Пятница. 1:16 (1/1)

—?Аллен,?— аккуратное прикосновение к щеке. —?Я вижу, что ты уже не спишь.Пробуждение, пусть было не резким, но оно не несло ничего приятного. Мозг чувствовал, что ещё очень рано и что спал он не больше трёх часов, тело чувствовало себя… не лучше. Ниже поясницы всё ныло, ключица жгла, над ключицей. Зевнув, Аллен всё же заставляет себя открыть глаза и перевернуться на спину. Не так больно, как после первого раза, хоть двигаться нормально может. На него более проворно надевают очки и Хинек морщится от чёткости мира.—?Нам нужно идти.—?Уже? Сколько времени?—?Почти половина второго.Как же рано. Или это поздно? Лампа одиноко горела на тумбочке, создавая больше теней, чем пытаясь осветить комнату. Хинек с трудом садится на кровати, не сдерживая очередного зевка, и замечает лёгкую щетину у Майкла. Она не идёт ему, придаёт небрежность, которая совершенно не сочетается с постоянной собранностью. Вспоминаются слова Квинна о том, что он грозился побрить его, что казалось каким-то ненормальными желанием.Как бы ни хотелось закрыть глаза, лечь обратно и снова заснуть, забывая обо всех хлопотах с проектом и с инопланетянами. По факту, они же ничего не сделали, чтобы убрать над собором НЛО, просто обманули жителей Вашингтона. И Хинека больше смущало то, что не было никакого ажиотажа по поводу обелиска. Неужели даже те, кто отстаивает историческую архитектуру в первозданном виде, никак не возмущаются, что власть решила испортить монумент. Тем более… Разве не видно военных? Не видно снайперов, о которых говорил Майкл? Как-то люди слишком глупы, раз позволяют обманывать себя. А сколько он сам оказывался во лжи? Что от него скрывали? Никогда не узнает об этом.Собирается Аллен мучительно долго, потому что интуиция упорно говорит о плохом исходе, но мужчина гонит от себя дурные мысли. Они каждый раз у него появляются, когда любое дело заходит так далеко. Правда, никогда и не было таких случаев, чтобы контактировать с живыми пришельцами… В последнее время Хинек стал раздражать самого себя.Через десять минут они выходят из номера, но Квинн ведёт его в противоположную сторону от центральной лестницы. За ними следят? Как-то до этого момента Аллен не думал о подобном, хоть и нужно было. Если есть прослушка, то генералы уж точно опустятся до того, чтобы приставить пару-тройку людей за тем, чтобы те каждую секунду наблюдали за ними. Могли ли они видеть что-то больше, чем обычные деловые отношения с капитаном? Могли ли на них собрать компромат, чтобы после шантажировать? Если бы сделали, то уже бы воспользовались этой слабостью в своих целях.Чёрный ход пуст, было бы странно, окажись наоборот в половину второго ночи, но Хинек почему-то каждые пять шагов оглядывается назад. Ему кажется, что за ними следуют, кажется, что слышит чужую тяжёлую поступь, и было бы куда спокойней, если бы они сели в машину, но…—?Мы пойдём пешком? —?удивлённо спрашивает Аллен, когда выделенный им автомобиль остаётся позади.—?Ну уж точно не на этой машине поедем.Смысл сказанного доходит до астрофизика не сразу, а когда они сворачивают на очередном перекрёстке и Квинн останавливается у чужого автомобиля. Аллен вспыхивает моментально, а когда разносится звон разбитого стекла, то опасливо осматривается вокруг. Это же незаконно! Кража и… Майкл ведёт себя слишком странно в последние дни, что немного пугало. Много. И часто. Но Хинек ничего не говорит по этому поводу, прекрасно понимая, что другого варианта нет. До монумента Вашингтона слишком далеко и они, наверно, не успели бы добраться пешком в нужное время.Думается с трудом, благо, дождь закончился, что явно улучшает настроение астрофизика. Украденный автомобиль рычал слишком громко, стоило только Майклу надавить на педаль газа, и Хинеку кажется, что они так перебудят каждого, обратят на себя внимание и их авантюра не случится. Честно сказать, Аллен не мог утверждать, что это хорошая затея?— пробираться на защищённую властью и солдатами территорию не особо… А что само главное?— мужчина так и не видел собственными глазами обелиск. Может, Квинн вовсе обманывает его. Смысл? Какой смысл обманывать после стольких месяцев сотрудничества и их сближения? Аллену казалось, что он стоит где-то на пороге, у закрытой железной двери, которая пускала лишь тонкий луч света из-за щёлки, в которую невозможно было даже заглянуть. Что-то не сходилось, что-то оставляло неприятные ощущения, как будто… как писк комара над ухом. Ты, вроде бы, гонишь его, но через пару секунд насекомое возвращается, чтобы снова надоедать.—?Ни на шаг не отходишь от меня,?— твёрдо произносит Квинн, останавливая машину. —?Ведёшь себя тихо, не бежишь впереди меня. Я знаю, что ты не дурак, но… Ты лёгкая мишень для пули.Хинек недовольно поджимает губы и порывисто выходит на улицу. Лёгкая мишень. Конечно. Он же не какой-то там капитан ВВС, а простой учёный, который даже не был в армии и не участвовал в войне. Как бы там ни было, но… Да чего уж греха таить? На войну отбиралось пушечное мясо, на глупую, бессмысленную войну отправлялись те, кто вовсе не виноват, а так званые главнокомандующие отсиживались где-то в тепле с бутербродами с красной икрой. Да… что-то голоден. Нужно было нормально поужинать. Вообще-то и пообедать не мешало.Отвлекаясь на совершенно абсурдные размышления, которые в итоге скатились до вычисления с математической точностью глубины очередной лужи, которая попадается по пути, Хинек пытался не акцентировать внимание на шпионских играх, в которые влез по доброй воле. Его хватают за руку и резко дёргают на себя, утягивая в тень, подальше от света фонарей, как раз в тот момент, когда проезжает Бьюик, отдаляясь от монумента.Взгляд Квинна не нравится астрофизику, но он лишь пожимает плечами, прекрасно понимая, что совершил глупость. Нет, это не детская забава, как думалось раньше, всё намного опасней, и вероятность получить пулю растёт в геометрической прогрессии. Кивнув головой, подавая знак, что готов идти дальше и что будет более внимательным, надеясь, что его поняли правильно, Аллен делает шаг и замирает. Обелиск, верхушка которого терялась в ночном небе, подсвечивался прожекторами, что создавали слабое присутствие солнца. Но и этого хватает для того, чтобы увидеть гладкие чёрные бока монумента, по которым вверх поднимались углубления, словно трещины. Может… может, его точно покрасили? Решили такую реформу сделать, пусть и очень странную.—?Постой. Мы что, пойдём в открытую через парк? —?обеспокоенным шёпотом спрашивает Хинек.—?Здесь нет других путей.—?Но… Ты, конечно, прости, но у тебя всё хорошо с головой? Ты сам говорил, что здесь оцеплена территория, а мы пойдём в открытую.—?Два снайпера в соседнем доме?— они будут отвлечены. Через две минуты будет смена патрульных, и мы сможем пройти прямо к монументу.—?Опять твои люди, да? Почему я их ни разу не видел и до этого вообще не слышал? И ты… ты кому-то сливаешь информацию, когда сам говорил о полной секретности?—?Мы поговорим потом.Не нравится ему эти секреты Квинна! Не нравятся и всё здесь! Почему… Почему, когда он сам всё таит, скрывает, из-за лжи и недосказанностей чувствуя себя не в своей тарелке, капитан заручается поддержкой со стороны, раскрывая все карты? Неужели Квинн толкнул его в постель для того, чтобы притупить бдительность?Они подходят ближе к дому, в котором, по словам Майкла, находятся снайперы, и сердце астрофизика пропускает удар. Как можно было так слепо соглашаться на такое, не проверив абсолютно ничего? Глупость. Глу-пость! Хинек перестаёт дышать, стоит только заметить двух мужчин в военной форме и с автоматом наперевес. Моментальное желание послать всё куда подальше и уйти, пусть Квинн разбирается сам, обрывается на середине и глушится его научным интересом к обелиску. Стал чёрным после появления НЛО над собором, получили сигнал откуда-то из космоса… Чёрт побери, если вся правда придастся огласке, то никто же не поверит.Квинн осматривается по сторонам и уверенно идёт вперёд быстрым шагом. Страх и паника берут вверх, из-за чего пальцы начинают холодеть, а ноги не слушаться. Аллен идёт следом за мужчиной, старается не отставать ни на шаг, как ему и говорили, воровато оглядываясь. Ему… Господи, или кто там находится сверху, да они же как на открытой ладони! А если кто-то из военных задержится всего лишь на минуту? А если доверенное лицо Майкла не сможет отвлечь никого? Больно ли умирать? Даже неизведанное, в направлении пришельцев, совершенно не успокаивало и не дарило привычное предвкушение от таинства.Барьер из леса остаётся позади, позволяя прожекторам выхватить двух незваных гостей. С каждым шагом Хинек чувствовал вибрацию в воздухе, которая неприятно ложилась на кожу. Чем ближе к монументу, тем ниже становился звук, абсолютно неслышимый ухом, раздражая и вызывая неприятный зуд где-то между лопаток. Майкл не сообщает, сколько у них есть времени, но мужчина понимает, что не час и не полчаса. Гораздо меньше.Поднявшись к обелиску, астрофизик заворожено смотрит на черноту с глубокими трещинами и не сдерживается, протягивая руку вперёд. Под пальцами твёрдость, гладкость, пока Хинек не ведёт ладонь вбок, дотрагиваясь до трещины. Как будто какой-то камень, минерал… Напоминает оникс. Вибрация вдруг резко прекращается, оглушая своей тишиной, и трещины вспыхивают ярким голубым светом, ослепляя. Аллен отдёргивает руку, поспешно отступает назад, и сквозь набежавшие слёзы видит размытую фигуру Квинна, который продолжал прижимать руку к обелиску, словно что-то… нажимая на нём? Ему кажется. Ему просто кажется из-за того, что свет ослепил. Но почему активировался обелиск? Не может… Вибрация вновь возвращается, с негромким хлопком, и яркий свет пропадает, погружая в ещё большую темноту вокруг. Хинек часто моргает, пытаясь прогнать неприятные ощущения, чтобы хоть что-то увидеть, как его грубо хватают за предплечье и тянут за собой.И лишь после, на обратном пути к украденной машине, Аллен понимает, что темно было не из-за погасшего голубого света, а из-за прожекторов вокруг монумента Вашингтона, которые почему-то не горели. Ему не дают разобраться со всем происходящим, погружают в пучину неизвестности ещё глубже, из-за чего Хинек чувствует себя мальчишкой, которому впервые рассказали о теории вероятности.—?Может… всё же объяснишь, что здесь творится? —?закипая, почти срывается Аллен, когда автомобиль трогается с места.—?Не здесь,?— всё тот же ответ.—?А где?! Ты кормишь меня одними обещаниями рассказать. И, о, я просто уверен, ты воспользовался мной, чтобы привязать, да? Кто? Хардинг? Валентайн?Но ему не отвечают. Майкл лишь поджимает губы и всем видом показывает, что, пусть Хинек и неправ, однако поговорят они позже. Раздражение, ярость и бессильное чувство ненависти к самому себе. Аллен поверил. Слепо поверил Квинну и позволил сделать себя ненормальным. Одна часть кричала, что капитан?— сволочь, солдат, который выполнял очередной приказ свыше, не стесняясь любых методов; вторая часть неуверенно шептала, что Майкл?— не собачонка генералов, а действует по своему плану, не хочет вредить ему, не хочет предавать, переживает и заботиться… Каким же он был слепцом и наивным мальчишкой.Квинн возвращает машину на то место, откуда она была взята, и Аллен, не дожидаясь мужчину, выходит на улицу. Погода была зябкой, ветер холодил и влажность неприятно ложилась в лёгких с каждым новым вдохом. Без объяснений Хинек чувствовал себя… потерянным. Не имея твёрдую почву под ногами, астрофизик не мог уверенно идти вперёд.Как вообще можно было… Хинек оступается и резко замирает, замечая знакомую фигуру на противоположной стороне дороги. Кажется, даже машина та самая. Не долго думая и не обращая внимания на Квинна, который пытался схватить его за рукав пальто, астрофизик стремительным шагом пересекает дорогу, намереваясь серьёзно поговорить с тем, кто с самого начала следовал за ним в тени. Этот незнакомец постоянно вёл его в направлении инопланетян, его организация из таких же странных типов была рядом всегда?— Аллен понимает это слишком быстро, чтобы осознать всю глубину ситуации, проблемы, да хоть чего-нибудь. В каждой командировке, в каждом деле всегда присутствовали люди в чёрных пальто и в шляпах, которые скрывали тенями лица, не давая запомнить черты. И только один выходил с ним на контакт.—?Это дело ваших рук? —?Хинек сразу переходит в нападение, понимая, что по-другому его не будут слушать, никогда не слушали.—?Не приписывайте нам то, что сделал генерал Хардинг,?— сдержанно отвечает мужчина и переводит взгляд на капитана. —?Тебе было поручено сделать всё без свидетелей.Что… что за… Аллен хмурится и поворачивает голову в сторону Квинна, который с ненавистью смотрел на мужчину. Они… Вот, что за люди у Майкла, вот, с кем он сотрудничает. И всё это время сливал информацию не пойми кому, когда сам же утверждал, что нельзя доверять этому ?незнакомцу? так же, как и генералам.—?Мало того, что допустил, чтобы люди вышли на связь, так ещё и при свидетелях деактивировал маяк.—?Не мне напоминать, кто доставил на планету артефакт,?— раздражённо выплёвывает Майкл.Капитан заодно с ним. Всё это время он выполнял приказы и был с ним только… не из-за… Совершенно не понимая, о чём говорят эти двое, Аллен делает шаг назад, чем привлекает внимание к себе.—?И ты ничего не рассказал? —?мужчина ледяным взглядом сверлит Майкла, после чего возвращает внимание на астрофизика. —?Мистер Хинек, ваш друг не тот, за кого себя выдаёт.—?Не смей,?— шипит капитан, порывисто делая шаг к ?незнакомцу?, который совершенно не реагирует на него.—?О чём вы? —?почти онемевшими губами шепчет Аллен.—?Замечали ли вы, мистер Хинек, что настроение у вашего друга может быть нестабильным? Замечали ли вы, что порой с вами делились информацией, до которой человечеству идти ещё ни один год? Замечали ли вы, мистер Хинек, что ваши часы останавливаются и начинают идти в обратном направлении, если вы находитесь дольше дня со своим другом? —?Аллен хмурится, понимая, отчётливо и до боли понимая, что все признаки были под носом, а он просто ослеп… позволял делать из себя слепца. —?Да, мистер Хинек, тот, кого вы знаете, как Майкл Квинн, уже давно не выходец человеческой расы.