Среда. 10:23 (1/1)

Вашингтон бурлил так, как ещё никогда не бурлил. Вашингтон пытался не стать отправной точной Армагеддона, чтобы в истории не записали эту чёрную полосу. Вашингтон брыкался, как норовливый жеребец, чтобы сбросить с себя нежеланных всадников. Их двоих отправили быть первыми, чтобы разобрались со всем этим дерьмом. Если случится неудача?— пошлют других, правда, если не начнётся война… завоевание человеческого вида.Узнав вчера, что всё намного хуже, что они с Майклом в такой дыре, из которой вообще не выбираются, Хинек выпал из реальности. Квинн ничего не говорил, сидел рядом и сжимал руку в поддержке, мол, если тебя начнёт заливать отходами, то я лягу на тебя, закрою и дам дышать. Верная смерть… ?Ты знал, что умрёшь на этой работе?,?— внутренний голос не давал покоя и здесь. Нет! Это не окончательный приговор. Ведь так?—?Что нам делать?—?Летим в Вашингтон и врём людям о том, что они слепые, когда зрячие. Уж со мной, Аллен, ты не пропадёшь.—?Хоть бы так не улыбался.Да-а… Майкл умеет поддержать не словами, а своим твёрдым поведением, которое веселит. Квинн действовал, как подросток, чтобы нелепостью выбить тёмные мысли, делая их не такими мрачными.Дома Мими встречает его и капитана, который совершенно случайно попал в его дом (ведь женщина столь не вовремя вышла на улицу, а Квинн почему-то не вспоминает, что ему самому нужно собрать вещи). ?Я что, зря готовила запечённую утку с твоим любимым гороховым пюре, дорогой???— и Аллен не нашёл слов, чтобы прогнать Майкла. А Майкл не сказал, что им срочно-срочно нужно уезжать. Ранний ужин проходит напряжённо: Мими мило беседует с Квинном, который так дружественно относится к ней и к её вопросам, а астрофизик молчит. Ему плохо. Нет. Не так. Хреново. Тоже что-то не так. Хре-но-во. Вот! Вот именно это точно описывает то, что у него творится внутри. ?И кого же ты больше ревнуешь, Джозеф Аллен Хинек: Мими к Майклу или Майкла к Мими???— он ненавидел голос своей совести.Утка действительно вкусная, любимое пюре, кажется, просто божественное. И его мысли озвучивает Квинн, который так и расхваливал не свою! Не свою жену. А Мими едва заметно краснела от комплиментов… Чёрт. Аллен действительно запутался в том, что творилось у него внутри. После ужина капитан всё никак не удаляется восвояси, утверждая, что: ?Зачем разделяться, если могу подождать вас, а после поедем напрямую в аэропорт?? Не поспоришь.Мими не была ни довольной, ни радостной. Она смирилась с тем, что её мужу снова нужно уезжать, потому что это его работа, потому что он обеспечивает её и сына. С твёрдым намерением после возвращения рассказать о своих чувствах к Квинну, Аллен целует напоследок Мими, чувствуя спиной взгляд капитана. Он не знает, что делать! Хинек?— астрофизик! Вот и будет разбираться с НЛО, а не с чувствами, которые являются прерогативой биологов.—?Я собираюсь рассказать всё Мими.—?Нет, ей опасно знать об инопла…—?О нас,?— он перебивает Майкла. —?Она имеет право знать, что мы… Ты сам понимаешь.—?О… Э-э… А ты уверен, что ей нужно знать такое?—?Нет.Не был уверен, конечно же не был, но и обманывать её он не может. В доме Квинна они задерживаются на десять минут?— всё же хорошо быть военным хоть в каком-то плане. Во время сборов Майкл ненавязчиво расспрашивает Хинека о его предпочтениях в еде, которые не отличаются обилием: гороховое пюре на сливках, куриная грудинка под специями и майонезом, жаренная картошка с печенью. Квинн недовольно отзывается о подорванном здоровье такой неправильной пищей, из-за чего мужчина чувствует себя каким-то двестикилограммовым слоном рядом с пушинкой. Майкл замечает замешательство астрофизика сразу же, позволяет себе собственнически притянуть сопротивляющееся тело и оставить поцелуй в уголке губ, заверяя, что Хинек нравится ему таким, какой он есть.И только в самолёте Аллен понял, что его таким способом отвлекли от мрачных мыслей и лишний раз напомнили, что всё не просто игра на одну-две ночи. Перелёт не запоминается, оно и не странно?— на всех длинных дистанциях Хинека вырубало почти сразу. Стрессовые ситуации лучше переживались во сне. Его будят мягким сжатием плеча, с которым мужчина замечает большую усталость в глазах Квинна. Нужно будет поговорить с ним.В отеле (тот самый отель, в котором они были и в первый раз, тот самый номер, в котором Майкл перевернул его жизнь) к нему приходит ?посланник? от генералов, который приносит фотографии собора, погодные сводки, расписание перелётов в той зоне всех самолётов. Столько информации, которая на самом деле ложь, потому что… Откуда Квинн вообще узнал такие детали? Да, и по этому поводу нужно поговорить.План того, что нужно говорить журналистам,?— появляется сразу же, стоит только взглянуть на метеорологические данные. Да и выглянув в окно, Хинек убеждается в том, что это действительно хорошая идея. Но они с Майклом всё равно едут в собор, где уже толпились журналисты и простые зеваки. И сейчас, стоя перед входом в святое место, Аллен не сводил взгляда с неба, что затянулось вполне нормальными тучами. Нет никаких отличий, нет ничего зеркального… Может, улетели? Или не было ничего? Хинек не думал, что капитан соврал ему в таком.Зайдя в собор, Аллен как завороженный смотрит на витражи, что окрашивали пол и лавочки разноцветными пятнами, смотрит на иконы, которые были столь детально прорисованы, вдыхает на полную грудь приятный запах ладана, что кружит голову… В детстве мама пыталась приучить его к религии, к церкви, но наука сделала весомый вклад в мировоззрение тогда ещё мальчика. Хинек чувствовал себя не особо уютно, ведь, будучи атеистом, довольно увлечённо слушал слова святого отца, который был уверен, что это дело рук Бога, который возвестил о начале Конца. Краем глаза, пока отец Серафим вёл их на крышу, Аллен видел, как Майкл закатывал глаза. Честно, астрофизик не понимал фанатичных атеистов, которые оскорбляли верующих. Это их религия, такая же вера, как и вера ?атеизм?.—?И вы совсем не допускаете мысли, что такое явление объясняется наукой? —?заинтересовано спрашивает Хинек у отца Серафима.—?Знаете, я допускаю каждую мысль, потому что все они по-своему правдивы. Но, даже пусть это наука, неужели в ней нет веры совсем? Если бы Господь не вложил в нас желание тянуться к новому и познавать мир, познавать то, что не можем объяснить, то не было бы и веры, и нас с вами.Это… умно. Но всё равно! Нет прямых доказательств того, что Бог существует, вообще нет никаких доказательств. Однако отец Серафим прав?— каждый волен выбирать, во что верить, и именно на вере, на силе духа, а не простой религии, держится всё в этом мире. Опять философствует, словно нет других тем для раздумий и… Хинек боится думать в нужном направлении, чтобы полностью не уйти в апатию.Они останавливаются у закрытой двери и святой отец перебирает ключи, отыскивая необходимый. Звон металла смешивался с доносившимся снизу пением хора. Аллена стала раздражать окружающая атмосфера спокойствия, словно никто действительно не переживал о грядущей смерти. А… Да… Глупость. Только он и Квинн знают о настоящем положении дел.Отец Серафим первым поднимается на крышу, Майкл пропускается Хинека первым, но во взгляде капитана Аллен замечает беспокойство. Боится, что упадёт, поэтому и идёт последним, чтобы подстраховать? Это уж смешно. Стоит только подняться наверх, как астрофизик едва успевает повернуться спиной к ветру, который сильным порывом бьёт в лицо вместе с ледяными копьями дождя. Просто чудесно в двух направлениях: первое?— его ложь будет выглядеть как можно лучше в глазах всего человечества, второе?— Хинек испытывал апатию с приходом дождя. Это сказывалось на снижении работоспособности, нередко его мучила мигрень, хотелось не выбираться из постели и чтобы рядом было тёплое тело. Раньше мозг всегда рисовал ?тёплое тело? в виде Мими, сейчас же… Да ладно! На крыше кафедрального собора думать о мужчине и желать того, чтобы Квинн стал чуточку поближе,?— ещё то безумство.Прикрывая лицо от порывов ветра шляпой, Аллен поднимает голову вверх и внимательно, по крайней мере старается как можно внимательней, осматривает небо. Густые тучи, грузные, которые так и давят на виски, серые, что уже стали переходить в чёрный цвет. Гидрометцентр обещал, что дождь затянется до конца завтрашнего дня и… Это было плохо. Очень плохо, потому что… Хинек хмурится и прищуривается. Ветер вверху намного сильнее и взгляд цепляется за тучи, которые как-то странно изгибаются и более медленно плывут над собором. Значит, всё правда. Каждое слово Квинна правда, а он, дурак, не поверил, поставил под сомнение.—?Ну что, мистер Хинек, сегодня всё более спокойно? —?участливо спрашивает отец Серафим. —?Как прискорбно. Вам надо было приходить вчера?— вот вчера было видно вмешательство Господа Бога.—?Как оно выглядело? —?Майкл более удобно перехватывает шляпу, укрываясь от ветра.—?Ох, так и не объяснить… Знаете, когда мальчишками пускали и колотили воду, а после от волн отражались лучи солнца? Вот здесь то же самое. Вроде бы небо такое яркое и голубое, но рябь заметно пробегалась раз в несколько секунд.Квинн вместо Аллена благодарит святого отца, который всё же, когда они спускаются на первый этаж, успевает благословить их, утверждая, что в таком опасном, противоречивом деле не помешает и такая помощь. Хинек совершенно не обращает на это внимание?— он послушно идёт, когда к его руке незаметно дотрагиваются, останавливается, когда край рукава пальто тянуть на себя. Пришельцы. Здесь. Так близко. И, кажется, не должен уже столь сильно волноваться, потому что видел за стеклом настоящего инопланетянина, потому что сталкивался лицом к лицу с летающей тарелкой. Но… Хинек не понимал, почему корабль над собором настолько сильно беспокоит его. Щекочущее чувство под лопаткой?— интуиция никогда не обманывала мужчину.На выходе Квинн берёт внимание журналистов на себя, объявляя, что все ответы на вопросы будут озвучены завтра, сейчас же у них на руках не все данные. Аллен в который раз задумывается о том, насколько хорошо обманывает капитан и может ли это свидетельствовать о том, что Майкл врёт и ему. Игрушка?.. Как-то некрасиво звучит по отношению к нему. Интрижка на пару ночей, пока они работают вместе. Но Хинеку так не хотелось верить в глупые доводы своего разума.—?Ты тоже видел? —?негромко спрашивает Аллен, когда они отъезжают от собора.—?Тучи не так быстро двигались только над собором. И заметный перепад света тоже был.—?И что нам делать?—?Ну, я планировал приехать в отель, принять душ, отобедать, а потом уже серьёзно думать обо всём это дерьме. И желательно, чтобы ты был рядом во всех этих пунктах.—?Ты… Да как ты…Хинек теряет дар речи, понимая, что доля смущения всё же присутствует, как бы ни пытался заставить себя злиться на мужчину. Ещё сидит и улыбается. Гаденько так. Хорошо, мозг начинает додумывать сам, однако Аллен не мог слышать такие откровенности, что были адресованы ему. Но Квинн действительно весело хмыкает и позволяет себе хлопнуть астрофизика по колену.В отеле они разделяются возле номера Хинека и мужчина тяжело опускается на край кровати, приводя мысли в порядок. Пытаясь, по крайней мере. Хорошо, с журналистами разберётся быстро, скажет про перепады температуры, такое, в теории, возможно, но вот как быть с тем, что висит над собором? Ещё и монумент Вашингтона, к которому нужно съездить. Как отнесутся генералы, если им донесут, что Аллен решил отправиться к не покрашенному монументу? Уволить не уволят, но выговор будет.Стук в дверь приводит в чувство, возвращает в реальность, и Хинек, привыкший, что Майкл, постучав, сразу же заходит, с нарастающим беспокойством поднимается на ноги. Глупая мысль, детская?— инопланетяне решили прийти к нему самолично, чтобы нанести расправу, с которой мужчина открывает дверь. Девушка. Администратор. Бейджик на груди говорит ?Анна?. Девушка долго извиняется за возникшие неудобства, но ?получилась накладка и мистеру Хинеку нужно съехать из этого номера в другой, который уже оплачен за счёт отеля?. И снова извиняется. Нет, ну, если надо, то зачем спорить. Тем более, не выгоняют же его из отеля совсем.Долго собирать вещи не приходится?— Хинек не успел даже распаковаться нормально, и его провожают на третий этаж, отдавая ключ от нового номера. Комната почти ничем не отличается от прошлой, только кровать больше, телевизор есть и ванная королевских размеров. Открыв шкаф, решившись всё же распаковать чемодан, Аллен вздрагивает и почти что бьёт того, кто подкрался к нему со спины. Квинн перехватывает чужой кулак, дёргая астрофизика на себя и приобнимая за талию.—?Реакцию быстрее выработать тебе и точно будешь избивать меня,?— с насмешливыми искорками в глазах тянет Майкл.—?Больной,?— шумный выдох, и Хинек пытается освободиться, что у него проваливается с первых же секунд. —?Как ты оказался здесь? Я закрыл дверь и…—?Меня тоже переселили и у нас смежные комнаты. И пока ты ничего не успел придумать себе?— нет, я это никак не подстраивал. И генералы тоже. Так что здесь мы абсолютно свободны.—?Пусти меня,?— уже более тихо, без надежды, что Квинн действительно послушает его, но капитан разжимает своеобразные объятия. —?Я не думаю, что будет уместно, если мы… ну… Не заставляй меня это произносить.—?За кого ты меня принимаешь? —?в очередной раз риторически спрашивает Майкл. —?Просто обед и составления плана. Обещаю.