Часть 1. Ты ведешь счет (1/1)

Майкл бежит.Если бы неделю назад кто-нибудь без тени улыбки сообщил ему, что однажды он будет нестись сломя голову ради того, чтобы семейство Хайнеков не осталось без кормильца, он бы рассмеялся выдумщику в лицо. Но сейчас он бежит. Бежит так быстро, как только может. Отчаянно хватая ртом промозглый воздух. Скользя по взбитому в топкую болотную грязь нескончаемым дождем песку проселочной дороги. Бежит, и ему не до смеха.Небо стремительно темнеет. Алое зарево расцветает у горизонта и рвется багровыми ошметками бесформенных туч прямо у Майкла над головой как открытая рана. Лужи под ногами точно полны крови. В одной из луж, что попадаются по пути, он мельком замечает свое отражение: не иначе как сам Сатана вышел на долгожданную жатву бесконечной вереницы грешных душ. Но вереница Майклу не нужна, дайте ему добраться лишь до одной души. Единственной.Той, которая заслуживает Ада больше, чем кто-либо. Той, которая спустится туда вместе с ним.Чертов Аллен Хайнек.***Неделей ранее—?Будь у меня больше времени, я бы…Майкл молчит, угрюмо насупив брови. Смиряет Аллена тяжелым взглядом, и тот смиренно замолкает, коротко выдохнув и потупив глаза.Опять та же песня. Ничего нового.Взвинченные и уставшие после очередного расследования, они почти вваливаются в офис базы Райт-Паттерсон, и девушка в приемной, Фэй, испуганно таращится на них, будто видит в первый раз, пока оба не скрываются в коридоре. Уже далеко за полночь, и Майклу хочется скорее попасть домой, а не провести остаток свободного времени в компании Аллена.—?Знаешь, иногда появляется что-то гораздо важнее, чем твоя чертова научная ерунда и правда, за которой ты все никак не угонишься,?— рычит Майкл. Не дожидаясь, пока Аллен состроит очередную обиженную физиономию?— сотую за день, если быть точным?— он отпихивает его плечом в сторону, проходит мимо и толкает дверь, ведущую в кабинет. Аллен семенит позади, недовольно сопя, точно непослушный щенок, которого тянут на привязи.К слову, следовать его никто не заставляет.После того, что случилось в лагере Нолл?— после пропажи чертового секретного объекта, кража которого искупается разве что смертью вора?— Майкл не настаивает на его компании, но Аллен все равно продолжает ходить за ним по пятам. Слепо и наивно, как будто Майклу невдомек на то, что он сотворил, и ему совершенно нечего делать, кроме как пригревать под крылышком преступника.—?Неужели есть что-то важнее, чем рука генерала, гладящая тебя по головке? —?раздается за спиной угрюмое ворчание.Майкл сконфуженно моргает, выпрямляется и не сразу верит, что слова действительно принадлежат Аллену.Самый тупой умник из всех, кого я встречал.До глупости бесстрашный, наглый, острый на язык. Вот только Аллен совершенно забывает, что в нем не так уж и много силы, боевых навыков кот наплакал, да и роста с весом не достает, чтобы постоять за себя в том случае, если он попытается обратить свои колючие фразы против тех, кто бьет в лицо, едва заслышав его выпад.Майкл не отвечает, пусть кровь и закипает в жилах. Проигнорировать?— лучший вариант. Выигрышная?— а если и нет, то хотя бы беспроигрышная?— тактика практически в любой беседе с этим невозможным человеком.Аллен может думать о нем все, что ему угодно. Может даже сочинить для себя байку о том, что любое упоминание генерала способно превратить Майкла в охотничьего пса, готового в любой момент сорваться с места и притащить к ногам хозяина окровавленную добычу. Пусть он чувствует себя этой добычей. Пусть вопрос времени для него будет лишь в том, когда Майкл?— послушный капитан?— сомкнет пасть на его собственном горле.На самом же деле, Майкл может уничтожить Аллена и без чьего-либо приказа.Взбешенный, Майкл желает виски и тишины. Он разворачивается на каблуках, чтобы встретиться с Алленом лицом к лицу. Увидеть, с какой эмоцией тот способен выпалить несусветную чушь, и понадеяться, что останется после этого невредимым. Что останется живым. Но Аллен уже одумался, пожалел о сказанном и даже смутился. Он непроизвольно трет нос пальцем, задевает дужку очков у виска в попытке поправить волосы и опускает плечи, словно бесплотный дух в этот самый момент кладет на них невыносимо тяжелую ношу.Майкл ведет бровью, цепляет пальто на вешалку, натянув его на крючок до треска тканевой петли. Отходит к окну. Машинально сует в рот сигарету, сминает губами фильтр и старается игнорировать неспособность Аллена выбраться из пальто своими силами. Отчего-то становится невозможно не смотреть на то, как топорщится сзади воротник его песочного пиджака, чуть приподнимая непослушную прядь на затылке. Аллен быстро замечает эту оплошность, поправляет воротник небрежным движением, и Майкл ловит себя на мысли, что непростительно долго смотрел на его шею.Он отводит взгляд, как только Аллен поворачивается, и выуживает из кармана брюк зажигалку. Со щелчком открывает ее, прокручивает колесико и… ничего. Сколько бы он не пытался, зажигалка не срабатывает ни разу.Прекрасно.В момент, когда успокоение нужно ему больше всего, главное звено на пути к его получению предпочитает дать сбой.Майкл прячет сигарету обратно в пачку одним точным движением и втягивает носом воздух. Так громко и сильно, что Аллен даже вздрагивает от неожиданности, точно за секунду до этого задремал. Подобно тореадору перед необъятным быком, он отступает назад и приваливается к столу у стены.Аллен такой с самого утра: панически напряженный и дерганный. Он словно находится рядом с Майклом и одновременно присутствует где-то еще, очень и очень далеко отсюда. И оба положения в пространстве требуют к себе его повышенного внимания и недюжинной концентрации, вот только ни того ни другого он дать не способен и только попусту распаляется.А еще он тратит время.И если на свои оставшиеся годы ему, похоже, наплевать, Майклу же совершенно не хочется терять собственные.—?Могу я признаться, профессор? —?холодно начинает Майкл. Держит руки по швам. Спина по-прежнему прямая и напряженная, словно лопатки вот-вот сойдутся с глухим стуком. —?Изначально я был против всей этой затеи с напарником. Целый месяц я вполне себе сносно справлялся со всем этим один, и вдруг явилось невообразимое нечто в твоем лице.Аллен, похоже, отвечать не намерен. Его бледное лицо вытягивается и приобретает уже знакомое Майклу выражение ?я тебя слушаю, но на самом деле не делаю этого вовсе?. У Аллена поразительный иммунитет к негативным комментариям в свою сторону, но Майкл прекрасно понимает, что сказанное им все-таки добралось до глубин его самомнения.—?Тебя наняли, чтобы ты находил научное обоснование явлениям, с которыми мы сталкиваемся, а не закручивал их до еще более необъяснимой чепухи,?— процеживает Майкл и, приблизившись на достаточное расстояние, тычет указательным пальцем в грудь Аллена. Тот не сопротивляется. Опираясь на стол, он позволяет ему касаться себя, но выглядит при этом так, словно готов в любое мгновение отгрызть Майклу руку по локоть, стоит только ему ослабить бдительность или перегнуть палку.Майкл набирает полную грудь воздуха и добавляет:—?Чертов профессор астрологии…—?Астрофизики,?— молвит Аллен.Слушает, сукин сын.—?Ради всего святого! —?рявкает Майкл и вскидывает руки по обе стороны от себя. Затем снова тянется к карману за зажигалкой, но вместо этого накрывает глаза ладонью и раздраженно давит пальцами на веки. —?Это ведь так чертовски важно. Не поверишь, но мне действительно похуй, звезды ты считаешь или гороскопы для домохозяек пишешь. В научном споре с тобой я вряд ли одержу победу, но размазать тебя по стене смогу без малейших усилий. Не забывай об этом.Аллен вскидывает бровь. Медленно моргает и снисходительно молчит, точно Майкл не отчитывает его, а с треском проваливает экзамен.—?Для тебя было только одно требование?— не выпендриваться. Не дерзить, не лезть туда, куда тебя не просят.Аллен кривит губы. Еще немного и глаза закатит, такое недовольное у него лицо.—?Ошибаешься со счетом,?— сообщает он, переждав небольшую тираду. —?Требований уже три.Майкл снова вздыхает. Объяснять Аллену что-то все равно что учить рыбу извлекать кислород из воздуха.—?И умер он с этой фразой на устах,?— говорит он, презрительно сощурившись. —?Раз уж с математикой у тебя проблем нет, сосчитай-ка мне лучше, сколько раз я просил тебя вопросы по поводу дел задавать мне, а не генералам?Молчание сойдет за ответ.—?Сотню раз точно,?— продолжает Майкл. —?И сколько сотен мне еще предстоит отсчитать, пока до тебя не дойдет? От генерала, чья рука, по твоему мнению, покоится у меня на голове, зависит наша работа, если этот факт от тебя ускользнул. Нет руки?— нет ?Синей книги?.От этих слов Аллен заметно поник, пусть и старался этого не показать. Грудь колесом, пальцы впиваются в край стола. Глаза за толстыми стеклами очков?— тоскливее не сыщешь. Взгляд пристальный и доверчивый, как у голодного забитого пса, что ищет поддержки в любом прохожем. Всем своим видом он заставляет Майкла чувствовать себя виноватым, будто бы он сам принял участие в его истязании.Чертов манипулятор.—?И, тем не менее, ты солгал им обоим, не боясь эту самую работу потерять,?— замечает Аллен едва слышно.—?А что мне оставалось делать? Скажи спасибо мне, или хотя бы той звезде, под которой ты родился. Иначе мы оба, сразу после выхода из той палатки, держась за руки, взошли бы на эшафот,?— тараторит Майкл, а затем вдруг останавливается и грудным голосом вкрадчиво намекает. —?От тебя ничего разумного в тот момент я не услышал.Аллен удивленно распахивает глаза и, не моргая, неотрывно смотрит на его губы, словно ожидая очередной словесной атаки, а затем опускает голову и хмурится. Стыдливо краснеет. Румянец поднимается из-под воротника и ползет по шее к щекам. Пуговицы на мундире Майкла, похоже, теперь интересуют его сильнее, чем что-либо.Майкл удовлетворенно хмыкает и подходит к столу. Берет графин, наполненный виски и плескает жидкость в стоящий рядом стакан. Пальца на два. Затем доливает еще немного. Достаточно, чтобы захмелеть. Достаточно, чтобы перестать нервничать.Что за чертовщина с ним происходит?Он думал об этом разговоре всю последнюю неделю. Практически готовил речь. А как только до него дело дошло, так мысли путаются, и в горле предательски сухо.—?Почему ты не сказал мне? —?спрашивает он у Аллена, наблюдая за тем, как внутри граненого стакана на свету переливается янтарный виски. Вслух вопрос звучит гораздо печальнее и красноречивее, чем Майкл планировал, но слов ведь уже не вернешь.Аллен молчит. Только изредка скрипит ногтями по деревянному краю стола. Чего еще от него ожидать? Слишком гордый, чтобы упасть перед ним на колени, и слишком трусливый, чтобы предъявить ответную претензию.Майкл быстро выпивает содержимое стакана и с громким стуком возвращает его на место. Отирает губы тыльной стороной ладони и еле сдерживается, чтобы не повторить процедуру. Упирается руками в столешницу и окидывает Аллена безразличным взглядом.—?Давай так, профессор. Сейчас ты соберешь свои вещи и не возьмешь ничего, кроме них. Знаю я тебя.Аллен хмыкает и криво ухмыляется:—?Вот значит, как.Конечно, как же еще.Аллен должен быть благодарен за то, что Майкл хочет отстранить его самостоятельно, без вмешательства вышестоящих. Узнай они о том, как все произошло на самом деле, у всех них под задранными от собственного величия носами, и кудрявая голова Аллена больше не будет венчать его плечи.Майкл убьет его сам, если потребуется.Лишь бы никто другой не добрался раньше.—?Затем покинешь мой кабинет без лишних возражений,?— терпеливо произносит Майкл, завершая предыдущую фразу.—?Погоди. Твой кабинет? —?уточняет Аллен.—?Да, мой. У тебя удивительно чуткий слух, ты знал об этом? С завтрашнего дня ты уволен,?— отчеканивает Майкл, словно диктуя телеграмму. Без единой эмоции. Затем он натянуто улыбается, и добавляет. —?Свободен.—?Не ты отвечаешь за мое назначение, значит не тебе меня увольнять,?— резко выдает Аллен, не задумываясь о смысле сказанного ни на мгновение.—?Я все улажу,?— с легкостью парирует Майкл, проводя пальцами по сложенным в стопку папкам в попытке отыскать нужную. Выуживает две из них и прячет в черном кожаном портфеле и берет его с собой. —?И, пожалуйста, соображай быстрее, иначе я сам тебя отсюда вышвырну. У меня куча планов. Ночь обещает быть увлекательной. Отчет еще писать, сам понимаешь.С этими словами и той же картонной улыбкой, которая больше напоминает мышечный спазм, Майкл направляется к выходу. Его свободная рука в паре дюймов от пальто, когда Аллен бросает ему вслед короткое:—?Это все?Майкл останавливается. Резко, точно Аллен вонзил нож ему в спину.Пасть на беззащитном горле снова возникла в воображении кроваво-красным полотном. Отсчет пошел на секунды.—?Все. Заявление оставишь на моем столе,?— сухо говорит он, не оборачиваясь. —?Хотя, есть еще кое-что: надеюсь, что больше наши с тобой пути не пересекутся.В ответ Майкл слышит только тихий вздох.Разочарованный короткий звук все еще вертится в голове, точно заевшая пластинка, когда Майкл курит на улице.Сколько он здесь? Пару минут? Полчаса? Окурков под ногами предостаточно для второго варианта.Свет в окнах их кабинета за все это время так и не погас.Майкл проверяет в кармане ключ от архива. Если чертов профессор Проныра там, гребет все, что сможет унести, то он сможет запереть его внутри и продержать до утра, пока тот не вымолит у него прощения.С каких пор собственная обида на Аллена стала важнее военной тайны?Хватит. Хватит думать об этом. Ничего из того, что связано с Алленом, в его жизни больше не будет. Майкл забудет номер телефона, адрес, а университет штата Огайо и вовсе станет для него территорией дьявола, которую он будет объезжать за три квартала.Он запросит перевод, куда угодно, хоть к черту на рога, и на этом все закончится. Не будет больше звонков посреди ночи. Не нужно будет идти против начальства во имя призрачной правды. Не нужно будет тащиться через всю Америку ради несуществующих тарелок. Больше не придется вытаскивать Аллена из лап смерти. Не придется видеть его по-детски счастливую улыбку в те моменты, когда он уверен, что существование инопланетян вот-вот будет доказано им самим, а все вокруг катится псу под хвост.Похоже, Майкл сходит с ума.Он бросает окурок, давит его носком ботинка и в последний раз смотрит на окно.Утром все изменится.