Инбу-Хедж, Град Белостенный. Часть 6 (1/1)

Персонажи: Алекс, Кеми, Кадеш, Самир, Инери, Сешемит, Мерит-Нейт, ИмхотепПредупреждения: пьянки, драки, занудство и самая малая толика хтони**Они расположились за столиком ближе всех к музыкантам и чуть подальше от остальных посетителей. Бронзовый ушебти, изображающий юношу-подростка в пёстрой тунике и с яркими африканскими бусинами на шее, принёс огромный поднос со снедью: разнообразные закуски, вяленое мясо диких газелей, фрукты, пиво в глиняных кружках и совершенно современный штоф со стопками – для тех, кто пьёт что-то покрепче. ?Ну ничего себе? - продолжал удивляться Алекс, хотя вслух уже не высказывал, - ?Тут почти как дома, словно и не уезжал вовсе!?Было весело, он совершенно расслабился и чувствовал себя в своей тарелке – хотя, конечно, пара пропущенных стаканчиков тому немного поспособствовали. Кеми смеялась, и подпевала песенкам, которые узнавала. Инери тоже время от времени подпевал – это, наверное, было смешнее всего. Парни травили байки о своих приключениях, которые вот сейчас, в баре, в праздничный день, в приятной компании, казались совершенно фантастическими и небывалыми, хотя если не все, так большинство из них были правдой.-Эй, а я что, правда ни разу не рассказывал вам, как впервые встретил этого вот оболдуя? – хохотнул Самир, ткнув пальцем в Инери.Жрец Анубиса насупился, ему, похоже, было немного неловко. От этого Алекс ещё больше навострил уши – в кое-то веки главным оболдуем в истории Самира был не он сам, с его чужеземной неуклюжестью!-В этом нет ничего интересного, - хмыкнул Инери, - Скука смертная! А тебе, почтенный наш некромансер, может быть, уже хватит пить?Он демонстративно потянулся отобрать у Самира кубок. Тот вовремя сориентировался и увернулся, покачал головой – мол, фиг тебе, дружище, ни пяди нашей земли и ни грамма нашей выпивки!-Ну, ты, главное, расскажи, а мы решим, скучно оно или нет! – поддержал Алекс.Инери сверкнул глазами в его сторону:-Ну, я тебе припомню, Белоголовый! На первой же тренировке припомню! Завтра на рассвете…-На рассвете? – хохотнул Алекс, - Да ты сам туда приди сначала в такую рань… Главнокомандующий! После целой ночи веселья-то! Спорим, что физиономия у тебя будет зелёная-зелёная, как Нил на мелководье!-Что? – возмутился Инери, прижав ладонь к груди, точно слова его поразили в сердце, - Ты ещё во мне сомневаешься? Несколько лет в народно-освободительной армии, щен! Поверь, теперь я в состоянии перепить любого, кроме сетита!-А я колледж заканчивал, - улыбнулся Алекс, - Так что поглядим ещё, кто кого!-Ну так вот, - вежливо дождавшись конца их перепалки, продолжил Самир, - Дело было в двадцать втором году, на раскопках Тел-эль-Амарны…Алекс хлопнул глазами.-Эээ… в тысяча девятьсот двадцать втором году?-В тысяча девятьсот, - авторитетно кивнул Самир.-Ничего себе! Я-то уже подумал, что Инери здесь так же долго, как ты, лет триста служит, как минимум! Генерал же!-К сведению – я служу здесь уже восемьсот лет, - напомнил Самир, - и очень надеюсь, что если Инери прослужит с моё, молодецкой удали у него… ну, не то, чтобы поубавится, а она ограничится хотя бы театром военных действий.-Между прочим, - назидательно напомнил жрец Анубиса, - если бы не моя ?молодецкая удаль?, то мы не сидели бы сейчас в этом замечательном кабачке, и виски посреди Кемета не лакали!Самир на минутку задумался.-Что верно, то верно, - кивнул он, улыбаясь, - Да благословят боги нашу прекрасную госпожу Сешемит! Впрочем, это уже совсем другая история… А тогда, в деревушке Амарна, произошло то, чего я никак о ту пору не ожидал. Европейский инородец – впервые за всю историю! – самостоятельно и, да простит меня Осирис, случайно воскресил умершего. Да-да, Алекс, именно так. Твоего дядюшку Рамзеса я в расчет не беру – он воскрес на десять лет раньше, конечно, но для этого никакой особенной сноровки не требовалось, он бессмертный из линии крови Атки, их достаточно на солнышко вынести, чтобы очнулись! А тут, понимаешь, обычный погребённый встал среди ясной ночи и сбежал из гробницы, потому что некий профессор вслух произнес верные заклинания. Естественно, я примчался туда сразу же, едва услышав новость, но всё ещё был уверен, что это невозможно. Случайно! Это же полный бред! Нельзя сделать случайно то, чему нас учат десятилетиями!Самир перевел дыхание и опрокинул ещё стопку крепкого напитка, невиданного здесь. Инери молчал многозначительно, не мешая ему рассказывать – а значит, не так уж сердился. Кеми слушала завороженно – как и Алекс, которому до сих пор, несмотря на мамины рассказы и детские похождения, такие вещи казались чем-то невероятным. Точнее, воскресшие покойники его перестали изумлять ещё в восемь лет, а вот истории друзей и тонкости некромантии всё ещё будоражили рассудок и воображение.-А что такого особенно сложного в воскрешении? – на всякий случай уточнил он.Инери фыркнул, и его ладонь прилипла к лицу.-Кроме того, что преодолеваешь границу между мирами, запретную для смертных? – учтиво осведомился Самир, - Например то, что необходимо собрать воедино все девять частей души, и сделать это правильно. Не присоединишь хотя бы одну – и всё пойдет кошке под хвост. В лучшем случае – и для тебя, и для того, кого воскрешаешь – ничего не получится. А так вариантов выше крыши: можешь поднять пустое тело, в которое вселится чужой не упокоенный дух или демон, можешь вытащить личность из Дуата, но лишить её памяти, можешь воскресить и личность, и тело, но получить существо, навек лишенное покоя и терзаемое жаждой убийства. И много чего ещё. Ну, а кроме этого всего есть ещё один тонкий момент, о котором, почему-то, все забывают: европейцы не знают звучания языка Та-Кемет! Они просто не в силах произнести заклинание правильно, даже если прочтут его с листа!-Но как же мама тогда…?-Мама твоя… - Самир кашлянул и осёкся, - Твоя мама – принцесса Нефертири, была, есть и будет, даже если на тот момент немножечко подзабыла об этом. Хотя обычно жители Дуата не перерождаются, я не знаю, за что её выпихнули сюда… хотя нет, впрочем, я догадываюсь, но не важно. Так вот – твоя мама преспокойно могла интуитивно вспомнить язык, разглядывая иероглифы. А остальное уже дело техники, потому что Имхотеп – товарищ самостоятельный, и как проходит ритуал восстановления, знал точно так же, как любой профессионал своё дело знает. Инери вот тоже самостоятельный, успевший получить весьма высокое посвящение – в те времена за древнюю религию преследовали, и жрецы стремились скорее передать самые сокровенные знания достойнейшим. Но сам он всё равно встать не мог, кто-то должен был активировать заклинание! Ни один из членов амарнской экспедиции не мог, по идее, этого сделать – я проверял это сам, и поверьте, у нашего Алекса вообще нет ни тени акцента в сравнении с ними!-И кто же тогда это был?-Я потом с ног сбился, пытаясь эту загадочную фигуру найти, но так и не вычислил, кто это может быть. Пришлось в итоге, скрепя сердце, признать, что никакого инициатора не было. Никто не читал заклинания, да и неоткуда там было взять текст: могила моего неизвестного на тот момент соотечественника оказалась лишённой каких-либо знаков и записей. Даже имени не было, только запелёнутое тело и скарабей. Своё имя он мне уже сам сказал, когда я нашел его, изрядно побегав по местным пещерам и закоулкам, и доведя до конца обряд возрождения.-Не знал, что кто-то вот так может воскреснуть сам по себе! – изумился Алекс, - Ну… разве что на церковной школе нам рассказывали о единственном таком случае, но это-то вряд ли! Инери вообще как-то на агнца божьего не похож!-О да! – протянул Самир и покосился на приятеля почти с восхищением, - Навёл он тут шороху знатно! Мозг-то восстанавливается в последнюю очередь! Вот и представь себе: бегает по округе голый мертвец с остатками навыков лихого разбойника…-Не разбойника, - возмутился Инери, - а воина народной освободительной армии! Мы сражались против Еретика и его беззаконной власти! Есть вещи, которые помнятся даже после могилы.-…и даже без мозга, - закончил за него жрец Осириса, - и потому мне было вдвойне ?веселее?. Слухи-то разносятся быстро. Но пока я его выследил и изловил, он успел прикончить одного из участников экспедиции, изрядно перепугать всю округу и породить парочку мрачных легенд, которые живут до сих пор! Но всё хорошо, что хорошо кончается. Инери я потом прятал в погребе в заброшенном доме – потребовалось некоторое время, чтобы собрать нужное количество подходящих жертв, и обставить их смерти более-менее незаметно. Годились только здоровые, молодые парни, и, с одной стороны, никакой в этом сложности не было – мелких бандитов или бедных крестьян о ту пору здесь никто не считал. Но, с другой стороны, моя магия не дает мне особенного преимущества над простыми смертными в физической силе. Приходится каждого ловить, драться с ним, оглушать и тащить на себе – то ещё удовольствие, я вам скажу!-Зато ты не просиживаешь схенти на кабинетной работе, - хохотнул Инери, хлопнув друга по плечу, - Не теряешь форму, не зарастаешь плесенью, как положено мудрецу из храма!-Что верно, то верно… - грустно вздохнул Самир, - Я, может, и не прочь бы… просиживать схенти – да кто же мне даст! Ну так вот, друзья мои, я собрал жертв и завершил обряд. Вернул вот этому вот субъекту приличный облик и неповрежденную душу. Первое, что он сделал, обретя дар речи и выпутавшись из пут – это дал мне по морде, и обматерил так, что даже летучие мыши со стен посыпались!Инери хмыкнул многозначительно, бойко опрокинув еще один шот.-А откуда мне было знать, что ты приличный человек, Птахмес? Сам посуди, последнее, что я помню – как у меня из рук выбили хопеш, и я дрался с тремя солдатами, отбиваясь осью от крестьянской телеги! И вот я очухиваюсь связанным на земляном полу в каком-то подвале, а этот, - он небрежно кивнул на Самира, - стоит надо мной. Откуда мне было знать, что это не жрец-еретик или не дознаватель? И потом – ты мне по зубам тоже неслабо съездил.-Поверь, хотелось съездить ещё посильнее! – уверил жрец Осириса, - Особенно пока ловил тебя, как зайца. Руки чесались треснуть доской по башке со всей силы – но увы, этот приём действует только на тех, у кого под черепом уже появился мозг. Ожившую мумию и прирожденного солдата по голове дубасить без толку.Но самое смешное в истории даже не это! Вот что, вы думаете, я прочел через пару дней в каирской газетёнке? ?Близ крестьянского посёлка Тел-Эль-Амарна появился жестокий и беспощадный убийца, содомит, терзающий тела юношей?. Это они обо мне. Я – ещё и содомит! Не бандит, не народный мститель, даже не дремлющее древнее зло (а было бы логичнее, черт возьми!) Содомит, чтоб им всем в Дуате канализацию чистить до конца времен! Каково?!Алекс прыснул.Кеми, кажется, немного смутилась. Хотя, конечно, все уже были достаточно пьяны и на одной волне, чтобы утратить смущение.-Однако самое поразительное, - закончил Самир, чуть понизив голос, будто нагнетая напряжение и подогревая интерес слушателей, - в том, что я до сих пор не разгадал загадку этого, ныне в стельку пьяного, странного типа! Зачем твоё тело сохранили, если хотели покарать забвением? А если как-то иначе прокляли – то почему не оставили никакого предупреждения? Хороший тон, знаете ли! И самое главное – как ты, парень, воскрес, только лишь от того, что археологи открыли твою могилу? Из каких сил? От непереносимого возмущения?Инери с готовностью кивнул и криво усмехнулся, выражая согласие с последней теорией.-А может, он тоже сетит, как Имхотеп, и на самом деле просто шпионит за вами? – ляпнул Алекс, в какой-то момент успев забыть, что парень, над которым они сейчас так вдохновенно подшучивают по совместительству еще и его командир.-Посвященный жрец Анубиса – и сетит? – тут же подобрался Инери, - Ты вообще соображаешь, что говоришь? А Владыка подземной армии, выходит, слеп, как крот, что Ам-Шер передаст под командование шпиона и чужого демона?-Но был же ведь Скорпион!-А давно ли у нас Скорпион стал командующим?-Ой… - европеец смутился и попритих, - И правда, как-то я не подумал…-Мозг восстанавливается в последнюю очередь, - пожал плечами Инери, - Но только у тех, у кого он до этого был.***Служанка с золотой кожей, украшенная ожерельем из цветных бусин, ещё раза три успела обернуться с новым подносом закуски и выпивки.У Алекса ушебти уже слегка двоились в глазах, ребята держались стойче, но совершенно неформально, и ржали, как кони. Кажется, меньше всех пьяна была юная Кеми – хотя пила она, надо отдать ей должное, почти наравне с остальными. Инери что-то многозначительно и уважительно говорил про ?абидосскую выдержку?, и про то, что ?у них там, на режимном объекте, даже котики из закалённой стали, не то, что дети!?. Алексу стало интересно, что за ?режимный объект?, но спросить он на этот раз не решился, чтобы снова не опозориться.Впрочем, ему было весело и легко. Поэтому он даже не сразу заметил, когда именно в таверну явился давний знакомец. А когда заметил, то на всякий случай протёр глаза, дабы удостовериться, что, одурманенное алкоголем и лёгким туманов курящихся благовоний, зрение его не обманывает.-Что?! Он ещё и сюда припёрся?!! Ну, знаете, это уже крайняя наглость!Кеми изумленно проследила за направлением взгляда Алекса, и узнала в толпе высокого, дюжего человека, за которым её белокурый провожатый давеча погнался на площади. Человек был статен, лыс, и одет с иголочки, как подобает знатному господину. Белоснежное полотно дорогой туники, безупречные складки схенти, широкое ожерелье из лазурита и бирюзы.-Пижон хренов! – сквозь зубы процедил Алекс, - Не успел из бинтов выпутаться – а разоделся, как принц! Вот ведь как некоторым сукиным детям в гробу не лежится!Перемахнув через стол с ловкостью гепарда (ну…самую малость нетрезвого гепарда, пожалуй…), парень ввинтился в толпу посетителей, и ринулся к дверям с твёрдым намерением воздать наглецу по заслугам.Имхотеп, в прошлом жрец Осириса, а ныне вольный сетит, увидев, что на него несётся, как разъярённый носорог, некий белобрысый европейский инородец, удивлённо приподнял бровь.-Молодой О’Конелл, как я понимаю? – невозмутимо уточнил он, - Рад новой встрече.В ответ Алекс, потеряв от такой наглости дар цивилизованной речи, только прохрипел мрачно: ?Да я тебя сейчас…!?, и заехал кулаком ему в челюсть. Имхотеп, конечно, был хорошо тренирован и с рукопашными приёмами познакомился не вчера, но Алекс всё-таки был моложе и тоже отнюдь не бальными танцами занимался с самой ранней юности, а уж в особенности – во времена Второй Мировой. Бывший жрец пропустил первый удар, хоть и смягчил его, отшатнувшись корпусом в сторону, и встал в боевую стойку. Алекс ухватил первый попавшийся под руку стул, швырнул, стараясь, впрочем, ничего, кроме головы своего врага, не разбить. Имхотеп перехватил летящий стул в воздухе, раскрутил его – и Алексу прилетело по уху деревянной ножкой. От боли он громко ругнулся, увязав исконно английский фольклор с предполагаемой родословной противника. Под рукой у него удачно оказалась длинная палка, которой он не преминул тотчас воспользоваться, разоружив бывшего жреца. Стул отлетел в сторону, с резким грохотом опрокинув полку с цветами и глиняными сосудами. По полу разлилось вино и масло. Воздух наполнили приятные ароматы, мешаясь с запахом благовоний. Народ благоразумно расступился, образовав плотный круг. Но глазеть, конечно, не перестали.Инери, сообразив, к чему идёт дело, перемахнул через стол следом за европейцем. Ему совершенно не улыбалось остаток ночи объясняться со стражниками за своего особо ретивого подчинённого, и ещё его меньше манила перспектива выслушивать долгие внушения от жрецов Тота за пьяную трактирную драку с участием воина храма Анубиса. Поэтому Инери подскочил к Алексу сзади и аккуратно зафиксировал зачинщика свары, заломив руки за спину. В этот же миг кто-то осадил Имхотепа, перехватив его руку, занесенную для атаки.-Эй, старик, полегче! У нас с псоглавыми вражды нет!Голос, молодой, глубокий – и гулкий, как иерехонская труба – принадлежал Кадешу. Он, должно быть, как порядочный старший брат, после пира в царском дворце проводил Мерит-Нейт до дома, а потом уже отправился в вольное путешествие по пивнушкам славного города Инбу-Хедж. Поэтому и припозднился немного, подоспев, впрочем, к самому началу драки.Имхотеп обернулся, смерив юношу взглядом, всего, от львиной гривы с огненной прядью до леопардовой шкуры, повязанной на поясе, и сандалий, с виду простых, но украшенных золотом. Ясное дело, что сам он был раза в два старше Кадеша, и в прежней жизни наверняка занимал более высокое положение, но сейчас Кадеш – первый жрец царской четы, и любой сетит, находящийся в городах Восточного Царства, обязан ему подчиняться. Почти смиренно кивнув, Имхотеп пожал плечами и отошёл в сторону. Не он, в конце концов, устроил тут трактирные разборки!Алекс сверкал глазами и сквозь зубы негромко, но с чувством матерился по-английски.Покинув стойку бара, полного сокровищ, и снизойдя в прочий мир, Сешемит подбежала к ним, угрожающе сжимая в одной руке внушительную деревянную скалку, а в другой – полуразвернутый папирус, на котором угадывался двойной картуш солнцеподобных владычиц Кемета.-А ну-ка быстро прекращайте махать кулаками, тут вам не арена! – рявкнула она непримиримо, - И выматывайтесь отсюда, к бегемотовой матери!-Но любезная госпожа, - вступился было Инери, - Драки ведь толком и не было! Ну, сцепились, перебрали немного, бывает…-Я, между прочим, ни глотка не выпил, - напомнил Имхотеп и усмехнулся.Алекс комментировал всё происходящее несколько иначе, но, к счастью, по-английски.-Приличным людям уже в праздник в таверну небезопасно зайти из-за варваров и иноземцев, - посетовал бывший жрец.-А я не собираюсь разбираться, кто тут из вас прав, а кто виноват! – фыркнула Сешемит и снова ткнула пальцем в царскую печать на папирусе, - Высочайшим эдиктом, между прочим, мой бар находится под особой защитой! Никто не смеет устраивать тут потасовки! А кто из вас кому на хвост наступил – выясняйте сами, на улице, возите там друг друга мордой по брусчатке сколько хотите! - или ночная стража пусть разберётся, ещё одно слово, и я их позову! А ну, пошли прочь.Тон её не предполагал никакого мирного урегулирования конфликта. Даже Инери, в конце концов, оказался выдворен вон, потому что ?его солдаты совсем распоясались, и вообще кого попало берут теперь в армию?. Разрешили остаться только Кеми и Самиру, но Самир чувствовал ответственность (безосновательную, конечно) за дурные головы своих приятелей, а Кеми сказала, что хочет прогуляться по городу, а утром вернуться к своим.И вся компания высыпала из шумного бара под звёзды.**Надо отдать Имхотепу должное, он ретировался и с глаз исчез раньше, чем Алекс успел это осознать. Вечер и так был изрядно подпорчен, и бывший жрец явно не собирался продолжать в том же духе. В городе полно других кабаков и трактиров, пусть даже там и не подают шотландский виски, русскую водку и прочие экзотические напитки, способные пробрать до самого хребта не только непривычных к крепкой выпивке египтян, но и видавших виды пустынных демонов.Алекс всё ещё кипел пьяным гневом, вдохновенно взывая то к Самиру, то к Кадешу, вещая о том, ?что из-за этого лысого бабуина? погибла его мама и лишился рассудка отец. При этом стало совсем ясно, что он и правда выпил три-четыре лишние кружки: ноги держали его нетвёрдо, и он наполовину уже висел на Кадеше, найдя в нём могучую опору.-Алекс, маму твою… - со вздохом протянул Самир, и сначала неочевидно было, просто так он говорит, или вежливым тоном ругается, - Маму твою нам бы обсудить стоило, как будешь трезвее. А пока – без толку, проветрись сначала.Ночь была шумная, праздничная. Ярко светили звёзды – огромные, словно яблоки, вот-вот готовые свалиться в ладонь. Алекс подумал о том, что, кажется, впервые видит здесь звёзды. Где-то в глубине души ему было неловко перед товарищами, лишившимися ночлега, и перед Кеми, в глазах которой он, наверное, безвозвратно опозорил бы всех европейцев, если б она представляла, кто это такие. Но похоже, что Кеми ничего не знала про верхний мир, и белокурый парень был для неё просто чудаком – к тому же, в родстве с фиванским номархом (а мало ли у того может быть странных родственников!)Можно было, в принципе, тут и расстаться, разбрестись каждому восвояси: кому по домам, кому в комфортабельные казармы при храме, и кто знает тогда, как бы кончилась эта ночь! Но Кадешем внезапно овладел лёгкий приступ дружеской филантропии, и он милостиво позволил всей толпе изгнанников из питейного рая переночевать в его новом мемфисском доме, том самом, который, как оказалось, ему пожаловали по щедрости души Их Величества.-Только учтите – вести себя тихо и не орать, а то передушу, как крысят! – напомнил он на всякий случай, с широкой хищной улыбкой, - У меня гостит Мерит-Нейт, и сейчас она, наверное, уже легла спать. Не хватало только, чтобы сестра смотрела на ваши пьяные рожи!**Дом Первого Жреца выступал кипельно-белым глянцем из густой зелени кудрявых кустарников, похожих на пену зелёного моря, клубящуюся у стен. Молодая пальмовая роща давала тень, вдоль стен вились виноградные лозы, на которых зрели тяжелые гроздья темно-бордовых ягод. Если озадачиться и купить хороших ушебти для ухода за садом, и нанять толкового винодела, из них наверняка можно создать поистине божественное вино!-А хорошо устроился, щучий кот! – присвистнул Инери со смесью подколки и восхищения.-Да уж получше, чем у тебя в казарме, - поддел в ответ гривастый сетит, - Знаю я повадки псоглавцев! У вас, наверное, даже в бане полагается ходить строем! Хорошо, что хоть выпить со старым другом пока ещё отпускают!-Отпускают, - успокоил Инери.Двери открыл высокий худой ушебти, изображавший чернокожего человека с ярко-голубыми глазами.В доме горел рыжеватый свет лампы.На одной из длинных низких скамеек, стоящих вдоль стен, спала Мерит-Нейт, одетая в дневное платье, и укрытая своим же тонким шлейфом. От звука отворившейся двери она подскочила, будто в тревоге, и, часто моргая, уставилась на вошедших. Её лицо казалось бледным и очень измученным.-Что с тобой, сестрёнка? – с лица Кадеша тотчас стёрлась привычная ухмылка, которую сменили тени неподдельного беспокойства, - Что-то случилось?-Мне было немного не по себе, - Мерит поёжилась, инстинктивно заворачиваясь в широкий шарф, - Приснился дурной сон, я решила спуститься и подождать тебя здесь – и вот как-то незаметно уснула.Она сонно моргнула, и только теперь заметила Инери и остальных.-О, как я рада вас видеть! – девушка устало улыбнулась, почти вымученно. В любой другой миг Мерит-Нейт радостно обняла бы всех своих друзей, с горящими от восторга глазами принялась бы расспрашивать их о празднике, о минувшем дне, непременно познакомилась бы с Кеми, ведь ей не хватает общения с девочками-ровесницами. Может быть, устала от долгих и тягучих церемоний… Но всё-таки видеть Мерит-Нейт такой выцветшей, посеревшей было столь странно, что все поневоле напряглись, и в душе у каждого зашевелилась тревога. Брат обнял её, пытаясь дознаться, не заболела ли она, не случилось ли в его отсутствие чего-нибудь странного. Девушка уверяла, что нет, не случилось, но что-то безусловно было не так. Даже полумрак в доме казался каким-то колючим, холодным, словно в пустыне глубокой ночью.Алекс сам не знал, почему обратил внимание на ожерелье Мерит-Нейт, со смутным ощущением, будто в нём тоже что-то было не так. На скромной нитке бирюзовых бус, с которыми Мерит предпочитала не расставаться, в прошлый раз, когда он видел её, висела крохотная фигурка богини Нейт, и лазуритовый скарабей, которого он сам подарил ей в Ам-Шере. Сейчас фигурки не было, а скарабей был расколот – словно древний фаянс треснул от удара, но не разбился. Может быть, девушка просто уронила ожерелье, и подвески повредились от удара о каменный пол? Это ведь такие глупости… но что же, что так тревожит в этом обыденном кадре – в повреждённом украшении на бледной девичьей шее?..Как оказалось, он был не единственным, кто обратил внимание на ожерелье. Кеми, едва переступив порог, не обращая внимания ни на окружающую обстановку, ни, кажется, даже на саму Мерит-Нейт, уставилась в упор на крошечного голубого фаянсового скарабея, висящего на серебряном ушке. В два шага преодолев расстояние от двери, она решительно протянула руку и резким движением сорвала простое украшение с шеи девушки – с упругим гороховым стуком бусины рассыпались по полу. Мерит охнула и пошатнулась, словно у неё вдруг закружилась голова. Кадеш подхватил её на руки и усадил на скамейку, укрытую мягким цветным полотном. А скарабей остался в зажатом кулаке у Кеми, и казалось, будто ей стоит усилий держать его, а не выбросить тотчас прочь. На смуглом лице юной гостьи из Абидоса застыло выражение сосредоточенности, изумления и отвращения. И Алекс, хоть и был в стельку пьян, был уверен, что видел позади неё – на белоснежной чистой стене – тень огромной кобры с угрожающе раздутым капюшоном.