Via ventus. (1/1)

Буря потихоньку стихала. Небесный свод раздался шире и стал казаться необъятнее прежнего. Луна выплыла из-за туч, потихоньку растворявшихся в неизвестности, и посеребрила кончики нагих ветвей деревьев и дорогу, по которой я шел неопределенное количество часов лишь с одной фразой в голове, неистово запрещавшей моим коленям подогнуться: "Лиззи, я иду". Звезды рассыпались тысячами жемчужин по иссиня-черному мраку неба и слабо мерцали. Я тащил коня за собой и сейчас опомнился, что он живое существо и ему, в отличие от меня, нужен основательный отдых. В ночи я внимал лишь его частому дыханию.Пройдя еще несколько миль, я обнаружил место, к моему удивлению, нетронутое метелью и морозом. Здесь безмятежно журчал чистый ручей, что невыразимо приятно ласкало слух, а на земле лишь кое-где виднелись проталины. Я отпустил измученную, изможденную лошадь насладиться живительной водой. Сам я опустился на "островок", покрытый изумрудной травой.Все произошедшее более, чем мистификация, и я постепенно начал понимать сие, ибо мой мозг теперь свободно функционировал, не забитый посторонним. Следующим моим горьким озарением оказалось то, что Себастьян бесследно исчез, растворившись в пелене хаотично кружившихся снежинок. Я пропустил пальцы сквозь синие волосы и покачал головой. Что же приключилось тогда, в самом эпицентре вихря, укрывшееся покровом тайны и произошедшее без моего участия? На этот вопрос не находился такой необходимый сейчас ответ. Кажется, моей жизни суждено направлять свой стремительный поток в ту сторону, где никогда не бывает ответов или научного объяснения. Мои губы невольно скривились в усмешке. В конце концов, в данный момент мне осталось единственное, что навечно внутри, хоть и нечасто показывается наружу - смех. Смех сквозь слезы.Я погладил черную гриву вороного коня, и меня вдруг непроизвольно захлестнула теплая волна воспоминаний об уроках верховой езды с отцом. Тогда для меня существовали лишь улыбка, слова одобрения, советы, шум бушующих на прохладном ветру трав под мощными копытами породистого отцовского скакуна, аромат всевозможных цветов, слышавшийся из пышного сада. В те времена не существовало времени, мира, который мне довелось узнать, всем правили Счастье и Беспечность, являвшиеся неотъемлемой частью моего детства ровно столько же, сколько лицо моей любимой мамы. Я улыбнулся, вернувшись в действительность. Взобравшись на спину коня, я поскакал дальше, ведомый моим прекрасным наваждением.