Часть четвертая. Душевные терзания, ужин с журналистом и плохое начало (1/1)

Кто никогда не совершал безрассудств, тот не так мудр, как ему кажется.Франсуа де ЛарошфукоИлья не знал, что делать. Они вернулись чуть позже рассвета, но спасибо горничной, что она задернула шторы и не позволила солнечным лучам потревожить сон дядюшки Руди. Иначе капут настал бы незамедлительно. Он тихо пробрался в свою комнату, а сна ни в одном глазу. Габи его просто убила своим безрассудством. Это шок.Нет, Илья, конечно, тугодум, но он понимал, почему она это все затеяла. Понимал, но никак не хотел поддерживать, потому что знал, что за жизнь последует после побега. Габриэла не знала, что такое голод и нищета, не знала, каково жить с клопами в постели и тем более не представляла, каково это, когда о тебя могут спокойно вытереть ноги просто потому, что у тебя ни гроша в кармане. Он прошел через все это, понимая, что наверняка сам был благословлен на удачу. Иначе бы после своего побега мог помереть где-нибудь в том же Петербурге от холода и голода. Такой судьбы для нежной Габи он не желал, а потому первой мыслью было украсть билеты и сжечь их. Пока никто не видит.Он надеялся, что немка уже уснула счастливым сном, поставив будильник, но она не спала. Илья через стенку слышал, как чуть скрипели ящики и дверцы шкафа. Было понятно: она собирала вещи.Илья не выдержал и зашел к ней в комнату без всякого стука. Девушка как раз сворачивала пару платьев и укладывала их в небольшой чемодан. Она повернула к нему голову и постаралась сделать как можно более серьезное лицо:—?Я не передумаю.—?Я не отговаривать пришел. —?резко вырвалось у Ильи, но девушка совсем не казалась этим удивленной,?— отдай билеты, Габриэла. Отдай, иначе будет хуже.—?С какой стати?! —?зашипела она, как змея.—?Ты хоть знаешь, какая жизнь может тебя ждать после всего этого? —?спросил русский, чувствуя, как пальцы начинает покалывать от злости,?— не знаешь? А я знаю. И поверь мне, ничего хорошего она не сулит ни тебе, ни мне. То, через что я прошел, врагу не пожелаю испытать. А ты как дурочка возомнила себе мечту и слепо бежишь к пропасти. Ну нельзя же так, Габи, подумай сама! Брось ты глупость эту свою, хочешь, я сам этого твоего англичанина отважу, м? Врежу ему хорошенько, чтобы он и близко к тебе подходить не стал? А пока дядя Руди ищет кого-то нового, ты учиться поедешь. Хочешь, Габи?Габриэла подняла голову, и Курякин замолчал, встретившись с ее грустными глазами взглядом:—?Где же ты раньше был, Илюша.Русский встал как вкопанный. Эта фраза его немного ошарашила, так что он не сразу подобрал слова.—?Мне не нужна твоя помощь, Илья,?— отчеканила Габи, сваливая в чемодан все подряд,?— я в состоянии позаботиться о своей жизни сама. Я знаю английский язык, а денег мне на первое время хватит. Но я не собираюсь искать постоянные отговорки, почему я бегаю от замужества. Если ты мне помочь не можешь, то никто больше не сможет. Кроме меня самой, разумеется.Габриэла со стуком захлопнула чемодан и уставилась на обескураженного Курякина, мол, ?катись, чего встал?. Илья почувствовал себя таким трусом, каким не чувствовал никогда в жизни. Глупо было бы угрожать рассказать дядя Руди о том, что задумала Габи. Их обоих тогда заперли бы в доме на ближайшую неделю, а Габриэлу?— и того дольше, за учебниками по этикету. Это испортило бы их отношения окончательно, а Илья не хотел терять единственного друга.—?Габи,?— вздохнул он,?— подумай, пожалуйста. Поговори с герром Теллером, в конце концов. Он ведь тебе не как дядя даже, а как отец, он поймет тебя и…—?А твой отец тебя понимал, Илюша? —?продолжала плеваться ядом девушка,?— наверное, потому ты от него и сбежал. Рудольф Теллер?— абсолютно бескомпромиссный человек, зависимый от своих принципов и не принимающий ничью иную точку зрения. Ты его не переспоришь, ведь он ?лучше знает, что нужно его племяннице?,?— передразнила голос дяди девушка.В дверь вдруг постучали. Габи с Ильей переглянулись и синхронно двинулись, закрывая спинами лежащий на столе чемодан.—?Прошу прощения, не думала, что вы уже проснулись,?— извинилась горничная по-немецки,?— я только хотела занести белье.—?О, оставьте на комоде, пожалуйста,?— хихикнула Габриэла, тут же заметив недоумевающий взгляд. Ну, конечно! Они же не переодевались! Так и стояли в своей мешковатой одежде.—?Мы сегодня ночью ходили на звезды смотреть в саду,?— выпалил вдруг Илья,?— сегодня небо ясное было…—?Да! —?подхватила Габриэла,?— я в книжках читала, мы созвездия искали. Так красиво!Горничная кивнула:—?О, да это просто романтика. Таки быть, ребята, не скажу герру Теллеру, что вы ночью отлучались. Звезды?— это веская причина.Она улыбнулась и закрыла за собой дверь, и Габи с Ильей облегченно выдохнули. Девушка снова посмотрела на Илью и положила руки на его плечи:—?Илюша,?— вкрадчиво и тихо сказала она,?— твой билет все еще у меня. Титаник отплывает из Саутгемптона ровно в полдень. Дядя в это время будет на встрече с коллегами. Пожалуйста, не будь ослом и тугодумом. Хотя бы сейчас.Курякин не знал, каким местом он думал, когда вернулся в свою комнату и достал чемодан.***Ресторан ?A La Carte? предоставлялся только пассажирам первого класса, и убранство тут было соответствующее. Отовсюду веяло дорогими духами, роскошью, изысканным вкусом?— Наполеон себя в таком месте ощущал как рыба в воде. Конечно, при условии, что он был один, без сопровождения.Прислуга помогала Виктории надеть платье, и мужчина решил не мешать почем зря и подождать супругу снаружи. Женские наряды требовали длительного времени, чтобы их как следует зашнуровать и привести в порядок, и нужно было выглядеть безупречно. Особенно, если нужно произвести впечатление?— а это для Вики было первостепенной задачей. Наполеон посетил салон и только уложил волосы, с костюмом ему услужливо помогли. Черная ?тройка? с белоснежной рубашкой смотрелись великолепно и сидели более чем хорошо.Соло всё думал о том, что сказала ему жена перед выходом. Да, Вики частенько ?радовала? его неожиданным визитом посреди командировки, чем жестоко обрушала его планы пофлиртовать с девицами (и, может, даже чуточку больше), и наверняка прекрасно понимала, что нежданных новостей и тем более сюрпризов ее муж не любил. Но что она имела в виду? Уж больно взгляд у нее был хищный. Как у ястреба. Наполеон начинал чувствовать себя мышью, и будь он проклят, если именно его сегодня не подадут на ужин. Слишком явной казалась мужчине эта перспектива.Он всё-таки посетил курительную комнату, где сел в кресло и снова стал делать записи. Зная Викторию, он мог с уверенностью сказать, что в первый день она будет только прощупывать почву и проверять границы, присматриваясь к людям. Идеальное место для этого?— ресторан первого класса, где никто не осудит за излишнюю внимательность к своей персоне. Напротив, это даже поощрят, поскольку большое внимание говорит о явной успешности его обладателя. По крайней мере, так и считали эти самые обладатели.Наполеон тоже, чего уж греха таить, любил, когда на него смотрят. И не просто смотрят, а восхищаются им. В действительности, было чем: он был красив, обаятелен, остроумен и дерзок, и охотно этим пользовался. Эти маленькие хитрости помогали ему заводить нужные знакомства.Как только они с Викторией и миссис Соло вошли в ресторан и сели за стол, к ним присоединилось еще несколько людей?— по всей вероятности, новые знакомые Вики. Американец пожал руку грузному мужчине во фраке и узнал его имя.—?Джордж Смит,?— сказал он,?— а это моя милейшая супруга Мария. Прошу.Наполеон бросил взгляд на очаровательную молодую брюнетку, которая по возрасту была едва ли не втрое младше своего мужа. Она смущённо протянула американцу ладонь, и тот прижался к ней губами, не отрывая взгляда от ее голубых глаз. Наполеон мысленно усмехнулся: щеки у Марии стали, как спелые томаты.Ладно, допустим, есть шанс скрасить вечер, если уж его вдруг испортят.Они сели за стол. Спустя несколько минут поиска тем для разговора, они остановились на кораблестроении. Всё всегда сводится именно к кораблям, особенно, когда беседу ведешь с Викторией Винчигуэрра. Викторией Соло теперь. Наполеон скучающе погладил край салфетки, когда его персону вдруг не обделили вниманием:—?Мистер Соло, я слышал, вы прекрасно разбираетесь в языках,?— сказал мистер Смит, и американец кивнул,?— это, должно быть, очень удобно. Мы с женой никак не можем найти общий язык,?— он рассмеялся, и Наполеон невольно переглянулся с Вики,?— дело в том, что моя супруга из России. Совершенно не говорит по-английски. На этом корабле так же плывет ее отец, мой очень хороший друг,?— продолжил он, обращая взор на Вики,?— он?— прекрасный писатель, необычайно умный человек. Я думаю, стоит его вам представить, Виктория, вы точно найдете темы для разговора. Он, как и вы, обожает Гёте.—?О, прекрасная мысль, господин Смит,?— произнесла Вики, и взяла бокал шампанского, которое принесли в качестве аперитива,?— как его имя? Может быть, я уже встречала его.—?Маловероятно, конечно, ведь он редко печатается в европейской прессе,?— задумчиво сказал Джордж,?— Павел Кислицин. Знаю, очень трудная фамилия, и я не сразу смог привыкнуть.—?Что ж, я была бы рада побеседовать с ним о Гёте,?— улыбнулась Вики,?— я очень люблю разговоры об искусстве.—?Он должен появиться с минуты на минуту с его супругой Полли,?— сообщил Смит, вытирая жирные губы салфеткой.Само собой разумеется, Наполеон помнил своего неожиданного знакомого с палубы. Почему-то встречаться с ним не очень хотелось: они явно были на разных волнах. Американец вдруг почувствовал, что кусок в горло не лезет, и оттого отложил вилку и выпил еще немного шампанского.Негромко играла красивая музыка, но Соло все никак не мог угадать мелодию. Вскоре к их столу присоединились пышная дама по имени Эшли, которая едва ли не запуталась в своих собственных юбках, высокий и тощий представитель какого-то богатого рода, занимавшийся картинами, и глуповатая леди Кристина, которая составила компанию не особо кокетливой Марии.Соло помирал, чувствуя себя лишним, но был вынужден поддерживать беседу. Погода, мода, искусство?— всё, что угодно, лишь бы не молчать и отвлечься от навязчивого ощущения, будто ему кто-то сверлит спину взглядом.Кислицин пришел почти под конец ужина, когда разговоры плавно перетекли в русло обсуждения Титаника. Мелодии сменяли одна другую, словно убаюкивая. Наполеон едва сдержался, чтобы не зевнуть. Писатель привел с собой еще несколько гостей, и теперь за столом собралась целая компания. Справа от Павла была, по всей видимости, его жена. Имя ее Наполеон благополучно забыл. А вот дамочка слева от него… Вполне себе даже. Тонкая изящная брюнетка с пухленькими губками и красиво спадающей на лоб челкой. А позади нее… Боже упаси, если это ее муж. Под два метра ростом мужик, с небрежно уложенными набок волосами и идиотской бабочкой, которая ему совершенно не шла. Он явно не был счастлив и вообще похоже в шоке был от всего происходящего. О, еще у него на плече висела какая-то странная… лямка? Непонятно даже, что это было. Наполеон силился разглядеть.Кислицин поздоровался и начал представлять своих спутников.—?Моя очаровательная супруга Апполинария,?— сказал он,?— а это Габриэла и Илья Теллеры?— мои добрые друзья.Наполеон кивнул в знак приветствия и на несколько секунд уставился в глаза мужчины, которого назвали Иллия. Американец несколько раз прокрутил в голове его имя, и оно казалось ему таким странным и смешным, что вполне соответствовало внешнему виду мужчины. Он выглядел как плохо замаскированный под богача пассажир третьего класса, и Наполеон решил, что пожалуй это звание за ним и закрепится в памяти Соло.Они сели за стол, и разговор окреп с новой силой. Теперь все внимание было приковано к загадочным Теллерам, которые вели себя странно, можно даже было сказать, пугливо.—?Чем занимаются ваши юные спутники, господин Кислицин? —?спросила Вики.?Юные? —?подумал Наполеон,?— Иллие наверняка уже тридцать пятка бахнула?.—?Илья не понимает по-английски,?— сказала брюнетка, сидящая рядом с ним,?— он прибыл в Германию из России.—?О,?— округлила рот Виктория,?— что ж, Габриэла, расскажите вы нам, чем же вы занимаетесь.—?Ну, я в двигателях неплохо разбираюсь, а Илья фотографирует.—?Вот как,?— кивнула глупенькая Крис,?— а я думаю, что за странный агрегат на плече у вашего спутника!Видимо, чтобы хоть как-то поддержать шутку, дамы рассмеялись.—?Значит, вы?— человек искусства,?— подал голос Наполеон. Сидящие за столом посмотрели на него немного ошарашенно, поскольку сказал это Соло по-немецки. ?Иллия? поднял голову и ответил:—?Что-то вроде.?Что-то вроде?. Ни рыба ни мясо. Значит, любитель. Значит, разбирается так себе. А это к чему ведет? Правильно, суждения Наполеона о нем не были ошибочны, тем более что Габриэла сама их подтвердила: русский эмигрант, случайно ли, по ошибке ли попавший в высшее общество. Соло усмехнулся и допил шампанское.—?Джентльмены, вам непременно нужно пообщаться,?— предложила Кристина,?— вы наверняка найдете общий язык!Наполеон решил, что и то верно. Он порядком устал сидеть на месте, а позаигрывать с миленькой немкой и позлить ее русского друга могло поднять ему настроение. Он предложил:—?Хочу немного пройтись. Мисс Теллер, мистер Теллер, не будете ли вы так любезны составить мне компанию?Габи уже открыла рот, чтобы ответить, а Илья казался вообще безучастным, как вдруг Виктория перебила с улыбкой:—?Прошу тебя ненадолго задержаться, mio caro. Надеюсь, ты не слишком спешишь?—?Что ты,?— улыбнулся в ответ Наполеон,?— нисколько. Я помню про сюрприз.—?Чудесно. Шампанского всем, пожалуйста.Официант, подошедший к ним с бутылкой, поднес горлышко к бокалу Вики, но она прикрыла его рукой:—?Нет-нет, спасибо, мне не нужно.Когда бокалы с шипучей жидкостью были наполнены, Вики сказала:—?В кругу таких замечательных людей я хочу поделиться радостной вестью. —?она посмотрела на Наполеона с чуть нервным выражением лица,?— я жду ребенка.Соло как-то пропустил мимо звук удара бокалов друг о друга и оцепенел.—?Дорогая моя,?— накрыла ее ладонь своей Кристина,?— это прекрасная новость!—?Примите мои поздравления, дорогие Соло,?— искренне улыбнулся Павел.Марта Соло, казалось, была на седьмом небе. Она порывисто обняла Викторию и чмокнула в розовую щеку.—?Я несказанно рада,?— сообщила Марта,?— Наполеон, ты что скажешь?.. О бог ты мой, он так изумлен, что потерял дар речи!Соло был благодарен матери за то, что она списала его нервозность на шутку, и все засмеялись. Потому что его накрыла легкая паника.Все происходило как в тумане, и когда он наконец смог оторвать прилипший к нёбу язык, он сказал:—?Это потрясающая новость.Да уж. Куда делся твой словарный запас на речи, Наполеон? Потрясающая. В прямом смысле слова ?потрясающий?. Руки тряслись, да и ноги, пожалуй, тоже.Он станет отцом?— подумать только! Нет, он, конечно, ожидал таких плодов от их с Викторией брака, но как минимум года через три. Хотя, если уж быть совсем честным, он не видел себя в роли отца. Слишком сложно ему давалось понять, каким именно должен быть ?папа?, когда собственный не шибко-то и беспокоился о нем. Узнавать просто было не у кого.Видимо, если читать богам молитвы мысленно, они спасают. Русский парень с фотоаппаратом шепнул что-то Габриэле и ухватил Наполеона за локоть. Он настолько был погружен в свои мысли, что не сразу это заметил.—?Кхм, эм, джентльмены немного пройдутся.Наполеон с радостью прошелся бы за борт, но хватка у русского фотографа была крепкой. Он вывел Соло куда-то, а очухался он окончательно уже на верхней палубе. Холодный ветер дул в лицо, внизу шумела океанская вода. Титаник шел вперед, а мир, казалось бы, остановился.?Я жду ребенка?.Соло сглотнул вязкую слюну. Он не готов. Он, блять, вообще ни разу не готов.Русский ободряюще хлопнул его по плечу совсем не тактично. А потом протянул ему сигарету. Соло взял ее дрожащими пальцами и едва не выронил.—?Такая реакция?— это нормально,?— сказал на немецком Илья,?— поздравляю.—?Угу.Наполеон все-таки выронил сигарету. Русский не растерялся и протянул ему другую.—?Откуда у бедного русского фотографа такая расточительность? —?не сдержался Наполеон.Илья сразу помрачнел.—?С чего это вы взяли?—?Не дурите мне голову,?— рассмеялся Соло,?— я в этом компоте не первый год варюсь. Я разбираюсь в людях. Вы не походите на пассажира первого класса. Второй?— с натяжкой. Третий?— самый раз.Соло нарывался нарочно. Он прощупывал границы дозволенного. Интересно стало увидеть русского в гневе. Тем более сейчас он был бы даже не против получить по лицу. Плевать, что это не по-джентльменски, но драка освежила бы его. Так что такой исход он не отвергал. Русский лишь сжал губы и дал Наполеону прикурить.—?Интересно,?— протянул Илья, дождавшись, пока Соло сделает затяжку,?— в первом классе все мужчины?— напыщенные индюки, или только вы такой исключительный?Соло хмыкнул, выдыхая едкий дым дешевых папирос. Он проигнорировал открытое оскорбление, поскольку уже добился своей цели: разозлил. Злящийся русский ничего особенного собой не представлял: сжимал добела кулаки, хмурил брови и сжимал губы в полоску. Ничего примечательного. Просто в отличие от держащих себя в руках джентльменов он вспыхивал, как спичка от простой колкости в его сторону. Что еще раз подтверждало все доводы Наполеона.—?Мой русский друг,?— сказал Наполеон,?— по крайней мере, я отличу рыбную вилку от обеденной.Илья ничего больше не сказал: развернулся и ушёл. Наполеон не удержался и вдогонку бросил:—?Эта бабочка к костюму не подходит!Неопределенное расположение духа заставило его еще несколько минут пропялиться в темную воду, пока сигарета тлела в его пальцах. Нужно было придумать, что сказать, прежде чем вернуться обратно. Ему немного полегчало от свежего воздуха и такой необходимой перепалки, вследствие которой его шокированность и злоба сошли на нет, так что он был готов снова нацепить маску ?хорошего мужа? и с новыми силами приступить к разговору. Наверняка уже подали десерт.