Часть первая. Билет в первый класс, пристань, двое и фотоаппарат (1/1)

Ненужный кто-то за окномСтоял и требовал любви.АукцЫон?— ПтицаНаполеону Соло двадцать пять, он молод и легкомыслен, но уже успел вкусить жизненных проблем. Иногда ему кажется, что его жизнь никогда не принадлежала ему самому, что ей вечно владеет кто-то другой, и оттого он совсем не чувствует её вкуса. Он не возражал, нет, его полностью устраивало его положение в той ситуации, в которой он оказался. В конце концов, он посчитал, что никогда не станет таким мужчиной, как его отец: он не бросит свою семью, не оставит их тонуть в долгах. Поэтому Наполеон, сдув чёлку со лба, беспрекословно встал на одно колено перед Викторией?— очаровательной статной итальянкой, которую ему сосватали, когда семья Соло бедствовала в Болонье.Она была красивой, умной и расчетливой женщиной, да к тому же богатой. Виктория была старше Наполеона на три года, но при том уже успела овдоветь. Её муж был заядлым игроком в карты, а потому долго не прожил, оставив своей жене небольшую компанию, которую она превратила в крупную корпорацию своим холодным умом и твердой рукой. Они с Соло были похожи в своей изворотливости и любвеобильности: Наполеон никогда не страдал от угрызений совести и уж тем более не скупился на женское внимание. Позже выяснилось, что Виктория тоже.Они не любили друг друга, но уважали, не преступали личные границы, вели себя словно давно женатая супружеская пара. Они словно были деловыми партнерами и в личной жизни, и на виду у людей. Наполеон принимал участие в делах компании, когда Виктория физически не успевала делать какие-то вещи, вёл беседы с иностранными партнерами, прекрасно справляясь с заключением договоров.Наполеона всё устраивало. Матушка была счастлива. Им не приходилось голодать.К хорошей жизни привыкаешь очень быстро. Поначалу Соло покупал подешевле?— старая привычка тратить деньги только на самое необходимое всё же давала о себе знать. А спустя некоторое время, когда постоянно растущая сумма затрат не ударяла по карману, он перестал замечать, сколько тратит. Натерпевшись в своё время от нищеты, он скорее желал забыть этот кошмар, не скупясь на роскошь. Виктория ему это позволяла. В их отношения вообще был только один запрет: дерзость. Итальянка не терпела неуважения к себе и своим личным границам. Не переносила, когда её ставили ниже, чем кого бы то ни было. И это было ещё одним их сходством.После свадьбы Виктория и Наполеон некоторое время занимались делами компании в Лондоне, а затем планировалось поехать в США, на родину Наполеона.Дела, надо сказать, шли не очень удачно.Виктория сидела и, пока горничная укладывала ее волосы, читала последние новости. Ее руки с такой силой сжимали газету, что бумага шла волнами. Было раннее утро, комнату заливал свет, и зрачки у жены, то ли от него, то ли от гнева были узкие. Это не могло не напрягать. Наполеон отложил трубку, которую раскуривал, сидя на балконе, поправил рубашку и подошел к женщине, мягко отстраняя руки горничной от ее волос. Девушка кивнула, опустив голову, собрала многочисленные заколки в шкатулку и ушла, тихонько прикрыв за собой дверь.Наполеон опустил ладони на напряженные плечи жены и сказал:—?Дорогая Вики, ты слишком беспокоишься. Дела пойдут в гору, когда заключим договор с американцами.Женщина дёрнула плечом, но руки Соло не убрал, наоборот, начал слегка массировать её кожу, пытаясь расслабить её.—?Англия ближе к Италии, чем США, учи географию, дорогой,?— беззлобно ответила Виктория, всё же откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза,?— и почему эти чёртовы британцы отказались от сотрудничества…—?Уильямс в последний момент сорвал сделку,?— мрачно ответил Наполеон, вспоминая неудавшегося партнера самыми последними словами,?— предпочел заключить договор о поставке с ?Миллер Шиппинг?. У них компания меньше, больше шансов подмять под себя.—?Не хочет быть на побегушках,?— лениво констатировала Виктория и вздохнула, прикоснувшись ладонью к руке Наполеона, а потом открыла глаза:?— Когда мы будем в Америке, встречусь лично с мистером Миллером. Посмотрим, получится ли уговорить его разорвать контракт.—?Зачем тебе это?—?Если Миллер обрубит концы в Америке Уильямсу, ему ничего не останется как искать партёра в Европе,?— сказала женщина, и Наполеон не сдержал улыбки.—?Ах ты, моя маленькая хитрая лисица.—?Большие дела требует большой хитрости,?— ответила с усмешкой жена, поднимаясь и обвивая руками шею Наполеона,?— путь к успеху лежит через труд, ум и изворотливость. Ты и без меня это прекрасно знаешь, дорогой. Тебе нужно будет подготовиться к переговорам тоже,?— она поцеловала его в губы,?— вдвоём мы сможем убедить Миллера.Соло прикоснулся к губам жены своими и крепко поцеловал, чувствуя нарастающее возбуждение. Его мучал лишь один вопрос, который он хотел задать прежде, чем снять с Виктории платье:—?Когда мы отправимся?—?Мы едем на Титанике,?— ответила женщина и, увидев заинтересованный взгляд Наполеона, добавила:?— это второй лайнер класса ?Олимпик?.—?Милая моя, мне это ничего не говорит, я совершенно не разбираюсь в кораблях,?— рассмеялся мужчина, поднимая Викторию на руки и двигаясь в сторону постели.—?Всё верно, ты только умеешь чесать языком,?— беззлобно отозвалась она,?— его построила ?Уайт Стар Лайн?. И мы поедем первым классом, я уже купила билеты.—?Ну, и когда же отправляемся? —?В нетерпении спросил мужчина, сбрасывая с себя рубашку и припадая к груди жены.—?Десятого апреля,?— отозвалась с лихорадочным блеском в глазах Виктория, обхватив ногами талию мужа.?Десятого апреля,?— подумал Наполеон,?— через три дня. Еще немного, и я буду дома?.***Тишину нарушал крик чаек и людские голоса, но это нисколько не мешало уединению Ильи. Он сидел на пристани на какой-то старой лавке и всё никак не мог разобраться с фотоаппаратом, возился-возился, и не мог. Обновка, которая ему казалась дорогущей, требовала бережного обращения к себе, и первое время Илья даже дотронуться до неё боялся?— вдруг сломает. За излишнюю осторожность подруга Ильи?— Габриэла?— смеялась, хрюкая, как маленький ребенок, и хлопала его по плечу, добавляя по-немецки:—?Илья, ты даже с девушками не так осторожно обращаешься, как с техникой.Мужчина хмыкал, хмуро улыбаясь, выпрямлял спину и смотрел на немку красноречивым взглядом.—?Ладно, ты только не злись, пожалуйста. Я же тебе добра хочу.—?Я не в обиде, Габи,?— так же по-немецки отвечал ей Илья,?— я просто в этом не профи.—?Хочешь, попрошу дядю Руди тебе помочь? —?спрашивала она, и в ее глазах мужчина видел неподдельный интерес,?— он ведь разбирается в этом.—?Иначе зачем он подарил тебе этот фотоаппарат,?— буркнул Илья, тут же пожалев, что сказал это. Габи, однако, не насупилась, только больно сжала плечо и ответила резко:—?Да на кой он мне чёрт сдался, я даже не люблю это всё,?—?она вздохнула и отсела, сложив руки на коленях,?— я машины люблю, Илья. Я этот фотоаппарат разберу и соберу, но фотографии на него делать не стану. Мне интересно, что внутри, как всё работает, но… Не люблю я это всё?— искусство, культура. Бред. Проще, если бы я родилась мальчиком, да?Габриэла с грустью взглянула на Илью, и он наклонил голову, тяжело вздохнув и отодвинув от себя несчастный фотоаппарат. Глупышка Габи. Всегда старается соответствовать тем представлениям, что составляют о ней её родные. Илья обхватил руками ее лицо и сказал вкрадчиво:—?Будь ты мужчиной, я бы тебе от души врезал,?— он ухмыльнулся, глядя, как с лица девушки исчезает печальное выражение.—?Русский дикарь,?— прыснула Габи, смеясь и убирая его руки со своего лица.—?Почему не медведь? —?искренне удивился Илья такой смене прозвища, которое, между прочим, Габриэла дала ему почти сразу после знакомства.—?Потому что ты сбрил бороду, балда,?— сказала она, несколько раз постучав мужчине по лбу,?— без неё ты не тянешь на медведя.—?Да?—?Максимум, на зайца.—?Лучше уж дикарь, чем заяц!?—?Заржал в голос Илья, фыркая. У Габи было прекрасно чувство юмора, и мужчина по-белому завидовал, что у него такого нет.Илья Курякин был из России. Точнее говоря, из маленькой деревни в Псковской губернии Российской Империи. Ему было около двадцати лет, но на свой возраст он не выглядел. Высокий мужчина со светлыми, пшеничными волосами и ясными глазами, с трехдневной щетиной на лице и шрамом у правого виска, он напоминал скорее сорокалетнего мужчину. И вёл себя так же не по-юношески сдержанно, осторожно. Словно с подозрением?— ко всему.Илья был нелюдим. Остерегался всех, кто его окружал, потому что опасался, что кто-то станет его другом и узнает поближе. Так уже было однажды.Когда Илья приехал в Санкт-Петербург, сбежав с отчего дома, у него не было ни гроша на одежду или даже еду. Пришёл в рыбную лавку, стал там работать. Семнадцатилетнего парнишку, конечно, да еще и невесть откуда, приняли не сразу. Но вот хозяйка, которая всем заправляла, очень ему помогла. Она потеряла своего сына в революцию девятьсот пятого, а Илья так удачно оказался на него похож… В общем, кое-как он сводил концы с концами. Даже умудрился немного поднакопить и купить себе сапоги.Илья жил и работал, ни на что не жалуясь. Торговал рыбой, помогал хозяйке разгружать товар. Жил себе преспокойно, пока не встретил Яшу.Яша набился к нему в друзья сам. Он был старше Ильи лет на восемь, но внешне был юным. Парень он был с виду обычный, на деле?— повеса. Да ещё и чересчур борзый, с характером диким и импульсивным. Любил вдаваться в светские беседы и особенную страсть проявлял к женщинам и хорошей водке. ?Всё ради интересу, Илюша,?— философски рассуждал Яша,?— без веселья и жизнь?— не жизнь, правда? Когда уж гулять, если не сейчас? В старости оно потом и не надо станет?. Илья молча кивал и заворачивал в газету большую рыбину.Он ведь Илью заметил случайно, и, честно говоря, Курякин сам не помнит, как они умудрились стать приятелями. Просто в какой-то момент он обнаружил себя сидящим вместе с Яшей в театре на балете. А после Яша предложил выпить по стопке водки.Курякину было нельзя. Но он не трус. Под внимательным взглядом Яши выпил сначала одну стопку, потом вторую. А потом еще четыре. Пузырь водки закончился очень скоро, и Илья ощутил, что мир вокруг начинает расплываться. Он плохо помнил, что было дальше, но утром, когда сознание вернулось к нему вместе с головной болью, он обнаружил себя лежащим у друга в кровати. Яша храпел и от него пахло перегаром, и Илюша, наспех натягивая штаны, пулей вылетел из его дома. И с той поры больше не приходил.Яша сам заявился через две недели, со взглядом злым, как у чёрта, и улыбкой ехидной. Напугал Илью, сказал, что тот трус и болван, что ничего не смыслит в жизни, и Илья почувствовал, что у него дрожат руки. Причем совсем не от страха. От гнева. В нем проснулась такая сильная ярость, что он ударил кулаком сначала по столешнице, а потом Яше по самодовольному лицу. Курякин всё-таки был выше и жилистее его, так что наподдал ему как следует, и только уже потом испугался.Яша ныл от боли в рёбрах и лежал на полу, когда хозяйка появилась в дверях. Илья получил сильную затрещину, но в чувство она его не привела. Он всё стоял и смотрел на свои руки, сбитые костяшки и кровь на них. Не его кровь.Его трясло снова, как в лихорадке, и он ничего не мог поделать. Он спрятался в подвале, сидел там до утра в углу и боялся пошевелиться. Он не понимал, что с ним происходит.Потом Илья сбежал. Сразу же, как появилась возможность. В Германскую империю. И до сих пор, вспоминает и не верит, как мальчишка без гроша за душой смог такое дело провернуть.В конце концов, судьба подарила ему человека, который не побоялся его демонов, а даже показал своих собственных.Габриэла Теллер была, пожалуй, единственным человеком, которому можно открыться. Она была ровесницей Илье. С ней Курякин познакомился в Дрездене спустя год, когда его нанял один фотограф, чтобы заниматься автомобилем. Мужчина до сих пор помнит эту встречу: до жути нелепую и смешную. Он заканчивал осмотр ?Форда?, и проверял, всё ли он сделал, когда кто-то уронил с полки гаечный ключ. Илья резко обернулся, уставившись на стоящий за полками силуэт.—?Выйди оттуда.?—?Приказным тоном сказал он, вытирая руки о тряпку и собираясь выгнать непрошеного гостя.Габриэла робко выглянула из-за стеллажа, окидывая взглядом Илью, и вышла. Худая девчонка в пестром платье и с забавными, вьющимися черными волосами и огромными черными глазами. Курякин настолько удивился, что даже тряпку выронил.—?Ты кто? —?На ломаном немецком спросил он, и девушка залепетала:—?Простите, не хотела вам мешать. Меня зовут Габриэла, я?— племянница Руди Теллера.Илья разобрал из потока слов только ?Габриэла? и ?Руди Теллер?, а как попросить сказать медленнее, не знал. И пытался объяснить ей, что тут находится нельзя, что ей стоит уйти. Габи, к удивлению, поняла его и закивала. А потом он всё же выпроводил её из гаража, бухтя что-то себе под нос.В следующий раз Илья увидел и Руди, и Габи, а потом немец заговорил по-русски и представил девушку Курякину. У него глаза на лоб полезли. ?Я забочусь о ней,?— сказал с гордостью герр Теллер,?— она мой главный смысл с тех пор, как погиб мой брат и его жена. Я обязан обеспечить ей хорошую жизнь?. Илья намёк понял и к девушке не лез. А вот она к нему?— да, только отнюдь не с романтическим интересом.Пришла однажды и кое-как объяснила Илье, что хочет машину посмотреть. Взамен будет Илью немецкому учить. Курякин пожал плечами с сомнением, но согласился: без языка туго бы пришлось. Габи оказалась любознательной. Выспрашивала всё про гайки и моторы, да как автомобиль устроен, а Илья, как мог, на практике показывал ей что и как работает, у самого в теории знаний было не так много. Так вот и началось их странное общение.Габриэла понимала Илью как никто другой: ее родители тоже мечтали, чтоб она пошла по их стопам, и вся ее жизнь ограничивалась лишь их мнением. Даже дядя Руди, казалось бы, человек творческий и прекрасно осознающий, как важна для человека свобода, был педантично строг и многого Габи не позволял. В первую очередь, потому что она его единственная племянница. Илья всё понимал.Габи помогала ему осваивать немецкий, хоть у Ильи и не выходило картавить от слова совсем.—?Я ж тебе не жабоед какой французский,?— чертыхался Курякин, перелистывая страницу учебника назад,?— а ну-к, ещё раз давай, как это читать?—?Господи, просто дикий русский медведь! —?Вздохнула девушка,?— Смотри. ?Der Patient wurde ins Krankenhaus gebracht?.—?Господи Иисусе,?— закрывал лицо руками Илья.В ежовых рукавицах ее продержали до восемнадцатилетия, что было прошлой весной, потом герр Теллер стал искать ей жениха. Илья узнал, когда девушка к нему в каморку ввалилась пьяная вдребезги и в слезах. Мужчина водку, конечно, отобрал у нее и незаметно подложил обратно в шкаф к дяде Руди, но утешать не стал. В России и не такое бывает, и нечего тут, как бабка-покойница говорила, сопли жевать. Надо быть твердым и уметь за себя постоять. Габи заныла еще больше, но на следующий день собралась и ушла, ни слова не сказав.А потом Руди отправил племянницу вместе с Ильей в Лондон. Без всяких объяснений, что очень удивило Илью. Руди выдал Габи фотоаппарат, Илье наказал за ней следить?— вот так они тут и оказались. Габи нужды в деньгах не испытывала и не стеснялась, а вот Илье было очень неловко. Но что было делать.—?Ты там опять в мыслях своих витаешь, Ильюща?—?Да отстань ты, Габи,?—?буркнул Илья раздосадовано.День к вечеру клонился, а он до сих пор с фотоаппаратом не разобрался. Коту под хвост всё потраченное время?— этого Илья очень не любил.—?Пойдём. Надо уже вернуться, а то искать нас будут.Илья кивнул и встал. Технику захватить с собой он, конечно, не забыл. Они шли по пристани в сторону дома, в котором остановились, и Габи по-английски попросила открыть дверь. Горничная впустила их без лишних расспросов о том, где были и почему так поздно. Быстро упорхнула на кухню и оставила Илью с Габи наедине.—?Тебе надо выучить английский, мой русский дикарь,?— заметила Габи,?— мы здесь надолго. Дядя Руди разберется с делами в Берлине, и скоро приедет сюда. Возможно, мы переедем в Лондон.—?Думаешь, останусь с вами??—?уточнил Илья, чувствуя, как начинает злиться. Она что, думает, что он?— на побегушках?! Как слуга или паж? Такое отношение к его личной свободе угнетало Илью. Он развернулся и посмотрел на Габриэлу нечитаемым взглядом.—?Ты хочешь в Германию? Илья, послушай,?—?начала она, садясь в кресло в гостиной,?— тебе будет очень трудно найти новую работу. Будем честны, мы же друзья? Ты же понимаешь, что дядя пожалел тебя? Юный русский мальчик, совсем один в чужой стране. Дядя Руди любит думать, что он делает благое дело.Илья сжал кулаки.—?Да, —?выдавил он,?— понимаю. Но это не дает тебе права распоряжаться моей жизнью.Габи вздохнула и закивала:—?Я тебе лучшего желаю. Просто говорю, как есть, ты знаешь мою прямолинейность.—?Разберусь,?— буркнул Илья, направляясь к лестнице.—?Подумай, пожалуйста, над тем, что я тебе сказала. В воскресенье мы едем в Саутгемптон встречать дядю Руди. У тебя есть неделя.