4.22. ТРИ СТОРОНЫ (1/1)

Неотрисс упала лицом на землю и почувствовала запах смятой травы. Когда портал понес ее, она закрыла глаза и так и осталась лежать с закрытыми глазами. Она не двигалась. От падения из нее будто вышибло весь воздух. Голова кружилась так, что земля под ней, казалось, раскачивалась как палуба корабля. Чтобы как-то остановить это безостановочное раскачивание, Неотрисс вцепилась еще крепче в траву и в гладкую холодную ручку Кубка. Как бы сильно Неотрисс не хохлилась перед Волан-де-Мортом, но заклинание пытки сделало свое дело.Ей казалось, что если она отпустит руки, то непременно соскользнет в черноту, медленно окружавшую ее сознание. От физического изнеможения она не могла, да и не хотела, подняться на ноги. Она лежала на земле и вдыхала запах травы... ожидая, пока кто-нибудь что-нибудь сделает...может, скажет хоть что-то.Водоворот звуков оглушил ее и сбил с толку. Голоса, шаги, крик доносились отовсюду.. Неотрисс оставалась на земле, лицо ее исказила болезненная гримаса, как будто вся эта какофония была лишь ночным кошмаром, который непременно пройдет... Вдруг ее схватили чьи-то руки и резко перевернули на спину. — Неотрисс! Неотрисс! Она открыла глаза. Над ней было звездное небо и лицо Альбуса Дамблдора. Вокруг них сжималось кольцо теней — это была окружившая их толпа, которая становилась все больше и больше. Девушка почувствовала, как земля под ними вибрирует от множества приближающихся шагов. Кубок принес ее на край лабиринта. Неотрисс видела возвышающиеся над ними трибуны, фигурки двигающихся там людей, звезды над головой. Рука отпустила Кубок. Она подняла ее и ухватила Дамблдора за запястье. Лицо директора то становилось отчетливым, то снова расплывалось. — Он вернулся, — прошептала Неотрисс и залилась истеричным хохотом. — Волан-де-Морт вернулся. — Что случилось? Что происходит? Дамблдор наклонился и с силой, неожиданной в таком худом и старом человеке, поднял девочку и поставил ее на ноги. Неотрисс покачнулась. В голове бухал тяжеленный молот. Вывихнутый палец отзывался болью, так же как и разрез на локте. А после “Круцио” все тело сводило дрожью, вызывая то тут, то там судорожные припадки.Толпа, беспокойно шевелясь, наступала, темные тени придвигались все ближе. Окружающее странно мерцало у когтевранки перед глазами... Громогласный голос присудил победу на Кубке Трех Волшебников Неотрисс Аддамс.Трибуны взорвались аплодисментами и девочку потащили в сторону замка. А Гарри Поттер, чей шрам болел с неистовой силой, заставляя того сжиматься в агонии, поспешил прямиком следом за ней.Все вокруг было смазано, как будто зрение отказалось работать... —Тебе нужно лечь... пойдем, ну же... Кто-то большой и сильный то ли тянул, то ли нес девочку сквозь толпу. Мужчина, поддерживая ее, вывел ее из толпы и теперь они двигались к замку. Через лужайку мимо озера и Дурмстрангского корабля. Неотрисс не слышала ничего кроме тяжелого дыхания человека, помогавшего ей идти. — Что случилось, Аддамс? — спросил человек, помогая девушке подняться по каменным ступенькам крыльца. Клак Клак Клак Это был Грозный Глаз Грюм. Сразу же, с другой стороны, кто-то взял ее руку в свою и это оказался Гарри Поттер. Он бережно переплел ее пальцы со своими и Неотрисс мгновенно успокоилась. — Кубок — это портал, — ответила Неотрисс.Они пересекали холл. — Перенес на кладбище... а там был Волан-де-Морт... лорд Волан-де-Морт... Клак Клак Клак Вверх по мраморным ступеням... —Сварил зелье... вернул себе тело...А потом появились Пожиратели смерти... а потом он применил Круцио... — Он тебя пытал? —Удалось бежать... моя палочка... что-то случилось... —Заходи, Неотрисс... сюда, садись... сейчас все будет в порядке... Грюм проводил детей до больничного крыла и почти сразу же следом вошел Директор, закончив церемонию перед входом в лабиринт.Грюм был бледен, и оба его глаза, не мигая, смотрели ей в лицо. Дамблдор сел на кровать напротив и сложил руки в молитвенном жесте: — Волан-де-Морт вернулся? Ты уверена? Как он это сделал? — Он взял кое-что из могилы отца, у Крауча и у меня, — ответила девочка. В голове у нее прояснилось, а боль от заклинания утихла.— Что Темный Лорд взял у тебя? — спросил Грюм. — Кровь, — показала Неотрисс руку. Рукав мантии был разорван там, где Барти проткнул его кинжалом. Грюм тяжело, с присвистом выдохнул. —А Пожиратели смерти? Они вернулись? —Да. Целая куча... Я запомнила часть имен.— Видимо, Крауч успел соорудить из Кубка портал, пока был в моем облике, — злобно смотря в пол, сказал Грюм.Гарри сжал руку своей сестры сильнее. За дверью в больничное крыло слышались голоса и шаги. Было понятно, что там уже собралась толпа зевак, которые хотели поздравить ее с победой.— Я хочу сказать тебе, — начал Дамблдор. — Ты проявила сегодня чудеса отваги, Неотрисс. Я не ожидал от тебя подобного. Ты проявила храбрость, подобно тем, кто погиб, сражаясь с Волан-де-Мортом, когда тот был в расцвете своих сил. Тебе досталась ноша взрослого волшебника, и ты оказалась достойной нести ее. А сейчас ты отдала все, чего мы вправе были ожидать от тебя. Я не хочу, чтобы сегодня ты возвращалась в свою спальню. Сонное зелье и покой... Гарри, хочешь побыть с ней? Гарри кивнул. — И еще кое-что. Тебе нужно молчать о том, что произошло. Когда Дамблдор распахнул дверь, чтобы уйти. Неотрисс увидела, как родители, Сириус, Рон и Гермиона окружили смущенную мадам Помфри и требовали от нее ответа: где Неотрисс и что с ней? Все тут же обернулись на звук открываемой двери, и Гермиона тут же сдавленно воскликнула: — Неотрисс! Она бросилась к подруге, но Дамблдор встал между ней и Аддамс. — Прошу выслушать меня, — твердо сказал он, подняв руку, — Неотрисс подверглась сегодня ужасному испытанию. Только что, в разговоре со мной, она еще раз пережила все случившееся. Сейчас ей нужны сон, тишина и покой. Я хочу, чтобы ему не задавали вопросов до тех пор, пока она не будет готова ответить на них. И уж конечно никаких вопросов сегодня вечером. Все за дверью кивнули.— Но ведь ужасные испытания - это хорошо, разве нет? — спросила Гермиона, оглядываясь на мисс Аддамс.Мортиша стояла в объятиях своего мужа. На ее лице была тень задумчивости.— Видимо, сегодня это - не хорошо, моя дорогая, — Мортиша по-матерински положила свою руку на голову Гермионы и они, развернувшись, ушли по коридорам замка. —Господин директор, — произнесла мадам Помфри, не сводя глаз с Гарри, который до сих пор сидел на кровати Неотрисс, — можно спросить... —Думаю, ничего страшного, если Гарри останется сегодня с мисс Аддамс, — ответил Дамблдор, не давая никаких объяснений. — Я хотел бы, чтобы вы оставались здесь и завтра, пока я не выступлю перед школой.У вас есть время, чтобы придумать захватывающую историю, Неотрисс. С этими словами Дамблдор ушел. За всю ночь Гарри не задал ни единого вопроса. Он вообще не поднимал тему того, что произошло, как только рука Неотрисс коснулась кубка. — Гарри, я думаю, нам надо уничтожить оставшиеся крестражи Волан-де-Морта. — Значит, он действительно воскрес... — Ага. Начнем летом?— Конечно.Когда Гарри проснулся, ему было так тепло и уютно, что глаза открывать не хотелось, а хотелось наоборот, уснуть снова. Свет в комнате был приглушен, и он был уверен, что сейчас еще ночь, и значит он не мог проспать долго. Рядом с ним лежала Неотрисс и утыкалась своим носом в его грудь, медленно дыша.Послышался шепот. — Они разбудят их, если не прекратят немедленно! — И чего они там кричат? Ничего ведь не могло случиться! Гарри открыл глаза. Он увидел перед собой Мортишу и Сириуса, которые сидели на стульях прямо напротив их кровати.— Это голос Фаджа, — прошептала миссис Аддамс, поднимаясь со стула. — А это Дамблдора, верно? О чем это они там спорят? Теперь голоса донестись и до Гарри. Люди кричали и бежали в сторону больничной палаты.Неотрисс тоже подняла свою голову.Фадж явно не поверил своим ушам. Растерянно моргая, он уставился на Дамблдора. Министр магии выглядел так, будто его только что ударили по голове мешком с песком. — Сами-Знаете-Кто... вернулся? — с трудом выдавил он. — Абсурд! Дамблдор, это нелепость... — Без сомнения, Минерва и Северус уже сообщили вам, — продолжил Дамблдор, — План Барти Крауча сработал, говорю я вам. Крауч помог Волан-де-Морту возродиться. — Послушайте, Дамблдор, - начал Фадж, и Гарри с изумлением увидел, как министр заулыбался, — вы... неужели вы всерьез верите этому. Сами-Знаете-Кто возродился? Бросьте, бросьте... — Когда Неотрисс прикоснулась к Кубку Трех Волшебников, тот перенес ее прямо к Волан-де-Морту, — настойчиво продолжал Дамблдор. — Она была свидетелем возрождения Волан-де-Морта. Я все вам объясню, если вы пройдете ко мне в кабинет. Дамблдор бросил взгляд в сторону Аддамсов, увидел, что те проснулись, но, покачав головой, сказал: — Боюсь, я не смогу разрешить вам расспросить сегодня Неотрисс. Фадж продолжал загадочно улыбаться. Он тоже посмотрел на детей, затем обернулся к Дамблдору и спросил: — Вы... э-э... готовы поверить им на слово, Дамблдор? На мгновение повисла тишина. — Конечно, я верю, — ответил Дамблдор. Его глаза гневно сверкали. Странная улыбка не сходила с лица Фаджа: — Простите, Дамблдор, но мне недостаточно доказательств и вы должны это понять.—Вы ослеплены, — повысил голос Дамблдор, волны мощи, исходящей от него, стали почти осязаемы, глаза его сверкали, — любовью к своему посту, Корнелиус! —Сумасшедший, — прошептал, пятясь, Фадж. — Чокнутый... Повисла тишина. Мадам Помфри, прикрыв рот руками, стояла в ногах у Гарри и Неотрисс. — Если вы решительно намерены закрыть на все глаза, Фадж, — продолжал Дамблдор, — то сейчас наши пути разойдутся. Действуйте так, как сочтете нужным. А я... я тоже буду действовать так, как сочту нужным. В голосе Дамблдора послышался намек на угрозу. Это было просто заявление, но Фадж ощетинился так, будто Дамблдор навел на него волшебную палочку. — А теперь послушайте, Дамблдор, — ткнул пальцем в его сторону Фадж. — Я всегда давал вам определенную свободу. Я очень вас уважал. Я мог не соглашаться с некоторыми вашими решениями, но я молчал. Немногие позволили бы вам взять на работу оборотня и Хагрида или без согласования с Министерством решать, что и как преподавать ученикам. Но если вы собираетесь работать против меня... — Я собираюсь работать только против лорда Волан-де-Морта. — ответил Дамблдор. — И если вы тоже против него, значит, мы с вами сторонники, Корнелиус. Фадж, похоже, не нашелся, что ответить на это. Какое-то время он молча раскачивался с носков на пятки и вертел в руках свой котелок. Наконец он произнес почти жалобно: — Не мог он вернуться, Дамблдор, это же просто невозможно... Снейп решительно вышел вперед, закатал рукав мантии и ткнул руку прямо в нос Фаджу. Министр отшатнулся. — Вот, — хрипло сказал Снейп. — Вот, смотрите. Черная Метка. Уже не такая четкая, как, скажем, часа полтора назад, но различить ее все же можно. Темный Лорд впечатал свой знак в руку каждого Пожирателя смерти. Именно так мы узнавали друг друга. Так Темный Лорд призывал нас к себе. Когда он касался Черной Метки на руке Пожирателя смерти, все остальные должны были немедленно трансгрессировать к нему. Целый год Метка становилась все более четкой. У Каркарова тоже. Как вы думаете, почему Каркаров бежал сегодня? Мы оба чувствовали, как горит Черная Метка. Мы оба знали, что он вернулся. Каркаров боится мести Темного Лорда. Он предал слишком много его верных сторонников, и хозяин вряд ли примет его с радостью. Фадж, покачивая головой, отступил от Снейпа еще на полшага. Похоже, он не слышал ни слова из сказанного им. Он уставился с отвращением на уродливую отметину на руке Северуса, затем с усилием оторвал от нее взгляд, посмотрел на Дамблдора и прошептал: — Я не знаю, чего добиваетесь вы и ваши сотрудники, Дамблдор, но я услышал достаточно. Добавить мне нечего. Завтра я свяжусь с вами, Дамблдор, чтобы обсудить вопросы руководства школой. Я должен вернуться в Министерство. Он замер на полпути к двери, резко развернулся и подошел к кровати Неотрисс. — Твой выигрыш, — сухо сказал он, вынимая из кармана внушительный мешочек с золотом, и кладя его на тумбочку. — Тысяча галлеонов. Церемония должна была бы состояться завтра, но не думаю, что это случится. Он водрузил котелок на голову и решительным шагом вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. Как только Фадж исчез, Дамблдор повернулся к группе, стоящей возле кровати Аддамс. — Предстоит очень много работы, — сказал он. — Сириус... я не ошибаюсь, полагая, что могу рассчитывать на вас? — Конечно, можете, — ответил мужчина. — Нужно известить всех, кого мы сможем убедить в своей правоте, — продолжил Дамблдор. — Миссис Аддамс?— Мы, как всегда, будем на своей стороне, Дамблдор. Вы прекрасно знаете, что мы в хороших отношениях со многими, — резко лицо женщины стало жестоким. — Но нашу дочь пытали без ее согласия. Без наслаждения над этим действом. И нашего сына хотят убить. Так что, боюсь, мы будем действовать по-своему, директор.— Отлично. У меня теперь стало больше дел. Желаю вам удачи, друзья.С этими словами Дамблдор вышел из палаты и захлопнул за собой дверь.— Думаю, мне тоже пора, — Мортиша встала со своего стула. — Как только вы приедете домой, все для похода уже будет готово.— Для какого похода? — спросил Гарри в пустоту. В купе вместе с Неотрисс, Гарри, Роном и Гермионой никого не было. Сыча пришлось снова прикрыть парадной мантией Рона, чтобы он не ухал беспрерывно. Букля дремала, сунув голову под крыло, а Живоглот свернулся на пустом сиденье, как пушистая рыжая подушка. Поезд катил на юг, а друзья разговаривали больше, чем за всю предыдущую неделю.Сейчас было не так больно говорить о случившемся. Они перестали обсуждать, что может сделать Дамблдор, чтобы остановить Волан-де-Морта, только когда прибыла тележка с едой. Вернувшись от тележки, Гермиона спрятала деньги в сумку и достала оттуда номер ?Ежедневного Пророка?. Гарри и Неотрисс настороженно глянули на газету Гермиона, заметив это спокойно сказала: —Там ничего нет. Можете посмотреть сами, но там действительно ничего нет. Я проверяла каждый день. Только маленькая заметка на следующий день после третьего задания, где сообщалось, что ты выиграла Турнир. По-моему, Фадж им пикнуть не дает. —С Ритой ему это не удастся, — возразил Гарри. — Тем более такие события. —Рита не написала ни слова после третьего тура, — сказала Гермиона странно напряженным голосом. — По правде говоря, — добавила она, и ее голос дрогнул, — Рита Скитер вообще какое-то время не будет ничего писать. Если, конечно, она не хочет, чтобы я выдала ее тайну. —О чем это ты? — спросил Рон. —Я выяснила, как ей удавалось подслушивать разговоры, хотя она не должна была находиться на территории школы, — выпалила Гермиона. Гарри был уверен — она уже несколько дней умирала от желания рассказать им это, но сдерживалась из-за всего происшедшего. —И как она это делает? — тут же спросил Гарри. —И как ты это выяснила? — уставился на нее Рон. —Ну, по правде говоря, эту мысль подсказал мне ты, Гарри, — ответила Гермиона. —Я? — удивился Гарри. — Когда? —Жучки, — радостно возвестила Гермиона. —Но ты ведь сказала, что они не работают... — Да электронные жучки, — подтвердила Гермиона. — Вы не, понимаете... Рита Скитер — объявила Гермиона с плохо скрываемым триумфом, — незарегистрированный анимаг. Она может превращаться... Гермиона вытащила из сумки плотно закрытую стеклянную банку, — в жука! —Ты шутишь! — воскликнул Рон. — Ты не... это не она... — Она, она, — улыбаясь, кивнула Гермиона, гордо продемонстрировав им банку. Внутри лежали палочки и листочки, среди которых сидел большой жук. — Никогда в жизни... Ты шутишь... — прошептал Рон, приблизив банку к глазам. — Не шучу, — продолжала сияющая Гермиона. — Я поймала ее на подоконнике в больничной палате. Посмотри внимательно, и ты увидишь, что отметки вокруг усиков в точности, как ее кошмарные очки. Гарри присмотрелся, и понял, что она права. Он тоже кое-что вспомнил. — Гермиона, ты просто чудо! — смеясь, сказала Неотрисс.— Когда мы, слышали ночью, как Хагрид рассказывал мадам Максим о своей маме, на статуе сидел жук! — Именно! — подтвердила Гермиона. — А Виктор вытащил жука у меня из волос, когда мы разговаривали с ним у озера. И, сели я не ошибаюсь, Рита сидела на подоконнике в кабинете предсказаний в тот день, когда у тебя заболел шрам. Она летала по школе целый год, собирая разные сплетни. Гермиона взяла банку из рук Рона и улыбнулась жуку, который сердито жужжал, тычась головой в стекло. — Я сказала ей, что выпущу ее, когда мы вернемся обратно в Лондон, — продолжила Гермиона. — Понимаете, я наложила на банку заклятие Неразбиваемости, поэтому она не может превратиться в человека. И я велела ей в течение года держать свое перо при себе. Посмотрим, сможет ли она отучиться от вредной привычки писать обо всех грязную ложь. Спокойно улыбаясь, Гермиона спрятала банку с жу-ком обратно в сумку. Дверь купе скользнула в сторону. В купе раздался взрыв, будто кто-то поджег целую упаковку фейерверков. Ослепленный сверканием заклятий и оглушенный разрывами, прозвучавшими со всех сторон. Они с Роном и Гермионой стояли посреди купе с палочками в руках. Все они применили разные заклятия, впрочем, не только они одни. — Интересный эффект, — заметил Джордж. — Играть кто-нибудь будет? — спросил Фред, вытаскивая из кармана колоду карт. Они играли уже пятый кон, когда близнецы начали разговор:— Помните пари, которое мы заключили с Бэгменом на Чемпионате мира по квиддичу? Насчет того, что Ирландия выиграет, но Крам поймает снитч? —Н-ну — протянули Гарри с Роном. —Ну, он и заплатил нам лепреконским золотом, пойманным на стадионе. —И что? —То, — нетерпеливо ответил Фред. — что золото исчезло! Испарилось к следующему утру! —Но... это, конечно, случайно, да! — сказала Гермиона. Джордж горько рассмеялся: — Да, мы тоже сначала так подумали. Мы решили, что напишем ему, объясним, что случилось, и он вернет деньги. Ничего подобного! Он просто не ответил на письмо. Мы сто раз пытались поговорить с ним в Хогвартсе, но он постоянно сбегал от нас под каким-нибудь предлогом. —А потом, — добавил Фред, — он решил показать зубы. Сказал, что мы слишком молоды для азартных игр, и что он ничего не собирается нам отдавать. —Поэтому мы попросили вернуть нам деньги, — сердито добавил Джордж. —Но не отказал же он вам! — воскликнула Гермиона. —Именно, что отказал, — ответил Фред. —Но это были все ваши сбережения! — возмутился Рон. —Ты еще нам об этом рассказываешь! — сказал Джордж.— Настало время попробовать себя в профессии коллектора, — засучив рукава, сказала Неотрисс. — Не стоит, в конце концов мы выяснили, что произошло. Отец Ли Джордана тоже с трудом вытряхнул деньги из Бэгмена. Оказалось, что у него большие проблемы с гоблинами. Он занял у них кучу золота. Гоблины взяли его в оборот в лесу после финального матча, и забрали у него все, что было, но этого все равно не хватило покрыть долги. Они приглядывали за ним и в Хогвартсе. Он потерял все деньги на азартных играх, все до кната. И вы представляете, как он решил расплатиться с гоблинами? —Как? — спросил Гарри. —Поставил на Неотрисс, дружище, — ответил Фред. — Огромную сумму на то, что она выиграет турнир. Заключил пари с гоблинами. — Ну… я же все-таки выиграла, так? Значит, он должен отдать вам ваши деньги! —Ничуть, — покачал головой Джордж. — Гоблины такие же жуки, как и он сам. Остаток путешествия был очень приятным. Ученики стали выгружаться, и коридор вагона заполнили обычный шум и суета. Ребята вытащили из купе чемоданы и направились к выходу.Неотрисс задержалась. — Фред, Джордж... — подождите... минутку... Близнецы обернулись. Неотрисс открыла чемодан и вытащила оттуда выигранное золото. —Держите, — сунула она мешочек в руку Джорджу. —Что? — воскликнул пораженный Фред. — Держите, — настойчиво повторила девушка. — Мне они не нужны. —Ты с ума сошла, — ответил Джордж, отталкивая мешок. — Возьмите и занимайтесь изобретательством. Это на ваш магазин. —Она и вправду сошла с ума, — произнес Фред почти благоговейно. —Послушайте, — решительно сказала Неотрисс. — Считайте это первым вложением. Как только подниметесь на ноги, должны будете вернуть в двойном размере, поняли?—Неотрисс, — произнес Джордж внезапно севшим голосом. — Здесь должно быть не меньше тысячи галлеонов. —Да, ровно тысяча. Возьмите их, или я сейчас заколдую вас. Я знаю теперь парочку отличных заклятий.Неотрисс резко развернулась и отправилась в сторону семьи, которая уже ждала ее на платформе.