Часть 105. (1/1)

Исак на Землю попал не во время падения ангелов, позже. Он и родился-то лишь когда новый Бог создавал себе новое воинство, новых стражей Небес. Родился и к смертным сбежал почти сразу. Всевышний рукой только махнул — мол, пусть развлечется ребенок, поживет среди людей и вернется.Заблудший сын непременно вернется к отцу.Он сосуд себе нашел почти сразу. Мальчишка молился в церкви о выздоровлении матери и о возвращении отца. Исак шепнул: "Помогу, если впустишь", и тот сказал ему "да", не думая ни секунды.Он жил. На самом деле лишь жил, узнавая обычные радости. Смаковал вкус еды и напитков, гулял под дождем, запрокидывая голову в небо и позволяя каплям по коже, лаская, стекать. Слушал музыку из проводов, пил пиво на вечеринках. Читал книги и плакал над фильмами. Понимал, каково это — быть человеком.Ходил в ту же школу, что и его сосуд. Впитывал новые знания, как губка. Дружил с друзьями сосуда и заводил новых, своих.Его Исак встретил спустя почти год на Земле. Говорили, что новенький перевелся к ним из соседнего штата. Эвен Бэк Найшейм. Светлые волосы, уложенные модной прической, и ярко-голубые глаза. Слепящая вспышка. Исак увидел его в кафетерии на перемене. Исак без проблем разглядел его истинный облик. Тот, что был скрыт от людей.Он вздрогнул. Банка с колой покатилась по полу, расплескивая шипящий напиток вокруг, забрызгивая ножки стульев и кроссовки ребят, туфли визжащих, отпрыгивающих в стороны девчонок.— Кажется, это твое, — наклонился одним плавным движением, поднимая. Протянул банку с остатком напитка Исаку.Случайно пальцем скользнул по запястью, считывая сорвавшийся с привязи пульс. Почему-то сбилось дыхание, и капли пота заблестели на лбу. Странная реакция человеческого организма. Исак нахмурился.— Я знаю, кто ты такой.— Я понял это с первого взгляда, мой Ангел, — не прозвучало насмешкой.Парадокс. От улыбки демона внутри потеплело, Исак даже расслышал пение птиц из райского сада. Эдем — единственное, чего ему не хватает здесь, на Земле. По чему он так сильно скучает, что порой даже плачет ночами, сидя с босыми ногами на открытом окне и разглядывая затянутое тучами небо. Или мерцающее мириадами звезд. От их блеска часто болит голова.— Меня зовут Эвен.— Я знаю. Что ты здесь делаешь? Сбиваешь души с пути? Может быть, даже их покупаешь.— Успокойся, мой Ангел. Я лишь живу. Как и ты. Пытаюсь быть человеком. Мне нравится.— Неужели король позволяет?— У Кроули другие заботы. Ты, наверное, не в курсе. Сейчас на троне — королева-мать.Это странно. Посреди обычной человеческой школы, в кругу гудящих, обсуждающих вечеринки и лайки в "инстаграме" подростков говорить совсем о другом. Не земном. Чувствовать странную близость. Родство.Грянул звонок, и Исак заторопился:— Было приятно, наверное. Мне пора. По биологии сейчас будет тест. Если я его завалю или опоздаю хотя б на минуту, то Сана оторвет мне голову — самое малое.— Сана Бакуш? — Демон снова улыбнулся. Тепло. У Исака что-то дернулось внутри, поплыло. Может быть, сосуд неисправен? — Она просто прелесть. Хороший выбор друзей.Исак торопливо кивнул, стремясь поскорее сбежать и избавиться от странного чувства, когда все плавится, внутренности превращая в желе. А еще неприятное покалывание где-то в затылке. Тяжелый, немигающий взгляд кого-то, кто предпочитает оставаться в тени. Кого-то с другой стороны. Неприятно. Прожигать дыру взглядом — говорили, должно быть, про это.— Погоди, Исак, не беги. — Эвен ухватился за запястье. И снова щекоткой — выше к локтю, по плечу, теряясь где-то в области сердца. Истома. — Подожду тебя после занятий? Поболтаем. Покурим. Не пробовал? Я покажу. Да не трясись ты так, не кусаюсь. К тому же все знают — Джек, новый Бог, одним щелчком уничтожит любого, кто причинит его ангелам вред. Ангелам и Винчестерам, разумеется.— Кто это? Я уже что-то слышал о них.Эвен усмехнулся, не отпуская руки. Пальцем провел вдоль голубой венки, чуть-чуть прижимая. Поглаживая круговым движением.Ох... Исак прикрыл веки на долю секунды.— Они братья и охотники на разную нечисть вроде меня. Вырастили Джека, когда тот только родился. Знаешь, а ведь на самом деле нам он тоже родня. Его настоящим отцом был Люцифер, наш создатель. Винчестеры и Кастиэль его лишь воспитали. Учили разному. Как оставаться в живых. Растолковывали разницу между добром и... — усмехнулся, — добром. Так что... Погуляем?— Наверное. — Исак бездумно дернул плечом. От обилия новой информации голова как будто стала больше в размерах. Распухла. И кепка, наверное, теперь не налезет. — Ладно. Прости, я пойду...— Ну, иди...Усмехнулся в напряженную убегающую спину. Шепнул одними губами: "Исак...", попробовал еще раз, медленней и протяжней, пробуя на вкус и смакуя."Иса-а-а-ак...""Мой Исак..."*Они скурили три косяка, сумев почувствовать легкое опьянение. Они не смогли бы ответить, зачем пытаются добиться того же эффекта, что люди. Головокружение, расторможенность, потеря координации и смех без причины.Эвен, сжимая теплую мальчишескую ладонь, чувствовал крылья, пробивающиеся за спиной. Низший демон, никогда не умевший летать. Он был бы растерян, если бы эйфория не сносила волной. Не делала несущественным все остальное.Что-то, что в разы мощнее цунами, смывающего прибрежные города на всем континенте.В горле щекотно, а в голове — так легко. Из-под ног ускользала земля. Это травка, конечно, и пиво, которое они купили по поддельному паспорту Эвена в магазинчике за три квартала от школы. Про то, что на них не действуют наркотики и алкоголь, им, наверное, врали. В этом все дело.— Мне не рассказывали, что бывает вот так... — Исак смешавшись, потупился. Эвен поднес его запястье к губам.— Ты многого не знаешь, мой Ангел.— Почему ты повторяешь это? То, что я твой?— Потому что тебя создали для того, чтобы я встретил тебя, — пожал плечами с таким видом, точно объяснял про восход и закат, что наступают изо дня в день, по очереди, неизбежно. — Я могу видеть сияние, что тебя окружает и твои крылья. Ты прекрасен, Исак.— Но ты — дитя преисподней. Я — ангел, и Небеса меня ждут.— Ждут, конечно. Но не сегодня.Приподнял опущенный подбородок кончиком пальца. И мягко качнулся к нему, губами трогая теплый рот. Исак выдохнул и подался вперед, отвечая.*— Я люблю тебя.— Мы знакомы неделю. А, кажется, пару веков. Как будто ты всегда был со мной рядом. Обещай, что никуда не уйдешь?— Не дождешься.И перекатился на спину, затаскивая его на себя, оплетая руками-ногами. И жмурясь от огромного, пульсирующего в груди. Захлестывающего неуемным восторгом. Он никогда еще... Он никогда...*Где-то глубоко, в подземельях, грянул протяжный телефонный звонок.— Добрый вечер, Бельчонок. Случилось чего или соскучился просто? Может, снова Лося потерял? Не говори только, что он опять сбил собаку... Ладно тебе, не заводись. Что стряслось? Выкладывай и только по сути.*Кроули поймал его, когда Эвен набивал травкой новый косяк, дожидаясь, пока у Исака закончится последний урок. Прилежный ангел отказывался прогуливать занятия. Иногда Эвен в шутку звал его ботаником или занудой. Исак не возражал, пихал только кулаком чувствительно в бок и кусал за нижнюю губу.— Я что тебе говорил про шашни с ангелами? — Кроули возник рядом с ним на скамье. Поднялся, прошелся взад-вперед по дорожке. Качнул головой с укоризной, складывая руки за спину. — Нашел еще с кем! Протеже Всевышнего. Любимый ребенок. Джек трясется над ним, как курица над яйцом. А если что-то случится?— Ничего не случится.Эвен затянулся и вытянул ноги, выпуская дым в звездное небо. Колечко колыхнулось и поплыло, по пути превращаясь в кривое сердечко. Такой себе фокус. Любой купидон сделал бы лучше. Но Эвен — всего-навсего демон.Король выдержал паузу.— Банально и сладко. Не говори только, что умудрился влюбиться в мальчишку с первого взгляда. Пусть со второго. Но даже для тебя перебор.— Угу... — покатал сигарету между большим и указательным пальцами. Задумчиво помолчал. — Учитывая, что прежде я никогда не влюблялся. Даже о возможности такого не думал. Я — демон. А демоны не помнят о чувствах, их выжгла из нас преисподняя. Вот только Исак... есть в нем что-то такое. Меня ударило сразу. Как с разбегу в солнечное сплетение ногой. Когда я целую его, планета под ногами раскачивается. Я на качелях. Нет, на сверхзвуковом самолете, причем снаружи кабины. Прилипший мухой к стеклу.— Ох.... дети, — возвел к небу глаза. Где-то там, среди звезд Джек прямо сейчас наблюдает за ними. Или наблюдает, но вовсе не Джек. Как же сложно. — Ты понимаешь, что случится, если об этом узнают Сэм или Дин?..Отвел глаза. Не договаривает что-то. Ну, он — Король Ада... Наверное, это семейное — не говорить друг другу всего.— Кем он им приходится? — Эвен задумчиво потер подбородок, прикидывая что-то в уме. — Получается... названным внуком? Да брось. Вы же дружите. С Дином, я слышал, у тебя вообще особая связь. Замолвишь словечко.Король насупился и отвесил пацану подзатыльник.— Поговори мне еще. Вообще, меньше слушай бредни сплетников и дураков. Услышит такое Лосяра... Я первым запру тебя в Аду на пару веков без права выхода на поверхность. Придумал... Особая связь. Да Сэм только думать забыл про то, что называет "летом любви". Ох, сколько он мне крови попортил и брату выел весь мозг.Эвен вскинулся. Ни дать ни взять — любопытный подросток. Аж глаза засияли. Сверчок.— Поподробнее можно?— Нельзя! Нос еще не дорос, — и добавил, вдруг смягчившись, меняя грозный тон на обычный: — Ты не натвори здесь ничего. Я прошу.— Отец... да не волнуйся ты так. Все в порядке.— В могилу, поганец, раньше срока сведешь.И, хлопнув покровительственно по спине, исчез с тихим хлопком. Эвен успел только раз затянуться. Сладковатый дым прокатился по горлу, обволакивая изнутри. На плечи легли теплые руки. Исак ткнулся носом в висок.— Значит, даже отец? Вот это открытие. То есть, ты принц?— Ох, мой Ангел.Интересно, как долго стоял незамеченным в сторонке и слушал? Или не совсем незамеченным, и у Кроули — такой план?Эвен покосился на вибрирующий на скамейке мобильник. Наверняка снова Ровена с кучей наставлений и суперважных советов. Бабушка, что с нее взять?— Я приемный. Королю в Аду было скучно. Ба... Ровена разруливала все дела и успешно... И тут я. В Аду-то едва оказался, сырость и мрак, скукота. Ну, устроил там казино. Поднял всех на уши, не могли никак приструнить. Пугали развоплощением. Кроули зачем-то взял на поруки и как-то, что ли, привык. Поверь, это не интересно. Ты вон, говорят, — любимый сын Бога.Исак потупился.— Давай не будем? Отец, наверное, огорчен моей долгой отлучкой. Он был уверен, что я поныкаюсь здесь месяцок и вернусь. А я... Мне просто...— Понравилось быть человеком. Я понял. Знаешь, а мне повезло... Повезло, что ты решил пасть, что я тебя встретил. Влюбился...Исак доверчиво прильнул к его боку, почти замурлыкал, когда Эвен обнял за плечи рукой. Прижал к себе. Громко хрустнули кости.— Это неправильно, но я не хочу, чтобы ты возвращался. Пойми, там твое место, семья, это так. Но здесь... Не получается даже представить, что я останусь один, что не будет тебя. Я эгоист. Если ты только раз вознесешься, они тебя уже не отпустят. Запрут навеки в райском саду. А демону на Небеса путь заказан.Исак вздрогнул. Зажмурился, представляя холод, что проберется под кожу, что наполнит его изнутри и заменит собой благодать, когда Эвена не будет с ним рядом.Навеки. Так страшно звучит, если смысл в этом слове один — никогда. Безнадежностью, тленом и приговором. Прахом скрипит на зубах и песком.Прижался губами к трогательной ямке на шее. Вдохнул его запах — сыр, кардамон, немножечко светлого пива, миндаль, нотка лайма.— Эвен. Я не вернусь. А если кто-то захочет заставить... Мы убежим. Мы можем спрятаться так, что никогда не отыщут. Даже Винчестеры, если их попросит отец. Но Винчестеры — люди. Люди могут понять.— Поверь мне, они понимают, потому что умеют любить.Влюбившийся по уши демон. В Аду его обсмеют и, возможно, сошлют куда-то поглубже. Наверное, к самому центру земли. Плевать, потому что он туда никогда не вернется.— Мы уедем прямо сейчас. Ты согласен?— Согласен.*Где-то в жаркой комнате, залитой красным огнем, [не]человек в черном плаще снял телефонную трубку. Нажал два символа. Этот номер у него всегда на быстром наборе.— Да, это я. Все, как ты говорил. Мальчишки, думаю, прямо сейчас готовят побег. Уверен, что с Джеком проблем не возникнет? Все же он просил тебя совсем о другом. Вернуть парнишку домой. Конечно, Бельчонок, я понимаю. Не заводись, как укушенный в задницу павиан. Лосю — привет. Хотя нет... Лучше просто звони иногда. Все, до связи. Дела, знаешь, не ждут, и зло само себя не сотворит.Отключился и долго молчал, глядя в пляшущие по стенам языки живого огня. Резвые, как демонята.