8 (1/1)

Шестнадцать часов в самолете – и это только до Сиднея, а там еще местной авиалинией на сам остров. Но вот, наконец, и на месте - и, кстати, Элис и Шейн тут нравится. Даже воздух тут пахнет как-то по-особенному – морем и лесом, солью и лесной свежестью. Элис: Ух ты! Это невероятно красивый остров! Бэт: Ну да. А ты что думала? Черт, я так соскучилась по этим краям! Элис: По острову соскучилась – или по доктору Кеннард, а? Бэт только тепло улыбается и смотрит на Элис. Да, больше всего она соскучилась именно по Тине… От аэропорта они берут такси – прямо сразу до дома Кеннардов. Бэт приятно возбуждена, скоро она увидит свою приемную семью и – разумеется – Тину. Все трое выходят из такси и направляются к дому. По коже Бэт бегают мурашки… Она не знает, что ее ждет. Элис: Волнуешься? Бэт: А то… Шейн: А ты не волнуйся. Мы тут, чтобы помочь тебе. Зайдя в дом, они сразу видят Дэна – на кресле-коляске, но живого, с ним занимается какой-то человек, очевидно – врач. Глория возится на кухне, она сильно удивляется, увидев Бэт и ее друзей. Дэн тоже сразу узнает Бэт и протягивает к ней дрожащие руки – дескать, иди сюда, обниму. Бэт тут же практически роняет свой чемодан на пол, бежит к Дэну и крепко обнимает его. Дэн тоже обнимает ее в ответ, его руки продолжают непроизвольно дрожать. Они обнимаются и всхлипывают, и ни слова не говорят. Бэт гладит его по спине и забывает утирать собственные слезы, ее сердце сжимается – почему? Что тут произошло, что с его ногами? Бэт: Извини… Дэн обнимает ее, он дико по ней соскучился – как будто ее тут не было много лет – и Бэт чувствует это, чувствует. Он очень рад видеть Бэт – но не может говорить. Как только Бэт понимает это – она только крепче обнимает его и не может ничего сделать со своими слезами. Бэт: Извини, пап, я не знала… Ты простишь меня? Глория выходит из кухни, чтобы поздороваться. Через несколько очень долгих мгновений Бэт и Дэн размыкают объятия. Врач встает в стороне от Дэна, Глория здоровается с Бэт. Шейн и Элис выглядят немного потерянными. Воздух наэлектризован эмоциями. Бэт действительно кажется членом семьи Кеннард. Бэт: А где мама? Где Тина? Глория и врач смотрят друг на друга – как будто думают, говорить или нет. Бэт моментально чувствует это. Она внимательно смотрит на Глорию и спрашивает снова, дрожащим голосом: Бэт: Где мама? Где Тина?! Глория мнется. Бэт понимает, что случилось что-то плохое. Все присаживаются на диван. Глория наконец рассказывает Бэт, что произошло несколько месяцев назад. Марты больше нет. Она умерла от сердечного приступа через месяц после того, как Бэт покинула остров. А еще через три недели у Дэна случился нешуточный инсульт, закончившийся параличом ног и потерей речи. Теперь он не может ни ходить, ни говорить. И когда все это произошло – Тины не было дома. Она приехала сразу же, но было уже слишком поздно. Из глаз Бэт неостановимо текут слезы, ее сердце болит. Эта семья всегда была так близка ей, и смерть Марты для нее – как потеря собственной матери. Элис и Шейн пытаются утешить Бэт – но та не перестает плакать. Ее тело вздрагивает, а слезы все катятся и катятся из глаз. Да, собственно, плачут уже все… Тины в доме явно нет. Она уехала из городка и не вернется до позднего вечера. Прошло почти два часа, Бэт наконец-то сумела успокоиться и взять себя в руки. Глория приготовила гостям поесть, так что теперь все отдыхают и общаются в гостиной. Бэт: Глория, а ты не могла бы позвонить Тине и сказать, что мы приехали? И да, она не меняла, случаем, телефона? Глория: Да. Тут у нас практически весь остров телефоны менял – в смысле, номера. Старая передающая вышка сотовой связи медным тазом накрылась – вот все старые номера и полетели, а отремонтировали ее только пару недель назад. Бэт: Что?! Но я три дня назад смогла дозвониться по старому номеру до больницы… Глория: Да, больница вернула себе старый телефонный номер. Но и у нее номер был другой, пока старую вышку не восстановили - как и у всех тут, да. Тут же у нас только одна фирма тогда осталась, которая связь предоставляла – и они не сумели сохранить людям их старые номера. Да и сигнал был жутко слабенький, и дорого все это дело стоило… Бэт: Как же вы тут друг другу вообще звонили? Глория: Ну… есть местные кабельные телефонные линии, а кое-кто пользовался радиотелефонами. Так что внутри острова связь не прервалась. Ты же знаешь, что тут только одна вышка, да? Они возились четыре месяца – но наконец ее починили. Так что у нас не было особого выбора… Бэт вздыхает и смотрит в пол. Теперь она понимает, почему на самом деле не могла связаться с Тиной. Глория звонит Тине на новый сотовый – но он вне зоны доступа, так что все решают просто подождать. Глория освобождает для гостей одну из спален. Бэт: Глория, подготовь комнату только для Шейн и Элис. Я заночую в тининой комнате. Глория: Хорошо. Элис: Ну да, мы с Шейн вполне можем и в одной комнате заночевать. В общем, все нормально. Бэт: Ну да, Элис, все нормуль. А вообще, если что, вам и две отдельные комнаты можно устроить, только одна из них окажется в мансарде. Вы же никто в мансарду не хотите? Бэт чувствует себя в доме Кеннардов как у себя дома. Глория рада увидеть Бэт живой и здоровой, в лучшем состоянии, чем раньше. Спальня Тины заперта на ключ, так что Бэт пока не может оставить свои вещи там. Ожидая, пока придет Тина, все гости успевают помыться с дороги и вздремнуть. Проснувшись, Бэт идет в комнату к Дэну и практически час разговаривает и разговаривает с ним – один на один, говорит и говорит. А потом приходит в гостиную, где ее уже ждут Элис и Шейн, которые и без нее уже нашли, о чем поболтать. Глория начинает готовить ужин для всей семьи и гостей. Выходя с кухни, она подходит к Бэт. Глория: Бэтти, ты хочешь на ужин что-нибудь конкретное? Бэт: Глория, что бы ты ни приготовила – я съем это с удовольствием, ты же знаешь. Спасибо тебе… Глория: Хорошо. Тогда я приготовлю твои любимые стейки из лосося и овощи на пару. Бэт благодарно улыбается: Бэт: Спасибо, Глория! Даже Глория, хоть и домработница, относится к Бэт с таким вниманием и уважением, что сразу становится понятно: Бэт – не гость, а член семьи Кеннард. Глория всегда жила с Кеннардами – еще с тех времен, когда Тине было всего два годика – и сама уже чувствует себя частью этой семьи. Ожидая Тину в гостиной, Элис с любопытством поглядывает на Бэт, но та как будто не замечает этого. Бэт охотно рассказывает подругам о своей жизни на острове, о жизни с семьей Тины и о возникшей между ними глубокой дружбе. Элис: Так что, любовниками вы так и не стали, пока ты тут была? Ну, вы с этим доктором? Бэт: Элис, ее зовут Тина! И нет, не стали. Я объяснилась ей в своих чувствах всего за два дня до приезда Кит. Шейн: Серьезно? Так ты что, скрывала свои чувства? Бэт: Да. Я не знала, как сказать ей. Элис: А как насчет Тины, она тоже чувствовала к тебе все это? Бэт: Да. Но она призналась в этом только в самый день моего отъезда. Шейн: Да? В самом деле?! Бэт: Да. Элис: И что, вы с Тиной никогда не занимались – ну, этим? Бэт: Нет! Наши отношения вообще не связывались с сексом, это просто глубокая дружба… Доверие и все такое, а секс – зачем? Мы с Тиной… ну, ты понимаешь… у нас такие с ней особенные отношения, сильная и уникальная связь, мы понимаем друг друга с полуслова… а иногда нам вообще не нужно говорить, мы понимаем друг друга и так. Это как… ну, не знаю, не знаю, как объяснить. Мы с ней родственные души, вот! И это просто волшебно. Элис: Ух ты! Так вы любите друг друга! Шейн: Да, и это на самом деле! Элис: А Тина знает что-нибудь о тебе – ну, кто ты и откуда, о твоем статусе? Бэт: Нет, совсем ничего не знает. Кит не говорила ей ничего, только сказала, что мама с папой умерли шесть лет назад. Да Тина и не особо интересовалась… Элис: Бэтти, я не хочу охлаждать твой пыл, но - уверена ли ты, что Тина до сих пор любит тебя? Я имею в виду, что с твоего отъезда прошло уже больше семи месяцев, и все это время вы никак не общались. А что, если Тина тебя разлюбила? Если у нее уже появился кто-то другой? Может быть, у нее появился парень? Она же не лесбиянка, верно? Бэт только сжимает губы и смотрит в пол. Выражение ее лица меняется. Ведь то, о чем говорит Элис, в принципе возможно… Шейн: Элис, не надо – и вообще, Бэт сейчас тут как раз для того, чтобы узнать! Она ведь и так много через что прошла… Не пугай ребенка, короче! Элис: Ладно, ладно… Да, ты права! Я извиняюсь. Бэт: Ладно, если что – если Тина относится ко мне уже не так, то так тому и быть. Я просто хочу ясности. Мне нужно поговорить с Тиной и все прояснить. Но я не хочу, чтоб все закончилось вот так… То, что я тогда попала в аварию, и что мы с Тиной долго не общались – не значит, что я разлюбила ее. Я не хочу просто вот так все бросить, Элис. Понимаешь ты – не хочу… Элис: Хорошо, я согласна. Ты не будешь все просто вот так бросать. Шейн: Бэтти, что бы ни случилось и как бы все ни оказалось – мы тут, чтобы помочь тебе. Элис: Да, что бы ни случилось и что бы там ни оказалось – ты всегда можешь рассчитывать на нас. Мы всегда будем поддерживать тебя, что бы ни произошло. Если Тина вдруг и разлюбила тебя – не волнуйся, мы с тобой… Шейн: Знаешь же сама – мы твои друзья на всю оставшуюся… Бэт: Спасибо вам обеим, что бы я без вас делала? И спасибо, что приехали со мной сюда… Блин, я вас обожаю! Все терпеливо ждут Тину. Бэт нужно отдать должное – она сумела добиться, чтобы ее друзья чувствовали себя здесь как дома. На остров опускаются послезакатные сумерки, с прилета Бэт, Элис и Шейн уже прошло больше пяти часов. Наконец, Тина появляется. Она удивлена, увидев Бэт и ее друзей спокойненько сидящими в гостиной и болтающими о всяких интересных вещах. Она приветливо улыбается всем: Тина: Здорово, кого не видела! Да уж, вот это сюрприз! Бэт: Привет, Тин! Бэт встает и медленно подходит к ней. Тина: Во сколько ты прилетела? Бэт: Примерно в час. Глория звонила тебе, но ты была вне зоны доступа. Бэт и Тина крепко и тепло обнимаются – они страшно соскучились друг по другу. Никакие слова не могут описать, насколько они обе сейчас рады – видеть и слышать друг друга, снова чувствовать тепло друг друга - вот тут вот, рядом… Несмотря на расстояние и время – с той самой связью между ними ничего не произошло. Бэт и Тина только обнимаются – слова не нужны, достаточно тепла их тел и крепких объятий. Вдруг Тина всхлипывает. Бэт мягко гладит ее по спине, утешая, и обнимает крепче. Бэт: Извини, Тин… Чччч, ччччч… Бэт и сама начинает плакать. Она чувствует себя виноватой, что не выполнила данного Тине обещания. Эмоции снова как будто наполняют воздух. Бэт: Я уже знаю, что случилось с мамой и папой, Глория мне рассказала. Лучше б я была с тобой тут тогда, тебе было б хоть чуть-чуть легче… Прости меня, Ти… Бэт по-детски выворачивается из объятий и смотрит Тине в лицо, и вытирает ладонью слезы с ее щек. Руки Тины сомкнуты на талии Бэт, но она не может скрыть своего разочарования. Бэт целует Тину в щеки и обнимает ее снова. Элис и Шейн просто сидят и смотрят, молча. Это встреча Тины и Бэт – не нужно им мешать. Объятия длятся несколько долгих тихих мгновений, а потом Тина смотрит на Бэт и мягко говорит: Тина: А я и не знала, что ты сегодня приедешь. Я тут с парой риэлторов встретилась сегодня, пришлось из города уезжать. Бэт: Да все нормально, мы приехали неожиданно. Бэт убирает с тининого лица упавшие на него волосы, заправляет прядки за уши, обе женщины доверчиво смотрят друг на друга. Влечение Тины к Бэт снова просыпается. Бэт выглядит здоровой и сильной, вообще намного лучше, чем раньше, и все так же нравится Тине – да, и в том смысле тоже. Тина: А ты отлично выглядишь, если что. Бэт: Спасибо! Ты тоже, и новая прическа тебе идет. Тина: Она тебе нравится? Бэт: Нет, она мне очень нравится. Ты вообще такая милая… Тина тепло улыбается Бэт, ее глаза загораются. А Бэт наконец вспоминает о своих подругах, сидящих рядышком на диване и ждущих, когда же их познакомят с Тиной. Бэт: А, кстати, это мои друзья Шейн и Элис. Да, ребята, а это – моя милая Тина. Элис: Да, теперь я понимаю, почему ты ее звала – тогда, когда очнулась. Здравствуйте, доктор Тина Кеннард! Я Элис. Бэт усмехается уголками губ. Тина тепло улыбается и заинтересованно смотрит на Бэт, как будто спрашивая: что бы это значило, а? Бэт тоже тепло смотрит на нее, берет Тину за руку, их пальцы переплетаются. Элис и Шейн горячо пожимают руку Тины. Тина: Да называйте меня просто ?Тина?… Шейн: Привет, Тина! Тина: Привет, Элис, привет, Шейн! Добро пожаловать в наше скромное жилище! Бэт: Можем мы остановиться тут на пару дней? Тина: Да это будет просто замечательно! Вам всегда тут рады, тебе особенно. Мы можем показать твоим друзьям наш замечательный остров – я уверена, он им понравится. Тут же есть еще три незанятые комнаты, так что волноваться не о чем. А вещи ваши можете потом положить, где нужно. Я попрошу Глорию перестелить кровати. Бэт: Да она уже это сделала. Тина: Так это же замечательно! В общем – чувствуйте себя тут как дома! А я пока пойду в свою комнату и скоро вернусь. Элис: Конечно! Спасибо, Тин! Шейн: Спасибо! Тина уходит в свою комнату, а Бэт следует за ней и аккуратно закрывает за собой дверь. Тина с любопытством смотрит на Бэт - и замечает на ее шее те свои бусы - металлическую цепочку с простенькой подвеской, те самые. Взгляды Бэт и Тины встречаются, ни одна из женщин не говорит ни слова. Бэт подходит ближе, бросает на Тину жутко соскучившийся взгляд, а потом берет ее лицо в ладони, закрывает глаза и целует ее - страстно. Тина отвечает взаимностью, углубляет поцелуй и впускает свой язык в рот Бэт. Они целуются – как соскучившиеся друг по другу любовники, они не видели друг друга больше полугода. Руки Бэт начинают медленно путешествовать по телу Тины, лаская ее – и никто им не мешает. Хотя за все время их жизни вместе на острове у них ни разу не было секса – по этому поцелую так не скажешь, они целуются именно как соскучившиеся друг по другу любовники, если не супруги. Связь Бэт и Тины сильна, их дружба глубока и надежна, их любовь – настоящая, и она и сейчас никуда не делась. Несколько долгих мгновений они продолжают свой жаркий поцелуй, прижимаясь друг к другу своими теплыми телами. Но потом Тина вдруг отстраняется, всхлипывает и утыкается лицом в плечо Бэт. Бэт: Ти, что случилось? Не плачь, пожалуйста. А то у меня уже сердце не на месте. Бэт крепко обнимает ее, гладит своей теплой ладонью по спине, утешая. Тина чуть-чуть успокаивается, а Бэт берет ее лицо в ладони и смотрит прямо ей в глаза. Бэт: Мне так жаль, Тин - ну, что я не выполнила своего обещания… Я очень-очень прошу прощения. Я опоздала, я совсем опоздала… Тина: А я думала, ты вовсе не вернешься. Я думала, ты забыла меня. Бэт: Нет. Никогда. Я помню о тебе даже во сне, ты всегда мне снишься. Ответом становится быстрый поцелуй. Тина рада снова увидеть Бэт, рада ее ответу – но по тининым щекам по-прежнему текут слезы. Бэт вытирает их и с любовью смотрит в тинины глаза. Лица женщин находятся буквально в миллиметрах друг от друга, их взгляды встречаются и тонут друг в друге. Тина: Ты ведь еще не женилась, нет? Обе женщины усмехаются, а Тина вытирает глаза. Бэт: Нет. Я бы не приехала сюда, если бы женилась, и не стала бы тебя целовать. Тина: А как там Эмили? Бэт: Она ушла. Тина: В смысле – ?ушла?? Что ты имеешь в виду? Бэт: Она умерла. Тина: Ой, извини… А что случилось? Бэт размыкает свои объятия, делает несколько нервных шагов по комнате и устало присаживается на край кровати. Тина заинтересованно смотрит на нее. Подходит поближе, не отводя взгляда. Бэт глубоко вздыхает. Бэт: Это случилось, когда мы ехали домой из аэропорта. Тина: Семь месяцев назад, да? Когда Кит и Эмили везли тебя отсюда? Бэт: Да. По дороге домой мы попали в аварию. Я даже и до дома-то тогда не доехала – сразу с дороги и в больницу на скорой, примерно так. Нам всем тогда нехило досталось. Я лежала в коме две недели. А Эмили не выжила. Когда я очнулась – она была уже мертва. Так мы с ней в итоге и не увиделись. Тина: Что?! Ты снова была в коме? Бэт: Да, Ти, была… Тина: Господи… прости меня, Бэтти. Я же не знала… Тина подходит еще ближе к чуть насторожившейся Бэт и присаживается рядом. И долго и крепко обнимает ее. Тина: Извини меня, Бэтти… Прости… Мы же с тобой тогда потеряли друг друга… У меня тут тоже куча всего случилась – с мамой и папой. Я была совсем потеряна – и не знала, что делать… Бэт: И меня извини, малыш. Лучше б я была с тобой все это время – тебе бы было хоть чуть-чуть легче… Тина: Я пыталась позвонить тебе – по тем номерам, которые Кит дала, но ни один из них не работал. Бэт: Ну да, к несчастью, Кит дала тебе мой мобильный и домашний телефоны, которые к тому времени уже не работали. Я добилась потом, чтоб они снова стали нормальными - но только через три месяца после отъезда, когда вышла из больницы. Тина: Так ты после той аварии три месяца лежала в больнице? Ты ж говорила, что была в коме только две недели? Бэт: В коме – да, но потом меня врачи еще три месяца не выпускали. Депрессия была жуткая, я даже есть отказывалась, кормили через зонд. И Кит еще не всегда была со мной – у нее сын тогда в Айове в больницу загремел, с передозировкой какой-то наркоты. Тина нервно сглатывает – да уж… Теперь она понимает, почему у нее не получалось дозвониться до Бэт. Бэт: Я попросила у Кит ту твою визитку и звонила по всем номерам на ней, но все они не работали, даже твой рабочий. Глория потом мне сказала, что у вас тут вышка сотовой связи накрылась медным тазом, и поэтому вы все тут меняли номера. Тина: Ну да, все правильно, так и было. На какое-то мгновение комнату наполняет тишина. Тина чувствует себя виноватой. Бэт замечает, что Тина виновато смотрит в пол – и спрашивает мягко, стараясь, чтоб в вопросе не было обвинения: Бэт: А после тех трех месяцев – ты не пыталась позвонить мне? Меня тогда уже выписали из больницы… Тина нервно сглатывает – и медленно отвечает: Тина: Я потеряла тогда надежду. Бэтти, два месяца я пыталась позвонить по данным Кит номерам – но не могла дозвониться до тебя. А потом у папы случился инсульт – и я была совсем растеряна, я хотела поговорить с тобой, рассказать тебе. Я позвонила по тем номерам Кит – они не работали, я была очень зла. Я выкинула ту бумажку, а номера - стерла из своего телефона. У меня просто ум за разум заходил тогда… Я чувствовала себя покинутой, как будто все меня предали и растворились где-то в тумане. В глазах у Тины стоят слезы – и Бэт понимает это все, ей и самой сейчас весьма и весьма паршиво. На какое-то мгновение она опускает глаза к полу, но потом поднимает их и смотрит Тине в глаза, и пытается оправдаться: Бэт: Извини меня, Ти… Мы обе тут попали в ?веселые? передряги. И мы обе не могли контролировать наши обстоятельства… Мы обе были в беде и не могли нормально подумать головой. Тина качает головой, но не смотрит на Бэт, все еще чувствуя себя виноватой в том, что выбросила тогда те ее номера – хоть и в ярости, хоть и не подумав. В комнате снова повисает тишина, теперь она длится на пару мгновений дольше. Наконец Тина, тяжело вздохнув, говорит: Тина: Это все очень грустно, да? Мы обе были жертвами обстоятельств и даже не могли друг другу помочь. Бэт смаргивает слезинку и внимательно смотрит на Тину, в ее грустное лицо. Тина: Бэтти, ну почему так произошло? И к тому же все одновременно навалилось на нас, а? Иногда мне кажется, что жизнь совсем вот несправедлива… Иногда я спрашиваю себя, чем же я заслужила вот все вот это. Из глаз Тины снова бегут слезы. Бэт гладит ее по спине, пытается хоть как-то утешить. Она чувствует боль Тины – боль из-за смерти ее мамы, боль из-за болезни отца… Бэт: А может, ничего не случается просто так? И просто сейчас мы этого не понимаем, но потом поймем когда-нибудь? Тина: Да? И что же хорошего в том, что ты попала в еще одну аварию? И что второй раз за год валялась в коме? Жизнь ведь совсем несправедливая, правда? Бэт: Да, это все очень плохо и грустно – что случилось с твоими родителями, что я второй раз за год лежала в коме… Но, знаешь, не бывает худа без добра – это я про ту свою аварию, вот… Тина бросает на Бэт быстрый заинтересованный взгляд. Бэт отвечает ей теплым влюбленным взглядом и берет за руку. Бэт: Когда я очнулась после той второй комы – ко мне вернулись мои воспоминания. Я вспомнила практически все, начиная с детства. У меня больше нет амнезии, Ти… Тина приятно удивлена, она поднимает на Бэт радостный взгляд. Тина: Что, в самом деле?! Так это же чудо! Бэт: А то! В самом деле – чудо. Мой доктор сказал, такое бывает в одном случае на миллион. Тина: Да! Он прав, это очень редко. Это же удивительно! Счастливая за подругу Тина крепко обнимает Бэт. Бэт: А ты знаешь, что как только я очнулась от комы – я сразу же стала звать тебя? Шейн и Элис там тогда были, могут подтвердить. Ну я тогда и орала… Тина: Да? Бэт: Да! Я хотела увидеть тебя именно в тот момент, я так соскучилась по тебе, по твоей заботе. И я не знала тогда, что очнулась именно в тот день, когда обещала вернуться к тебе. Бэт смотрит в пол. Тина шебуршит пальцами по ее руке и ждет, когда она снова заговорит. Бэт: И когда я вспомнила все, что было – и ту авиакатастрофу, и ту автоаварию потом – в общем, у меня была жуткая депрессия. И про смерть Эмили я тоже тогда узнала – и мне казалось, что она умерла из-за меня, я обвиняла себя в ее смерти. А еще я не могла двигать ногами – потому что они были обе в гипсе. И Кит тогда пришлось меня оставить, потому что ее сын чуть не умер от передозировки какой-то дряни… Я тогда совсем отчаялась, у меня не было сил даже просто разговаривать. Я была в отчаянном положении, только смотрела в пустоту и беззвучно плакала. И просто хотела умереть. Тина чувствует в голосе Бэт застарелую боль. Сидя лицом к лицу на краю кровати, Бэт и Тина держат друг друга за руки. Тина слушает - внимательно слушает. Бэт: И тогда Кит наняла для меня этого психолога – и она приходила ко мне и мягко пыталась разговорить. Она была для меня как мама… И я стала чувствовать себя немного лучше, и даже начала снова говорить с людьми. Но чтобы полностью оклематься после вот этого вот всего – мне потребовалось целых три месяца. Тина не сводит глаз с лица Бэт – и продолжает внимательно слушать. Бэт: И даже когда меня уже выписали из больницы – я все равно еще была на кресле-коляске, ноги были все еще в гипсе. И больно было до жути – и телу, и душе. Я не могла ходить, не могла встать без посторонней помощи. Мне нужна была чья-то помощь – чтобы мыться, чтобы одеваться. Мне было трудно – и жалко саму себя. Я хотела, чтобы ты была со мной, я скучала по тебе – и по твоей любви и заботе, да. Но я никак не могла к тебе поехать… Грустный голос Бэт заставляет Тину плакать, она чувствует себя виноватой в том, что ее не было с Бэт – там и тогда, в самые трудные времена. Тина: Извини меня, Бэтти, я просто тогда не знала… Бэт: И меня постоянно тогда лечили. Мои психолог и терапевт приходили ко мне каждый день, чтобы помочь мне выкарабкаться из всех этих кошмаров. А когда мой доктор сказал, чтобы я на год забыла о дальних путешествиях – мне было просто очень плохо, я ж не могла вернуться сюда, к тебе. Я так по тебе скучала… Тина продолжает плакать и почему-то все так же чувствует себя виноватой. Она считает себя виноватой в том, что слишком быстро оставила попытки дозвониться до Бэт, слишком быстро все бросила, даже и не узнав, что там произошло на самом-то деле… Теперь она понимает, почему Бэт не вернулась тогда. От боли Бэт – сжимается сердце Тины. Бэт смотрит на нее - и осторожно стирает слезы с ее щек, и гладит ее по волосам, и смотрит ей в глаза. Тина пытается оправдаться: Тина: Прости меня, Бэтти… Прости… Бэт: Да все нормально, Ти… Сейчас мне уже явно намного лучше. Я полностью восстановилась, и ничего не болит. Я живая и здоровая, и даже начала бегать по утрам месяц назад. Тина: Так это же замечательно! Но лучше всего – это к тебе вернулась твоя память, у тебя больше нет амнезии… Бэт: Да. Мои воспоминания теперь такие ясные… За неделю до той авиакатастрофы я порвала с Эмили, хоть она этого и не хотела. И мы не собирались с ней пожениться. Она прекрасно знала, что я не верю в брак, а тогда, тут - она просто выдумала это. Об этом я вспомнила даже не тогда – а еще до автоаварии, в самолете по дороге домой. Я хотела тогда с ней поругаться, но решила отложить на потом. Тина молчит, внимательно слушая Бэт, заботливо смотря на нее. Бэт затихает на какое-то время, а потом снова начинает рассказывать: Бэт: Я летела по делам – в командировку, а самолет упал в океан. Но я смогла выбраться из самолета, пока он не утонул, а потом – все плыла и плыла. Я смогла воспользоваться спасательным жилетом, и он мне помог продержаться какое-то время. Я не знала, в каком направлении плыву, но – чувствовала, что к берегу. Я совсем тогда замучилась и практически перестала уже бороться. И вот тогда – появилось это существо, животное. Сначала я думала, что это акула, но это оказался дельфин. Я схватила его за корпус – и дельфин вез меня. Была ночь, была жуткая темнота, я ничего не видела – а потом просто отрубилась. Тина только внимательно смотрит на Бэт и ничего не говорит, она как будто ?выбита из седла? услышанной историей. Теперь ей понятно, как Бэт тогда оказалась одна на морском берегу. Бэт: А следующее, что я помню – это как я проснулась в больнице. Тот день я помню очень хорошо – когда впервые открыла глаза… и увидела твое лицо. Ты была такая милая – и улыбалась мне, и держала меня за руку. Тина: Я тоже это помню, Бэтти. Когда ты очнулась от той комы, ты крепко схватила мою руку, а потом заплакала. Бэт: Ты была такая теплая и хорошая… а потом ты обняла меня и стала успокаивать. И от твоих объятий я утихомирилась, и мне было тепло и хорошо, как будто ты - моя семья. Тина тепло улыбается и придвигается ближе, а потом аккуратно убирает за ушки волосы Бэт, упавшие ей на лицо, и нежно гладит ее щеки кончиками пальцев. Несколько долгих мгновений Тина и Бэт тепло смотрят друг на друга. Тина: Я так по тебе скучала… Бэт: Я по тебе тоже… Они смотрят друг на друга влюбленными глазами и держат друг друга за руки. Тина думает: рассказать ли Бэт сейчас о своем плане или лучше потом? Но Бэт внезапно встает, подходит к окну и выглядывает на улицу. За окном стоит тихий и мирный вечер, кроны деревьев шелестят на ветру, птицы устраиваются на ночлег в сгущающихся сумерках. Бэт: Лучше бы я вернулась сюда быстрее… Но мой доктор не пускал меня уезжать, разрешения не давал. Он говорил, что мне еще год на самолетах летать нельзя… Тина: Так что, ты сюда махнула без разрешения? Бэт: Ну… я упросила его. Тина внимательно смотрит на Бэт и понимает, что та действительно приложила усилия, чтобы вернуться сюда, на остров – и что врачи подержали бы ее еще дома непонятно какое время. На несколько долгих мгновений комнату наполняет тишина – снова. Бэт ждет, что Тина начнет разговор – о них, об их трудных отношениях, об их любви. Об их – взаимных – чувствах друг к другу. Она хочет знать, что Тина планирует делать сейчас - теперь, когда она снова на острове, живая и действительно здоровая? Но Тина, кажется, не хочет обсуждать эту тему. Вместо нее начинает Бэт. Бэт: Ти… Тогда мы скрывали свои чувства друг от друга – и не могли поговорить о них. Ты сама мне не признавалась – до самого дня моего отъезда. Тина глубоко и тяжело вздыхает, отводит глаза от Бэт и пытается сменить тему. Бэт смотрит Тине в глаза - но та сразу же замолкает, мол - не хочу я это обсуждать, не хочу. Не надо… Бэт плотно сжимает губы, но через пару мгновений снова говорит: Бэт: Спасибо, что дождалась меня… Тина опускает взгляд к полу - сразу же, а потом несмело поднимает глаза на Бэт. Ее губы размыкаются, как будто она хочет что-то сказать, но потом Тина снова сжимает их и тяжело вздыхает. Бэт интересно, чем вызвана такая реакция – но кое-что она уже понимает. Или думает, что понимает… Все чертовы подозрения быстро пробегают в ее мозгу - и она спрашивает, дрожащим голосом: Бэт: Что-то не так? У тебя появился кто-то другой? Тина не отвечает на ее вопрос – как будто ответ и так очевиден. Бэт глубоко вздыхает, чувствуя себя отвратительно. Сама мысль о том, что у Тины может появиться кто-то другой, заставляет ее чуть ли не плакать. Бэт нервно сглатывает и смотрит в окно, ее сердце горестно сжимается. Впрочем, она старается не показать виду – и уж точно не разреветься тут. Через несколько мгновений она смотрит на Тину и говорит, с плохо скрываемыми слезами в голосе: Бэт: Кто он? Тина закусывает нижнюю губу и с показным интересом смотрит на стену. Вздыхает, переводит взгляд на Бэт и мягко и искренне произносит: Тина: Никто. Не появилось у меня никого. Бэт облегченно улыбается – замечательно! Она все еще стоит у окна, но присаживается по-турецки на пол и спрашивает: Бэт: Пару дней назад я смогла дозвониться до твоей больницы. Ты ушла оттуда? Зачем? Тина удивлена. Значит, Бэт теперь знает. Она глубоко вздыхает и собирается отвечать. Бэт: Зачем ты ушла оттуда, Ти? Тина: Я должна была заботиться о папе и его бизнесе. Бэт замолкает. Тина задумчиво склоняет голову. Бэт: Услышав о твоем уходе, я запаниковала, а на твой личный сотовый дозвониться не получалось. Я думала, ты уже уехала с острова и все такое, потому и рванула сюда как можно быстрее, и выпросила у своего врача это разрешение… Я должна была вернуться до того, как ты… ну, ты понимаешь. Тина не отвечает и не смотрит на Бэт, ее лицо предельно серьезно. Бэт же смотрит на Тину и дышит как-то нервно. Бэт: Ти, что не так? На самом деле кто-то другой таки есть, да? Ты влюблена в кого-то другого? Ответь, только честно – кто он? Тина усмехается Бэт и внимательно смотрит на нее. Тина: Бэтти, да что ты так привязалась - кто-то другой, кто-то другой? Нет у меня никого другого, успокойся. Бэт облегченно откидывается на стену, хотя где-то в глубине души чуть трепыхается обида. Нервно сглотнув, пытается оправдаться: Бэт: Ладно, Ти, я извиняюсь. Но почему ты так себя ведешь? Есть что-то еще, что я должна знать? Тина снова молчит, пытаясь собрать свои нервы в кучку, и не может пока начать говорить. Бэт терпеливо ждет и внимательно наблюдает за ней. Через какие-то несколько мгновений Тина внимательно смотрит ей в глаза и начинает энергично говорить: Тина: Я не знала, вернешься ли ты, понимаешь ты это?! Ты велела мне ждать две недели – и я ждала, но ты не появлялась. Я не знала, что ты попала в автоаварию по дороге домой, что ты была в коме – не знала, слышишь? Я не знала, что твои ноги были в гипсе, что ты выкарабкивалась и восстанавливалась, что что-то случилось с сыном Кит – да что у нее вообще есть сын! Я ничего не знала, Бэтти… Никто ничего мне не говорил, мне неоткуда было узнать. Я ждала тебя несколько месяцев – но ничего не дождалась, кроме разочарования. Я ждала вхолостую, мне просто слишком тяжело было бросить все и двигаться дальше. У меня был сплошной бардак в голове и в сердце. И тогда я решила идти дальше – отбросить прошлое и просто идти. Бэт: И?… Тина: И я придумала план для себя одной – новую жизнь, вдали от этого всего. Бэт: Придумала план? Какой? Тина: Я уезжаю с острова через три недели. Бэт: Но почему? И куда? Тина: Знаешь, Бэтти, у меня тут есть все-таки мечты. Я хочу стать хорошим неврологом, понимаешь? И хотела бы уехать жить в большой город или, может быть, даже и за границу. Бэт: А как же папа? Тина: Я увезу его с собой – а потом помещу в хороший пансионат, там за ним будут как следует ухаживать, а я буду учиться и работать. Я уже нашла для него такой – и очень хороший, знаешь… В понедельник я выплачу им задаток. Бэт недоверчиво хмурится, ей совсем не нравится это все. Бэт: Значит, ты собираешься доверить его чужим людям?! Тина: Бэтти, а что мне еще остается делать? Это лучшая из возможностей, и я смогу завершить свою специализацию. Я не смогу заботиться о нем, когда буду учиться и работать. Но и не могу оставить его одного здесь, на острове – сама понимаешь, это же безумие… Так что все, что мне остается – это поместить его в пансион и навещать его там почаще. Мне нужно больше зарабатывать, чтобы нормально поддерживать его. Мои возможности в большом городе будут лучше, чем здесь. Я не могу жить на этом острове, Бэтти. Тут куда ни глянь – вспомнится что-нибудь кошмарное, и ты тоже одна из причин, почему я не могу больше жить в этом доме. Тут я везде вспоминаю тебя – а тебя и нет… Я не могу идти вперед, пока я здесь. В глазах у Тины стоят слезы. Бэт смотрит на нее серьезным и заботливым взглядом, а потом вдруг твердо говорит: Бэт: Живи со мной, Ти. Тина ошеломленно смотрит на нее. Недоверчиво хмурится и ничего не говорит. Сказанное Бэт – не вопрос, но и не приказ. Скорее просьба, даже мольба. Тина: Что?! Бэт: Живи со мной. Тина: Бэтти, ты серьезно?! Ты просишь меня жить с тобой? Бэт: Да. Живи со мной. Давай жить вместе, как семья. В большом городе, в тысячах миль отсюда. В стране, где ты родилась, где родились и прожили полжизни твои родители. Я хочу, чтобы вы с папой поехали со мной и жили в моем доме. Все еще толком не веря, Тина смотрит на Бэт и ничего не говорит. Бэт: Возвращайся в нашу страну, Ти. Я знаю, ты любишь этот остров, ты всю жизнь прожила здесь. Тебе ж было три недели, да, когда тебя сюда привезли? Я знаю, все твои лучшие воспоминания связаны с этим островом и этой страной. Но, пожалуйста, давай жить вместе – как семья. Не отправляй папу в пансион. Мы сможем нанять ему его собственную медсестру и даже врача, о нем будут действительно заботиться – а ты будешь учиться и работать, и исполнишь свои мечты, и станешь хорошим неврологом. И я буду рядом, и буду поддерживать тебя… Тина все еще не может поверить. Она усмехается, качает головой и смотрит куда-то в сторону. Тина: Нет! Бэт: Почему нет, Ти? Я думала – ты любишь меня, мы любим друг друга? Тина: Бэтти, не будь слишком импульсивной… Бэт: Импульсивной?! Ты серьезно так думаешь? Тина: Ты хочешь, чтоб мы с тобой жили вместе как семья? Как пара? Бэт: Да. А разве мы не пара, Ти? Ты сама целовала меня - и теперь мы вдруг не пара? Или это был только дружеский поцелуй? Скажи мне… Тина внимательно смотрит на Бэт – и не знает, что ей ответить. Для нее все это слишком неожиданно. Бэт: Что не так, Ти? Почему мы не можем жить вместе в одном доме? Мы ведь уже жили так – и даже спали в одной спальне… Тина глубоко вздыхает и все еще не может поверить в то, о чем ее просит Бэт. Тина качает головой и смотрит в пол, ее сердце бешено колотится в груди. Бэт не отводит от Тины взгляда. Бэт: Позволь мне спросить тебя об этом… Ты действительно любишь меня, Ти? Тина: Да, я люблю тебя. Даже не сомневайся, Бэтти! Ты ведь и так все знаешь… Я люблю тебя. Бэт: Но в чем же тогда проблема? Тина: Бэт… Разве ты не понимаешь, что мы с тобой были вместе всего лишь чуть больше полугода? И в эти полгода мы даже не были любовниками. А теперь… мы потеряли друг друга на несколько месяцев, а потом ты появляешься снова и предлагаешь мне жить с тобой? Практически – зовешь замуж? Мы же толком не знаем друг друга, Бэтти… Бэт: Ты уверена, Ти? Если кто-нибудь в этом чертовом мире и знает меня как следует – то это только ты, Тина. Никто не знает меня лучше тебя. Тина: Да?! А как насчет меня, знаешь ли ты меня?! Ты знаешь мои слабые места?! Ты знаешь, чего я не сделаю никогда, а?! Все эти полгода, которые ты жила тут – ты видела меня с лучшей стороны… потому что я была тут ради тебя, помогала тебе, заботилась о тебе. Но ты никогда не видела моих недостатков – а их у меня на пару вагонов, уж не боись… А у Бэт и Тины всегда так - даже если они и не соглашаются насчет чего-то, у них все равно такое взаимопонимание, что ссора гаснет сама собой - как будто они уже тысячу раз все это обсудили раньше. Обе женщины понимают, что отношения без конфликтов попросту невозможны, что спорить порою просто необходимо - чтобы понять, чего хочет и чем живет другой. Да, такой разговор с риском серьезно поругаться у них впервые, с отъезда Бэт с острова такого еще не было точно, но – каждой из женщин легко говорить о своих самых глубоких мыслях, чувствах и опасениях, говорить честно – именно друг с другом. Пару мгновений обе молчат, но потом Бэт медленно подходит к Тине, присаживается на кровать рядом с ней и берет ее руки в свои. Взгляд – глаза в глаза. Бэт: Я люблю тебя, Тин. Я принимаю тебя такой, какая ты есть – и не бойся, приму, какой бы ты ни оказалась. А в обмен я предлагаю тебе себя. Прими меня такой, какая я есть. Сердце Тины тает от этих слов. Она никогда бы и не подумала, что Бэт может вот так вот выражать свои чувства. Она видит сейчас другую Бэт – новую, вышедшую из своей раковинки. Бэт, понимающую себя, уверенную, знающую, чего она хочет в этой жизни. Тина действительно хочет быть с ней – но у нее есть причины, не дающие ей вот так вот просто сказать ?да?. Она боится всей этой ситуации – да и вешать на Бэт больного отца… Тина: Бэтти, я не знаю… Я хочу сказать… подумай сама, разве мы не должны дать друг другу немножко побольше времени… попытаться побольше узнать друг о друге? Бэт: Как?! Пока ты будешь тут, а я там? И как мы будем друг друга узнавать? Снова на долгие мгновения повисает тишина. Тина с деланным интересом рассматривает простынь, Бэт утешающе гладит ее по спине и смотрит с такой заботой, и дает ей еще время подумать… Через несколько ударов сердца Тина, наконец, поднимает на Бэт заплаканные глаза: Тина: Бэтти, я боюсь. Бэт: Боишься чего? Тина: Я никогда еще не была с женщиной, Бэтти. Все мои отношения раньше были только с мужчинами. У меня нет подруг-лесбиянок или друзей-геев. Я не знаю, куда нас с тобой повезет чертова кривая… Взгляд Бэт теплеет, она осторожно заправляет тинины волосы ей за ушки и нежно проводит пальцами по ее щеке. И смотрит Тине в глаза, и говорит, успокаивая: Бэт: Не бойся, маленькая. Я обещаю, я буду заботиться о тебе. Тебе не нужно ни о чем волноваться, солнышко. Мы есть друг у друга, мы будем жить вместе – и это единственное, что важно. Мы не будем спешить – мы будем спокойно идти вместе, рука об руку. Никакого давления, никаких завышенных ожиданий. Просто делай что тебе нужно, чтобы реализовать твои мечты… Учись, работай - делай, что должна, что хочешь делать. А я просто буду рядом - чтобы поддержать тебя, когда нужно. Тина долго удивленно смотрит на Бэт. Вот она – ее другая сторона, ее способность овладеть ситуацией, когда это нужно. Вглядываясь в лицо Бэт, она все больше влюбляется в нее – и в эту Бэт тоже. Закусив губу, Тина качает головой и отвечает: Тина: Я не знаю, что сказать… Бэт: Просто скажи ?да?, и мне этого достаточно. Тина: Бэтти, это огромный риск… Бэт: Да, я знаю, Ти. Но, пожалуйста, пойди на него… ради меня. Пожалуйста? Бэт умоляюще смотрит на Тину. Их взгляды встречаются, несколько долгих мгновений обе женщины только влюбленно смотрят в глаза друг другу. Тина крепко обнимает Бэт и шепчет ей в самое ухо: Тина: Я люблю тебя, Бэт. Я так тебя люблю… Она целует Бэт в шею и укладывается щекой на ее плечо. Но Бэт поднимает тинину голову, берет ее лицо в ладони и приближает к своему. И смотрит глаза в глаза, и спрашивает: Бэт: Это значит ?да?, ты согласна уехать и жить со мной? Не отрывая взгляда от ее глаз, Тина отвечает – как на духу: Тина: Да, я хочу быть с тобой. Я поеду с тобой и буду жить с тобой в большом городе. Бэт: Спасибо… Больше мне ничего сейчас и не нужно, солнышко… Я обещаю любить тебя всем своим сердцем – всегда. И делить с тобой все, что у меня есть. Спасибо тебе, Ти… Мы будем помогать друг другу. И будем заботиться друг о друге, и будем вместе расти. И снова теплые объятия на несколько долгих мгновений - и в этих объятиях их взаимная любовь и привязанность. В комнате тихо, Бэт и Тина слышат только собственное дыхание и удары сердец друг друга. Тина выворачивается из объятий и смотрит в лицо Бэт: Тина: А твои друзья, Элис и Шейн – они знают о нас? Я имею в виду – о нас как о семье? Бэт: Конечно, знают. Поэтому они сюда со мной и приехали - чтобы поддержать меня, если ты мне вдруг откажешь. Они знают, что я хочу позвать тебя с собой – жить со мной в Лос-Анджелесе. Тина: Что?! Так значит, ты планировала это свое предложение? А я-то думала - оно возникло само, спонтанно… Бэт: Да, я планировала, Ти. Поэтому я и приехала сюда – предложить тебе покинуть этот остров, позвать тебя ко мне в Лос-Анджелес. Позвать тебя жить со мной… Тина: А я-то думала – ты просто пожалела меня и папу, вот и предложила это – как вариант… Бэт: Нет, Ти. Эта мысль пришла мне еще несколько месяцев назад, когда я только очухивалась после той автоаварии. Просто я не могла сюда приехать – сама понимаешь, на кресле-коляске, да и врачи бы меня не отпустили тогда. Они вообще хотели меня отпустить только через год – но я просто не могла больше ждать. Я боялась, что ты можешь покинуть остров и уехать куда-нибудь далеко, и забыть обо мне. Тина на мгновение опускает глаза в пол – но потом снова поднимает их на Бэт. Тина: А как насчет Кит? Она тоже знает? Бэт: Конечно же, она знает. Я сказала ей, как только меня выписали из больницы – и потом еще перед самым моим вылетом сюда мы тоже с ней говорили. Тина: И что она сказала? Бэт: Ну, Кит – лучшая сестра в целом мире. Она всегда поддерживает мои решения – поддержала и в этот раз. Тина: Господи, почему я обо всем узнаю последней?! А папе ты тоже говорила? Бэт: Да. Я сказала ему сегодня, как раз перед твоим приходом. Я рассказала ему об этом моем плане взять вас всех с собой в Штаты, чтобы мы все жили как одна семья. Только я не призналась ему, что люблю тебя – ну, как женщину. А он кивнул мне в ответ, и его лицо было таким счастливым - наверное, это значит, что он согласен, ведь так? Тина: Ты серьезно?! Бэт: Да! Теперь-то ты мне веришь? Тина: Да, верю. Просто это все так неожиданно… А ты не подумала, что бы было, если б я не приняла твоего предложения? Если б я не захотела ехать в Штаты, если б я не захотела жить с тобой? Бэт замолкает на несколько мгновений и опускает взгляд, но потом серьезно смотрит Тине в глаза: Бэт: Я бы все равно верила, что ты согласишься – несмотря ни на что. Тина сглатывает и внимательно смотрит на подругу – или уже невесту? Бэт: Три дня назад, когда я заказывала билеты – я не была даже уверена, что застану тебя здесь. Я просчитала все возможности - и лучшие, и худшие. Я думала, что ты можешь мне отказать – и разозлиться на меня, я ведь не выполнила своего обещания. Но я пошла на риск. Это лучше, чем было бы всю жизнь жалеть – жалеть, что не решилась спросить, не отважилась признаться… Я знаю, если б ты отказала – это было бы тяжело, но я бы не опустила рук, пока не услышала б твое ?да?.Тина: Ну да, ты такое можешь… Бэт опускает взгляд на свои коленки, ее лицо до сих пор предельно серьезно. Но Тина наконец-то может улыбнуться. Бэт: Ти… Теперь я помню свое прошлое – и хочу рассказать тебе о нем. Все. Откуда я взялась, как я жила до встречи с тобой… У меня в запасе еще два дня до самолета – и мне не страшно потратить их оба только на тебя. Тина: Нет, все нормально. Можешь и ничего не рассказывать, если хочешь – я все равно тебе доверяю. А можешь рассказать когда-нибудь потом – если желание такое будет. Ты права, важно только одно – то, что мы есть друг у друга сейчас, то, что мы можем двигаться вперед. Бэт наконец-то улыбается, обрадованная решением Тины. Тина: Мне нужно еще три недели, только тогда мы с папой сможем уехать отсюда – к тебе. Бэт: Значит, через два дня мне лететь без тебя? Тина: Да. Мне нужно сначала привести тут все в порядок, оформить кое-какие документы и все такое. Без этого никак. Бэт: А как насчет этого дома? Фермы? И папиного бизнеса? Тина: Все уже продано – кроме этого дома и моей машины. У меня не было времени особенно выбирать из потенциальных покупателей и искать предлагающего лучшую цену – так что я продала все первому же, кто заинтересовался. Я всего-то месяц назад окончательно решила, что мы с папой уедем с этого острова – навсегда. Бэт: А кто хочет купить этот дом? Тина: Ну, с продажей этого дома я разберусь к концу месяца. Поэтому-то мне и нужны еще три недели – чтобы окончательно уладить все формальности. И… в принципе, этот дом хочет купить доктор Эванс. Бэт удивленно моргает и нервно сглатывает. Одно упоминание этого имени будит внутри нее старую колючую ревность. Впрочем, Бэт никак не выдает своих настоящих чувств. На пару мгновений в комнате повисает неловкая тишина. Бэт: Да, отмени свой договор с той вот медсестрой для папы. Я сама найду ему хорошую, сразу же как приеду. Тина: Хорошо, я так тогда и сделаю. Бэт: Просто делай, что тебе нужно чтобы уладить все дела в три недели. Уладь там все с документами, хорошо? Да, а папин паспорт еще действителен? Твой-то, я знаю, вроде в порядке… Тина: Да, и папин и мой паспорта еще действительны. Бэт: Это хорошо. Просто пообещай мне, Ти, что вы с папой уедете отсюда через три недели. Тина: Да, я обещаю. Бэт: Спасибо тебе, Ти! Ты даже не представляешь, как я счастлива, что ты согласилась… Тина: Я тоже счастлива, Бэтти. Женщины снова обнимаются – крепко и тепло. Потом Тина идет к стенному шкафу и раздевается до белья, чтобы переодеться. Бэт всего лишь в нескольких шагах от нее – и совсем не предполагала, что Тина будет раздеваться при ней. Так что Бэт решает пройтись по комнате и осмотреть обстановку – а заодно натыкается взглядом на собственную картину на стене. Тина: Малыш… А все твои одежки я пожертвовала в благотворительное общество – я же уже не верила, что ты вернешься… Бэт удивлена. Все так же стоя около своей картины, она поворачивается к Тине. Бэт: Что ты сейчас сказала? Тина: Извини, я не знала, что тебе еще потребуется эта одежда. Она тебе нужна, да? Бэт: Нет, что ты сказала до этого? Как ты назвала меня? Тина улыбается, вспомнив. И что-то бормочет, не зная, что сказать. Бэт медленно подходит к ней. Тина: А?… Бэт: Скажи это еще раз. Как ты сейчас назвала меня? Тина: ?Малыш?? А разве это плохо? Что плохого в том, чтоб называть тебя так? Я хочу сказать… ты же мой малыш, я же о тебе забочусь… Бэт, молча, обнимает Тину и прижимает ее к себе, смотря влюбленным взглядом в ее глаза. Она любит Тину – и это придуманное ей обращение тоже… Бэт: Ты лучший человек в мире, которого я знаю. А ты будешь моим малышом, а? Обе женщины смеются и долго смотрят в глаза друг другу. Потом Тина улыбается и закусывает нижнюю губу. Бэт: Не закусывай губу… Тина усмехается и слушается. Бэт осторожно берет ее лицо в ладони, наклоняет ее голову к себе и целует Тину жарким и страстным поцелуем. Тина отвечает взаимностью и прижимается к Бэт, они целуются несколько долгих мгновений, а потом Бэт шепотом говорит: Бэт: Господи, я не могу дождаться, когда приведу тебя домой. Не могу дождаться, когда поселюсь с тобой – навсегда… Тина светло улыбается и легонько шлепает Бэт по губам. Тина: Пойдем погуляем, Бэтти. А то мы что-то тут уже засиделись. И твои друзья там, наверное, тебя уже ?потеряли?.Бэт: И что, ты пойдешь на улицу в одном белье?! Тина: Да нет, конечно! Отойди от меня, чтоб я могла одеться. Бэт трется своим носом о тинин, а потом выпускает ее из своих крепких объятий. Тина одевается и приводит себя в порядок. В это же самое время в гостиной болтают Элис и Шейн. Шейн: Ну, Эл, и что ты думаешь об этих двоих? Элис: Я думаю – они втюханы друг в друга по их красивые ушки. Ты видела, как они смотрят друг на друга? Это же слепому понятно, как они друг друга любят. Это же видно невооруженным глазом… Шейн: Думаешь, Тина поедет с Бэтти в Лос-Анджелес? Элис: Если она по-настоящему любит Бэт – я думаю, да. Шейн: Но Тина ж не была лесбиянкой, пока не встретила Бэт, верно? Элис: Ну да, она не была. И что? Не дав закончиться разговору, Бэт и Тина выходят из комнаты, держа друг друга за руки и улыбаясь. Тина идет на кухню и смотрит, что там Глория готовит на ужин, и усмехается от того, что это будет любимая еда Бэт.