16. После Джареда, Рождество с Ше и отлет в Эл Эй. (1/1)

Спустя несколько днейКиллиан вела себя, будто ничего не случилось. После того ночного разговора, она больше ни разу не поднимала тему Джареда. Нет, она не притворялась, что ничего не случилось и Крис просто каким-то таинственным образом испарился. Да это было бы и невозможно - из-за скорбной морды Томата и из-за бесконечных вопросов Кэрри, когда папа возьмет и ее к себе тоже.Да, она снова упорно звала Джареда папой, совершенно очарованная тем, как он внезапно появился и уверенная в том, что очень скоро он снова будет жить с ней.Киллиан не могла видеть то, как что-то неуловимое менялось в лице Шенна, когда малышка принималась и его донимать вопросами о том, где же ее папа, и потому ей пришлось серьезно поговорить с Кэрри.Она была довольно убедительна и даже строга, когда запретила малышке звать папой Джареда, объяснив, что у нее лишь один папа, и это Шеннон, а Джаред - ее дядя. Любить своего дядю - это правильно, но звать его папой - жестоко и неправильно по отношению к родному отцу.Кэрри выслушала мамочку молча, но с этого дня она как-то замкнулась в себе. Она играла все время одна, была задумчивой, правда, задавать вопросы про "папу" прекратила.Но Киллиан пыталась как-то выровнять эту ситуацию, ей совсем не хотелось, чтобы дочь ненавидела ее или Шенна. Она была особенно внимательна к близнецам в этот период, старалась чтобы они всей семьей постоянно выходили на прогулки...Конечно же, она страшно скучала по Крису и переживала - Джаред мог быть таким бесшабашным и невнимательным, мог отвлечься, мог забыть о чем-то... Но неужели он причинил бы вред собственному сыну? Она старалась не вести себя как параноик и как эгоистка, не требовала, чтобы Шенн звонил брату и выяснял, как там малыш. Все равно она не могла ничего с этим поделать - Джаред всегда получал то, что хотел, так или иначе. В этой ситуации ей осталось лишь смириться и не делать глупостей, окружить любовью семью и просто ждать...Она еще не сказала Шеннону, но поехать за Крисом она собиралась сама. Джаред больше не пугал ее - она знала и его любовь когда-то, теперь узнала и жестокость. Хуже быть уже не могло, и она должна была сделать это - увидеть его снова и научиться противостоять ему, быть с ним на равных, а не быть зависимой от него. Может, это была ловушка, которую она расставила для самой же себя, а может она хотела сделать ему так же больно, как он сделал с ней.В конечном счете, все ее поведение, вся выдержка просто скрывала тихое безумие, охватившее ее. Джареду даже не нужно было прилагать каких-то особенных усилий, чтобы разрушить все. Он смог сделать это всего лишь тем, что появился.РОЖДЕСТВОЗа окнами плавилась Коста Рика.Стояло Рождество.Томатик по-новой натягивал москитную сетку в детской.Шеннон курил на кухне.Киллиан заперлась в ванной, разглядывая свое отражение в зеркале.Тайлюша выковыривал последние кнопки из блэкберри, который подарил ему дядя Джей.Кэрри читала перед сном сказку про Золушку.Шеннон думает о том, что все сегодня закончится пиздецом. Давит в пепельнице сигарету и зажигает новую.Киллиан смотрит на себя в зеркале и отводит взгляд. В ее сумке лежит билет до Эл Эй. Томатик целует близнецов на ночь и, погасив свет, тихонько выходит из детской. Ше и Килл находятся по разные стороны созданных ими же самими баррикад, и сегодня тот особенный случай, когда Томо не решается лезть во все это. Он просто выскальзывает из их номера и растворяется в коридорах отеля, чтобы провести свое Рождество.Шеннон вздыхает. Даже Томо бежит с этого тонущего корабля, хотя Томо был единственным, кто никогда не терял надежду в него и Киллиан. А теперь даже он умывает руки - ведь это безнадежно. Безнадежно, мать его так. Она улетит сегодня. И она больше не вернется. Где бы он не создал дом, каким бы уютным он бы его не сделал - она все равно ускользнет. Его малышка. Его родная, единственно важная девочка... Она оставит его, потому что в ее жизни есть место лишь для одной большой любви, любви сокрушительной, любви всепоглощающей, и он, Шеннон, к ней отношения не имеет... Шеннон тушит очередную сигарету в пепельнице. Шеннон зажигает новую. Шеннон обхватывает голову руками.Шеннон хочет быть мертвым. Но он не может позволить себе этого.И потому он просто курит. Киллиан красит губы красной помадой. Она не любит красную помаду, но все считают, что она ей идет. Она смотрит на свое отражение. Она берет в руки сумку. Она достает билет.Киллиан вспоминает Рождество. Нет, не прошлое, а то, что было для нее по-настоящему важным...Самоа. Такая же липкая ночь. Она сидит на ступеньках бамбукового дома, вздрагивая от предвкушения, и ее пальцы покоятся в ладони Джареда... Их собственный, созданный для них двоих мирок... И звук голоса - голоса, который для них обоих значит слишком многое и меняет все на свете. Голос Шеннона.Шеннон тушит последнюю сигарету. Достает виски. Видит свое отражение в стекле бутылки. Криво улыбается ему. Щедро плещет в стакан.- С Рождеством, блять...Киллиан в ванной рвет билет на мелкие кусочки и стирает эту нелепую красную помаду влажной салфеткой.Она заходит на кухню как раз в тот момент, когда он опрокидывает свой рождественский тост и обнимает его со спины, прижимаясь губами к его небритой щеке.- Счастливого Рождества, Ше, - шепчет она, и Шеннон поворачивается к ней, чтобы заключить в крепкие объятия и снова осознать, что если эта женщина кому-то принадлежит, то только ему.Спустя несколько днейЭто Рождество сблизило их снова - как-то иначе, в очередной раз показав им обоим новые горизонты их отношений, новые грани любви и доверия, новые точки соприкосновения и новую тихую гавань.Впрочем, благодаря близнецам и Томату в их гавани редко случалась тишина - и это тоже было счастьем, которое предназначалось только для них.Но пришло время смотреть правде в лицо, и Шеннон как никто другой знал, что забрать их сына должна Килл - сама, встретившись с Джаредом лицом к лицу. Более того, он доверял ей и, покупая лично для нее билет, знал, что эта поездка изменит если не все, то многое. Не для него, нет. Для Киллиан. Он уже давно научился понимать и принимать ее несмотря ни на что, долгие годы он даже мирился с тем, что в глубине души она всегда тянулась к его брату...Но сейчас все было иначе.Его женщина просто должна была побороть свои страхи и наконец обрести твердую почву под ногами. И он собирался помочь ей - отпуская ее.Ненадолго.Он проводил ее в аэропорт, и Киллиан долго стояла, уткнувшись носом ему в шею и наслаждаясь его запахом, прежде чем стюардесса все же уволокла ее на посадку...