71. ?Я отказываюсь принять это.? (1/1)

The Red Jumpsuit Apparatus?— ?Your Guardian Angel?На твоём лицеУлыбка всех милей, не устоять мне перед ней.И вот став сильнее я всё осознал.Так в жизни бывает, что рушатся планы,Но знай, что я, я смогу лишь с тобою бытьНе смогу тебя предать.Будем вечно мы вместе.Буду рядом, тебя охранять,Пусть даже спасая, отправлюсь сам в рай…Всё О’кей. Всё О’кей. Всё О’кей.Время проходитИ волны бьются,И звёзды падают?— всё для нас.Дни всё длиннее, а ночи?— короче.Я смогу лишь с тобою быть.Не смогу тебя предать.Будем вечно мы вместе.Буду рядом, тебя охранять,Пусть даже спасая, отправлюсь сам в рай…Ведь ты моя, ты моя, моя любовь, вся моя жизнь.Прошу не загуби.Ведь я здесь, для тебя.Прошу не уходи.Прошу останови!Останови!Прихоти твоиВсе исполню?— прикажи.Хоть и тучи надо мной,Но смогу я быть с тобой.Не смогу тебя предать.Будем вечно мы вместе.Буду рядом, тебя охранять,Пусть даже спасая, отправлюсь сам в рай…В понедельник, 1 мая, холодный и серый свет раннего утра начал пробиваться сквозь окно спальни Скалли, когда Малдер был занят тем, что осыпал её долгими страстными поцелуями. Она вздохнула, когда его мягкие и тёплые губы скользнули вниз по её шее, к ключице. Она провела пальцами по его волосам, в то время как другая её рука нежно гладила кожу его спины, а бёдра обвились вокруг его талии, её мышцы сжались, когда кровь прилила к паху.—?Ты опоздаешь,?— ухмыльнулась Скалли.—?Мне всё равно,?— ответил Малдер, погружая язык в ложбинку её ключицы, заставляя её вздрогнуть. —?Есть вещи поважнее работы.Она фыркнула.—?С каких это пор? Ты вообще когда-нибудь приходил в офис позже 7:30? —?спросила она.—?Это, как известно, иногда случается,?— прошептал Малдер, его губы прошлись по её коже от затылка до мочки уха.Она застонала. Груди Скалли прижались к его груди, соски затвердели, и Малдер мог думать только о большем. Больше удовольствия. Больше времени. Больше Скалли, и только её. Ещё больше её губ, рук, ног, шеи, груди, нежной кожи. Ещё, ещё, ещё. В глубине его живота начал сжиматься комок горячего, страстного желания. И в этот момент зазвонил его сотовый.—?Проклятье,?— простонал он, поднимаясь и протягивая руку к телефону на прикроватном столике. —?Малдер.—?Агент Малдер,?— сказал Скиннер. —?У меня возникла небольшая проблема, и я хотел бы узнать, не могли бы вы и агент Скалли помочь мне.Он увидел вопросительный взгляд Скалли и одними губами произнёс: ?Скиннер?. Она кивнула.—?Э-э, конечно, сэр. Что мы можем сделать?Скиннер вздохнул.—?Я занимаюсь защитой свидетелей по громкому Федеральному делу против ?Morley Tobacco?, и, к сожалению, мой свидетель погиб при… э-э… странных обстоятельствах. Мне нужно, чтобы вы со Скалли приехали сюда, в Уинстон-Салем, Северная Каролина. Перезвоните мне, как только прилетите сюда, и я введу вас в курс дела.—?Мы приедем как можно скорее,?— ответил Малдер, прежде чем повесить трубку и оглянуться на Скалли. —?Собирай вещи, мы едем в аэропорт.—?Куда мы летим? —?Спросила Скалли.Он вздохнул.—?В Северную Каролину. Скиннер хочет, чтобы мы подключились к нему. —?Затем он снова уткнулся носом в её шею, нежно целуя её. —?Боюсь, с этим придётся подождать,?— прошептал он.Она улыбнулась.—?Всё в порядке. Это позволит нам с нетерпением ждать возвращения.Малдер ухмыльнулся, скатился с кровати и направился в ванную, чтобы принять душ, а Скалли встала и достала из шкафа свою сумку.***В среду утром, 3 мая, Скалли находилась в морге округа Форсайт, где производилось вскрытие второй жертвы, которая, судя по всему, умерла так же, как и федеральный свидетель, которого Скиннер должен был защищать, доктор Джим Скоби. Хотя на теле Скоби не было никаких признаков того, что могло вызвать повреждение его лёгких, горла и рта, она была потрясена тем, что обнаружила у последней жертвы.В 11:21 Скиннер вошёл в морг и подошёл к Скалли, поморщившись при виде того что лежало на столе.—?Левое лёгкое и бронх Томаса Гасталла,?— отреагировала Скалли, глядя на раскрытые лёгкие, наполненные личинками насекомых.—?Ну, я думаю, это объясняет, откуда взялись жуки,?— сказал Скиннер.Скалли услышала приближающиеся шаги и обернулась, когда Малдер вошёл в помещение для вскрытия. Он выглядел усталым.—?Привет, Малдер. Где ты был?—?Общался с юристами из Министерства юстиции,?— сказал он. —?Пытаюсь заглянуть в документы ?Морли?.—?Взгляни-ка на это,?— ответила Скалли, бросив взгляд на труп.Малдер опустил взгляд, чувствуя отвращение, и сглотнул рвотный позыв, прежде чем отойти и сесть у стола. Скалли ожидала, что он будет немного более взволнован её открытием.—?Это личиночная стадия табачного жука, Малдер, и каким-то образом они оказались в лёгких Томаса Гасталла.—?Но что не имеет никакого смысла, так это то, почему лёгкие Скоби не были в таком же состоянии,?— сказал Скиннер.Малдер почувствовал, как у него сдавило грудь, и закашлялся.—?Эти личинки окукливаются в лёгких, а затем, когда они вырастают в жуков, массово покидают тело,?— ответила Скалли.—?Ну, это объясняет состояние лица и горла,?— произнёс Скиннер.Малдер снова закашлялся, и Скалли отвернулась от своего босса, сосредоточившись на нём.—?Только вот как они попадают в лёгкие? —?Спросил Скиннер.Малдер прикрыл рот и сильно закашлялся, после чего посмотрел на свою руку. В его животе начала подниматься паника.—?Малдер? —?Скалли обеспокоенно посмотрела на него. Она подошла к нему, и он повернул к ней руку. Она была вся в крови. Скалли почувствовала, как её желудок сжался, когда Малдер посмотрел на неё, на его лице отразился страх.—?Скалли? —?Это было сказано паническим шёпотом, который также говорил ?о Боже? и ?помоги мне?.У него было не так много времени, чтобы обдумать этот поворот событий, потому что щекотание глубоко в груди, вызвавшее лёгкое покалывание, теперь превратилось в полномасштабный жгучий кашель, и Малдер согнулся пополам. Скиннер подбежал к нему и схватил за плечи, чтобы поддержать, пока Скалли доставала сотовый и набирала 911.Когда она говорила с диспетчером, её голос был настойчивым и напряжённым, она проклинала тот факт, что из всех случаев, когда морг был наиболее необходим для того, чтобы находиться на нижнем этаже местной больницы, морг округа Форсайт оказался в отдельном здании, а ближайшая больница находилась в двух милях в Эшфорде.Скалли уговаривала Малдера лечь, но он лишь сурово посмотрел на неё в ответ. Ни за что на свете он не ляжет на одну из стальных каталок морга, пока ещё жив. Вместо этого, каждый раз, когда у него начинался приступ кашля Малдер тяжело опирался на Скиннера. От привкуса крови в горле его затошнило, и Скалли, увидев выражение его лица, бросилась к маленькому мусорному ведру и подняла его, когда он согнулся пополам и выплеснул в него содержимое желудка как раз в тот момент, когда в отсек для вскрытия ворвались парамедики.—?У него кровотечение,?— сообщила женщина-медик своему напарнику.—?Нет, кровь у него в лёгких,?— поправила её Скалли. —?Он был заражён личинками табачного жука. Его нужно немедленно перевести на кислород.Медики уставились на неё. Мужчина посмотрел на вскрытую грудь Томаса Гасталла на стальном столе и поёжился.—?Как у этого парня?Скалли кивнула.—?В точности как у этого парня.—?Твою мать, Плешетт,?— сказал он своей напарнице. —?Давай-ка положим этого парня на носилки и запустим О2. Что ещё, док?Вся медицинская подготовка Скалли вырвалась вперёд, логическая и рациональная часть её мозга подавляла эмоции в попытке отогнать страх за Малдера.—?Позвоните в больницу, пусть нас ждёт лёгочный специалист. Ему понадобится полная серия рентгеновских снимков грудной клетки, готовых к отправке, как только он прибудет. Мы не можем позволить себе терять время.—?Да, доктор,?— ответила Плешетт, помогая своему напарнику уложить Малдера на носилки.Но как только он лёг, Малдер почувствовал, как его грудь сжалась, и паника затопила его мозг, он дёрнулся в руках санитаров, пытаясь сесть.—?Я… —?он закашлялся, кровь брызнула на его костюм. —?Не могу… —?он продолжал кашлять кровью. —?Лежать.Глаза Скалли расширились.—?Нам нужно, чтобы он сидел. В лёгких скапливается жидкость.Малдер посмотрел на неё, испытывая чувство ужаса, зная, что эта ?жидкость? была его собственной кровью, и он вот-вот захлебнётся ею. Кислород хлынул ему в лицо, и впервые за всю свою жизнь он обрадовался вызывающей клаустрофобию пластиковой маске. С него сняли пиджак, и он протянул левую руку, схватив Скалли за руку, в то время как медики вводили иглу капельницы.***Дорога в больницу была ухабистой и некомфортной, но, по крайней мере, короткой. Скалли крепко держала Малдера за руку, переплетя их пальцы. Он продолжал кашлять, разбрызгивая кровь внутри кислородной маски, и Плешетт на мгновение снимала маску, чтобы начисто вытереть её. Малдер видел, как Скалли беспокойно покусывала нижнюю губу каждый раз, когда он сжимал её руку.Когда ?скорая? свернула за угол, быстро приближаясь к больнице, Малдер вдруг понял, что всё вокруг начинает исчезать, и ему показалось, что он уплывает. А потом резкий голос Скалли заставил его снова открыть глаза.—?Малдер, не смей спать! Пока мы не доберёмся до больницы ты должен оставаться со мной. Ты понимаешь? Не вздумай заснуть.Он кивнул и приложил все усилия, чтобы держать глаза открытыми. Малдер знал, что если Скалли так настойчива, то это важно, и, возможно, вся его жизнь зависит от того, чтобы держать глаза открытыми. Поэтому он снова и снова повторял про себя ?не засыпай?, полагая, возможно, иррационально, что если он закроет глаза и заснёт в машине скорой помощи, то никогда больше не сможет их открыть. Малдер смотрел в лицо Скалли, изо всех сил стараясь не поддаться чувству изнеможения.?Скорая? остановилась перед дверями отделения неотложной помощи, и Скалли вылетела из машины, опередив их, как догадался Малдер, чтобы разыскать пульмонолога и бригаду медиков. Три молодые медсестры поприветствовали Малдера, когда санитары выводили его из машины скорой помощи, но он был слишком слаб, чтобы наслаждаться женским вниманием, и ему не потребовалось много времени, чтобы вспомнить, почему он так ненавидит больницы.Как только медсёстры доставили Малдера в отделение неотложной помощи, у них, казалось, была только одна цель: снять с него всю одежду. Руки были повсюду, расстёгивая ремень и стягивая брюки с ног, расстёгивая рубашку и снимая её с плеч и рук. Он даже не знал имён этих женщин, но вскоре с него сняли носки, туфли и боксеры. Малдер был благодарен им за то, что они хотя бы накинули ему на колени одеяло, прежде чем снять боксеры. Вместо того чтобы попытаться натянуть его белую майку на капельницу, откуда ни возьмись появились ножницы, и её тоже быстро сняли. Затем он был одет в больничный халат, завязки которого были завязаны вокруг его шеи и спины. Медсёстры быстро переговаривались друг с другом, но ни одна из них ещё не обратилась к нему. Боже, где же Скалли?Как только медсёстры усадили Малдера на больничную койку, он увидел свою напарницу, входящую в палату. Он хотел окликнуть её, но обнаружил, что не может говорить, и попытался не паниковать.—?Рентгеновские снимки готовы? —?Спросила Скалли белокурую медсестру, стоявшую ближе всех к нему.Малдеру стало немного обидно, что она едва заметила его присутствие в палате и вместо него разговаривала с медсёстрами.—?Санитар уже спускается,?— ответила медсестра. —?Он будет здесь с минуты на минуту.Скалли кивнула и, подойдя к кровати Малдера, взяла его за руку. Малдер крепко сжал её, и она глубоко, прерывисто вздохнула. Когда они уставились друг на друга, он пожалел, что не может говорить, но потом понял, что понятия не имеет, что бы он сказал, если бы мог. Может быть, это и к лучшему. Он знал, что Скалли прекрасно умеет говорить, но, похоже, даже она не находила слов. Между ними повисло плотное облако страха. Кроме того, он заметил, что в палате стоит Скиннер. Малдер понятия не имел, когда он успел сюда добраться, но ему хотелось, чтобы Скиннер ушёл, чтобы он мог обнять Скалли, как ему того хотелось.Вошёл санитар, чтобы отвести Малдера на рентген, Скалли сопровождала их. Как бы Малдер ни ненавидел получать рентгеновские лучи, как бы ни ненавидел подвергать себя низкоуровневому радиационному отравлению, он считал, что в данном случае это необходимое зло. Как только они вошли в отделение радиологии санитар проинструктировал Малдера, что ему нужно встать с инвалидного кресла и лечь, чтобы добиться чёткого изображения его грудной клетки. Через несколько секунд он уже лежал на спине, испытывая ужасную боль. Удушающий, обжигающий жар пронзил его грудь, пока он пытался дышать. Малдер представил себе, как эти маленькие черви ползают по его лёгким, высасывая из них всё полезное, вроде тканей и крови, развивая твёрдые экзоскелеты с клешнями, чтобы они могли проложить себе путь через его пищевод и выйти изо рта. Малдера охватила паника. Боже, почему Скалли стоит в другом конце комнаты?Малдер не знал, сколько ещё сможет бодрствовать. Боль была невыносимой, и он хотел отключиться, но Скалли ещё не сказала ему, что он может закрыть глаза. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем санитар снял Малдера со стола и помог ему сесть в кресло. Малдер думал, что они вернутся в отделение неотложной помощи, но они вошли в лифт и поднялись на несколько этажей, пока двери не открылись перед большой табличкой, сообщающей, что они входят в отделение интенсивной терапии.Скиннер встретил их у лифта, и они направились в отдельную палату, Малдер заметил, что Скалли держится на почтительном расстоянии позади него. Они вошли в палату, где санитар и пара медсестёр начали помогать Малдеру выбраться из инвалидного кресла, чтобы уложить его на больничную койку. Всё это время он смотрел на Скалли, стоявшую в другом конце комнаты с широко раскрытыми глазами. Он мог сказать, что её мозг лихорадочно работает над ситуацией, но Малдеру было наплевать, что они находятся в палате, заполненной больничным персоналом, не говоря уже о Скиннере. Он хотел, чтобы Скалли была рядом с ним, он хотел чувствовать её руки вокруг себя, он хотел просто закрыть глаза и зарыться лицом в её груди. Малдер был уверен, что он умирает, что это конец. И, чёрт возьми, он не хотел умирать, видя, как она смотрит на него с другого конца комнаты.Пока его укладывали на больничную койку, Малдер сумел набрать в лёгкие достаточно воздуха, чтобы произнести одно-единственное слово. Ему не потребовалось много времени, чтобы решить, какое это будет слово.—?Скалли!Малдер тут же закашлялся, и догадался, что она увидела его ?паническое лицо?, потому что она бросилась к его кровати и взяла его за руку, переплетя их пальцы.—?Сейчас мы дадим тебе отдохнуть, Малдер. Они дадут тебе немного снотворного.Он начал энергично трясти головой.—?Бесполезно! —?закашлялся он.Она вздохнула, сжала его руку и понизила голос до шёпота, поворачиваясь всем телом перед Малдером, пока не закрыла его от взгляда Скиннера.—?Малдер, я знаю, что ты боишься, но всё будет хорошо. Доктор Абрахам?— местный пульмонолог, и он собирается провести процедуру, для которой потребуется общий наркоз. Они введут в твои лёгкие маленькую трубку, которая будет действовать как пылесос, чтобы избавиться от личинок, прежде чем они окуклятся.Скалли провела другой рукой по его лбу, нежно поглаживая его волосы. В прошлые годы она делала это под предлогом ?проверки наличия травм головы?, но теперь Малдер знал, что она, вероятно, просто хотела использовать любой предлог, чтобы прикоснуться к нему. Боже, сколько лет они потратили впустую, избегая очевидного.—?Ты? —?только и смог выдавить Малдер, прежде чем снова закашляться.—?Малдер, я не хирург. Это сделает доктор Абрахам.Он покачал головой, снова чувствуя панику. Он знал, что Скалли?— патологоанатом, но он также знал, что она может сделать почти всё, что захочет. Она, несомненно, могла бы стать хирургом. Она была чертовски хорошим врачом, и именно её он хотел видеть в операционной.—?Ты… —?хрипло прошептал он. —?Будешь… рядом?Скалли грустно улыбнулась и кивнула.—?Конечно. Разве я могу быть где-то ещё?Паника и страх Малдера начали понемногу рассеиваться.—?Медсестра даст тебе ?Диазепам?, чтобы ты расслабился,?— сказала Скалли. —?Я схожу к анестезиологу, чтобы обсудить уровень твоей переносимости, а потом вернусь. Тебе лучше не сбегать от меня.Он уставился на неё, когда она подмигнула ему, и затем она ушла. Малдер не был уверен, что ?Диазепам? поможет. Мысль о трубке, спускающейся в горло, несмотря на то, что Скалли назвала её ?маленькой?, а Малдер был слишком хорошо знаком с тем фактом, что расчёты большинства медицинских работников сильно отличались от его собственных, вызывала у него некоторое беспокойство. Он задавался вопросом, достаточно ли будет ?Диазепама?, и начал думать, можно ли получить эту дрянь с ?Демеролом?.По-видимому, действие ?Диазепама? было сильным, так как Малдер внезапно почувствовал, что его тянет вниз. Но слова ?не засыпай? голосом Скалли снова и снова звучали в его голове. Он не хотел засыпать до её возвращения. Возможно, он никогда больше не откроет глаза, и он не хотел, чтобы последним, что он увидит, была больничная палата.Но тут появилась Скалли, она села рядом и посмотрела на него сверху вниз. Одной рукой она держала его за руку, а другой гладила по лбу.—?Всё в порядке, Малдер. Теперь ты можешь заснуть. Я буду здесь всё время, и я буду рядом, когда ты проснёшься. Всё будет хорошо. Просто закрой глаза.Когда Малдер взглянул в её прекрасное лицо, в её голубые глаза, наполненные беспокойством, услышал звук её голоса, который был словно успокаивающий бальзам для его страхов, словно колыбельная, призывающая его уснуть, в этот момент он изо всех сил пожалел, что не может подарить ей ребёнка. Скалли была бы прекрасной матерью. А потом всё потемнело.Малдер ощутил, как его разрывает между сном и бодрствованием, но ему не хотелось открывать глаза. В горле была жгучая боль. Вдруг он почувствовал, как кто-то нежно взял его за руку и потёр пальцы. Он знал, что это Скалли. Малдер позволил себе очнуться и слабо улыбнулся ей. Он был жив. Он мог открыть глаза и снова посмотреть на неё. Он взглянул на неё, держащую его за руку, а потом посмотрел ей в глаза. Их синий оттенок был темнее обычного, и он мог видеть в них страх.—?Ммм… —?Его голос звучал хрипло и грубовато.Скалли слегка улыбнулась ему.—?Как ты себя чувствуешь?—?Как будто на меня напал пылесос,?— ответил он, прежде чем закашляться.—?Мы ищем того, кто мог бы тебе помочь. Испытуемого ?Морли? по имени Дэррил Уивер.—?Мистер ?E pluribus?… [1]Она улыбнулась.—?Да. Мистер Уивер, похоже, обладает какой-то особой устойчивостью или иммунитетом, и мы надеемся, что, как только найдём его, сможем понять, что с тобой делать.Внезапно Малдеру стало трудно дышать, и он начал задыхаться. Воздух не попадал в лёгкие, и ему казалось, что он тонет, только воды нигде не было. Он чувствовал ужас, но ничто не пугало его больше, чем паника и страх в голосе Скалли, когда она звала доктора. А потом всё снова потемнело.***В 10: 20 вечера в среду, 3 мая, Скалли стояла у окна больничной палаты Малдера, наблюдая, как медсестра ухаживает за ним, пока он спит.—?Доктор Скалли? —?позвал доктор Абрахам, подходя к ней и протягивая карту Малдера. —?На данный момент он стабилизирован на ЭКМО [2], но мы не сможем поддерживать его на нём долго. Вы, конечно, понимаете почему.Скалли посмотрела на рентгеновские снимки и увидела, что лёгкие Малдера заполнены личинками, блокирующими дыхательные пути и препятствующими поступлению кислорода в кровь.—?Их стало больше, чем шесть часов назад.Доктор Абрахам кивнул.—?Они начинают блокировать приток крови. Думаю, на этот раз нам придётся вскрыть грудную клетку.—?Нет. Нет, я… Он слишком слаб для торакальной хирургии. Он… он умрёт на столе.Это не должно случиться.—?Я не вижу других вариантов,?— ответил доктор Абрахам.Скалли почувствовала, как у неё сдавило горло, а голос сорвался.—?Мне кажется, пока мы должны просто ждать.Доктор Абрахам вздохнул.—?Это однозначно убьёт его. Рано или поздно.Он ушёл, а Скалли снова повернулась к Малдеру. С того момента, как она увидела кровь Малдера, забрызгавшую его ладонь в отсеке для вскрытия, она совершенно забыла, как была раздражена этим утром, обнаружив, что он уже ушёл куда-то без неё, не сказав ей, где и что он делает. Лёд окутал её сердце. Она чувствовала чистый страх и абсолютный ужас от того, что происходило. Но она отстранилась от своих чувств, подавила их и приступила к делу. Она выкрикивала приказы санитарам, врачам и медсёстрам. Она поддерживала Малдера, когда он нуждался в ней, но всё это время держала свои эмоции под контролем и всегда сохраняла профессиональное поведение.Техника глубокого отсоса, какой бы отталкивающей она ни была, работала хорошо, но на каждую удалённую личинку оставалось по дюжине яиц. Доктор Абрахам сказал ей, что его дыхание улучшилось, но это временно. А потом в кислородной маске Малдера появился жук. Началась настоящая паника. Скалли не знала, что делать. Она могла только надеяться, что Скиннер найдёт этого Дэррила Уивера, и тогда можно будет найти лекарство, чтобы спасти Малдера.Когда Скиннер ушёл, а в больничной палате Малдера не осталось медперсонала, Скалли вошла в тёмную комнату и села у его кровати. Она оттолкнула доктора и специального агента Скалли и, наконец, посмотрела на своего напарника глазами женщины, которая любила его. Теперь, когда её профессиональная и клиническая отстранённость была забыта, эмоции угрожали поглотить её, когда она увидела быстрое ухудшение состояния Малдера. Это было похоже на физический удар. Его кожа теперь была намного бледнее, чем обычно, золотисто-бронзовая, тени под глазами казались синяками, а в тонких морщинках вокруг рта и на лбу виднелась боль. Но хуже всего было то, что он лежал на больничной койке вялый и слабый. Он не протестовал, что с ним всё в порядке, не жаловался на больницу, капельницы, иглы, кислородные маски или что-то ещё, на что он всегда жаловался, когда был прикован к больничной кровати.Скалли взяла его за руку и провела подушечкой большого пальца по костяшкам пальцев. У Малдера были такие красивые руки. Они были большими и сильными, и его большие пальцы почти соприкасались, когда он обнимал её за талию. Его пальцы были длинными, изящными и лишь слегка шершавыми. Когда мысль о том, что она может потерять его, начала душить её, и слёзы начали угрожать пролиться, Малдер повернул голову, и посмотрел на неё.—?В чём дело, док? —?хрипло прошептал он.Она знала, что он напуган, она видела это в зелёных глазах, смотрящих на неё. И поэтому он пытался относиться к происходящему с юмором, не придавая ситуации особого значения. Он может пытаться разными способами скрыть от неё своё ?паническое лицо?, но у него это никогда не получалось.Скалли протянула руку, чтобы погладить его по лбу и откинуть назад волосы.—?Я хочу услышать, как ты это скажешь,?— прошептал Малдер, слегка улыбнувшись ей.—?Что? —?спросила она.Он пристально посмотрел на неё.—?Ты знаешь что. Скажи мне это.Она вздохнула и погладила его по лицу, немного помедлив, прежде чем прошептать:—?Я люблю тебя.Малдер кивнул, слегка улыбнувшись ей.—?Приятно слышать это, когда у тебя нет оргазма.—?Хм,?— выдохнула Скалли, бросив на него саркастический взгляд, закатывая глаза и подавляя усмешку.Он открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но его одолел приступ кашля. Скалли вскочила со своего места, поглаживая его лоб, на котором уже выступили капельки пота. Она бросилась в ванную, чтобы смочить полотенце холодной водой, и вернулась, чтобы протереть лицо Малдера. Каждый приступ кашля отнимал у него всё больше и больше сил, и он становился всё слабее. Скалли чувствовала себя беспомощной, наблюдая, как он пытается восстановить контроль над своим дыханием.Наконец его дыхание замедлилось, но стало затруднённым, и она снова опустилась на стул у кровати Малдера.—?Я устал, Скалли,?— выдавил он хриплым голосом.Она почувствовала, как у неё сдавило горло, и снова провела рукой по его волосам.—?Я знаю, Малдер.Скалли продолжала гладить его по лбу, пока он снова не заснул, её глаза часто перебегали с его лица на монитор, проверяя его жизненные показатели. Её злило, что она превратилась в беспомощного наблюдателя за ухудшением состояния Малдера. Когда Скалли сбежала в Африку в поисках чего-нибудь, чего угодно, ответа на то, что происходит с Малдером, лекарства, она каждую ночь лежала без сна, парализованная тревогой. Неужели Малдеру стало хуже? Будет ли он ещё жив, когда она вернётся? Поймёт ли Малдер, куда она ушла и почему? Поймёт ли он, что она не бросила его? Правильно ли было улететь за тысячи миль от него? Будет ли она сожалеть об этом до самой смерти?Малдер крепче сжал её руку, закашлялся и открыл глаза.—?Ты здесь?—?Где ещё я могу быть? —?Прошептала Скалли.Он кивнул, лёгкая улыбка расплылась по его лицу, а затем он снова закрыл глаза.Она наблюдала за его дыханием, пока он лежал неподвижно и спал. Только за последний час его дыхание стало более резким, более затруднённым. Чем больше он боролся, тем больше ей хотелось умереть. Она глубоко вздохнула, желая сделать для него хоть что-нибудь. Было совершенно невыносимо быть беспомощной. Она была физически и эмоционально истощена. Сколько ещё это может продолжаться? Почему один из них или оба всегда оказываются в больнице, борясь за свою жизнь? Скалли была глубоко предана Малдеру и секретным материалам. То, что начиналось как его личный поиск, стало для них чем-то общим. Тот факт, что между ними выросла глубокая любовь, был чем-то совершенно неожиданным и величайшим подарком, о котором они оба когда-либо могли мечтать. Но когда она беспомощно смотрела, как её напарник умирает прямо у неё на глазах, она понимала, что эта любовь также была проклятием. Их любовь была сильной, искренней и чистой, и она заслуживала не меньше, чем жизнь, проведённую вместе. Но работа часто напоминала им, что этого, скорее всего, никогда не случится. В какой-то момент один из них будет оторван от другого, один из них будет вынужден жить в одиночестве.Но действительно ли это их судьба? Неужели именно к этому привели её все жизненные решения? К наблюдению за тем, как Малдер умирает от каких-то долбаных насекомых, вылупившихся в его лёгких? Неужели это действительно происходит прямо сейчас? Как такое возможно? Она рассердилась. Ей хотелось кричать. Ей хотелось плакать. В этот момент зазвонил её сотовый.Она молила Бога, чтобы это был Скиннер с хорошими новостями.—?Скалли.Это действительно был Скиннер.—?Мы взяли Уивера и едем в медицинский центр. У него пулевое ранение в плечо, и ему потребуется лечение. Мы будем на месте меньше чем через 10 минут.Спасибо, Господи!—?Да, сэр. Мы будем готовы.Повесив трубку, она посмотрела на Малдера и увидела, что его глаза слегка приоткрыты, зелёные, как мох, радужки с золотыми крапинками, преданность, доверие и нежная любовь пристально смотрели на неё.—?Не смей оставлять меня сейчас, Малдер. Ты должен держаться. Ты меня слышишь? Скиннер уже едет с Дэррилом Уивером. У тебя всё получится. Ты понимаешь?Малдер мог только кивнуть, и Скалли понятия не имела, как много из этого он понял, но ей показалось, что на его лице появилось выражение решимости.***Незадолго до трёх часов ночи в четверг, 4 мая, Скалли стояла у одного из стальных тазиков возле операционной, оттирая руки стерилизующим мылом, смывая кровь Малдера и раздавленные панцири мёртвых табачных жуков. Как она ни старалась, ей никак не удавалось отогнать образ жуков, выползающих из Малдера в попытке убежать от никотина, захватившего его организм. И теперь все они были мертвы. Все до последнего жука, личинки и яйца. Её идея с никотином сработала. Он убил всех до единого. Но это чуть не убило и Малдера.Скалли уставилась на своё отражение в зеркале, вспоминая тот момент, когда он почти перестал дышать и раздался синий код [3]. Малдер ускользал, и его сердце замирало. Словами не передать, что она почувствовала в тот момент, когда увидела на мониторе ровную линию. Она подумала, что её сердце сейчас тоже перестанет биться. После того, как доктор Абрахам дважды приложил к груди Малдера дефибриллятор, его сердце возобновило работу и смогло поддерживать стабильный ритм. Его дыхание участилось, но было ровным. Малдер был жив, и прямо сейчас доктор Абрахам вернулся к технике глубокого всасывания, удаляя все мёртвые личинки и яйца из лёгочной ткани Малдера. Но он чуть не умер на операционном столе.Она подавила рыдание и комок, подступивший к горлу и сдержала слёзы, грозившие наполнить её глаза. Скалли подавила свои эмоции, спрятала их поглубже, изо всех сил стараясь сохранить профессионализм, когда вернулась в операционную, чтобы проследить за заключительной процедурой отсоса.Когда рассвело и солнце начало медленно подниматься, Скалли сидела рядом с больничной кроватью Малдера и смотрела, как он спит, держа его за руку. Пришлось использовать кислородную носовую канюлю, но его дыхание стало экспоненциально лучше, чем когда-либо с начала всего этого испытания. Ему понадобится пара недель медикаментов и дыхательных процедур, чтобы залечить повреждения, но он должен был полностью восстановиться.Малдер почувствовал, как что-то тянет его из уютной темноты, почувствовал боль, разрывающую горло и грудь. Он не хотел просыпаться от боли, хотел снова заснуть. Но он почувствовал, как что-то мягкое и тёплое держит его за руку. Скалли. Он мог заставить себя поддаться темноте, снова погрузиться в сон или позволить себе проснуться и посмотреть ей в глаза.Скалли почувствовала, как он сжал её руку, и её глаза немного расширились, когда Малдер медленно повернул голову, чтобы посмотреть на неё. Со времени того момента, как он 12 часов назад кашлял кровью на ладони, ей удавалось сохранять профессионализм. Она обуздала свои чувства и позволила своему практическому рационализму и строгому медицинскому мастерству взять верх, пока она справлялась с ситуацией.Но в тот момент, когда Малдер проснулся, повернул голову и посмотрел на неё с лёгкой улыбкой на лице, напряжённый контроль Скалли, наконец, сломался. Страх, охвативший её сердце, таял, просачиваясь из уголков глаз. Её нижняя губа задрожала, и она заплакала, когда лицо Малдера озарилось любовью и нежностью. Он не мог вымолвить ни слова, но выдернул свою руку из её ладони и поднял её к её затылку, нежно притягивая её вниз, пока она не уткнулась лицом ему в грудь и не зарыдала, когда он погладил её по волосам.Малдер поднял глаза и увидел, как Скиннер подошёл к окну его больничной палаты. Скиннер двинулся было к двери, но Малдер бросил на него тяжёлый взгляд, покачал головой, и Скиннер замер. Он знал, что в тот момент, когда Скиннер войдёт сюда, Скалли оставит его грудь и встанет где-нибудь подальше от него, сохраняя профессиональную дистанцию, быстро вытрет глаза и заглушит свои эмоции, пока их босс будет стоять в палате. Малдер подумал, что если бы Скиннер знал, что для него лучше, он бы сейчас держался подальше, и пристально посмотрел на Скиннера, пока тот не кивнул и не отошёл от окна.Вскоре Скалли подняла голову с груди Малдера, не позволяя себе долго предаваться слезам, и посмотрела на него.—?Я так боялась потерять тебя,?— всхлипнула она.Он печально кивнул и слегка приподнял голову, она наклонилась, чтобы прижаться губами к его губам, коротко поцеловав его, прежде чем сесть и вытереть слёзы.—?Скалли,?— он попытался заговорить, но его голос был резким и скрипучим.—?Шшш, Малдер. Не разговаривай.Он покачал головой, ему нужно было это сказать. Он понимал, что она для него сделала. Малдер сглотнул и глубоко вздохнул.—?Спасибо.Скалли нежно улыбнулась ему и погладила по лицу. Некоторое время они сидели молча, глядя друг на друга, пока его веки не отяжелели и он не почувствовал, как темнота начинает затягивать его. Но он изо всех сил старался не заснуть и смотреть на Скалли.—?Засыпай,?— прошептала она. —?Я собираюсь поехать в мотель. Мне очень нужен горячий душ и смена одежды. Но когда ты проснёшься, я уже вернусь.Малдер кивнул и закрыл глаза.***В субботу утром, 6 мая, Малдер открыл глаза на заднем сиденье такси и обнаружил, что находится возле дома Скалли в Джорджтауне. Он обернулся и увидел, что она наклонилась и расплатилась с водителем, после чего они вышли из такси. Достав из багажника дорожные сумки, они направились в квартиру Скалли. Это будет дом Малдера на следующую неделю, пока он будет восстанавливаться, чтобы Скалли могла играть роль доктора и следить за тем, чтобы он принимал все свои лекарства и пользовался небулайзером так часто, как полагается. Малдер знал, что Скалли знает, что он плохой пациент, и, вероятно, не сделает и половины того, что он должен сделать, если его предоставить самому себе.Дыхательные процедуры, антибиотики и витамины теперь занимали большую часть дня Малдера. Он не мог говорить и перешёл на хриплый шёпот, но иногда и это было для него слишком. Первые два дня он всё время проводил в постели, но не делал ничего из того, что обычно заставляло его оставаться в постели так долго. Секс был запрещён, но вовсе не из-за отсутствия желания. Для этого ему понадобятся здоровые лёгкие, наполненные воздухом, так как он быстро понял, что даже один поцелуй может вызвать приступ кашля. Так что теперь губы Скалли тоже были под запретом. Но Малдер делал следующее: он лежал, мечтая о губах, руках, ногах, груди Скалли и её мягкой, горячей, влажной, тугой киске. Чёрт возьми, он чувствовал себя несчастным.В понедельник вечером Малдер проснулся на диване в тёмной квартире. Он прошёл в спальню и ванную, заглянул на кухню, но Скалли нигде не было. Он быстро набрал номер её мобильного, но тот сразу перешёл на голосовую почту. Он позвонил миссис Скалли.—?Простите, кто это? —?растерянно спросила она.—?Миссис Скалли, это Фокс Малдер,?— хрипло пробормотал он.—?О боже, Фокс. Твой голос звучит ужасно!Он кивнул в свой сотовый.—?Вы видели или слышали что-нибудь от Скалли сегодня?—?Нет, Фокс, я не разговаривала с Даной с субботы, когда она вернулась из Северной Каролины. Что с тобой там случилось?—?Ну, у меня была инфекция в лёгких, но сейчас я в порядке, миссис Скалли. Мне становится лучше.—?Что за инфекция? Хочешь, я приготовлю тебе бульон? Я могу сварганить большую партию и передать её тебе?Малдер начал было отвечать, но приступ кашля взял верх, в конце концов, он смог выдавить из себя несколько слов.—?Мне пора, миссис Скалли. Спасибо.Он быстро повесил трубку и сел на диван, гадая, где Скалли, и испытывая беспомощное беспокойство. Малдер не знал, что именно его беспокоит, он был уверен, что с ней всё в порядке. Но ему не нравилось просыпаться и обнаруживать, что она ушла. Он знал, что это ребячество, но хотел, чтобы она была рядом, когда бы он ни проснулся. Малдер встал с дивана, прошёл на кухню и подошёл к холодильнику. К двери магнитом была прикреплена записка.?Малдер, у нас кое-что закончилось. Пошла в магазин. Скоро вернусь. Люблю тебя, С.?Он схватил с двери маленькую записку и провёл большим пальцем по словам, которые она произносила всего несколько раз с той ночи, когда он вернулся из Англии. Чаще всего она вместо этого говорила ему, как сильно она его любит, сотней разных безмолвных способов в течение дня. Малдер знал, что Скалли не слишком демонстративна, и даже он очень редко произносил эти слова в последние несколько недель. На самом деле в этом не было необходимости. Они знали, как глубоки их чувства. Эти слова не нужно было произносить регулярно или часто, как будто они нуждались в напоминании о том, что они чувствовали. Большая часть их личного общения оставалась невысказанной, как и всегда. Но при виде этих слов, написанных почерком Скалли, таким естественным, таким небрежным, у Малдера подступил комок к горлу, а на глаза навернулись слёзы.В этот момент в кухню вошла Скалли, неся пакеты с продуктами. Она увидела Малдера, стоящего там, на его лице отражалась паника.—?В чём дело, Малдер?Он быстро сглотнул, его голос охрип.—?Я проснулся, а тебя не было.Скалли вздохнула и улыбнулась.—?Ты не читал мою записку?Малдер помахал ей запиской.—?Да, прямо сейчас.Затем он сложил записку и сунул её в карман, прежде чем помочь Скалли убрать продукты.В течение недели Малдер постепенно перешёл от желе, мороженого и картофельного пюре к более основательной пище. Миссис Скалли действительно принесла большую кастрюлю домашнего куриного супа с лапшой и, казалось, ничуть не удивилась, обнаружив свою дочь и её коллегу, слоняющихся по кухне в пижамах. Малдер ещё принимал лекарства, но всю неделю ему хотелось выкурить сигарету. Он начал курить, когда учился в Оксфорде, но делал это только в компании Фиби и её друзей. К тому времени, как он окончил Академию ФБР, курение стало обычной ежедневной привычкой. Когда Диана ушла от него, он решил бросить курить, желая как можно больше изменить свою жизнь. Ему пришлось потратить два несчастных месяца, чтобы избавиться от этой привычки, и Малдер был рад снова назвать себя некурящим к тому времени, когда ему исполнилось 30. Это было почти девять лет назад, и теперь ему вдруг захотелось закурить. Отвратительно.Но теперь курение стало не просто отвратительной, нездоровой привычкой. Курение напоминало Малдеру этого сукина сына. Курить сейчас было бы морально отвратительно, это было бы предательством по отношению к самому себе, ко всему, что он отстаивал, предательством по отношению к Скалли. Он знал, что она не потерпит этого ни секунды, и у Малдера хватило чувства самосохранения, чтобы не выбежать в магазин и не принести пачку сигарет в её квартиру. Но жажда его тела теперь вступала в напряжённую борьбу с его ментальной стойкостью, что он умудрялся скрывать от Скалли.В пятницу, 12 мая, врач разрешил Малдеру вернуться к работе, если он останется сидеть за своим столом в офисе в течение следующей недели. Получив разрешение на работу, Малдер с удовольствием провёл выходные, заставляя Скалли стонать и кончать как можно чаще. Это не только удовлетворяло его сдерживаемое желание, но и занимало его рот, подавляя тягу к сигаретам.Но, к сожалению, в понедельник утром, 15-го числа, Малдер не смог удержаться от того, чтобы взять пачку сигарет по дороге в штаб-квартиру ФБР, после того как он отправился домой в свою квартиру в Александрии, чтобы принять душ и переодеться для работы. Он вошёл в свой подвальный кабинет и бросил пачку в стол, не в силах сдаться и открыть её. Между его разумом и телом всё ещё бушевала внутренняя борьба._______________________________________________________________________[1] E pluribus unum?— латинское выражение, в переводе с означающее ?Из многих?— единое?.[2] Экстракорпоральная мембранная оксигенация (ЭКМО, ЭМО)?— инвазивный экстракорпоральный метод насыщения крови кислородом (оксигенации) при развитии тяжёлой острой дыхательной недостаточности.[3] ?Код синий? (?Code Blue?) относится к ситуациям, когда какому-либо доктору срочно нужна помощь для спасения жизни пациента.