Осколки прошлого. (1/1)
Выставка искусств (которая длилась более двух часов) оставила меня без сил, руки устали расписывать красивым почерком книги (отчего тот теперь был кривоватым), челюсть сводило от чрезмерных улыбок, а пятая точка буквально вопрошала о кровати, в снятом мною гостиничном номере.—?Рики, ваша книга чудесна!Голос принадлежал человеку организовавшему все это длиннющее мероприятие, это был высокий мужчина, лет 45-ти, кожа, словно мраморная, рельефные черты лица, указывающие, если не на аристократичность, то хотя бы на хорошую наследственность.—?Благодарю, мистер Каллен. Спасибо вам, за то, что помогли.—?Не стоит… К слову, хочу сказать, что газета ?The new York times? хочет взять у вас интервью. Вы согласны?Эти столь частые интервью уже сидели комом в горле, особенно, если твоя личная жизнь, то и дело искажалась, и порой вовсе была извращена так, что читать противно: ?У Рики Чедвик, известной писательницы и искательницы сокровищ появился парень?. Нет, конечно у меня были парни после Зейна, но дальше дружбы к сожалению или к счастью ничего не зашло… Вообще, жизнь мне подрезала крылья, накормила предательствами так, что я уже боюсь произнести слово ?Любовь?, потому что искалеченное, наверно тысячу раз перебинтованное сердце, начинает болезненно биться, словно каждый человек с которым я говорю может неожиданно всадить нож мне в спину.Но я понимаю, что моя работа требует незыблемости в решениях и, что я всегда при желании могу поменять его, каким бы твёрдым оно ни было… Встав с плетеного кресла я подошла к окну сложив руки за спину и устало вздохнув, наконец сказала:—?Как насчёт завтра, в 10: 30?—?Они сказали, что задерживать не будут.—?Вы не могли бы составить список вопросов? Чтобы я не отвечала им на те которые меня ставят… хм… В неловкое положение.Я кивнула ему на газеты старых выпусков которые содержали в себе статьи… Не сильно мне приятные.—?Не вопрос… Что-нибудь еще?Лукаво посмотрев на меня своими золотисто?— карими глазами, оперевшись на стол и подперев подбородок, он устремил взгляд на меня… Он знал, что после тяжелого дня я люблю посидеть в кафе ?Три слона? с чашечкой горячего шоколада и конечно, Луиджи, как давний помощник, и соратник считал своим долгом составить мне компанию (и к шоколаду был не чужд).Я улыбнулась:—?Луи, вы…Он нахмурил лоб и показал на свои наручные часы которые уже показывали 20:10.—?Рабочий день окончен. На данный момент я просто ваш друг.—?Извини, работа выжила…Лицо его просияло.Он взял с вешалки (которая стояла в углу) моё лёгкое бежевое пальто и накинув мне на плечи сказал улыбаясь:—?Готова идти? Чего больше хочешь: Яблочного пирога или Тирамису?—?Тирамису,?— сказала я, уже закрывая свою сокровищницу на ключ.В тот вечер я думала, что просто иду с другом в кафе, но никак не ожидала, что решение пойти выпить шоколаду окажется столь судьбоносным…***Кафе находилось недалеко от гостиницы"Kimpton Hotel Palomar Philadelphia? в которой я когда-то жила, начиная свой ?Золотой путь?, от неуверенной в своем будущем 17 летней девушки, до обеспеченной и уверенной в себе, едва преодолев порог 23-х лет. Купила дом в тихом районе и живу в двухэтажном доме одна… Уговариваю отца переехать ко мне, чтобы ухаживать за ним. В последнее время его ревматизм в спине обострился и я стараюсь, но мои попытки бесполезны пока он не поймет, что ему больше нельзя жить одному.Из горестных мыслей меня выдернул Луи:—?Пожалуй, стоит отменить завтра журналюг…Я посмотрела на него, он сидел в глубокой задумчивости, с чашкой шоколада в руках, лоб прорезала неглубокая морщинка, придавая лицу некую строгость:—?Рики, ты не занята завтра, в 7 вечера?—?Завтра точно нет, а в чём дело?—?В таком случае, завтра, в 7, гостеприимный дом Калленов будет рад видеть тебя на своем пороге. Я прикусила губу, и виновато сказала:—?Я хотела раньше зайти… правда. Ясно увидев чертят в его глазах, я поняла, что на этот раз, мне точно не отвертеться.***Приняв дома душ я наконец смогла добраться до кровати и обессилевшая сдаться в плен Морфею.От третьего лица.Когда в доме было тихо, а Рики спала как младенец, комнату озарил нежный голубой свет, а из образовавшейся воронки вышел чёрный кот, с глазами цвета мёда и грациозно запрыгнув в кресло, устремил взгляд на девушку.