6. Хоррор!аu (Лидия Шефер и Катерина Вербицкая) (1/1)

— Значит, ты меня совсем не любишь? —?из губ пани Шефер слова вылетают, точно яд,?— Катерина? Зря. Очень зря. Я кормлю тебя, пою. Играю с тобой редко. А ты?— бессердечная ты, Катерина. Хлёсткие пальцы вонзаются в подбородок, язык проходит по кровоточащей губе, кончик багровеет кровью. Пани Шефер страшно злым взглядом сверкает.?— Отпустите меня,?— шепчет, словно мантру, как молитву, Катерина,?— госпожа.?— Госпожа,?— пани одобрительно кивает, улыбка на устах застывает, точно у шута придворного,?— повторяй.?— Госпожа?— в страхе и ужасе шепчет Катерина, пытается одёрнуть руку, но запястья вонзаются в путы, кожу до крови натёршие.?— Молодец,?— у пани зубы стиснуты в замок, у пани взгляд лишённой разума, у пани смех ужасный, ведьмовской. Катерина боится. —?Хорошо. Пани обходит её, останавливается за спиной. Несчастная Катерина еле дышит, почти не дышит совсем. Опускает голову, покорно смотрит в грязный пол.?— Яков! Катерина вздрагивает, знает точно, что значит, когда пани просит своего служаку, по имени его окликает.?— Не надо,?— мотает головою Катерина, точно сломанный болванчик,?— не надо, прошу. Не зверь же вы, пани. Не зверь… Нет. Не зверь. Чудовище. Дьявол в женском обличье, что само по себе так точено-красиво. Нагайка воздух рассекает, точно гром, а потом опускается острым жалом ей на спину. Больно. Катерина кричит. Ей тяжко. Сил почти не осталось. Холодно, голодно, а пыткам всё конца и краю не видно. Не простит жестокая пани Шефер ей любви к Алешеньке, не пощадит. Если ей погибнуть суждено, то пусть Господь смилостивится над ней, несчастной, пусть жизнь её горькую прямо сейчас заберёт.Нагайка снова больно бьёт спину, заставляя Катерину несчастную в три погибели согнуться, и кричать, болью одержимую.?— Так ты меня всё же любишь? —?сычит пани в ухо, кусая его до крови, вползая внутрь змеиным языком, и бесовским взглядом своим пугая,?— Катенька??— Не люблю?— упрямится Катерина, не скажет она такого пани, не предаст своего Алёшеньку никогда.?— Что? —?пани в ярости, шею целует плёткою. —?Повтори!?— Не люблю! —?захлебнувшись от боли, вторит Катерина. —?Не люблю! Не люблю! Удары плетью сыплются на неё, точно летняя гроза, щедрая.Катерина умирает от боли, зябнет от ледяной воды, которой злой Яков, угождая хозяйке, раз за разом ею окатывает. Смерть Катерине, смерть. Вот-вот придёт, и зубы свои страшные оскалит. Но она не признается пани, не скажет то, чего та услышать желает. Алёшеньку своего ни за что не предаст.