Глава седьмая (Неверная дорога): часть первая (1/1)

Южный ветер лениво играл с разноцветным ворохом лент, привязанных к самой длинной ветки дуба. Тоба Цзюн стоял прямо под ним, не сводя глаз с зеркальной поверхности озера, напоминающей разлитое в форму плавленое серебро. Волнистые кончики едва касались его плеч и периодически захватывали угольные пряди длинных волос, но мужчина не замечал этого. Он пристально всматривался в темноту, когда лунный свет осветил хрупкую фигурку в длинном плаще. Лица девушки не было видно, но принц уже сорвался с места, спеша навстречу госпоже Аньпин.—?Вэйян!Девушка остановилась, поправляя капюшон, и повернулась на голос.—?Тоба Цзюн!В её голове пронеслась мысль о том, что счастливая улыбка принца Гаояна способна согреть весь мир, и она почувствовала, как плечи расслабляются?— слава богам, она осталась незамеченной для дозорных поместья Ли.—?Я так рад видеть тебя! —?юноша почти машинально накрыл её ладони своими, но тут же одёрнул себя, убирая их за спину. —?Я хочу показать тебе одно место. Идём!Вэйян осторожно последовала за ним. В сторону от озер вела почти заросшая узкая тропа, которую освещала только лунная дорожка, но через несколько минут мрачные заросли расступились, открывая вид на спящее под иссиня-чёрным куполом неба поле тюльпанов. Красно-жёлтое покрывало цветов мерно колыхалось с порывами тёплого ветра, а над ним, как огромный охранник, росло самое большое дерево, которое девушке доводилось видеть. Дуб глубоко вдавался корнями в грунт, и создавалось впечатление, что это именно они скрепляют землю в единое плато. Под его ветками кто-то привязал ленты, похожие на те, которые Вэйян увидела у дороги. Они напоминали ожившие нити неоконченной вышивки?— воплощённый в цвете аромат тюльпанов.Вэйян прищурилась, заметив среди цветных лоскутков непривычно яркий медный блеск. Она подошла ближе. Огромный ствол украшал отливающий рыжими бликами старый амулет с россыпью колокольчиков?— их тихий звон перекликался с шумом густой желтеющий кроны.—?Когда я был маленьким, мой отец рассказывал мне одну старую легенду… —?Тоба Цзюн неслышно приблизился к девушке и расправил запутавшиеся в нитях дубовые листья. —?…о том, что часть души умерших людей навсегда остаётся там, где живут их близкие и приходит к ним через особые знаки природы или талисманы. Он подарил мне этот, пообещав, что никогда не оставит меня, ни при жизни, ни после смерти. И теперь, если я тоскую по нему или в моей жизни происходит что-то важное, я всегда прихожу сюда, чтобы послушать музыку ветра.Будто подтверждая его слова, колокольчики снова зазвенели, всколыхнув ленточный вихрь.—?Об этом месте знаю только я и Чендэ. А сегодня я показал его тебе,?— принц обернулся к Вэйян, пристально вглядываясь в её глаза. Девушка почувствовала, как сердце забилось быстрее, будто собиралось сломать её рёбра.—?Ваше Высочество, Вы хотите сказать, что…—?Ты особенная женщина для меня Вэйян,?— Тоба Цзюн выдохнул, пытаясь справиться с волнением. —?За последний месяц я не помню ни одного вечера, когда мои мысли не были бы заняты тобой, попытками воссоздать твой образ в голове, построить надежды на будущее. Пока мои дяди сражаются за трон, всё, чего я хочу?— это свобода. Мне не нужна власть, я хочу только иметь возможность путешествовать по миру вместе с моей матушкой и… —?он несмело дотронулся до её тонкой ладони. —?…своей возлюбленной.Вэйян была ошеломлена. Она, безусловно, догадывалась о чувствах молодого человека, но не могла бы предугадать, как быстро хрупкая романтика их знакомства перерастёт в столь серьёзный шаг с его стороны. Что он, в сущности, знает о ней?—?Тоба Цзюн, я… —?она сделала паузу, пытаясь выиграть время на обдумывание. —?Я собиралась поговорить с тобой.—?Я тебя слушаю,?— его энергетика окутывала абсолютным доверием и добротой, и Вэйян почувствовала, как в горле собирается ком.—?Ты не должна бояться меня,?— поспешно добавил Цзюн, заметив её нерешительность. —?Что бы ты ни сказала, ты найдёшь во мне своего друга. Я всегда поддержу тебя и буду на твоей стороне.—?Что ты знаешь о … —?она сглотнула, прогоняя тяжёлые воспоминания. —?О восстании принца Хэсси из Северного Лян?—?Ох… —?вопрос был таким неожиданным, что принц на мгновение растерялся. —?Принц Хэсси?— бывший император Северного Лян, ставший герцогом при дворе моего дедушки. Он был убит генералом Чиюнь Нань за попытку свержения императорской власти, но после того как восстание подавили, часть жителей Лян были приняты на службу в Пин. Что же касается семьи герцога Хэсси… —?Тоба Цзюн какое-то время наблюдал за мягко шуршащими листьями, вспоминая детали. —?Насколько мне известно, генерал вынужден был уничтожить всех, однако принцессе удалось сбежать, но я не думаю, что она могла бы выжить в лесах, в одиночестве. Это, конечно…- на красивом лице отразилась глубокая грусть. —?Я хочу сказать, мне искренне жаль всех этих людей. Но, к сожалению, принц сам виноват в случившемся.—?И ты так уверен, что генерал не мог допустить ошибку? Или…намеренно пойти против твоего дедушки?—?Почему ты так говоришь? —?юноша нахмурился, пытаясь осознать сказанное. —?Генерал с ранней юности преданно несёт службу в императорской армии. Все его награды?— плод честного труда во имя Великого Вэй.—?И пример такого честного труда?— убийство сотен ни в чём неповинных людей? —?перед глазами всплыли ужасающие картины измученных рабов Лян, сотнями умирающих под мечами солдат ?армии Чиюнь?, воспоминания о тонкой ранке на шее бабушке и угасающих глазах отца, которые закрылись раньше, чем остыла его кровь на лезвии меча-дао в руке генерала. Чувство несправедливости разъярённым раненным зверем царапало грудь, и Вэйян хотелось выть вместе с ним. —?Что, если то, во что ты веришь?— это обман? Что, если принцессе всё-таки удалось выжить?Вэйян всматривалась в лицо молодого человека, понимая, что дороги назад уже не будет.-Вэйян… —?Тоба Цзюн сделал шаг к ней, но девушка машинально отстранилась. —?Что с тобой сегодня происходит? Откуда ты можешь знать о том, что случилось в Северном Лян?Глаза Вэйян блестели, словно в них тоже была роса вечерних трав.—?Я знаю, Тоба Цзюн. Я пока не могу рассказать тебе всего, но я прошу тебя поверить мне. Чиюнь Нань?— вот, кто настоящий предатель твоего дедушки.—?Что ты имеешь в виду?—?Он собирается захватить власть. Мне нужна твоя поддержка. Ты сказал, что, что бы ни случилось, ты будешь на моей стороне.—?Подожди, ты… —?в янтарных глазах вспыхнуло понимание. —?Ты та самая принцесса? Синъер?— это ты?—?Да. Ты говоришь о своих чувствах ко мне, но даже не знал моего настоящего имени. Я не имею никакого отношения к семье министра. Своё имя я взяла в память о настоящей Ли Вэйян, которая спасла мне жизнь, потому что главная жена её отца подослала в их дом убийцу.—?Мне горько слышать твои слова,?— Тоба Цзюн покачал головой, всё ещё осмысляя сказанное. —?Ты хоть знаешь, какое это тяжёлое преступление?— обманывать императора, прикидываясь другим человеком?—?И теперь ты выдашь меня?Тоба Цзюн не отвечал. Вэйян вздохнула, сцепляя ладони в холодный замок. Ей тоже было непросто принять своё бессилие перед неумолимой правдой. И ещё сложнее найти в себе достаточно смелости ради того, чтобы отказаться от мести во имя любви. Теперь важно просто предотвратить возможные грядущие беды, потому что Лян?— только промежуточный этап на пути к гражданской войне.Наконец, молодой человек поднял на неё взгляд, полный решимости и понимания, и дышать стало легче.—?Я не знаю, какие события и мысли побудили тебя к такому решению,?— наконец, произнёс Тоба Цзюн. —?Но я готов пройти этот путь с тобой. Я верю тебе.Вэйян заметила, как за несколько минут принц словно стал старше. Она не знала, что происходило в его голове, но то ли врождённое мужество рода Тоба, то ли его собственная сила духа ощущалась в нём, как несгибаемый стержень.—?Согласна ли ты быть со мной? —?Цзюн протянул ей ладонь, и девушке сразу стало спокойнее.Я должна успокоить своё сердце и обрести любовь. Что проку душам моего отца и бабушки от моей постоянной боли? Мне нужно сберечь силы, и тогда я смогу найти тот путь, который они выбрали для меня. Я согласна стать частью твоей жизни, Тоба Цзюн.Она соединила их руки, интуитивно повернув голову к амулету, который словно живой молча взирал на них тысячами вырезанных в сложном орнаменте ?глаз?.—?Отец… —?прошептал Тоба Цзюн. —?Сегодня я привёл к тебе девушку, которую люблю, и я прошу тебя благословить нас.Порыв тёплого ветра обнял их, всколыхнув нежную мелодию колокольчиков, и по улыбке принца Вэйян поняла, что дух покойного принца Цзин Му благословил его выбор. ***Дорога назад казалась ощутимо легче и приятнее?— принцесса почти не переставала улыбаться. Она куталась в свой плащ скорее по привычке, потому что холода почти не ощущала. Что же ты за человек, Тоба Цзюн, что способен согреть атмосферу вокруг одним своим присутствием?Дозорные поместья Ли никуда не делись, поэтому Вэйян пришлось буквально умолять принца Гаояна не провожать её до главных ворот своего дома. Она подбросила вверх ветку жасмина, которая должна была послужить знаком для ожидающей у ворот с другой стороны Байджи, и девушка немедленно подняла переполох в другом конце поместья. Цзюн Тао заранее поймала двух мышей, и Байджи даже не пришлось играть?— оглушающие крики она выдала даже с избытком. Как и ожидалось, стража отвлеклась, и Вэйян юркнула внутрь, оставшись незамеченной.Проходя мимо покоев старшей госпожи поместья, она услышала возбуждённый шёпот служанок, которые часто собирались после работы на лестнице у заднего входа, чтобы обсудить свежие сплетни. Конечно, пока Чун Мин, старшая и самая жестокая служанка Чиюнь Жоу, находилась максимально далеко.—?Вы слышали новость? Принц Нань-Ань возвращается с победой!—?Ты действительно говоришь правду? Когда ты об этом узнала?—?От Му Лээнь! А ей на рынке сказала…Вэйян остановилась так резко, что гравий с хрустом царапнул шёлковую туфлю.Тоба Юй возвращается в Пин.Я не требую от Вас немедленного ответа, но я надеюсь на Вашу мудрость и благоразумие.Воспоминание об этих словах осело на губах, словно порошок полыни, мгновенно погасив улыбку.Ей нужно объясниться с принцем Нань-Ань, да и Цзюн наверняка захочет заручиться благословением дяди перед помолвкой.Боги…Вэйян подавила внезапное желание опуститься на землю и уткнуться носом в колени от безысходности. Она готова была молиться всем богам о милосердии Седьмого принца, но что-то внутри подсказывало ей, что в этот раз небеса останутся глухи к её просьбам.-Ли Вэйян!Визгливый выкрик выдернул её из размышлений, и перед глазами появилось белое как снег лицо старшей сестры. Вэйян едва сдержала улыбку при мысли о том, что пудры Чанлэ для одного выхода хватило бы на всю армию Чиюнь.—?Позволяешь себе слоняться по двору в такое позднее время, несмотря на запрет отца? —?прошипела она.Вэйян смерила её невозмутимым взглядом.—?Я не знала об этом запрете. Возможно, моя заботливая старшая сестра была слишком занята, чтобы рассказать мне о нём, и теперь пришла сюда, рискуя собственной репутацией, чтобы это исправить.Чанлэ возмущённо фыркнула и угрожающе нависла над сестрой вместе с тремя килограммами золотых украшений.—?Как ты позволяешь себе разговаривать со старшей дочерью министра Ли?! Я знаю, что по дороге из Лю Сун тебя сопровождал принц Гаоян. Уж не думаешь ли ты, что необразованной деревенщине вроде тебя удастся привлечь его внимание?В голосе Чанлэ было столько высокомерия, будто она разговаривала с собственной рабыней, и Ли Вэйян понимала, почему. Красота и происхождение?— единственные козыри Ли Чанлэ, которая, в глазах Вэйян, не представляла из себя ничего, кроме сгустка самолюбия и лени. И потому она с особой надменностью относилась к тем, кто проигрывал ей хотя бы в чём-то. Но Ли Вэйян раздражала Чанлэ ещё и потому, что на данный момент принц Гаоян уделял ей большее внимание вопреки многолетним стараниями старшей дочери семьи Ли.—?Странно, но сам император наградил ?необразованную деревенщину? статусом госпожи Аньпин за помощь в борьбе с наводнением. Намекаешь на то, что Его Величество поступил опрометчиво? Может, ты намеренно задеваешь достоинство императорской семьи? —?с игривой серьёзностью спросила Вэйян.Казалось, фарфоровое лицо Чанлэ вот-вот пойдёт трещинами от злости.—?Это ты поступила опрометчиво, заявившись в эту семью! Ты даже не смогла предотвратить конфликт между Лю Сун и Великим Вэй, ты втянула нас в войну!—?Ты…—?Что здесь происходит?Отсветы вечерних фонарей очертили во мраке высокую фигуру министра в ночном халате, и Ли Вэйян закусила губу от досады. Разумеется, крики Чанлэ способны были разбудить предков родоначальника династии Тоба, ни то, что её чутко спящего отца.Чанлэ тут же поспешила к нему навстречу?— от её разъярённого вида не осталось и следа.—?Отец! Прошу Вас, не ругайте Вэйян, она ещё не привыкла к нашим правилам, разве можно её за это судить?Карие вишни наполнились таким состраданием, что впору было позавидовать актёрской игре внучке Чиюнь.Если где-то существовал океан лицемерия?— Чанлэ была его источником.—?Я специально вышла из своей комнаты, чтобы убедить её вернуться, но…Министр поднял руку вверх, от чего широкий рукав тёмного атласа, доходивший до земли, разделил девушек, словно живая граница.—?Достаточно, Чанлэ, ты уже и так много сказала. Ли Вэйян… —?мужчина повернулся к младшей дочери, и его глаза потемнели. —?Разве ты не знаешь о том, что после заката тебе запрещено гулять по территории без сопровождения? Вэйян почтительно поклонилась и ответила:—?Отец, я прошу прощения за мою ошибку, впредь она не повторится.Девушка выглядела абсолютно покорной внешне, но внутри неё бушевало чувство обиды. Министр так легко поверил Чанлэ, даже не задумавшись о том, как много раз она вот так врала ему в глаза. Однако, как и всегда, Вэйян смогла направить свою негативную энергию в правильное русло, набросав в голове идею-набросок о том, как ?помочь? отцу увидеть истинное лицо своей любимицы. Вот, что происходило в мыслях Вэйян, пока министр читал ей длинную лекцию о дочернем послушании, и когда она поднялась с колен, её лицо обрело самое благостное и смиренное выражение.—?Тебе повезло, что завтра мы приглашены на большой праздник во дворце, посвящённый в честь победы Великого Вэй над Лю Сун. Но впредь, если ты ослушаешься меня, тебя ждёт жестокое наказание.Чанлэ самодовольно вздёрнула аккуратный подбородок, почти не скрывая победную ухмылку. Вэйян приняла этот жест спокойно, и, поклонившись отцу и сестре, скрылась в своих покоях, любовно вынашивая свой хитрый план. ***Зычный крик императорского глашатого утонул в скрипе гигантских железных ворот и оглушающих восторженных криков за ними. Измученные войной и голодом граждане Пина доставали свою лучшую одежду, чистили и штопали старенькие ботинки, чтобы достойно встретить принца, прогнавшего врагов.Тоба Юй с насмешливой снисходительностью обводил взглядом живое море радостного гула и победных выкриков, некоторые люди даже плакали от счастья, но принц едва ли замечал их. Сокрушительное поражение монголов не было сюрпризом для него, однако перспективы, которые оно открывало, наполняли его сердце алчной радостью предвкушения. Возможно, именно это осознание позволяло ему сейчас сохранять трезвый рассудок после трёх суток, проведённых в седле без сна и изнуряющего месяца боёв перед этим.Ликующие граждане провожали процессию вплоть до дворца династии Тоба, где их остановила личная стража принца. Люди продолжали бросать ему охапки хризантем и выкрикивать молитвы о долголетии принца Нань-Ань.—?Его Величество завтра устраивает праздник в твою честь,?— промурлыкала наложница Чжаои, с наслаждением поглаживая трёхъярусное жемчужное колье, только что подаренное ей императором. Приёмная мать встретила Тоба Юя в его кабинете: она была единственным человеком, кроме Ченаня, кто мог входить туда без приглашения. —?Он очень доволен тобой.И тобой, судя по всему.Тоба Юй мысленно усмехнулся, опускаясь перед матерью на колени. У него жутко кружилась голова от усталости, но принц Нань-Ань не был бы самим собой, если бы позволил себе проявить при ком-то слабость, будь то мачеха или охрана его отца. Ещё в детстве, когда за любую провинность его отводили на задний двор и там нещадно били длинными палками по спине, его плечи не опускались ни на сантиметр, несмотря на дикую боль.—?Я благодарен моей матушке за то, что она вырастила меня, и я смог стать полезным императору.Наложница самодовольно улыбнулась и продолжила будничным тоном:—?Я постаралась, чтобы на приём были приглашены все самые красивые и родовитые наследницы нашего города. Тебе уже двадцать четыре года, и пора бы задуматься о спутнице.—?Я часто бываю в боях, и не думаю, что моей будущей жене будет интересно проводить целые месяцы в одиночестве в моём дворце.Нань-Ань подошёл к своему столу, машинально раскладывая накопившиеся документы по стопкам.—?По-твоему, мало знатных девиц мечтают стать наследной принцессой Нань-Ань? —?высокий голос Чжаои эхом отскочил от начищенных до стерильной чистоты хрустальных подсвечников. Внезапно она понизила тон и добавила:?— Ходят слухи, что Тоба Цзюн собрался жениться, а ведь он младше тебя. И ты прекрасно знаешь, что, несмотря на гордость твоими военными и гражданскими успехами, император всерьёз намерен передать трон ему.Принц замер над пергаментом с надписью ?Первичная схема пограничных укреплений?.—?Вам известно имя его невесты? —?его голос был ровным, как тетива.Чжаои раздражённо выдохнула, поправляя изумрудную шпильку в волосах.—?Кажется, одна из дочерей премьер-министра Ли. Наверное, Чанлэ,?— тонкие губы скривились в усмешке. —?Она так старалась скрыть свою симпатию к принцу Гаоян после его возвращения из путешествия, но едва ли получалось. Хотя Цзюн тоже не просчитался: брак с Ли Чанлэ?— это прекрасная возможность заручиться поддержкой семьи Чиюнь, а это ещё больше приблизит его к титулу императора.Тоба Юй выпрямился и сложил руки за спиной.—?Что ж, если матушка настаивает, то сегодня же вечером я скажу Вам имя моей избранницы.—?Твоё благоразумие ничуть не уступает твоей красоте,?— наложница улыбнулась, и комната будто покрылась инеем.Когда довольная Чжаои покинула его покои, Тоба Юй подошёл к покрытому объёмными железными узорами каркасу, на котором в порядке уменьшения размера расположились его мечи. Он взял один из них в руки, перебросив из одной в другую, и резко крутанул его замысловатой фигурой. Со стороны могло показаться, что принц чертит руны в воздухе, но, тем, кто давно его знал, стало бы очевидно, что таким образом он всегда приводит разум в порядок.Слова мачехи о последствиях брака Цзюня всё ещё вертелись в его голове, и, хотя её логика была безупречной, в одном она всё-таки ошиблась?— и при мысли об этом ладонь Седьмого принца сжималась в кулак так, что белели костяшки.Романтичный до мозга костей и свободолюбивый Тоба Цзюн никогда не интересовался ни властью, ни Ли Чанлэ.