Часть 6 (1/1)

Завтрак, состоящий из нескольких бутербродов с сыром ?Дружба?, прошёл в полном молчании.Игорь выглядел неважно: под глазами пролегли синюшные тени, на лбу красовались морщины. Думал он только о странной гибели своего друга, больше ни о чём. И Дмитрию не нужно было что-либо спрашивать, он заранее знал ответ.Нагиев был готов многое простить возлюбленному. Он закрывал глаза на колкости в его характере, на перепады настроения и ?поэтические? то взлёты, то падения. Но был один момент, который рассудительному и рациональному Диме казался чем-то поистине диким. И момент этот назывался ?бурное воображение?. Нагиев считал, что в творчестве эта штука здорово помогает, но лишь до тех пор, пока не выскальзывает в реальную жизнь, подобно влажной рыбке, выскочившей из аквариума.И потому Дмитрия встревожила упёртая уверенность избранника, что он разговаривал по телефону с человеком, который к тому моменту уже сутки как испустил дух.—?Игорь, не накручивай себя,?— устало произнёс Нагиев после разговора Талькова с Петровским,?— это был не Юра. Ты сам говорил, что было очень плохо слышно.—?Я спросил, он ли это. И он ответил ?да?,?— вспыхнул Игорь, заходя на кухню и распахивая окно,?— мне не померещилось. Это был голос Юрки!—?Ты устал, тебя взволновало и расстроило это известие. Тебе надо отдохнуть. Утром ты поймёшь, что заблуждался,?— поплёлся за ним Нагиев, произнося всё это твёрдо и вместе с тем тихо.Тальков дрожащими пальцами достал из кармана сигарету и вставил в рот. Зажигалка зажглась с пятого раза.Сделав первую затяжку, певец выпустил дым в открытое окно, за которым царила бездонная синева ночи.—?Это был он. Не говори со мной, как с ребёнком, мать твою,?— на выдохе хрипло отозвался Игорь,?— мне твоя вера не нужна. Я сам знаю правду и мне этого достаточно.—?Ага,?— ядовито хмыкнув, Нагиев достал из холодильника банку с консервированной сайрой и сыр,?— позвонил тебе с того света. Сам-то понимаешь, насколько это абсурдно?Тальков резко развернулся к любовнику и посмотрел на него так, что у того невольно поползли мурашки по спине.Правда, он быстро пришёл в себя и довольно властно отозвался:—?И не зыркай так на меня. Верь в свои фантазии, если хочешь, только мне нервы не трепи, окей?Игорь поспешно выбросил сигарету в окно и покинул кухню, бросив сухое:—?Пошёл нахер.После этого он сообщил гостям, что умер его бас-гитарист и что это кошмарное потрясение. Среди пьяной и весёлой компании сразу проскользнул ледяной ветер ужаса. Музыка преркатилась.Все медленно расходились, тихо благодаря хозяев за новоселье.Сперва Игорь ещё старался быть более-менее учтивым, пожимая руки уходящим, но потом не выдержал и ?сбежал? в спальню.Нагиев остался ночевать в гостиной. Он был зол. Они оба.И вот настал день похорон. Позавтракав в гробовой тишине, Нагиев вышел в коридор, напялил куртку и ботинки, взял ключи, и вышел. Он хотел сказать что-то напоследок, ведь Тальков должен был вечером лететь в Сочи, но гордость велела молчать.?Он не слушает меня. Талдычит своё, не соображая, что со стороны кажется ненормальным с этими своими фантазиями. Это слишком. Пусть одумается??— мысленно утешил себя Нагиев, спускаясь в лифте на первый этаж.Машины у него не было, потому добираться до места работы приходилось на автобусе (метро Дима не любил). Он нервно курил, поднимая воротник кожанки и ожидая свой транспорт на остановке, как вдруг на обочине припарковалось чёрное авто. Опустив стекло, круглолицый лысый мужчина чуть высунулся и громко крикнул:—?Нагиев! Заскакивай! Быстрее, дело есть!Дмитрий ошалел, увидев своего коллегу Стаса Смирнова. Поспешно выбросив сигарету, он пулей подлетел к машине и уселся на заднее пассажирское, ибо на переднем уже сидел Киров.—?Что за спешка? —?спросил Дмитрий, пожимая мужчинам руки.—?Жуткое убийство на Маховой. Кеннеди отдыхает,?— с азартом произнёс Киров.Нагиев изогнул бровь, но ничего не ответил.Дорога заняла минут десять.Они подъехали к старому серому дому, выстроенному задолго до войны. По мусору во дворе было ясно, что дворник тут давно не бывал.—?Где труп? —?потирая ладони, в предвкушении спросил Смирнов у уже прибывших на место мед экспертов.—?Первый подъёзд, первый этаж,?— ответил молодой стажёр, выглядел он болезенно-бледным.Трое ментов взошли по потрескавшимся ступенькам на крыльцо и оказались в подъезде. На этаже располагались две квартиры, одна их обшарпанных дверей была распахнута. Внутри уже работали эксперты.Смирнов вошёл первым.В нос сразу же ударил запах крови и смерти.—?Осторожнее, там это… не для слабонервных,?— сказал кто-то, но Дима уже ничего не слышал.Он прошёл в гостиную и замер на пороге.Желудок связало в узел.Он видел многое, но такого не мог и вообразить…Все стены были залиты кровью. Капли были то больше, то меньше. Они были везде, словно недавно тут взорвалась огромная бомба, наполненная красной краской.На полу валялись мелкие куски человечины. Хрящи, кости, мясо ?украшали? диван, стол, стулья, лампу у окна, шкафы.Сдерживая позыв рвоты, Нагиев резко зажал нос. Запах пробирался под кожу и был ошеломляюще отвратительным.Особое внимание привлёк труп на диване. Это была изуродованная женщина. В глаза её были воткнуты вилки, алая корка запекалась на щеках, а откуда-то из-под лохмотьев платья тянулись ?верёвки? кишечника. Сам же он находился на столе, подобное жареной утке, поданой на ужин. Весь в венах, прожилках и крови, кишечник напоминал чудовище из фантастического триллера о пришельцах. Сглотнув, Дмитрий всмотрелся внимательнее и понял, что начинает терять сознание. Кровавое царство, а во главе него кишки убитой на столике!Буквально выпав в коридор, Дмитрий приник лбом к стене, стараясь отдышаться. Но вместо свежего воздуха втянул запах крови и разлагающихся тел. С трудом добравшись до входной двери и врезавшись в кого-то, он вывернул из себя содержимое желудка прямо на лестничной клетке. А после тёр мокрое лицо, истекающее потом, стараясь прийти в себя.До него доносились голоса коллег:—?Ламова и Океанова. Две проститутки. Их пригласил состоятельный клиент через клуб ?Мимоза?. Видимо, он и совершил расправу.—?Я видел всё, но такое… Зачем ему понадобилось убивать… так? —?голос Смирнова дрогнул.—?А это нам ещё только предстоит выяснить. Но это, безусловно, самое жестокое убийство за все двадцать лет моей практики,?— ответил эксперт и продолжил заниматься своей работой.***Похороны были назначены на шесть. У Игоря оставался час до отлёта.Собираясь, он нервно ходил по квартире, то и дело находя нужные вещи. Всё валилось из рук.В голове снова и снова звучал голос звонившего в ту ночь. Это был голос Юры. В этом Тальков был уверен на все сто. А Диме хотелось попросту дать в морду. Он даже не пытался понять. Просто списал всё на богатое воображение. Как прозаично.Когда он уже застёгивал сумку, то с удивлением увидел фотоаппарат, который так и не вытащил после поминок. А собираясь на гастроли, даже не заметил его. Покрутив в руке злосчастную вещь с каким-то рассеянным видом, Тальков решил взять её с собой. Зачем?— сам не знал.Когда со сборами было покончено, Тальков позвонил своему директору Шахову, дабы удостовериться, что планы не меняются и что для концерта в Сочи ему уже утвердили Кострова или Ветлицкого, ведь нужно было кем-то заменить Юрку.Закончив разговор, Игорь вернулся за сумкой в спальню и неожиданно заметил, что портрет с дедом Дмитрия заметно наклонился влево. Это показалось мужчине очень странным. Забравшись на тумбочку, он взялся за прохладную рамку и вернул фото в нормальное положение. Тогда-то старик и взглянул ему прямо в глаза, норовя добраться до самой души.Губы старика дрогнули в злобной ухмылке. От ужаса Тальков сделал шаг назад и рухнул на пол, ударяясь затылком о ножку кровати и матерясь.Поднявшись на ноги, он напряжённо взглянул на портрет. Но тот уже выглядел, как обычно.—?Показалось,?— прошептал певец, подхватывая сумку и порывисто выходя из спальни.На кладбище было многолюдно. Многие любили Юру и пришли проводить его в последний путь. Какое-то время гроб стоял на табуретках и каждый желающий мог подойти попрощаться с гитаристом прикосновением или поцелуем.Тальков не подошёл. Он нервно жевал жвачку, спрятав руки в карманах кожаной чёрной куртки. Глаза скрывали солнцезащитные очки.Труп выглядел пристойно. В белом, будто глиняном лице, вполне узнавался Юрий. Только смерть и грим придали его лицу жуткость, которая присутствует на лицах всех умерших.Когда гроб принялись закрывать и опускать в свежевырытую могилу, Игорь обвёл взглядом собравшихся и вдруг заметил ту самую девушку, которой расписывался на декольте в последнюю встречу с Юрой. Та сжимала в руках белую розу, глядя куда-то перед собой, будто загипнотизированная. Но на взгляд певца ответила лёгким поворотом головы и призрачной полуулыбкой.Тальков припал спиной к дереву позади себя и принялся отрешённо наблюдать, как гроб опускают в могилу. А в голове так и стоял голос Юры. Что он хотел сказать ему? О чём пытался предупредить?Краем глаза Тальков вдруг заметил голубое свечение впереди, среди могильных плит. Сфокусировавшись, он осознал, что видит портрет из своей спальни. Старик наблюдал за ним, этот злобный взгляд певец мог увидеть даже со своего места, находясь метрах в двадцати от той могилы. Сердце затрепетало в груди, ладони похолодели. Забыв обо всём, Игорь двинулся в сторону портрета, не веря своим глазам. Как человек с кладбища оказался на фото в его доме?..Эти несколько шагов он проделал будто под гипнозом. А когда приблизился к нужной могиле, то с болезненным облегчением понял, что ошибся. На голубом фоне была сфотографирована девочка лет десяти. И она улыбалась. Улыбка эта была мягкой и ничем не походящей на злобный изгиб губ старика.Присев на корточки, Игорь припустил очки к кончику носа и прочёл то, что было выбито на плите:Сорокина София Степановна18. 03. 1971?— 18. 05. 1981На могиле одиноко лежала алая свежая роза.На миг закрыв глаза, Тальков нервно рассмеялся, хотя на душе бесновалась тревога. Пальцем вернув очки на глаза, спустя несколько секунд, он поднялся и пошёл в сторону выхода с кладбища, не оборачиваясь.Под ногами хрустела прошлогодняя листва, а со всех сторон внимательными взглядами его провожали мёртвые, улыбающиеся с могильных плит, залитых августовским терпким светом солнца.