Эпилог (1/1)

Звонок в дверь не смог разбудить его до конца. Сквозь сон Макар услышал наигранно-недовольное Серёжино ворчание, подумал, что надо бы встать и открыть дверь самому, но руки и ноги были словно свинцовые и подчиняться ему отказывались. На секунду стало холодно?— горячее тело, что так уютно и привычно грело его, исчезло, овеяв ветерком откидывающегося одеяла, и тепло снова вернулось?— Серёжа догадался укрыть его, да ещё и одеяло подоткнул со всех сторон. Прорыв на теплотрассе, который ликвидировали уже третьи сутки, насквозь выморозил их квартирку, и, если б не обогреватель и водогрей, они бы совсем околели. ?— Ну ты, блин, даёшь! Ты чё, гнал что ли? И не спал сутки небось? Признавайся! —?послышалось из коридора. Понятно, что Серёжа был рад, но и сердит он тоже был. Как, впрочем, был бы и сам Макар, если б у него всё-таки хватило сил подняться и высказать всё, что он думает по поводу такого экстрима. ?— У меня только несколько часов, Серёж, в двенадцать я должен быть дома. Иначе Зоя будет волноваться, телефон оборвёт, сам знаешь… —?принялся оправдываться Эл, но даже по голосу его Макар понял?— он нисколько не раскаивается и сейчас, обнимая брата, устало и счастливо улыбается ему. ?— Серьёзно, Эл,?— продолжил отчитывать его Серёжа, похлопывая по спине,?— не рискуй так. Дороги-то какие, да ещё в такую погоду! А ты не спавши… Вдруг что? ?— Я очень соскучился… ?— Знаю я, по чему ты так соскучился! —?фыркнул Серёжа. —?Будет у вас пара часов. Я в восемь на работу ухожу. ?— Только пара? —?лёгкая усмешка не смогла скрыть тревогу. ?— Эл, совесть поимей! —?возмутился Серёжа. —?Я специально подменился на сегодня, чтобы вам навстречу пойти. В свой единственный за эту неделю выходной! И это… не буди его рано,?— добавил он уже совсем серьёзно. —?Он и так тут месяц головы не поднимал?— на работе работал, дома работал. Пока ты в своих ебенях прохлаждался! ?— Я не прохлаждался, Серёж,?— обиделся Эл. —?Сначала пуско-наладка, потом авария эта… Я не знал, что всё так затянется. ?— Хорошо, что хоть у тебя ума хватило в этот раз с собой его не тащить! Как ты обычно делаешь… —?зевнул Серёжа. ?— В этот раз Макар мне нужен был тут,?— немного раздражённо ответил Элек. —?Можно, я сначала в душ? ?— Валяй, только не засни там! —?крикнул ему Серёжа уже из комнаты. На секунду опять стало холодно, а потом ещё холоднее?— малость подмёрзший в прихожей Серёжа принялся устраиваться на своём месте, касаясь Макара то ледяными после стояния босиком на полу ногами, то почти такими же руками. Макар сделал над собой усилие и развернулся к любовнику, обнял его, чтобы быстрее согреть. ?— Какой ты тёпленький! —?довольно проворковал Серёжа и с чистой совестью всем телом прижался к своей личной грелке. Макар в ответ только коротко промычать смог?— язык вообще не ворочался?— снотворное уже начинало действовать. Принимать таблетки он не хотел?— и так бы выспался нормально?— это Серёжа настоял: якобы с целью заботы о его здоровье. Недосып для Макара очень вреден, это несомненно?— обмороки и потеря координации себя ждать, если что, не заставят. Но не только благие мотивы были у Сыроежкина. Эл позвонил накануне и сказал, что утром будет. Поедет сразу к ним, и только потом?— домой. Макар обрадовался, конечно, но про себя?— Серёжа и так зубами скрипел, когда вынужден был после этого известия срочно звонить напарнику и просить его на сегодня поменяться с ним сменами. У них был хрупкий баланс, с кучей условий и условностей, о которых все трое избегали говорить прямо, и к которому они шли не один год. Сохранять его было жизненно важным для их маленькой семьи. Эту семью Элек, Макар и Серёжа общими усилиями собрали из двух любовных треугольников, и теперь каждая вершина новой геометрической фигуры могла жить относительно счастливо. Если, конечно, не забывала о чужих интересах. Труднее всего в этом союзе пришлось Сыроежкину?— он был однолюбом. С тех пор как они с Гусевым снова стали жить вместе, Серёжа ни разу не дал Макару повода заподозрить, что всерьёз увлёкся кем-то другим. ?Гусь, я не могу, как ты или Эл. Я люблю только тебя?,?— говорил он, и со временем Макар стал ему верить. Возможно, потому что Серёжа доказывал это делом, а возможно, просто потому что Макар окончательно принял тот факт, что что бы ни сделал его любимый, с кем бы ни был, в любом случае он всё ему простит и никогда не оставит. Жизнь слишком скоротечная и хрупкая штука, чтобы тратить её на обиды и ревность. Главное, что дорогой человек рядом. Макар же любил обоих братьев. Одинаково ли? На этот вопрос он и сам не смог бы ответить?— люди-то разные, и чувства к ним тоже разные. Но в том и другом случае сильные и глубокие, прошедшие проверку временем. Макар готов был навсегда отказаться от связи с Элом, хотя желал его и мучился от невозможности быть с ним. Он научился радоваться уже тому, что видит его практически каждый день, работает с ним бок о бок и даже иногда может выразить свою любовь, безвозмездно взяв на себя небольшую часть обязанностей вечно загруженного начальника или оказывая ему мелкие услуги. Крутить роман за Серёжиной спиной он не решился бы больше никогда. У Эла на первом месте была его официальная семья. Это была данность, и Макар принял её ещё в юности, когда Громов только начал встречаться с Зоей. Тем удивительнее был тот факт, что именно Эл, семь лет назад услышав от него признание, стал инициатором их связи. Прежде всего получив на неё разрешение от своего брата. ?До сих пор не понимаю, как тебе удалось убедить его,?— сказал как-то Макар, когда Серёжа вышел ?на часик пройтись рядом с домом?, чтобы они с Элом банально успели потрахаться после работы. —?Он же ревнивый, ему вечно надо, чтобы я был под его контролем, чтобы я думал только о нём и проверял каждый его шаг!? ?Просто он любит меня,?— улыбнулся Эл. —?Так же как и я его. Мы с ним больше близнецы, чем те, кто родились от одной матери. Во многом мы продолжение друг друга. Наверное, поэтому ты любишь нас обоих, а мы?— тебя. Но он ревнует. И я тоже. Мы ходим по тонкому льду, Макар?. И вот теперь Эл наконец вернулся из длительной командировки, в которой застрял и на Новый год, и на Рождество. Даже смену президента ?пропустил?, сидя в гостиничном номере маленького нефтяного городка. Позвонил им с Серёжей ночью, поздравил с Новым годом и спросил: ?Вы видели? Мы опять живём в эпоху перемен! Последний год тысячелетия начинается с сюрпризов!? Перемен и сюрпризов Макару и его близким, как, впрочем, и всей стране, за последние полтора десятилетия хватило сполна. Но если на общественную жизнь рядовой гражданин повлиять не в состоянии, то свою личную жизнь уберечь от потрясений у него возможностей гораздо больше. Вот они с Элеком и Серёжей и берегли, как умели?— что-то прощали друг другу, на что-то просто закрывали глаза, от чего-то отказывались сами. Макар лёг в постель всего час назад, до глубокой ночи провозившись с расчётами, которые во что бы то ни стало хотел закончить к возвращению начальника. Перед сном Серёжа заставил его выпить таблетки, видимо надеясь, что утром, когда приедет Эл, Макар будет крепко спать и, соответственно, никакими любовными утехами заниматься просто не сможет. Однако, уговор есть уговор?— возможность побыть наедине Серёжа им Элом предоставил: собрался на работу сам. Макар эту маленькую хитрость своего любовника просёк, но спорить не стал?— если рядом будет Эл, он почувствует это и обязательно проснётся. Больше месяца он не видел его, они общались только по телефону и в основном по рабочим вопросам. Он скучал так, что иногда Элек ему снился, а один раз, забывшись, назвал Серёжу именем брата, чем очень его рассердил. Сон бетонной плитой наваливался на изо всех сил сопротивляющегося ему Макара, в голове хаотично сменяли друг друга причудливые образы и видения, Серёжа наконец-то согрелся и ослабил хватку, и тут, уже почти потеряв всякую связь с реальностью, Макар почувствовал, как сзади к нему прижалось ещё одно тёплое тело. Сильные руки, протиснувшись между их с Серёжей животами, обняли его, и ухо опалил ласковый шёпот: ?Привет, любимый! Я вернулся…?