Часть 1 (1/1)

Дело было к полудню. Солнце ярко светило и кажется, сам мир был так же рад, как были рады крестьяне. Целая толпа собралась на центральной площади?— мужчины, женщины, дети?— все ликовали и поздравляли того, кого считали своим спасителем. Уильям Хоббс, городской шериф в одночасье стал местным героем, ведь он сумел изобличить ведьму, и теперь простой люд мог успокоиться хоть на какое-то время. Сегодня ее должны были казнить.Толпа не была спокойной, вовсе нет. Все переговаривались, обсуждая ведьмины грехи и приписывая ей новые?— сейчас было так легко оправдать свои неудачи и плохие выборы тем, что ты стал жертвой дурного колдовства. Кто-то горланил старинную песенку про ведьмовство.Наконец ее привели. Стражники толкали колдунью к эшафоту и каждый считал своим долгом осыпать ее проклятьями: ?Это все из-за тебя, поганая тварь! Из-за тебя Алиса захворала! Это ты околдовала Джонатана! Но сегодня уж правосудие возьмет свое!?Самой ведьме будто бы было все равно. Она шла, не обращая внимания ни на град оскорблений и лишь слегка пошатнулась, когда кто-то, недовольный ее безразличием, швырнул камень в нее. Ведьма стояла уже стояла у виселицы и все также не реагировала ни на оскорбления, ни на палача, зачитывающего приговор и надевающего петлю на шею. Ее немигающий взгляд был устремлен в толпу, на Уильяма.Никогда в жизни не видел он таких глаз. Неестественно зеленые и заполненные бесконечной ненавистью к нему и рождающие в нем ужас зверя, загнанного в угол. Уильяму захотелось закричать вместе с толпой: ?Вздерните ее! Вздерните ее скорей!?. И сама ведьма, завидевшая его страх, ухмыльнулась и начала что-то шептать. Хоббс отвел глаза, не в силах смотреть на нее дальше.***Ужас не прекращался. Даже когда из-под ног ведьмы выбили табуретку и она, издав несколько хриплых вздохов, умерла. Даже когда он вернулся домой, и его жена обнимала его и нашептывала на ухо какие-то слова про то, какой он герой, и как она им гордится. Все было как в тумане, и Уильям не мог найти покоя ни в игре с детьми, ни в беседах с женой и соседями.Ночью ему никак не удавалось заснуть. Проворочавшись в постели несколько часов, Уильям поднялся и уставился в окно. ?Совсем скоро полнолуние??— подумал он. Теперь все выглядело спокойным и умиротворенным. Идиллический ночной пейзаж с картины какого-то очередного гениального художника?— залитые лунным светом соседние домишки и сады, деревья, чью листву слегка покачивал ветерок. Сейчас жизнь должна уже прийти в свое русло. Но несмотря ни на что, тревога все прокрадывалась в его душу. Как это было непонятно?— многие невинные люди пострадали из-за проклятой ведьмы и кто знает, сколько еще пострадало бы, если бы не Уильям Хоббс, и сейчас, когда все кончено, он волнуется и не может заснуть?! Это не мешало ему раньше, он спал и видел, как с колдовством, опутавшим деревню, будет покончено, а теперь что?! Хоббс закрыл лицо руками, надеясь хоть как-то отогнать эти мысли и начал тихо шептать слова молитвы.?— Вилли? —?раздался тихий, мягкий голос его супруги,?— ты не спишь??— Я просто встал ненадолго выпить немного воды, Эби. Все хорошо. Спи. —?ответил он ей, стараясь изо всех сил скрыть свое волнение. Эбигейл не должна была тревожиться попусту?— у нее и без того было много забот.***К утру Уильям все же смог заснуть, но сон этот был все так же тревожен и чуток, будто неясная сила не отпускала его. На следующий день он решил направиться с визитом к своему соседу Джонатану Корвину?— ходили слухи, что ведьма околдовала его и завладевала его разумом, и Хоббс хотел как-то выведать у него, каково его состояние и изменилось ли что-то. Ведь ведьма не может контролировать кого-то после своей смерти?Но Уильям не знал, право, как начать этот разговор. Не мог же он заявиться и крикнуть: ?Эй, Джонатан, дружище! Ты случайно не околдован??. Корвину слухи и так жить мешали?— люди боялись того, с кем связывалась ведьма. Поэтому начать Уильям решил издалека. Постучавшись в дверь и вежливо поздоровавшись с соседом, он сперва поинтересовался, как у того дела.?— У меня все в порядке, Уильям. А ты как? Какими судьбами у нас??— Все… тоже в порядке. Идет своим чередом, должно быть. И я так, зашел немного поговорить о событиях недавних дней.?— Ах, да! Должен сказать тебе огромное спасибо от лица всей моей семьи!?— Что ты, это мой долг!?— Долг долгом, а пока люди обсуждали, как ведьма прокляла их скотину и хохочет, летая на метле, ты положил этому конец.?— Приятно знать, что мы можем спать спокойно. Я лишь надеюсь, что ведьма не оставила после себя с десяток ребятишек от демонов.?— А я надеюсь, что люди успокоятся наконец. Ведьма посмотрела на чью-то дочку не так, теперь в девку верно вселился дьявол! Ведьма соблазняла чью-то жену на колдовство и из-за этого она пересолила похлебку! —?Джонатан явно разозлился, и его речь становилась все более эмоциональной с каждой секундой.?— Ужасные слухи. Я слышал, что говорят о тебе… —?Уильям виновато потупил глаза,?— мне жаль.?— А… То другая вещь, друг мой! Пока люди говорят, как ведьма прокляла мошкару, чтобы та жалила их, ведьма-то на большее способна… —?с этими словами Корвин помрачнел, замолчал ненадолго, но после снова заговорил,?— просыпаюсь среди ночи, а ноги-то не слушаются, и в башке все поплыло, иду куда-то, сам не знаю куда, я уж готов был заорать, но не могу. Я не знаю, что со мной стало бы, но какие-то люди заметили меня, заметили, что я сам не в себе и остановили. Чары-то спали к утру, но этого в жизни не забудешь… Я просил их, молил, конечно, чтобы ни слова никому?— все кивают, говорят, никому, но слухи-то сами по себе не возникнут… Понимаешь хоть, Хоббс, зачем я тебе это вообще говорю? Ты ведьму изловил, ты о чарах знать-то должен…?— Ведьма мертва теперь,?— Уильям неловко попытался его подбодрить, сам поражаясь своей бесполезности,?— после этого случалось что-то??— Не случалось. Разве что мне память отшибает, но я стараюсь не думать об этом, а то вредно. Ты скажи мне, Хоббс, если мразь эта померла, то все теперь должно быть нормально??— Должно быть, должно быть… —?неуверенно ответил Уильям, но чтобы не выдавать этой ядовитой неуверенности (слухи, как заметил Джонатан, сами по себе не возникнут) переменил тему,?— но ты если что, говори, коль не то что будет…?— Я-то скажу непременно!Слова Джонатана, хоть и полнились злостью, смогли успокоить Уильяма?— ужас хоть и терзал его, разум оставался подконтрольным ему, да и ноги не предпринимали попыток начать двигаться куда-то еще. Ведьма не околдовала его. Все было и будет хорошо теперь. С подобными мыслями он еще немного для приличия поболтал с Корвином, после чего вернулся домой. Остаток дня Уильям был занят какой-то рутинной работой, не особо обращая внимания на то, что делает. Разум его ликовал и пел: ?Я не раб ведьмы, я свободный человек, ничего еще не кончено!?. Вечером он играл с детьми?— у него были две дочери, Анна, семи лет от роду и Элис, пяти лет от роду. Остальные дети Эбигейл родились мертвыми или умерли в младенчестве. Конечно, Анна и Элис были настоящими ангелами в глазах отца, но все же он мечтал о сыне, которого он воспитал бы, похожим на самого себя.***Как бы чудесно не прошел день, ночь вновь принесла тревогу. Подобно прошлому разу, Уильям не мог заснуть по-нормальному. Ведьма будто бы смеялась над ним: ?Ты что, думал отделаться от меня так скоро? Дурак! Ты лишил меня моей жизни, и теперь я отравлю твою!?. И Уильям уже готов был закричать от отчаяния и молить ее, молить вернуть все как было. В эту ночь он не смог спать вовсе. Что-то одолевало его, забирало всю его сущность.Утром он пошел в церковь и молился весь день, но душа его не находила облегчения. Так наступил вечер и солнце зашло за горизонт, а на его место встала луна. Сегодня было полнолуние. Уильям почувствовал себя странно, голова внезапно заболела, а ноги перестали слушаться. Он уже хотел закричать: ?Помогите, люди!?, но не успел и его рассудок помутнел окончательно.Чудовище не чувствует ни боли, ни любви, ни сожаления?— ничего, что могло бы быть свойственно человеку. Единственное, что оставалось?— жажда крови, жажда добычи. Этот голод сводил с ума, он должен быть утолен, его нельзя терпеть. Какое блаженство приходило, когда какой-то человек падал на пол, корчась от боли в своей собственной крови, а остальные жались друг к другу и молили, не то Бога, не то чудовище.***Он очнулся на холодной земле, поначалу пытаясь согреться, а затем осознавая, что он не в своей постели, а лежит в лохмотьях неподалеку от ручья. Это место было знакомым?— до деревни рукой подать, надо лишь идти вдоль этого ручья.Внимание его привлекло скопление народу у его и соседних домов?— почти такая же толпа, как на казни ведьмы. Женщины рыдали, отгоняя своих детей прочь или закрывая им глаза, мужчины стояли мрачные и в недоумения. ?Что, что там такое???— закричал Уильям, в панике пытаясь отогнать какие-то странные, будто чужие воспоминания. Но никто из крестьян не ответил ему, все отводили куда-то глаза, будто разом ослепли и оглохли. Хоббс испугался еще больше. Он должен был протиснуться через толпу, посмотреть, что там. И лучше бы он этого не видел. На земле лежали изувеченные до такой степени, что их едва можно было опознать три тела. Эбигейл, Элис и Анна. Все залито кровью, конечности вывернуты под неестественным углом или оторваны, на телах рваные раны.?— Это ведьма его достала, она никуда не сгинула! —?послышался сзади чей-то отвратный, будто бы насмешливый голос,?— говорю же, ведьм так не вытравишь!?— Что нас теперь спасет?! —?раздавались тонкие девичьи восклицания. Кто-то положил ему руку на плечо, но Уильям оттолкнул этого человека и охваченный паникой, он побежал прочь, сам не зная куда, крича и рыдая.И он больше никогда сюда не вернется.