Часть 6 (1/1)

После нескольких минут, проведенных в безмолвном единении, Холмс выбрался из моей постели и проскользнул назад в свою комнату. Я заснул практически сразу же, мои тело и ум были уже слишком истощены для ещё какой-либо деятельности в эту ночь.На рассвете я проснулся, сразу насторожившись от присутствия горничной, разводящей огонь в камине. В иное время я бы спал, не обращая внимания на это повседневное явление, но теперь мой мозг был начеку. И лишь убедившись, что всё в порядке, я попытался снова заснуть. Но не смог. Слишком беспокоясь о будущем, я без конца ворочался пока, наконец, не сдался и позвонил, чтобы мне наполнили ванну.Свидетельства прошлой ночи остались на изнанке моей ночной рубашки и по всему моему телу. Вспоминая свой школьный возраст, я тщательно тёр пятно на рубашке, потом постирал её и повесил сушиться возле огня. Что до меня, то я смыл всё, что смог, горячей водой, которая была припасена у меня в комнате, а когда мне приготовили ванну, то вымылся в ней окончательно. Мое сердце забилось быстрее от секретности того, что я сделал?— того, что сделали мы?— и я задавался вопросом, повторится ли это когда-нибудь.Ещё я раздумывал, может ли это произойти снова, а если да, то, как часто, и не станут ли подобные меры предосторожности моим ежеутренним ритуалом.К завтраку я снова опоздал, но не намного. Мне подумалось, что подходящим эпилогом нашего визита является то, что я, наконец, смогу насладиться полным завтраком, состоящим из омлета и тонко нарезанных тостов, и сидеть за столом, как цивилизованный человек.Холмс был уже там. Он не поднял на меня глаз, когда я вошел в столовую, а лишь пробормотал ?доброе утро? вслед за приветствием Месгрейва. Мое сердце сжалось от страха и смущения, но я чинно уселся и придвинул тарелку. Я пытался разумно отнестись как пренебрежительному приветствию Холмса?— в целом, для него было вполне обычным не обращать внимания на моё присутствие до тех пор, пока он не был готов вспомнить о моём существовании, и это давно перестало меня беспокоить?— но после нашей жаркой ночи, признаюсь, я дал волю своему воображению и позволил себе надеяться на …многое.Еда казалась мне безвкусной. Я проглотил свой завтрак без малейшего удовольствия, ответил на некоторые вопросы Месгрейва по поводу наших планов на отъезд и пошел наверх собирать вещи. Не прошло и десяти минут, как ко мне в комнату явился Холмс. Он подошел прямо ко мне, запихнул одежду в мой саквояж и сказал мне на ухо:—?Я не могу на вас смотреть.Съеденный мною завтрак, казалось, подкатил к горлу. Должно быть, это ясно читалось на моём лице, ибо, искоса посмотрев на меня, Холмс закатил глаза.—?О, Уотсон, не будьте смешным,?— сказал он знакомым иронично-небрежным тоном, который отнюдь меня не успокоил. А Холмс сделал ещё один шаг ко мне. —?Если я посмотрю на вас, то, боюсь, выдам себя, а это никуда не годится.—?Выдадите себя? —?переспросил я.—?Ещё бы. Мои мысли всё время возвращаются к прошлой ночи, а тело жаждет большего. —?Я почувствовал, что краснею. —?Если наша дружба будет крепнуть подобным образом, то мне придётся создать между нами видимость дистанции, до тех пор, пока я не буду уверен, что могу скрывать это. Хоть вы и считаете, что я мастер маскировки, но некоторые вещи прилегают слишком близко к телу, сообщая о нас слишком многое.Я пытался подавить улыбку, и не смотрел на Холмса, даже когда он отстранился, чтобы взглянуть мне в лицо.—?А уж что касается вас, то актёр вы совсем никудышний,?— сказал он напоследок и тут же стремительно вышел из комнаты.Теперь я от души усмехнулся, и упаковка немногих оставшихся вещей оказалась гораздо более приятным занятием теперь, когда я знал, что вскоре отправлюсь домой, где нас ожидает новая жизнь, полная тайн и предосторожностей, но она будет нашей общей жизнью. Мой друг доверил мне свою жизнь, а я в свою очередь доверил ему свою, и я не сомневался, что какие бы испытания нас не ждали, мы предстанем перед ними вместе.Я сложил влажную и липкую ночную рубашку и мысленно отметил, что какое бы будущее не ждало нас впереди, нам определенно придется самим стирать свое белье. ___________________________На обратной дороге в двуколке Холмс отодвинулся от меня так далеко, как только смог. Я не винил его; я хотел обнимать его, говорить ему что-то ласковое и касаться его, однако я не только знал, что такое поведение запрещено, но и не надеялся, что отношения вот с этим человеком когда-нибудь могут быть такими нежными.—?Случайно ли сломалось полено? И она виновна лишь в молчании? —?задумчиво сказал я. —?У неё был страстный кельтский темперамент.Холмс откинулся на подушки, как какой-нибудь сановник в гостях, и взмахнул своей сигаретой.—?Не уверен, что одобряю эту вашу новую привычку.—?Прошу прощения?—?Наши исследования вас ничему не научили?Я напряг память. Было ли что-то в нашем прошлом, что давало ключ к странному поведению Рэчел? Должен признать, я не мог понять, как можно было обречь бывшего возлюбленного на такую судьбу, даже если все отношения уже закончены. Я покачал головой.—?Вы не можете рассчитывать на то, что полностью поставите себя на место преступника, если вы не понимаете его состояния, и вы не поймете его состояния, если будете настаивать на этих диких, необоснованных выводах.Я снова покачал головой?— с оттенком непонимания.—?Уотсон, почему вы настаиваете на том, что у Рэчел кельтский темперамент? Ее семья родом откуда-то из Эссекса. Это заметно даже по её манере говорить. Почему вы оцениваете людей столь стремительно и к тому же на свойственный вам романтический манер?Я нахмурился.—?Между прочим, когда я буду описывать этот случай для публикации в ?Стрэнд?, я воспользуюсь каждой возможностью, чтобы охарактеризовать её именно так. Сделаю это специально, чтобы досадить вам. —?Я хотел добавить ещё что-нибудь позадиристей, но меня остановило присутствие возницы, а также странное выражение, появившееся на лице Холмса?— Что?—??Стрэнд?,?— со значением сказал он.Бросив взгляд на возницу, я кивнул.—?Я все сознаю. Этим утром я некоторое время размышлял об этом. Пусть вас это не беспокоит. Полагаю, на этот раз вы не раскритикуете мои небольшие вольности в обращении с фактами?Холмс также бросил взгляд на затылок возницы.—?Вовсе нет.—?Значит, решено. Я опишу эту историю, как и собирался, в виде захватывающего рассказа о вашем, только о вашем приключении в Хёрлстоне, и всё будет хорошо.?— И будет благо, и всяк взыскующий обрящет*,?— сказал Холмс, проводя своим большим пальцем по тыльной стороне моей ладони, а затем полез в карман, чтобы достать еще одну сигарету. Я обернулся к нему и улыбнулся. Похоже, этот осенний день обещал быть прекрасным.