Purgatorium : Tourner dans le vide (1/1)
Вдруг наступит буря, если грянет громЗнаю, мы с тобой все переживем. Элиас раскрыл глаза, приподнявшись на кровати. Приснится же такое. Чародей коснулся рукой к своей груди, где должна была быть зияющая дыра и облегченно выдохнул. Цел и невредим. Стрелки часов показывали пять утра?— самое время вставать и чаевничать на заре. После таких снов уж точно.Нацепив на себя длинный халат, чародей спустился вниз, заглянув на кухню. Силки вытирала пыль с кухонных полок с улыбкой на лице. Элиас еще раз выдохнул?— ну и сны. Серебряная вопросительно и обеспокоенно взглянула на Шипа, но тот лишь отмахнулся.—?Плохой сон, ничего страшного. Сделаешь чай? —?Элиас дождался согласного кивка и вальяжно поплелся в гостиную, усаживаясь в кресло подле камина. На столе лежал белый конверт с сургучной печатью. Мужчина устало вздохнул, распечатывая конверт. Поручение от церкви, пропади она пропадом, почему сегодня-то?..Прочитав содержимое просьбы, Элиас благодарно кивнул Силки принесшей чай и отхлебнул из чашки, смяв бумагу в руке. Ничего не поделаешь, придется исполнять их паршивые просьбы ради спокойствия. Чародей еще раз вздохнул, попивая горячий эрл грей. Мысли по поводу сна не переставали покидать, все было так реалистично и жутко: каждая капля крови, каждая эмоция, чувство, дрожь в кончиках пальцев… Брр. Шип потряс головой, поднимаясь к себе в кабинет дабы переодеться и прислушиваясь к окружению. Нет, он точно не спит больше, все хорошо. Вот скрипнула половица под ногой, немного заедающая ручка на двери в кабинет поддалась с трудом, темные шторы на окнах внутри кабинета едва пропускают солнечный свет. Все хорошо, как обычно.Переодевшись и написав записку для Тисэ, Элиас задержался в смятении перед входной дверью дома, а затем сокрушенно качая головой дернул ручку на себя. Какой же бред, так долго живет и чуть было не поверил в какой то сон. Должно быть, это называется смешно.Все наметки веселья оборвались в тот миг, когда мир в глазах погас. Сердце бешено застучало, гоняя кровь по венам. Не сон! Не сон, но что же тогда… Вспышка. Ослепительный белый свет заволок все пространство, а затем сменился ужасающими кадрами: Мари стреляет в ногу ведьмаку, второму. Кира хохочет и что-то говорит. Они бегут к Неметону, Картафил отбрасывает труп Тисэ в сторону. Ветка летит в горло Мари. Элиас кричит, хватается за голову, просит остановиться. Этого не может быть, черт возьми, нет!Перед чародеем предстает длинный темный коридор, бесконечный и мрачный. По обе стороны целый ряд дверей, такой же бесконечный и темный. Чародей делает нерешительный шаг вперед и открывает дверь слева. Белый свет заполняет собой все вокруг, и Элиас оказывается в заснеженном парке. Осматриваясь, мужчина пытается понять что делает тут и замечает парочку, сидящую на скамье.Сначала Шип не видит их лиц, но потом с замиранием сердца осознает что это Тисэ и… Картафил. Старый бессмертный урод! Чародей с рычанием направился к ним, попутно ловя каждое движение Агасфера. Мягко касается алых прядей Тисэ, приобнимает ее за плечо, поправляет шарф, проводит пальцем по алеющей щеке смущенной Хатори…—?Тисэ, зачем?.. —?срывается у Элиаса, а в душу врывается отчаяние. Мари была права, вот ведь как бывает. Доверяешь кому-то, открываешь сердце, а он тебе нож в спину за это. Посторонний же человек, знающий тебя от силы пару недель, бросается на помощь, пачкает руки в крови, и ради чего? Ради тебя, правильно.Хатори поднимает взгляд на Элиаса и блеск в глазах пропадает, сменяясь на испуг. Она его боится. Образ Тисэ начинает распадаться, страх уходит вместе с жизнью. Гаснет. Небо начинает опускаться вниз, грозясь расплющить все вокруг. Элиас выставляет руки вверх, придерживая небо и толкая его вверх. Небо не поддается, исходя трещинами будто на хрустальном шаре. Чародей убирает руки, прикрывая морду руками?— осколки с гулким звоном падают на землю, разбиваясь и отскакивая в разные стороны. Тисэ падает на землю, заливая белый снег кровью. Картафил смеется. Вспышка.***Сколько он тут? Месяц, неделю, год? Элиас не знал. Сколько дверей он открыл в этом бесконечном коридоре? Ответ на этот вопрос так же потерялся на задворках памяти. Чародею не хотелось есть, пить, спать или справлять нужду. Деваться тоже было некуда?— оставалось лишь слоняться в темном коридоре, натыкаться на осколки воспоминаний, пытаясь понять какие из них настоящие.Каких только сцен не повидал чародей, начиная от самых безобидных и невинных, и заканчивая самыми похабными, отвратительными и невозможными. Он пытался помешать, пытался все остановить, но тщетно. В конечном итоге Тисэ либо умирала, либо кричала такие обидные вещи, что сердце разрывалось.?Я никогда тебя не любила!?Элиас остановился напротив очередной двери, раздумывая. Спешить то было некуда. Правда ли эти слова, или же его личный Ад играет с ним злую шутку? Любила ли его Тисэ? Однозначно да, сомнений не было. Любила ли настолько, чтобы отдать за него жизнь? Вряд-ли. Любила ли так, как любят супруги? Категорически нет. Из пасти вырвался едкий смешок с примесью самоиронии. Научиться смеяться перед смертью, какая глупость.?Монстр! Ты чертов монстр!? Пальцы Элиаса дрогнули, невольно потянувшись к потертой позолоченной ручке и остановились на полпути. Да, он монстр. Кровожадное чудовище, плотоядная тварь, охочая до человеческой крови. Но разве даже он не достоин любви? На этот вопрос ответить Элиас не мог. Не он должен на него отвечать, хотя… Был ведь кое-кто, кто точно дал бы ответ.?Купил меня как вещь, и ожидал любви? Старый рогатый урод, да кому ты такой нужен??Продолжал издевательски шептать голос Тисэ, запомнившийся у одной из комнат с иллюзорными воспоминаниями. Да, купил, но ведь не навредил. Дал семью, кров и теплую постель. Дал свою любовь, в конце концов. Рогатый урод… Да, не поспоришь. Такая физиономия вряд ли кому понравится, но ведь он мог и человеческий облик принимать. Да вообще любой, Тисэ стоило только сказать, и Лис никогда больше не явил бы свой отвратительный череп перед ней.Рука взялась за ручку, поворачивая ее. Голова гудела от мыслей и странных желаний. Какая разница, он ведь все равно мертв и все нереально? Вспышка. Снова. Элиас уже привык и не закрывал глаза рукой. Снова парк, снова Тисэ и Иосиф на скамейке, только время года другое. Солнце жарило и от асфальта поднимался жаркий шлейф.Элиас сделал шаг вперед. Картафил аккуратно пододвинул к себе Тисэ, сидя напротив нее. Еще шаг. Тисэ заливается краской и смотрит на свои руки. Третий. Картафил ведет аккуратную линию от ключицы Слей Бегги к подбородку, слегка приподнимая его. Тисэ смущенно приоткрывает рот. Элиас срывается. Перевоплощаясь в огромное чудовище, чародей мчится к только что заметившей его Хатори. Пространство начинает светлеть, поглощая белым сиянием контуры и очертания. Нет уж, он сделает это. Прямо сейчас сделает. Он убьет ее за всю ту боль, что ему причинили. Очертания меркнут в белом свечении. Громкий вскрик оглушает чародея. Вспышка. Мир снова озаряется красками, когтистая рука чародея пробивает грудь девушки насквозь. Элиас с ненавистью смотрит в голубые глаза. Голубые?Пелена ярости проходит, сменяясь на осознание. В унисон раздается череда женских воплей, удаляясь прочь. Ведьмы русского ковена бегут. Шип нервно сглатывает, глядя в лицо Марии. Девушка улыбается ему, протягивая дрожащую ладонь к костлявой морде. Пальцы слабо касаются скулы. Теплые. Теплые пальцы.—?Живой… Я наконец смогла… —?Мари улыбается, издавая сиплый смешок. Голосовые связки не пришли окончательно в норму после той зимы. Ведьма дрожит, взгляд красных угольков мечется во все стороны, ища помощи.—?Мэри… —?срывается голос чародея на отчаянное рычание. Ведьма смеется, глотая соленые слезы радости. Он жив. Жив.—?Ну не смотри ты так. Смейся. —?отчаянно отвечает девушка, проводя ноготками по основанию рога. —?Смейся как тогда, прошу тебя. Смейся и живи.Элиас наконец выходит из оцепенения, выдергивая руку из тела девушки. Взгляд Мари гаснет, но несмотря на это, она улыбается и тянет к нему руки. Чудовище. Он опорочил все, что имел. Чародей издает страшный, животный крик. Вдалеке маячат фигуры в черном. Неметон шумит листвой. Элиас кричит.*** ?… в ходе допроса виновного было установлено, что будучи мертвым, он оказался в Чистилище, где постепенно терял рассудок на почве мистически созданных галлюцинаций. Во время ареста субъект не оказывал сопротивления, лишь умолял гончих спасти ведьму, проводившую ритуал воскрешения. Так же сообщаю, что с Марией Сафаровой, перед обрядом, была проведена разъяснительная работа, в ходе которой ее уведомили о возможных опасностях. Подписанный ведьмой документ об отказе от ответственности прилагаю к подробному отчету. Кристаллы с имеющимися воспоминаниями, извлеченными после ареста, так же приложены.Наблюдатель №4932-1S, Саймон Калм.?Саймон отложил ручку в сторону, задумчиво посмотрев на фотографию улыбающейся Мари, по диагонали перетянутой траурной лентой. Мужчина несколько раз постучал пальцами по столу, печально вздохнул и вложил бумаги в черную папку, с курсивной подписью ?Элиас Эйнсворт?.