Dernière Danse (1/1)

Наступило крупное затишье перед бурей. Элиас узнав, что ведьмы заодно с Иосифом, чуть не разорвал Киру на части, однако был благополучно выброшен из леса фейри за дебош, и в дальнейшем следы ковена определить не мог. Поиски Иосифа никак не венчались успехом, что не могло не раздражать чародея. Больше всего на свете он хотел защитить Тисэ от этого чудовища, которому еще и целый ковен помогал.Свою ученицу Элиас предупредил о ведьмах, умолчав однако о том, откуда он узнал. О том, что Мария жива?— тоже не сказал. Подумал, что так будет лучше для всех. Умолчал Шип так-же и о наглой лжи Мари, решив, что подобное не стоит внимания его маленькой пташки.Тисэ же с большим трудом хранила тайну Картафилоса. Когда Элиас рассказал ей, что ведьмы помогли Жиду, Хатори чуть было не ляпнула: ?Странно, мне он не сказал?, и тут же убежала к себе в комнату. Чародей подумал, что это от шока и неожиданности, значения такому не придав.Картафил продолжал умело играть с чувствами Слей Бегги, о чем та, в прочем, и не подозревала. Помнится, на вопрос о ведьмах бессмертный лишь пожал плечами?— мол, а что такого то, ну помогли, дал пару реагентов взамен. Тисэ такой ответ более чем устраивал. Её вообще устраивало все, что лилось из этих лживых уст, что так сладостно, прямолинейно, иногда даже робко, заводили разговор о чувствах и вечности. Конечно же, вечности на двоих, и никак иначе. Непременно навсегда.Хатори продолжала сбегать с Иосифом, прикрываясь Алисой. Лишь единственный раз девушки и правда встретились для похода по магазинам?— Тисэ хотела найти красивое платье. Иосиф сказал, что праздновать будут день рождения одной фейри, живущей среди людей. Проходить это событие должно было в ресторане, а потому следовало выглядеть прилично. Бедная Тисэ даже не догадывалась, что покупает небесно-голубое платье не для торжества, а для своего последнего жизненного пути. Кто бы мог подумать?— так ждать собственной погибели, не ведая о ней. В прочем, до того оставалось еще время.Имболк неумолимо приближался. Ведьмы собирали материалы для ритуала очищения силы, а заодно и запасались всем нужным для умерщвления бессмертного. Кира отставила в сторону свою скорбь, занявшись делами. В конце концов, ее цель была почти достигнута?— не её вина, что Мари не дожила до этого дня.К слову, о мертвых. Через неделю после фальшивых похорон, начальство известило Саймона о получении результатов расследования. Виновником, как Мари и догадывалась, был конечно же Картафил. Это было достаточно очевидно, с учетом того, что он неоднозначно высказывался о непринятии участия Ми в данном событии. Маше сразу предложили убежище во Франции, но та наотрез отказалась. У ведьмы были свои планы на данную ситуацию?— ей хотелось спасти Тисэ, тем самым сохранив психику Элиаса, и конечно же ткнуть этого паршивого чародеишку носом в свою правоту. Обида на такое открытое недоверие была крайне глубокой. ?На ровном месте, еще и когда эта японка так паршиво и нагло врет… Спокойствие, Маш, только спокойствие, держим себя в руках??— злилась и успокаивала себя Мари, тренируясь на заднем дворе церкви. Оставалось две недели на то, чтобы вспомнить все, чему ее научили. Все заклинания, приемы, энергии, медитации и боевые искусства?— на всякий случай. Ми планировала самостоятельно провести ритуал на Имболк, очистить свою магию и усыпить Картафила, а затем сдать начальству Саймона, пусть разбираются. Усыплять решила тем же методом, что и Тисэ когда-то. Во-первых действенно, во-вторых других методов с таким сильным воздействием не знала, а тратить время на исследования было глупо.Омрачало положение только то, что Мари понятия не имела, когда и где будет проходить ритуал умерщвления. Точнее, где?— догадывалась, а вот когда?— уже совсем другое дело. Знала точно, что не раньше Имболка, а потому решила действовать сразу же после. Третьего февраля она найдет эту седую суку и усыпит по первое число. Оставалось дело за малым?— незаметно проследить за Тисэ и узнать где, собственно, обитает эта ?седовласая живучая хрень?, чтобы потом нагрянуть туда.Так, пока Элиас не спал ночами и пропадал, нападая на ложные следы, Картафил обдумывал четкий план по убийству. Привести Тисэ на скрытую поляну, прямиком к Неметону, затем отрезать ее черную руку и уже после?— вырвать сердце собственными руками. Главное сделать это до того, как Тисэ истечет кровью и умрет, и конечно же кровь должна литься прямиком на древесные корни.Как обезвредить Муриалиса долго думать не пришлось. Заготовить письмо, якобы поручение от церкви, а на выходе из дома поставить аркан. Как только Элиас ступит на него, тут же перенесется в небольшую хижину, неподалеку от Неметона?— раньше там обитала одна ведьма. Ведьмаки будут охранять Шипа, закованного в специально приготовленные Иосифом антимагические наручники. Такой артефакт остановит чародея, пусть и не надолго. Он их обязательно сломает, но к тому времени Хатори будет мертва. А после можно и его убить, за компанию.День рандеву неумолимо приближался. По случайному совпадению Мари угадала, в какой день произойдет преступление, которое потрясет весь колдовской мир. Но это потом. Элиас искал, не жалея себя, а Тисэ упорно не замечала его подавленного и изнеможенного состояния. Девушка жила Иосифом?— от встречи до встречи, а между встречами так, бытовуха. Бедная, бедная маленькая пташка, огненный феникс, что не возродится из пепла, не в этот раз. Шип все чаще задумывался над тем, что Мари может, была права, но моментально отметал эти мысли. Тисэ никогда бы так не поступила, это же его Тисэ. Хатори, супруга, ученица. Именно с этими мыслями выходил Элиас в тот день. Когда в глазах внезапно потемнело, тело сковало посторонней силой, а затем ощущение энергий и вовсе пропало, чародей понял?— всё пропало.Тисэ чуть не проспала. Она волновалась, весь вечер укладывала волосы, продумывала свой образ до мелочей, выгладила и открохмалила воротник платья, да так забегалась, что уснула слишком поздно. На удивление, Элиаса дома не обнаружилось. На кухонном столе лежала записка, где говорилось о том, что учителя не будет до завтрашнего утра?— очередное задание от церкви. Обрадовавшись, что даже причин выдумывать не придется, Тисэ наспех собралась, причесалась и даже позволила себе подкрасить губы розовой помадой. Красивая, вкусно пахнущая, в платье-разлетайке с гипюровыми вставками, ну и конечно же с огоньком в глазах?— Слей Бегги двинулась на верную смерть.***Элиас осмотрелся сразу же, как развиднелось в глазах. Хлипкая, обветшалая хижина, явно принадлежащая какому-то магу, хотя чародей сомневался, что владелец все еще жив. Слишком уж пыльно и грязно было. Меж тем оказался Лис связан по рукам и ногам. Уж как ухитрились было загадкой, но ноги чародея были обмотаны его же собственными терновыми лозами. На руках были металлические наручники, с гравированными глифами. Подобных сочетаний Элиас не знал, но был уверен, что именно в них причина отсутствия магии.Один из мужчин в черной рясе, схожей с монашеской, подошел к Элиасу и, пользуясь ситуацией, надел на него намордник. Собачий намордник лошадиных размеров. Невольно вспомнились рассказы Марии о лошадях?— она так вдохновенно, радостно и совсем беззлобно говорила о себе и увлечениях. Как же она могла быть причастна к этому кошмару, к этим зверствам и бесчеловечности? Ведь она так бережно касалась его морды холодными пальцами…—?Смотри, ни звука, ни дерга. —?Издевательски протянул ведьмак, щелкнув по носу беспомощного чародея.—?Закрой рот, босс велел не задирать этого недоделанного. Скоро уже приедут. —?Зашипел на задиру второй, чуть повыше, в точно такой же мантии, а затем присел напротив Элиаса. —?Вы уж простите нас. Ничего личного.Тисэ, увидев Иосифа в официально-деловом костюме, закраснелась от смущения. Бессмертный галантно ее встретил, взял за руку, покружил на месте и осыпал таким количеством комплиментов, что у вашего рассказчика, господа, не хватит жизненного опыта и словарного запаса. Черная машина с тонированными окнами подъехала почти сразу. Иосиф открыл дверь для Тисэ и сел рядом, моментально вовлекая ее в какую-то глупую беседу, не несущую смысловой нагрузки.Хатори сначала пожалела, что не сможет смотреть в окно, а затем пришла к выводу, что ей это не особо и надо. В конце-концов, она ведь хотела Иосифа увидеть, а не на город пялиться. Девушка расслабилась, теряя бдительность. Ведь именно сегодня Картафил был взволнован и совершенно не следил за своими эмоциями, проведя всю поездку с отвращением на лице.Между тем, пока машина подъезжала к последней усыпальнице Картафила, ведьмы собирались у жреческого дерева, Мари приближалась к хижине, за которой была ритуальная поляна и, собственно, Неметон. Девушка придерживала наплечную сумку, в которой заготовила залечивающие талисманы, боевые камни и, конечно же, иглы. Последние были нужны для того, чтобы воткнуть их в нервные окончания Иосифа. Если колыбель не сработает?— Мари хотя бы подберется ближе, обездвижит его и сразу же позвонит Саймону.Узнать где проживает Картафил не удалось, однако во время проведения ритуала очищения магии, ведьма увидела видение, где чертов Жид приводит Тисэ на эту поляну. Руны на Неметоне сверкали, а потому Мари определила, что именно сегодня все случится.Услышав посторонние голоса, ведьма удивилась и подобралась ближе. Затаив дыхание, Ми увидела, как двое мужчин у входа отступают и пропускают ее сестру вовнутрь. С чего бы Кире сюда заходить? Хотя, это ведьму не особо волновало. Тем лучше?— возьмет сестру в заложники и вынудит Картафила отпустить Тисэ?— без живой главы ковена ритуал не совершишь, а значит придется подчиняться.Маша раскрыла перед собой пентакль Соломона, а затем устремила грани печати в сторону охраны на входе. Тонкие магические лучи пронзили лбы мужчин и те медленно сползли по стенке у двери, потеряв сознание. Ведьма фыркнула?— что такого охраняют новички, если упали от этого заклятия?Однако дальше, скорее всего, без насилия может не обойтись. Мари сняла с кобуры Тульский Токарев и взвела курок, тихо поднимаясь по лестнице. Дверь неслышно скрипнула и ведьма почувствовала знакомую энергию. Тут что, был Элиас? Прислушавшись к голосам, доносившимся из бывшей гостиной, Мария с ужасом осознала, что так и есть. Немного выглянув, девушка увидела двоих мужчин, стоящих к ней спиной и Киру в магической рясе. Сестра говорила с Элиасом.—?И как это, а, Муриалис? —?с издевкой протянула Кира, сложив руки за спиной. Мари не спешила выходить из укрытия. —?Что ты чувствуешь, узнав, что тебя обманула Слей Бегги?Элиас не отвечал. Оно и понятно, не мог физически. Злость, ненависть, любовь, жажда крови, боль и одиночество?— Элиас задыхался. В горле стоял ком из горьких и сладких эмоций, часть из которых чародей не мог охарактеризовать и отнести к себе. В голове, вопреки ситуации, крутилась одна и та же цензурная и назойливая мысль: ?Катастрофа.?Самая настоящая, чертова, катастрофа. Он был одурачен всеми?— ведьмами, собою и той, от кого совсем не ожидал. Тисэ. Как же она могла, его маленькая и несчастная Тисэ. Щеночек, огненная пташка… Выстрел. Размышления прервал выстрел, затем второй. Двое ведьмаков повалились на деревянный пол, истошно крича и матерясь по-русски. Два гулких удара и тишина.Элиас перевел взгляд на того, кто был виновен в подобном происшествии и его зрачки сузились от удивления. Сжимая дрожащими руками серебристый пистолет, Мари учащенно дышала, в ужасе глядя на то, что только что сотворила. Кира медленно обернулась и вскрикнула от неожиданности. Ми, больше от переизбытка адреналина, в два прыжка оказалась возле сестры и вырубила ее прикладом пистолета. Повисла неловкая и звенящая тишина.В глазах темнело, особенно при взгляде на кровь. Рука неприятно саднила?— непривычные к отдаче мышцы кричали и материли свою хозяйку. Маша нервно сглотнула, сделала рывчатый вдох и достала из сумки походный нож, который взяла с собой просто про запас. Ведьма подошла к Элиасу, разрезав петли на наморднике и дрожащими руками сняла его, грубо швырнув в сторону. Чародей молчал в диком шоке, пока Маша выставила его руки перед мордой и прицельно выстрелила. Наручники распались. Девушка бросила чародею нож, дабы тот сам освободил себя окончательно и направилась к выходу.—?Мари. —?Виновато подал голос Элиас и ведьма едва сдержала слезы. Сколько отчаяния сквозило в этой интонации, сколько боли и ярости в приятной и бархатной хрипотце.—?Потом. Сейчас нуж... —?ведьму прервал грубый сиплый смех, перерастающий в истерический хохот. Конечно. Ведьма, в отличие от кудесников, чародеев и магов?— не человек. Такую как Кира не вырубишь такими средствами.—?Opozdala… Koncheno, vse! —?проговорила Кира, медленно поднимаясь с пыльных досок. Элиас вопросительно посмотрел на Мари, однако та, раскрыв от удивления рот, сорвалась с мета.—?Элиас, быстрее! —?на ходу крикнула Мари, и чародей поспешил за ней.***Если Тисэ когда-то и слышала о ?токсичных? отношениях, то такого исхода и предположить не могла. Хотя, почему же, могла. Не хотела, это уже другой вопрос. Коря себя за глупость и шипя от боли, Хатори плакала, держась за обрубок своей руки и проклиная Иосифа всем, что только могло существовать. Ведьмы плотным кольцом обступали Неметон, впитывающий в себя волшебную кровь Слей Бегги.Как же… Хладнокровно. Как спокойно он отрезал ей руку, глядя прямо в глаза. Рядом валялся Рут, то и дело пытающийся броситься на ведьм. Фамильяр примчал сразу, как почуял опасность.—?Простите… Рут, Элиас… —?всхлипнув, пропищала Тисэ, морщась от острой боли.—?Как же. Ты. Бесишь! —?Картафил истерично засмеялся, ликуя. Все прошло как по маслу, без сучка, без задоринки! Наконец он… Умрет.Иосиф плавно приподнял плачущую Тисэ, которая все тише вопрошала одно и то же: ?Зачем??. На разговоры не было времени, еще немного и все может пойти крахом. Нельзя давать слабину, нельзя. Рука с хрустом пробила хрупкую грудь Слей Бегги, ломая кости. Пальцы Агасфера сжали бьющийся орган.—?Э-лиас… —?только и успела вымолвить Тисэ. Из глаз ринулся новый поток слез. Элиас взревел, Мари закричала какие-то маты в панике. Картафил рванул на себя нежное девичье сердце и смотрел, как жизнь гаснет в глазах Хатори. Мир лишился еще одного жителя, ничего страшного. Иосиф бросил тело Тисэ за пределы ритуального круга ведьм, оставив только сердце.Элиас подскочил к своей маленькой птице, схватив хрупкое остывающее тело. Раздалась череда выстрелов. С истерическим криком, матами и воплями, Мари разрядила в Картафила всю обойму. Ведьмы все громче завывали ритуальное заклятие.Чародей повернулся к Иосифу и перевоплотился, представ диким чудищем. Первозданной яростью. Все. Ему больше незачем было скрывать свою натуру. Шип нацелился на ведьм, однако Картафил был не прочь потягаться.Иосиф, скажем прямо, немного уступал Элиасу по силе. Он понимал, что еще мгновение, и может проиграть озверевшему существу. Эйнсворт меж тем не собирался останавливаться, размахивая когтистыми руками и норовя отсечь Иосифу его чертову голову. Мари пыталась читать антизаклятие, дабы помешать ведьмам, однако концентрация первых людей ковена была непоколебима. В какой то момент Иосифа осенило.Бессмертный маг поднял ветку с земли, и прицелившись, швырнул ее в русскую. Ветка пробила насквозь горло, пройдя аккурат меж голосовых связок. Элиас рванул к девушке, хватаясь за торчащую ветку.—?Дыши, прошу тебя, дыши со мной! —?голос был не Элиаса. Точнее, конечно же, его, но интонация была полна горьких на вкус эмоций. Чародей так точно не умел, даже когда очень старался. Мари ошарашенно держалась за горло, прерывисто хватая ртом воздух.—?Мари! —?снова позвал ведьму Элиас, проследив за жестом ведьмы. Исцеляющие талисманы в сумке. Шип понял намек, порылся в сумке и поднес к горлу девушки начерченный талисман, приложив на рану.—?Умоляю тебя, не переставай дышать, Мари… —?совсем отчаявшись прорычал чародей, видя как ведьма отплевывает кровь, стараясь не захлебнуться. Элиас метался в панике, совершал непонятные и опрометчивые в такой ситуации действия, снова и снова тряс Марию за плечи, дабы та не отключалась, и сам погружался во мрак своей сущности.В какой то момент глаза Мари перестали видеть солнечный диск?— его затмила фигура Картафила. Заклятие было почти завершено, и он не мог допустить, чтобы все сорвалось. Не сейчас. Ведьма беззвучно закричала, издавая страшный хрип, когда выдох смешался с кровью. Огромный поток магической силы пролетел сквозь Элиаса, оставляя в его груди идеально круглую дыру в том месте, где должно было быть сердце.Перед глазами чародея, почему-то, предстала картина Новогодней ночи. Как жаль, что он не пошел тогда танцевать. Нормально ли, в момент смерти, жалеть о таких глупостях? Шип издал хриплое подобие смеха. Смеялся. Он впервые в жизни тепло смеялся, глядя в испуганные васильковые глаза. Мари прикрыла рот рукой, заходясь в душных рыданиях и беззвучных криках. Тело Элиаса повалилось на нее тяжелым грузом, придавливая к земле. Ми плакала и плакала, прижимая к себе одной рукой Эйнсворта.Иосиф навис над Марией, намереваясь и ее на прощание убить, однако почувствовал невообразимую легкость. Магия выветрилась из его тела, освобождая разум. Он умирал. Наконец-то умирал. Глаза заволакивало приятной предсмертной пеленой. С упоением и последним в своей жизни восторгом Картафил слушал как его сердце замедляет ритм. О, если бы его спросили, какой мотив прекраснее в мире?— он бы несомненно назвал именно этот.Картафил испустил последний вздох. Обессиленные ведьмы повалились на землю без чувств. Тихо ласкал алые пряди волос зимний ветер, щекоча мертвое лицо зеленоглазой девушки. Истерически билась в конвульсиях рыжая ведьма, прижимая к себе труп возлюбленного, слушая мертвую тишину и шелест листьев жреческого Неметона. Шел снег. Кружили в последнем танце разномастные снежинки. Шел. Снег.