Глава 3 (1/1)

С этой ночи и началась у Егора другая жизнь. Правда, в первые два дня всё было как обычно. Забелина он почти не видел, да и сам был занят. Перед отпуском все спешили доделать начатое. Встретились друзья в кабинете у Сарычева на третий день после того, как увезли девочку. Егор теперь считал дни от этого события. - Я к тебе приду сегодня? – спросил Забелин тихо.В горле мгновенно образовался комок, и Шилов ответил хриплым голосом:- Да. В животе вдруг стало холодно, а руки задрожали. Честно говоря, он думал, что Андрей забыл этот ночной разговор и уже ничего не случится.- К вечеру, - сказал Андрей. Шилов сел на стул у стены, потому что почувствовал слабость. Такого с ним не было никогда в жизни. Он не боялся ничего. Он поднимал людей в атаку, он сбежал из плена, не побоялся отправиться за золотом прямо в банду, прыгнуть в быструю речку, чтобы спасти человека. А сейчас боялся. Не волновался, а боялся. Если бы у него спросили, чего именно он так боится, он бы и не ответил. Дело было в том, что Андрей, его товарищ, который был рядом столько времени, видел его в разных состояниях, теперь вот придёт к нему и… И что будет? И как это будет? - Егор! – Сарычев потряс его за плечо. – Заявление своё давай. Подпишу.Шилов отдал ему листок. Он даже не заметил, когда ушёл Андрей.- Что-то ты бледный совсем, - сказал Василий, убирая бумагу в папку, - иди домой, что сидишь-то?Шилов вышел из кабинета и пошёл домой. В висках стучала кровь. От жары мысли путались. Он не знал, что ему делать. До вечера было ещё часа два, и это время надо было как-то провести. Подумав, Шилов подошёл к кровати и решил постелить чистые простыни. Потом он подумал, что надо бы самому вымыться. Потом он помыл посуду, причём даже чистую, и сел на крыльцо. Он и часа не провёл в отпуске, а делать уже было нечего. В голове была только одна мысль: ?Сейчас придёт Андрей?, и с каждой минутой становилось всё невыносимее. Но если так плохо уже сейчас, что же будет дальше? У Шилова ладони были мокрые, и внутри всё сжималось и замирало, и часто-часто билось сердце. Он попил воды, но легче не стало нисколько. Нет, так нельзя. Так ничего не получится. Он пытался уговорить себя: ?Андрей друг, он уже миллион раз дотрагивался до тебя, вы спали вместе, ели из одного котелка, пили из одной кружки, даже одежда у вас общая была?. И ничего не помогало. Когда Егор услышал голос Забелина у ворот, ему показалось, что он потеряет сознание, но тут же он услышал голоса Сарычева и Кунгурова. Стало легче. Друзья предложили отметить начало отпуска. Шилов был так рад, что они пришли втроём. Он быстро достал стаканы, нашлась кое-какая закуска. Сидели они допоздна, до ночной прохлады. Сарычев вспомнил, как они познакомились, как подружились, потом все вместе вспоминали смешные случаи. Шилов расслабился при друзьях, забылся, начал улыбаться. Но вечер закончился. Стемнело. Вокруг лампы закружились мошки, прилетел ночной мотылёк и сел на подоконник. Кунгуров и Сарычев засобирались домой. Андрея с собой они и не позвали, как будто знали, что он останется. Шилов проводил их до ворот и вернулся в дом. Андрей собрал грязную посуду.- Я сам помою, - сказал Егор, чувствуя, как начинают подрагивать пальцы.- Я помогу.Они вышли во двор. Шилов протягивал ему мокрую посуду, а Андрей вытирал и ставил на подоконник. Егор особенно тщательно мыл два стакана, которыми не пользовались, и они весь вечер просто стояли на столе. Он вдруг подумал, что как только грязная посуда закончится, придётся…а вот что придётся делать, Егор не знал. Забелин понял это и сказал тихо:- Егор, я поговорить с тобой хотел.Шилов глянул на него и снова начал тереть стакан. В голове у него вертелись тысячи мыслей, и он вдруг ухватился за одну, спасительную. Он даже удивился, почему это раньше не пришло ему в голову. - Андрей, ты меня прости, - сказал он быстро. - Я не хотел тебе навязываться. Ты меня не так понял. И, знаешь, я… Я же всё равно не смогу. Зачем тебе это? Ещё и со мной… И потом, мне всё равно не хочется…и не нужно…- Да я не про это, - ответил Забелин.Егор как будто увидел себя со стороны. Насколько жалко он, должно быть, выглядел. Конечно, в ту ночь Забелин его пожалел, сказал, чтобы подбодрить, чтобы уговорить поехать домой, а он размечтался. Просто хотелось почувствовать, что небезразличен кому-то. Шилов тут же решил, что больше никогда и пытаться не будет. Да и жил же он столько лет без этого, проживёт и дальше. Только было всё-таки обидно.- У нас две недели, - сказал Андрей, - может, поживём вместе?- Как это? – Шилов совсем не понял, что он имеет в виду.- Давай поживём вместе, - повторил Забелин. Егор молчал, пытаясь осознать всё и привести в порядок мысли и, к счастью, Андрей снова его понял. Он забрал у него стакан, встал и отнёс посуду в дом. Шилов опомнился, наконец, и пошёл за ним. Забелин расставил тарелки и стаканы, обернулся. Егор стоял на пороге, не зная, что нужно говорить и делать.- Ты спать не хочешь? – спросил Андрей.- Хочу.- Пойдём.Шилов неуверенно посмотрел на него и сказал:- Я тут лягу. На кровати мы вдвоём всё равно…- Ляжем на полу, - перебил Забелин.Вдвоём они быстро положили два матраса на пол и застелили простынями. Забелин разделся, оставшись только в нижнем белье, и лёг. Шилов погасил свет и тоже лёг, не раздеваясь. Андрей ничего не сказал, но легонько провёл пальцами от шеи до лопаток. Шилов дёрнулся от неожиданности, а потом замер. Андрей, конечно, хотел сделать ему приятно, но получалось наоборот. Егор и сам удивился, отчего он не чувствовал прежнего удовольствия от ласки. Он не чувствовал вообще ничего, кроме странного раздражения и досады, что придётся терпеть это, пока Андрею не надоест. Мучиться ему пришлось не долго. Забелин поцеловал его в плечо и сказал:- Спокойной ночи.- Спокойной ночи, - ответил Егор.Он лежал на животе, подложив руки под голову. Он всегда так засыпал. Андрей лежал на левом боку, лицом к нему. Егору казалось, что он его разглядывает, и потому он не мог расслабиться. Уснуть Шилов так и не смог.Каждый вечер перед сном Андрей гладил Егора по спине, осторожно проводил пальцем по позвоночнику, целовал плечи и шею, едва касаясь. Дня через три Шилов привык к этому и расслабился. Ничего другого Андрей не делал, ни на чём не настаивал. Днём они занимались домашним делами и за это время всё переделали: поправили покосившийся забор, сделали генеральную уборку и приступили к починке крыльца. Егор думал, что больше ничего не будет, к ласкам он привыкнет постепенно, и точно так же привыкнет и к остальному. С Андреем хорошо было жить вместе. Он не лез с разговорами, ни о чём не расспрашивал, и ещё он вкусно готовил, обходясь теми продуктами, которые есть. Шилов уже и забыл, как это приятно, когда дома есть ещё кто-то.На четвёртый день случилось что-то странное. Началось это с того, что Егор порезался пилой. Из пальца хлынула кровь, потекла по запястью. Андрей был рядом, взял его за руку, вытер кровь, обмыл пальцы и запястье чистой водой. Кровь скоро остановилась, и Андрей наклонился и поцеловал ранку. Он едва коснулся губами, но Егор почувствовал боль и ещё что-то непонятное. Он поцеловал ещё раз, и Егор нечаянно выдохнул, кажется, слишком громко. Было приятно ощущать эту боль. Андрей лизнул подпоротую кожу. Кровь снова потекла, и он всосал капельки, проглотил чуть солоноватую, с металлическим привкусом слюну. Шилов задышал чаще, но Андрей больше не стал целовать, сжал его пальцы и улыбнулся. Перед сном Андрей осторожно начал водить пальцами по его спине, и тут произошло то, чего он не ожидал. Не ожидал этого и Егор. Кожа у него стала вдруг невероятно чувствительной, и он тихонько вздохнул, а потом нечаянно вырвался ещё один вздох. Егор вцепился пальцами в своё запястье. Андрей поцеловал его пальцы, отцепляя от запястья, начал поглаживать, теперь уже намеренно задевая ранку. Егор слышал только свои короткие вздохи, и ему хотелось взять себя в руки, но он ничего не мог поделать. Андрей наклонился ниже, поцеловал в шею. Шилов немного повернулся, подставляясь под поцелуи. Андрей поцеловал под челюстью, там, где чувствовалась пульсация и, осмелев, потянул его за плечо, заставляя лечь на спину. Егор лёг. Глаза он не открывал. Андрей поцеловал его ещё раз в шею, а потом несмело коснулся подбородка, прикусил кожу и сразу выпустил, посмотрел ему в лицо. Шилов лежал с закрытыми глазами, пушистые ресницы подрагивали. Не дождавшись поцелуя, он открыл глаза. Андрей смотрел на него как-то неуверенно, и Шилов понял: он ждёт его реакции. - Поцелуй меня, - попросил Егор.Забелин выдохнул облегчённо, провёл пальцем по щеке и поцеловал в губы. Вначале прикоснулся легко и сразу отстранился, посмотрел. Он опять закрыл глаза. Андрей раздвинул ему губы языком, провёл по зубам и снова отстранился. Егор обнял его, прижался и потянулся за поцелуем, повторил его движения. Андрей, целуя, поглаживал его руками по груди и, забывшись, просунул пальцы под рубашку. Егор вздрогнул, схватил его за запястье.- Прости, - прошептал Андрей и сразу убрал руку.Шилов отвернулся, осознавая, что больше ни на что не способен. Он думал, что сможет потерпеть, но не так просто это оказалось. Андрей наклонился и поцеловал в висок, а потом провёл кончиком пальца по этому месту. Егор закрыл глаза и спросил:- Ты не злишься на меня?- Нет. А ты на меня?- Нет. Мне-то за что?Андрей погладил его по щеке и прижался лбом к груди. - Я бы всё равно не стал сейчас, Егор. Даже если бы ты не остановил. - А если бы я попросил?Забелин взял его за руку и поцеловал пальцы.- Не надо просить. Я увижу, когда ты захочешь.На следующий день пришёл Кунгуров и попросил помочь починить крышу. То, что Шилов и Забелин были рано утром вдвоём, а постель явно свидетельствовала о том, что они и спали вместе, его почему-то нисколько не удивило. Он вёл себя так, как будто всё так и должно быть. Втроём они отправились к Николаю домой. На кровати у него спал Сарычев.- Василий заболел, - пояснил Кунгуров, - а дом у него сырой, вот я его к себе и позвал. Говорят, дождь будет, а у меня крыша протекает. - Починим, - Андрей улыбнулся. Крышу чинили весь день. Когда стало жарко, Николай и Андрей сняли рубашки. Шилов посмотрел на них, но раздеваться не стал. - Рубашку-то сними, - сказал Забелин тихо, проходя мимо него, - меня стесняешься?- Мне не жарко.Андрей посмотрел на прилипшую к спине и груди рубашку Егора.- Не хочу я.- А то я тебя без рубашки не видел! - Сказал Забелин ему на ухо. - Видел, конечно. И не только без рубашки. Шилов вспомнил, что у него на животе и на боку шрамы, а ещё на груди пара. Андрей их видел уже и знал, откуда они. У него и самого были на спине и на ногах. Стесняться нечего, но было как-то неуютно. Егор расстегнул пуговицы на воротничке.Кунгуров пошёл за гвоздями. Андрей дождался, пока он уйдёт, взял Егора за руку и снова поцеловал ранку на пальце. Шилов вздрогнул от неожиданности. Днём он никогда его не ласкал.- Ты чего? – Прошептал Шилов. - Коля здесь, Василий…- Да им не до нас. Вон посмотри. Егор посмотрел вниз. Сарычев и Кунгуров стояли у навеса и то ли думали, что их не видно с крыши дома, то ли просто устали уже скрываться – Николай целовал Василия, прижав его к стене. Василий гладил его шею, спину и с удовольствием отвечал на поцелуй. Шилов не мог отвести глаз, хоть и понимал, что не надо бы вот так смотреть. Николай опустил руку вниз, погладил Василия по животу и ниже, чуть сжимая. Шилов смотрел. Василий сам расстегнул брюки и, улыбнувшись, глянул на Николая. Он поцеловал его в губы, опустил руку вниз, осторожно поглаживая. Егор посмотрел на Андрея. Он стоял очень близко, и, оказывается, целовал ему плечо. Шилов этого даже не почувствовал, настолько его взволновала эта сцена. Шилов снова посмотрел туда. Василий стоял, откинувшись на стену, с закрытыми глазами, прикусив нижнюю губу. Николай смотрел на него, стараясь не пропустить ни одной его реакции, ни одного вздоха. Егору захотелось увидеть, каким будет Андрей в таком состоянии, и он обернулся к нему.- Мы… - начал Шилов и замолчал, ища слова, - мы тоже так… могли бы?- Да, - ответил Андрей, - если захочешь, могли бы. Егор снова посмотрел на Василия. Он улыбался, как-то заговорщицки глядя на Николая, а он заправлял ему в брюки рубашку и что-то, видимо, говорил. Вечером Сарычев приготовил ужин и предложил остаться переночевать здесь, потому что утром нужно было ещё доделать кое-что, да и поздно уже было. Шилов и Забелин согласились и легли спать на сеновал под навес. Андрей взял Егора за руку и долго гладил ладонь и между пальцами. Егора это успокоило, и он уснул. Ночью он проснулся оттого, что у соседей залаяли собаки и удивился, что его разбудили эти звуки, привычные с детства. Андрей спал рядом, лёжа на боку, лицом к Егору. Он посмотрел на его спокойное лицо, потом скользнул взглядом ниже – к расстёгнутому вороту рубашки, посмотрел на ямочку между ключицами, дотронулся пальцем на секунду и тут же убрал. Андрей не проснулся, и тогда Егор осторожно потянул подол рубашки вверх, приоткрывая живот. На чистой немного загорелой коже не было шрамов, только россыпь родинок на боку. Егор погладил вначале пальцем, а потом, осмелев, провёл всей ладонью от живота к выступающим под кожей рёбрам. Андрей вздохнул во сне, придвинулся к нему ближе и обнял, прижимаясь. Егор переместил руку под рубашкой на спину, нащупал два шрама и положил ладонь на них. Андрей подложил руку ему под голову, и Егор, наслаждаясь теплотой и этой лаской, уснул снова.Андрей проснулся на рассвете, хотел встать, но Егор, пристроившись у него на плече, так сладко спал – будить было жалко. Он повернулся на спину, с удовольствием ощущая тёплые сухие ладони Егора у себя на животе. Снова залаяли собаки, и Шилов открыл глаза. Секунды три он приходил в себя, а потом глянул на Андрея и, увидев, что он не спит и улыбается ему, тоже улыбнулся.- Тепло тебе там? – спросил Забелин, глядя на его руки под своей рубашкой. - Да.- А мне нельзя, значит?- Можно. Андрей взялся за краешек его рубашки и приподнял ткань. От утреннего холодноватого воздуха Егор вздохнул, и по коже побежали мурашки. Андрей сразу же накрыл ладонью открывшееся место и погладил, случайно дотронулся до шрамов. Шилов попытался отодвинуться.- Тише, тише. Разве неприятно?- Нет. Мне-то хорошо.- А что тогда?- Тебе…- Если бы мне не хотелось, я бы не стал… - Андрей поцеловал его в губы, легонько водя по шраму кончиками пальцев.Егор не мог отпустить себя. Что-то не давало ему покоя. - Андрей, - он погладил его по шее, - сделай мне…- Что? – он оторвался от его ключицы.Шилов потянулся к его губам, поцеловал, лизнул нижнюю и чуть прикусил. Андрей от неожиданности ахнул. Было больно, хотя Егор всего на секунду задержал кожу между зубами. Но раз он просил… Андрей не стал прикусывать – только легонько тронул зубами.- Ещё, - сказал Егор.Забелин снова поцеловал ключицу и прикусил кожу там. Шилов закрыл глаза, выдыхая и снова вдыхая воздух. Андрей уже целовал его грудь, нащупывая пуговицы на брюках, как вдруг Егор схватил его за руки.- Собаки, Андрей!- Что?- Собаки…Забелин, не обращая внимания, лизнул солоноватую кожу и подул. Егор тихонько вздохнул от неожиданно приятного чувства, забылся на секунду. Андрей поцеловал его в шею и, замерев, вдруг спросил:- Хочешь засос?- Что? – мысли у Егора путались. – Собаки не лаяли…- Ну и что… Не лаяли… - он прерывал речь поцелуями. – Хочешь или нет?Шилов запрокинул голову, и Андрей решил, что он согласен. Место он уже выбрал – ближе к волосам, чтобы было прикрыто воротничком рубашки. Он наклонился, но Егор как-то повернул голову, и Андрей попал губами в другое место, втянул кожу, удерживая во рту. Шилов замер, даже дышать перестал, вцепился пальцами в его руку и сжал, до синяков, наверное. Для Егора это было новое ощущение, и он прислушивался к себе. Андрей выпустил кожу, лизнул сразу же, подул и посмотрел ему в глаза. - Не понравилось?- Андрей, помнишь, когда девочку подкинули? Собаки не лаяли. У всех соседей собаки. Если бы чужой шёл, лай бы стоял. - Да. Ну и что ж тогда… Не соседи же подкинули? Он лёг рядом, обнял Егора и закрыл глаза. Да, вечером было тихо. Да, собаки лаяли бы на чужого. Но на пелёнках малышки было вышито ?Шаховской?, и, значит, по крайней мере, пелёнки шили для ребёнка Шаховского. Ну, а как другой ребёнок мог оказаться в этих пелёнках?- Если ребёнок был с женой моей бывшей, и Шаховской её убил 3-го июня, то кто принёс девочку? Два дня прошло ведь. А если она почувствовала, что он убьёт и её, и ребёнка, и отнесла раньше ещё, то почему не мне? Кому отдала, и кто потом подкинул мне?Андрей прижимал его к себе, тоже думая об этом. Вопросов было слишком много, и ни одна версия не могла дать ответа. Впрочем, девочку заранее могли подкинуть соседям, а они испугались и отдали Шилову, но и здесь что-то было не так. - Хоть бы с ребёнком всё хорошо было, - сказал Шилов, - довезли уж её, наверное?- Довезли. Егор закрыл глаза, вспоминая её маленькие розовые пальчики, крошечный ротик и светлый-светлый пушок на головке. Егор проснулся, когда уже взошло солнце. Андрея рядом не было. Он спустился и, подходя к дому, услышал голоса друзей. Егор вошёл в комнату, и все сразу же замолчали и посмотрели на него. Вид у него был не слишком опрятный: растрёпанные волосы, мятая рубашка, расстёгнутая чуть не до половины. Сарычев глянул на красно-синее пятно сбоку на шее. Посмотрел туда и Кунгуров. Шилов не понимал, почему они так глядят и сказал:- Доброе утро. - Привет, - сказал Николай.- Ты умывался? – спросил Андрей. – Пойдём-ка, я тоже не умывался.Он почти вытолкнул Егора на улицу и потащил за руку к умывальнику.- Ты чего меня не разбудил?- Жалко было будить, - сказал Андрей. – Ты умойся пока. Шилов быстро умылся и повернулся. Андрей снял рубашку и тоже умылся. Егор заметил на плече у него синяки – следы от своих пальцев. - Андрей, я тебя ночью… Прости. – Егор легонько погладил по синякам.- Да ладно. Ты вон посмотри, что я тебе сделал. Около умывальника лежало маленькое зеркало. Андрей поднёс его к лицу Егора. Он посмотрел на себя: губы припухли, особенно нижняя, на шее был красноватый синяк, и точно такие же, только поменьше на ключице и на груди. Андрей достал расчёску и, пока Егор вспоминал, что было ночью, быстро расчесал ему волосы. Шилов понял, что Николай и Василий тоже видели эти синяки, и начал торопливо застёгиваться.- Егор! Андрей! – позвал Кунгуров. – Идём, завтрак готов!На завтрак была каша. Егор ел медленно – было больно от горячего. Андрею тоже было больно – всё-таки Егор сильно прикусил ему нижнюю губу. Сарычев и Кунгуров смотрели на них и переглядывались.- Что вы так смотрите? – спросил Шилов. – Случилось что-то?- Нет, - ответил Сарычев, поглядев на Забелина.Потом Егор с Николаем быстро помыли тарелки, а Андрей и Василий куда-то ушли. Пока Кунгуров ставил дома посуду в шкаф, Егор пошёл по тропинке к забору. Около сарая он услышал голос Сарычева и хотел позвать его, но тут заговорил Андрей:- Ну, не люблю, может, я его… Но жить с ним буду. - Смотри, Андрей… Егор-то у нас, вон какой – влюбился один раз и на всю жизнь. Если ты его бросишь – смотри у меня…- Да не собираюсь я его бросать. Даже если полюблю кого-то, Егора не брошу. Я же понимаю… И потом, он же друг мне… - Люблю, жить буду, друг – запутался ты, Андрюша. Надеюсь, не хватило ума Егору в любви признаться?Шилов сделал шаг назад, потом ещё и медленно пошёл к дому. Нет, он и не думал, что Андрей его любит. Он был уверен, что Андрей просто пожалел его, захотел помочь. Его испугало то, что Забелин так твёрдо решил быть с ним всегда. Егор теперь понял, что Андрей никогда не любил по-настоящему, потому так легко ему было сказать: ?Даже если полюблю кого-то, не брошу?. А Егор знал силу любви. Если бы сейчас можно было вернуться назад, зная, чем всё закончится, он всё равно любил бы её. Он ничего не мог с собой сделать тогда и не смог бы и сейчас. Шилов и в город-то этот приехал, чтобы к ней поближе быть. Если бы она пришла и попросилась назад, слова бы не сказал – принял бы как жену. Егор соврал на партсобрании – он любил её до сих пор, просто не мог забыть смерть дочки, и простить этого не мог. Значит, из-за него Андрей откажется от этой радости – любить по-настоящему. Такого Егор позволить не мог. Сарычев и Забелин вернулись через несколько минут. Шилов видел, как посматривают друг на друга они. Он ещё утром понял: не из-за этих синяков они переглядывались – случилось что-то. Раз ему не говорят, значит, с девочкой это связано. - Ну, говорите, что случилось, – не выдержал Егор. - Всё равно ведь узнаю.- Девочку во второй детдом на поезде везли. Крушение было. Поезд разогнался сильно и с рельсов сошёл. В том вагоне никто не выжил, Егор. - Когда узнали?- Сегодня утром, - ответил Андрей, - ребята пришли, рассказали. Шилову показалось, что всё вокруг вдруг зашумело и закружилось. Он опёрся рукой о стену дома, прикрыл глаза на секунду.- Крышу надо доделать, - сказал он вдруг, - гвозди давай, Коля.- Ну, какие гвозди, Егор? Шилов выпрямился.- Сегодня ночью дождь пойдёт, - сказал Шилов. – А девочка не погибла. Если бы погибла – я бы почувствовал. Он взял коробку с гвоздями и молоток и пошёл к лестнице – она так и стояла с вечера, приставленная к дому. Друзья рванулись за ним. - Надо доделать сегодня обязательно, - Шилов полез наверх, но Андрей схватил его за руки.- Ты чего, Андрюша? – Егор посмотрел на него. – Отпусти меня.- Пойдём-ка чаю попьём, - сказал Забелин, - доделаем сегодня. Там работы на полчаса. Шилов спустился, положил молоток и гвозди и пошёл к дому. Кунгуров и Сарычев шли прямо за ним. На пороге он обернулся.- Что, партия? Спасли ребёнка?- Егор, ну кто же мог знать… - начал Николай.- Я знал. Сейчас жива была бы. Ничего вы не можете. Только партсобрания собирать и грязь разводить…- А ну замолчи, - Сарычев втолкнул его в дом, - ещё раз что-нибудь такое скажешь…- Расстреляешь?- Ещё патроны на тебя тратить, - Сарычев схватил Шилова за плечи, заставляя пройти в другую комнату подальше от двери. – Ну-ка, возьми себя в руки. У тебя одного горе в жизни было?Шилов хотел оттолкнуть его и выйти, но Сарычев почти отбросил его к стене. Егор остался стоять там. Стало стыдно. Всем тяжело пришлось. У Василия жену белогвардейцы повесили, а она вот-вот родить должна была. Он до сих пор себя винил. У Николая вся семья от тифа погибла: отец, мать, сестра и двое братьев. У Андрея братья на войне погибли, родители недавно умерли. Все они одни на свете остались. Только друг друга и могли поддержать.Андрей и Николай вошли, встали в дверном проёме.- Простите меня, - сказал Шилов, закрывая лицо руками, - простите. Он сел на пол у стены. - Мне на работу сейчас надо, - продолжал Егор.- Отдохнуть тебе надо, - Николай присел рядом, - отвлечься.- Нет. На работу. Только домой зайду на минутку.Андрей пошёл за ним. Он знал это его состояние, и знал, что одного его оставлять нельзя. Надо просто побыть рядом. Шилов сам заговорит, когда захочет. Дома Егор переоделся, взял револьвер и документы.- Егор, - Забелин обнял его, прижался грудью к спине. – Куда ты?- Зачем я тебе, Андрей? – Шилов, не обращая на него внимания, задвинул ящик стола. - Ты же не любишь меня. Жалеешь просто.- Жалею, потому что люблю.Шилов вздохнул, положил документы в карман.- А я тебя не люблю. Андрей сильнее прижал его к себе и ответил:- Ну и не люби. Не надо мне. Только не прогоняй.- Перепутал ты всё. Отпусти меня. Андрей выпустил его.