Глава 2 (1/1)

—?И зачем ты это сделал? —?Томас сверлил меня своими карими глазами с того самого момента, как я объявил Марку, что он?— мой парень. На самом деле, он не был моим парнем. Он был моим другом детства, с которым мы не виделись почти пять лет.Когда-то я очень сильно любил Марка. Хотел делать его счастливым. Хотел, чтобы он был только моим. Но он не смог прыгнуть в пропасть вслед за мной. И я рухнул туда один. В тот день во мне что-то умерло. Я перестал чувствовать хорошее. Осталась только боль. Мне нужно было что-то изменить, и я изменил все: город, работу, круг общения. Я думал, что у меня получится его забыть. Просто взять и вычеркнуть из своей жизни, заштриховать его лицо в своей памяти, забыть голос, запах, прикосновения. Чтобы все получилось, я спрятался за сотнями километров. И мне удалось. Почти.У меня даже были отношения. Недолгие, непрочные, невзрачные, не те. Я просто не мог дать того, чего от меня ждали. Как можно отдать то, что уже раздроблено на мелкие осколки, стерто в пыль и развеяно над водами Шпре*. Да и все последние связи сошли на нет, когда заболел мой отец. Два года назад я уехал работать в Мюнхен, родители же остались в Берлине. И когда мама позвонила, я понял, что должен вернуться.В тот день, когда меня от бара забрала полицейская машина, мой отец умер. Я не знал, как справиться с этим. И не придумал ничего лучше, чем тупо напиться. И когда на следующее утро я проснулся в своей старой квартире, мне на секунду показалось, что все эти два года были сном. Каким-то болезненным, беспокойным, бесконечным сном. Ох, как бы мне этого хотелось… Но я слишком хорошо знал, как это?— пытаться все забыть, заглушить боль, выцарапать ее из себя. Я не хотел проходить это снова. Я просто не мог допустить, чтобы она снова завладела мной. Второго раза я не переживу.Поэтому я надел свои ботинки и вышел из квартиры. Стоя в лифте, я понял, что Марк бежит за мной. Всего один взгляд. Одна секунда. А у меня внутри все будто перевернулось. Я думал, что забыл. Забыл, какие у него глаза. Он всегда умел заглядывать мне в самое сердце. Только вот вместо сердца у меня теперь пустота, лед, камень?— как угодно! Я слишком долго учился жить, не пользуясь этим органом. Я даже и улыбаться-то практически разучился. Превратился в ледяную статую. И об этот лед разбилась, как мне показалось, его надежда.После того единственного взгляда я всячески отгонял от себя мысли о нем. Старался не думать об очевидном: почему он снял эту квартиру. Когда-то я мечтал, что в ней мы укроемся от всего мира. Именно в этой квартире прошли самые лучшие моменты моей жизни. На том балконе я понял, как сильно люблю его. Осознал, что мне, кроме него, никто не нужен. И там же я принял решение уехать. Уехать, чтобы больше никогда его не видеть. Но вот он снова стоит передо мной. А я, как выяснилось, так и не смог подавить ту обиду. Прошло два года, а я по-прежнему зол.***—?Ну, так и? —?Томас устал ждать моего ответа. В его голосе чувствовалось раздражение. Я хорошо помню эти едва уловимые колкие нотки еще со школы.Мы не общались все эти годы, но встретились на похоронах моего отца. Я был так подавлен и одинок. Он оказался рядом и смог меня поддержать. Просто слушал все, что я ему рассказывал: про отца, про мою несостоявшуюся карьеру в полиции, про переезд, про Марка… За эти несколько дней я, кажется, рассказал ему обо всем.—?Это был Марк,?— почему-то я говорил очень тихо. И это выглядело так, будто человек напротив меня за что-то отчитывает.—?Я догадался,?— с вызовом ответил мой друг. —?Какого хрена? —?у меня даже брови поползли вверх. Просто Томас редко выражал сильные эмоции. Обычно он вел себя очень сдержанно. —?Я несколько дней слушал о нем. Это очевидно: он много для тебя значит. Все еще! Ты его не забыл,?— Томас сделал паузу, пока я усердно разглядывал узоры на скатерти. —?И еще более очевидно: он тоже тебя не забыл,?— я рефлекторно поднял глаза.—?Ты вообще слушал меня? —?я почувствовал, что начинаю заводиться. —?Ты помнишь, как все закончилось? —?люди за ближайшими столиками стали оборачиваться.—?Думаю, сейчас все по-другому,?— голос Томаса снова стал спокойным. —?Мне кажется, он изменился,?— я закусил губу. Я не знал, что мне ответить, а Томас больше не давил.Мы обедали, болтали, не касаясь этой темы, а потом я сел в машину и бездумно колесил по городу. Я пытался понять, что я чувствую, чего хочу и что мне делать дальше. В конечном итоге, ближе к ночи я приехал к дому, в котором теперь жил Марк. Я поставил машину так, чтобы можно было видеть балкон.Я чувствовал себя долбанным сталкером, но я не мог просто прийти к нему. Это было бы слишком. Мне лишь нужно было убедиться в том, что с ним все в порядке. Что-то внутри предательски сжималось при мысли о том, как он отреагировал на мои слова. Я должен был убедиться, что он не натворит глупостей.Как только я подъехал, увидел, что в комнате горит свет. Дверь на балкон была открыта. Это внушало некоторое спокойствие. Но не прошло и двадцати минут, как свет погас. Я решил, что он лег спать, и даже собирался уже уехать, как к подъезду подкатило такси. Еще через пару минут в дверном проеме появился силуэт. Судя по шагам, он был нетрезв. И в этом нетрезвом силуэте я узнал Марка, когда тот обходил такси в свете фар. Совершенно бездумно я завел машину и поехал следом за ним.Я понял, куда мы направляемся, еще до прибытия в пункт назначения. Тот самый клуб, в котором мы когда-то с ним вместе отрывались. И когда я убедился в этом, увидев Марка, заходящего внутрь через пост охранников, мне стало мерзко. Первым желанием было развернуться и уехать. Причем уехать сразу из города. Выжать максимально допустимые сто тридцать километров в час и умчаться как можно дальше, навсегда оставив эту историю в прошлом. Но я не смог. В этом было что-то садомазохистское. Я должен был увидеть, с кем он будет танцевать, кого уведет в сортир, кого снимет на ночь.***Я стоял на балконе, которым был очерчен периметр танцпола. Я видел, как он танцует, вскидывая руки вверх. Люди так и вились вокруг него. Мокрые, разгоряченные тела. Случайно касались его, прощупывали взглядами. Он будто не замечал всего этого. Просто дергался в каком-то неистовом желании поскорее растратить всю энергию. Я мог лишь догадываться, о чем он думает в этот момент. Но я никак не ожидал того, что произойдет в следующую минуту.Все случилось очень быстро. Из-за мерцания прожекторов я даже не сразу понял, что вокруг него завязалась драка. Через пару секунд я осознал, что Марк?— основной участник этой драки. Я тут же побежал вниз, продираясь сквозь толпу на лестнице и на танцполе. Я оказался рядом как раз в тот момент, когда Марк повалил какого-то парня на пол и стал наносить ему увесистые удары по лицу. Я кинулся оттаскивать его, хотя он продолжал и в воздухе махать кулаками.—?Марк! —?я тщетно пытался перекричать музыку ему в ухо. —?Марк! —?он продолжал брыкаться. —?Успокойся! —?он все продолжал пытаться меня отпихнуть. —?Марк, это я!Слова дошли до него не сразу. Сказывался алкоголь. Но через несколько секунд он перестал сопротивляться, и я ослабил хватку. Он, будто в замедленной съемке, повернулся всем корпусом на меня. Мы так и стояли посреди чуть расступившейся толпы и сверлили друг друга взглядами. Из-за мерцающего света я не мог понять, что выражает его лицо. Я лишь видел каплю крови в уголке его рта. Видимо, тот парень успел нанести, по крайней мере, один удар.Спустя еще несколько секунд, Марк вышел из оцепенения. Ни слова не говоря, он прошел мимо меня, нарочно задев плечом. Я развернулся и пошел следом. Было бы нелепо сейчас сделать вид, что ничего не произошло, будто меня тут и не было. Мы оба вышли на улицу, и он закурил. Я тоже потянулся за сигаретами, но он уже собрался ловить такси.—?Я подвезу тебя,?— крикнул я его спине.—?Не надо,?— чуть слышно буркнул он, слегка пошатываясь и вытянув одну руку над проезжей частью.—?Ты же хотел поговорить,?— в данный момент меня раздражало его упрямство. Хотелось просто наорать на него. Чтобы вся эта злоба, которую я держал в себе два года, выплеснулась, наконец, наружу.—?Уже не хочу! —?процедил он сквозь зубы.—?Садись в машину! —?буквально прорычал я, схватив его за локоть. Я даже не понимал, зачем мне это нужно. Но я просто не мог оставить его здесь.Он посмотрел на меня как-то растерянно и, еле перебирая ногами, пошел за мной.*Шпре?— река в Берлине.