Вторая встреча (1/1)

Ночью Виктор так и не смог уснуть. Елена не покидала его мысли. Он признавал, что восхищается ей, что умудрился влюбиться в эту необычайную женщину с грустными глазами цвета неба. Нет, не неба. Над Петербургом вечно серое небо и куча облаков, а по ночам даже звёзд не видно. Ещё вчера, если бы он увидел её, например, в Москве, то с полной уверенностью заявил, что глаза у неё?— небесные. Но не теперь. Может быть, они у неё цвета Московского неба, но только он уже не помнил какое оно: небо над Москвой. Нет, точно не небесные. Может, как у Элизабет Тейлор, чуть отливают лиловым, но снова промах. Нет в них лилового. И грусти тоже нет. Озорные глаза, как волны Финского залива.До самого утра его занимал не только вопрос о цвете её глаз. Он не мог выбросить из головы её прекрасный образ. Не мог забыть этой прекрасной женщины. Его пленил её голос. Он был то тих и нежен, то звучал как гром среди ясного неба. Голос был, как и походка, несколько неровным и необычным, скачущим, как Елена по поребрикам. Он был заворожен. Как элегантна и красива она была этой ночью. Он не мог забыть её открытых загорелых плеч. Открытого, но скромного и старомодного платья, которое очень ей шло, учитывая, что не подчеркивало ровным счётом ничего. Не мог забыть, как бурно она жестикулировала, рассказывая или объясняя ему что-то, как твёрдо и прямо держалась, как грациозно садилась и вставала, уводя, утягивая его за собой, как ребёнок, которому неймётся, но при этом, как женщина. Умная, интеллигентная и красивая женщина.Он полюбил её. Умудрился же, за один день. Впрочем, это не было удивительно. В двух своих жен он также быстро влюбился. В Елене было что-то от них обеих. Пока ему, конечно, казалось, что только самое лучшее. Она напоминала ему первую жену?— Анастасию. Француженку с русскими корнями. Сейчас она была бы значительно старше его Елены, но Господь миловал, и она навсегда осталась молодой, живой и цветущей в его памяти. Её быстро не стало, но, в годы прожитые с ней, он был счастлив, как никогда, ни с одной из женщин. Кроме Елены. Он видел в ней не просто свою первую любовь, он невольно сравнивал и каждый раз приходил к выводу о том, что они слишком разные, невообразимо непохожие, а потому почти идентичны.Елена была мягче Анастасии, но гораздо жёстче Элеоноры. От второй жены в Елене был только цвет волос (не верьте фильму ?Джентльмены предпочитают блондинок?. Виктор их на дух не переносил. Брюнетки, только брюнетки. На крайний случай рыжие, но никогда не блондинки) и рост. Если обобщить, то можно ещё и глаза внести в этот список, но он подумает об этом, когда в третий раз женится на кареглазой женщине. Элеонора была красивой, удивительной и слишком мягкой. Но Виктор исправил её недостатки и из брака с ним она вышла всё ещё очень красивой, но уже неврастеничкой с огромными комплексами. Он ломал женщин, как кукол, а когда игра ему надоедала, он бросал сломанную вещицу и искал что-нибудь покрепче. Анастасия могла сломать его мизинцем левой руки, Элеонору сломал он, а Елена была золотой серединой: достаточно крепкая и сильная, чтобы выдержать Баринова и достаточно мягкая, чтобы он мог выдержать её.Елена давала ему отпор неосознанно, будто защищаться начинала ещё до того, как он нападёт. Спорила с ним на интуитивном уровне и ставила каждое его слово под сомнение, но по непонятным для них обоих причинам, она ему поддавалась, обмякала и была более естественна, чем с мужем и со всем миром. Елена очень устала, запугана и нелюбима, она всю жизнь продавала себя за ненависть и презрение. Что помешает ей ещё раз войти в эту реку, но повысить ставку до любви? Впрочем, это Виктору ещё предстоит узнать.Сон не пришел к нему и днём. Он как умалишенный ходил по номеру, убеждая себя, что придумывает новое меню, сочиняет рецепты, но о чем он думал на самом деле?— оставим ему.В четыре часа дня он подорвался и практически побежал к месту их встречи, но не учёл ливень, который начался через десять минут его пребывания на улице, и вынужден был вернуться за зонтом. Это спасло его от мучительного ожидания. Когда он повернул под арку?— она была там. Мокрая до нитки, с сигаретой в зубах, она снова копошилась в сумке. Он терял голову, пока она теряла зажигалки.Вместо приветствия он поднёс огонёк к её сигарете. Сначала она удивилась и даже немного испугалась, но как только увидела его?— улыбнулась. Он тоже закурил. Она дождалась первой затяжки (никогда не забывает о манерах) и поцеловала его в знак приветствия.—?Здравствуйте. Не думала, что вы придёте.—?Это ещё почему? —?он сложил зонт.—?Такой ливень на улице,?— её это как будто радовало. Может, дождь, а может, его присутствие рядом.—?Вы презираете зонты? —?сложно было этого не заметить.—?Только те, что не помещаются в мою сумочку,?— она веселилась и курила. Снова без мундштука. —?А вы не боитесь промокнуть?—?У меня зонтик.—?Он вас не спасёт,?— Елена говорила очень уверенно. Он ей почти поверил. —?Пойдём смотреть фильм или предпочтёте погулять под своим зонтиком? —?какая же она язвочка.—?Разве мы успеем купить билеты?—?Купить билеты? Зачем? Мы пойдём по контрамарке, будем сидеть на отложенных для меня местах.—?Вы не платите за походы в кино? —?его это так удивляло, что она не сдержалась. Рассмеялась и взяла Виктора под руку. Он даже через пиджак ощутил какая она холодная.Они вошли внутрь. ?Аврора? ни снаружи, ни внутри не была похожа на обычные кинотеатры, в которые он ходил в Москве. Это было не здание, а произведение искусства. Настоящий храм. Он был прав, когда так подумал.Она взбежала по круглым ступенькам, пока он открывал перед ней массивную дверь из красного дуба. Они вошли внутрь и Виктор не поверил своим глазам.Он взял Елену под руку и наклонился, чтоб прошептать ей на ухо. В таком месте говорить во весь голос?— верх неприличия, и он это понимал. Нужно было сохранить святость.—?Не знал, что ?Эрмитаж? находится на Невском, 60.Она была не в меньшем восторге, чем он. Каждый раз, когда она приходит сюда?— как первый. Она всегда разглядывает панно на потолке.?— Только посмотрите! Два мира кино на маленьком клочке стены,?— на панно были изображены советские и зарубежные актёры и актрисы. Пятеро на одной половине и пятеро на другой.Они прошли мимо касс и маленького кафе напротив. Его поразила закрытая лестница, ведущая на второй этаж, с потрясающими мраморными (ему так показалось) перилами.—?А там что? —?он запрокинул голову и заметил ограду, которая являлась продолжением перил.—?Вход на балкон. Когда-то было продолжение этого кафетерия, но, сколько я себя помню, там всегда было закрыто.На контроле Елену узнали. Миловидная старушка с серебряными волосами и в очках с тонкой оправой улыбнулась им и поздоровалась. Елена подошла ближе к стойке, и женщина взяла её за руку.—?Здравствуй, Леночка! Какая же ты стала красавица! —?пока её расхваливали, он огляделся и увидел колонны. Внутри кинотеатра были колонны! Они отделяли ?развлекательную? зону с газировками и попкорном от ряда оранжевых кресел, на которых сидели пара преклонного возраста и девушка с книжкой. Он готов был спорить, что это завсегдатаи. —?Кто это с тобой? —?билетёр наконец заметила скромную персону Виктора.—?Мой коллега. Виктор,?— она обратилась к нему,?— познакомьтесь, это Людмила.—?Что вы пришли смотреть? —?Людмила не отпускала руки Елены и очень искренно, совершенно не сдерживая себя, радовалась её присутствию.—??Кто боится Вирджинии Вулф??,?— Виктор понятия не имел, на что она его повела. Он был уверен, что это какая-нибудь мелодрама или, на крайний случай, боевик, но никак не фильм шестьдесят шестого года с Элизабет Тейлор.—?Я так и знала, что это для тебя! —?они обе рассмеялись и Людмила протянула Елене маленький листочек, на котором было написано: ?Вирджиния Вулф. 3 ряд 16, 17 места. 17:00. Сафонова?. Он не знал, что это значит, но Елена поблагодарила знакомую и достала из сумки блокнот, когда они отошли. На каждой странице были наклеены такие же разноцветные листочки, как тот, что ей дали сейчас.—?Что это? —?ему действительно было интересно, почему она так бережно хранит какие-то бумажки.—?Книга посещений. Я храню всё, что мне здесь дают,?— она по-матерински посмотрела на свою книжечку и вложила туда новый билет.—?Можно посмотреть? —?они сели на парное оранжевое кресло ближе ко входу в большой зал.—?Конечно,?— блокнот был почти закончен. Виктор неспешно пролистал его и заметил, что между ?Апокалипсисом: сегодня? и ?Охотником на оленей? были ?Звёздные войны?, а рядом с ?Великим диктатором? красовался ?Правила съема: метод Хитча?. И везде, на каждом листке, была странная фамилия и один и тот же ряд, одно и тоже место.—?Кто такая Сафонова?—?Моя подруга. Она тут работает и всегда выписывает мне билеты по четвергам. Я ей даже не звоню, она их просто оставляет. И всегда два, что очень смешно. Я предпочитаю ходить одна.—?Почему везде одинаковые места?—?Счастливые числа. Да и гораздо легче всегда бронировать одно и тоже.Прозвенел первый звонок. Зрителей начали впускать в зал. На пороге Елена столкнулась с девушкой, которая читала книгу.—?Здравствуй, Асенька.—?Здравствуйте, Елена Павловна. Я подсяду к вам? —?девушка была значительно младше, с кудрявыми блондинистыми волосами и смутной улыбкой. Вылитая героиня романов Франсуазы Саган.—?Я сегодня не одна. Позвони вечером?— поболтаем,?— она подмигнула ей и взяла Виктора Петровича под руку.—?Обязательно! —?когда они разошлись, он спросил:—?Вы всех здесь знаете?—?Конечно. Других тут не бывает.—?Кто она? —?ему стало интересно, что за два с половиной человека составят им компанию.—?Ася? Не знаю, просто девочка. Мы вместе смотрим фильмы,?— она стала говорить тише, будто собиралась поведать ему страшную тайну. —?Иногда она мне их объясняет. Я настоящий профан в области кино.—?Я вам не верю,?— он действительно не верил.—?Ваше право. Нам сюда,?— она пропустила его вперёд. —?Садитесь на семнадцатое место.Они прошли мимо рядов красных кресел и сели на её места. Если бы там была гравировка с её именем?— он бы, право, даже не удивился.—?Что мы смотрим? —?его интересовал сюжет.—?Это вам к Любови Михайловне,?— она повернулась и подняла руку, здороваясь с пожилой женщиной, которая, по всей видимости, и была Любовью Михайловной. —?Она у нас историк кино. А я только знаю, что там Элизабет Тейлор и Бёртон?— её муж. А имя я забыла. Не помните?—?Ричард.—?Точно! Там о двух семейных парах, которые всю ночь играют в психологические игры,?— она угадала, он любил такое кино.В зале выключили свет и они замолчали.Когда фильм кончился, и их выпустили через задний вход, на улицу, была половина восьмого. У них ещё оставалось время.—?Может быть, выпьем кофе? —?фильм они обсуждать не стали. Не лучшая тема для разговора, как они оба решили.—?Прекрасная идея, но сначала я покурю. Очень хочу курить,?— он был с ней солидарен, но от замечания не воздержался.—?Для женщины вы слишком много курите.—?Это вы ещё Бетти Дейвис не знали,?— он её задел, даже оскорбил. —?Я не курю в обычной жизни. Только здесь или когда одна.—?Или когда сбегаете,?— он снова поднес зажигалку. —?А почему? —?ему действительно было интересно.—?Не хочу быть для сына плохим примером. Да и муж против. За семнадцать лет так и не догадался,?— йй нравилось скрытничать, но с ним было так легко и спокойно, что она не боялась абсолютно ничего. Он даровал ей уверенность в защищённости. При нем она не использовала мундштук, потому что доверяла Виктору даже больше, чем самой себе. —?У вас есть фотография вашей дочери? —?Елена очень любила фотографии детей. И просто детей. Но, кроме всего прочего, ей было безумно интересно, какая дочь у этого человека.—?Конечно. Показать? —?она кивнула и он достал из сумки, которую носил через плечо, кошелёк, в котором была фотография. —?Вот она. А это,?— он показал на женщину рядом с девочкой,?— моя бывшая жена.—?Как её зовут?—?Кого? Жену? —?Елену это рассмешило.—?Нет, дочку.—?Катя,?— впервые за два дня в чужом городе он ощутил, как сильно по ней скучает.—?Она у вас красавица. Но совершенно на вас не похожа. Вылитая мама.—?Только внешне. Характер мой.—?Это видно,?— она снова ему улыбалась. —?Вон, как корчится.—?А у вас есть фотография сына? —?ему было интересно, какой сын у этой женщины. Елена тоже хранила фотографию в бумажнике. Чего она там только не хранила! Это был кирпич, а не кошелёк, но от Шанель. —?Он рыжий?—?Удивительно, правда? Муж брюнет, я тоже, а он совсем рыжий, ещё и веснушчатый. Симпатичный мальчишка.—?Сколько ему?—?Здесь?— восемь, а сейчас тринадцать.—?Моей дочери семь.—?Прекрасный возраст. Наслаждайтесь, а то станет подростком и всё?— назад пути нет.Они вышли на Невский и повернули направо.—?Куда пойдём пить кофе?—?В Елисеевский, разумеется. Вы там были?—?Ни разу.—?Какой ужас! Это как не сходить в ?Эрмитаж?! —?она снова взяла его под руку и крепко прижалась. Ветер с Невы был холодный. —?Тогда обязательно попробуем миндальные круассаны! Они там самые вкусные!—?Это вы просто никогда не пробовали их в ?Boulangerie Alexine? в Париже.—?Ещё как пробовала! —?она усмехнулась. —?Шесть килограммов наела, пока училась в кулинарной академии. Но в Елисеевском лучше.—?Вы учились во Франции? —?он ещё не до конца верил, что Елена?— шеф, а она взяла и поразила его ещё больше.—?Да. Выскочила замуж и сбежала в Париж, но быстро вернулась.—?Почему?—?Вам правда интересно? —?весь вечер он то и делал, что только слушал её. Было даже неудобно столько болтать.—?Правда. Рассказывайте.—?Я с ума сходила во Франции. Думала, знаете, что стану счастливее, что ли, в другой стране. И хорошо было, пока училась. Но я рано родила, заканчивала академию с сыном на руках. Он был со мной постоянно, а у мужа своя работа, своя какая-то жизнь. Мы поженились-то, чтоб ему уехать разрешили. Ни о какой любви и речи не шло. Договор. Он любит Васю, обожает его, но с грудничком возиться, сами понимаете,?— не мечта каждого мужчины,?— Елена убрала скатившуюся по щеке слезу, грустно улыбнулась Виктору и продолжила. —?Я не жалуюсь, вы не думайте. У меня прекрасный муж, замечательный сын, но я не справилась. Не смогла одна с ребёнком. Если бы не Миша, мой супруг, я бы не стала заканчивать и вернулась домой, к родителям, но он настоял. Мы уже двенадцать лет здесь и, скажу вам честно, не было бы Васи?— я б уже была где-нибудь очень далеко,?— она не хотела знать, что он думает обо всём этом. Она хотела выговориться, а он её послушал. Хотела прокричаться, думала, что имеет на это право. —?Всё, мы пришли! —?она снова стала Еленой-авантюристкой с озорной улыбкой.Виктор галантно открыл перед ней дверь, и они оказались в сказке. В мечте любого сладкоежки?— в магазине купцов Елисеевых. Внутри было светло, даже ярко, всё будто светилось золотым: лавки с пирожными, игрушки в окне, витрины. Они прошли в глубь, купили её хвалёных круассанов и две чашечки кофе. Им повезло?— столик у окна прямо рядом с ними освободился.—?Вы были правы. Круассанов лучше я в жизни не ел! —?Виктор был в восторге и, кажется, придумал позицию для нового меню. Ладно, украл.—?А вы сомневались,?— она покачала головой, говоря, что очень недовольна его поведением. —?Вы тоже учились в Париже?—?Да, но намного раньше вас. И мне повезло: родители жили со мной в одном городе.—?А почему вы вернулись? —?теперь его очередь доставать скелеты из шкафов.—?Моя жена умерла, а я не смог бы жить там без неё,?— она не ожидала от него таких откровений, но была приятно удивлена и даже рада тому, что у неё теперь есть кто-то настолько близкий. Виктору же не сложно было рассказать, он понимал, что это?— шапочное знакомство, и Елена забудет его, как только он уедет. Первая жена не была запретной темой, он давно пережил её кончину, а Елена его привлекала и он, наверное, даже не осознавая этого в полной мере, давил на жалость.—?Мать Кати? —?она не сказала ?соболезную?, и он был очень ей благодарен. Никогда не умел правильно реагировать на эти слова.—?Нет, моя первая жена. Я тоже рано женился, мне было двадцать три. Мы прожили вместе неполных четыре года, а потом её не стало.—?От чего она умерла?—?От рака лёгких,?— он крайне серьёзно на неё посмотрел, а она подавилась кофе.—?Вы издеваетесь? —?шутка слишком быстро перестала быть шуткой.—?Не полностью. Она умерла в следствии тромбоэмболии лёгочной артерии. Рефлекторная остановка сердца во сне и всё. Она не мучилась.—?Как её звали? —?Елене совершенно не было жаль эту женщину, но он её напугал, и она решила перевести тему.—?Анастасия,?— Виктор давно перестал жалеть об уходе жены. Он был благодарен ей за счастливые годы, пусть и так мало. Но ведь если что-то не длится вечно?— его значение не уменьшается. Жаль, что он понял это только к сорока годам и благодаря второй жене.—?Она тоже была поваром?—?Упаси Господь иметь жену повара! —?Елену это рассмешило, она была рада, что они закрыли тему смертей, и просто болтают. —?Да, и, я всё хотел спросить, вам не кажется, что это совершенно не женская профессия?—?Нет. Она, скорее, не мужская, чем не женская,?— они снова перебрасываются колкостями, но от третьей мировой их спасает бой часов на Думской башне. —?Как быстро летит время! Я бы с радостью с вами поспорила, но мне пора домой.—?Я вас провожу.—?До выхода?— пожалуйста, но не дальше,?— она с каждой их встречей ставила всё больше и больше рамок, существовать в которых они однажды оба не смогут.Он помог ей надеть плащ и они вышли.—?Мы увидимся завтра? —?Виктора больше всего на свете сейчас волновал именно этот вопрос.—?Нет. У нас дома приём,?— ей стало не по себе от мысли, что уже через несколько часов она вынуждена будет терпеть эту богему, когда предпочла бы общество одного человека. —?В каком номере вы живёте? Я сама вас найду, но если нет, то в четверг на том же месте в тот же час.—?Вы же не знаете в какой гостинице я живу.—?В ?Октябрьской?.—?Я не буду спрашивать, как вы узнали. Номер 312 на третьем этаже.—?Я догадалась. Ну, до свидания,?— она протянула руку, чтобы попрощаться, но он не обратил на её жест никакого внимания и крайне беспардонно поцеловал её в щеку. Елена почувствовала себя девчонкой, но, впервые за всю жизнь, это было приятное чувство, и пуританка, что сидела в ней, не решилась сделать замечание и пристыдить. Она была довольна.—?До встречи.