Июнь (1/1)

Папка: Рабочие копииОт: [email protected]Для: [email protected]Линка,Я уже жалею, что уезжаю, но отец заплатил и теперь, пожалуй, неудобно было бы отказываться. Кроме того, я все-таки связан с этим лицеем, у меня там друзья. Хотя ни один из них даже наполовину не такой классный, как Ты. Пишу это письмо, хотя, как всегда, его не пришлю, утром, перед самой поездкой. Проснулся в четыре и никак не мог заснуть. Очень переживаю, что увижу во время этой поездки, боюсь где-то на вас наткнуться и сделать какую-нибудь глупость. Видимо, Ты тоже так себя чувствовала, когда я рассказал Тебе о Джил? Как побитый пес, который провинился. Мне аж страшно становится, когда я об этом думаю. Я и не представлял, что это так больно. Вплоть до вчерашнего дня. А Тебе же было гораздо хуже, потому что я обманул Твое доверие. Я предал тебя, а теперь чувствую себя так, словно это ты бросила меня.Все время думаю о Тебе. Ежесекундно.А.***Линка проснулась поздно. Ну почему всегда перед чем-то важным она должна проспать? Теперь ей до выхода из дома остались какие-то полчаса. А она не до конца упаковалась да еще и должна была помыть голову. Могла не позавтракать и даже отказаться от бутербродов на дорогу, но грязной не поедет! Вышла на десять минут позже, с мокрыми волосами, бутерброды, к счастью, сделала мама. Сжалилась над ней, обычно она их делала лишь для Кая. Линке иногда становилось грустно, что она больше не ребенок. Так хотелось, чтобы о ней хоть иногда кто-то позаботился. Ничего не поделаешь, видимо, это время навсегда прошло.Когда села в автобус, ее сердце громко колотилось. И вовсе не потому, что она всю дорогу бежала. Линка знала, что Адриан тоже там. Одно дело пересекаться с ним порой в коридоре лицея. Тогда можно отвернуться, сделать вид, будто не видишь. Зайдя в автобус, Линка заметила, что он сидит сзади. Сама села посередине и всю дорогу чувствовала его взгляд.?Зеленые школы? в их лицее имели большую традицию. Это были не просто экскурсии или поездки, а тематические занятия. Утром проходили уроки рисования и фотографии, после обеда читались лекции, вечером все смотрели кинофильмы, их обсуждение порой продолжалось до ночи. Директор, госпожа Кемпинская, гордилась этими ?Зелеными школами?, потому что это была ее идея, она же каждый год придумывала новую тему поездки. Вот и теперь сидела и улыбалась к себе. Никто, кроме учителей еще не знал нынешней темы. Директриса закрыла глаза и прислушалась к разговорам учеников за спиной.—?О чем речь с этими темами? —?спросила Линка у Инес, которая, к счастью, села возле нее.Линка немного опасалась, что в автобусе ей придется сидеть одной. Она не чувствовала себя в этом классе комфортно, и если во время уроков это еще было терпимо, потому что нужно было сосредоточиться на объяснениях учителя, то во время совместной поездки могло быть действительно неприятным. К счастью, Инес также не вполне вписывалась в Азора компанию. Ну, и еще Оскар, и с ним Линка предпочитала не садиться. Ей и так приходилось выслушивать кучу комментариев и насмешек. Мол, подружилась с жирным деревенщиной. Она не собиралась афишировать, что Оскар кажется ей классным, но и отворачиваться от него тоже не собиралась. Оскар сел с каким-то парнем из старшего класса, у которого тоже не было пары, поэтому Линку не мучили угрызения совести. Хотя она и знала, что тот охотно сел бы с ней.—?Понятия не имею. Кажется, есть некая ведущая тема, и вся поездка связана с ней. Например, патриотизм или еще что-то такое.—?Да ну! Пять дней о патриотизме, умереть можно!—?Ну! Или о токе! И электромагнетические волны!—?О бурый уголь! И медную руду!Девушки начали дурачиться. Линка представила себе, как они подробно анализируют запасы угля в каждой стране мира, а главным событием во время поездки станет посещение шахты.База, где они должны были расположиться, была в прекрасном месте, в лесу, над озером, однако производила мрачное впечатление. Кажется, никто не ремонтировал этих домиков, а столовая отпугивала облущенной краской и пластмассовыми стульями. На столиках, кто-то расставил маленькие вазочки с пыльными искусственными цветами. В конце концов, зал с телевизором, где они должны были просматривать фильмы, слушать лекции и проводить дискуссии, тоже выглядел не лучше.—?Кривда?— месть или прощение? —?объявила директор Кемпинская, победно оглядывая присутствующих.—?О Боже, опять какая-то мартирология,?— бросил парень из выпускного класса, так громко, что Кемпинская услышала.?Ему уже даже стараться не надо,?— подумала Линка. —?Выпускные экзамены прошли?.—?На доске есть подробный план занятий. Начнем со вступления на тему кривды в литературе. Далее будет блок, посвященный военным преступлениям, после обеда речь пойдет о мести в разных общественных слоях и один день будем говорить о предательстве и нелояльности. А тема фотографий и картин-общественная кривда, нищета…—?Ну и фуфло,?— буркнул Азор. —?И, как всегда, придется делать вид, что нам это бог весть как нравится.Остальной класс молча его поддержал. Линка подумала, что это немного нечестно. Ей самой было интересно, как все будет происходить. Но она ничего не сказала. Не хотела нарываться на новые издевки.В тот день все сразу вышли на пленэр. Задача состояла в поисках общественной Кривды и несправедливости. Маленький городок был сонный, словно каникулы уже начались. Похоже, что здесь царила высокая безработица. Видимо, поэтому Линке показалось, что она встречает кучу людей, которые ведут себя так, будто ничего не должны делать. Женщины лениво баюкали коляски, мужчины выстаивали под водочным магазином. Даже в нищете на пиво должно хватать. Ребятишки в причудливом наряде, не иначе, как из секондов, которых здесь было едва ли не больше, чем продуктовых магазинов, ездили на скейтах или роликах, или просто слонялись по улицам без всякой цели. ?Это явно не дети, которых после уроков родители возят на дополнительные занятия,?— подумала Линка. —?Эти напоминают бездомных собак?. Хотя они отнюдь не походили на несчастных. В конце концов, Линкино детство тоже было таким! Двор, компания, свобода. Теперь под их домом никто не качается на перекладине для ковров. Дети оравами не ходят. Но это Варшава. А тут, казалось, время остановилось.—?Эй, Линка, подожди! —?послышался за ней голос Оскара.—?Ты за мной шпионишь, что ли?—?Конечно! С самого утра. И мне кажется, что мы, видимо, идем в ту же сторону.—?То есть?—?Идем на поиски темы?Линка рассмеялась.Оскар всегда поднимал ей настроение.Она наклацала чуть ли не сотню фоток. Размышляла, подходят ли они к теме, потому что снимки были очень подходящими к репортажу об алкоголизме.—?Слышишь, смотри, бомж,?— сказала она, кивая на какого-то типа, что стоял в пижаме и потягивал пиво. —?Видимо, день с ночью перепутал.Однако Оскар почему-то не улыбнулся.—?Пойдем,?— сказал он с заметной грустью в голосе. —?Слишком напоминает, ну, сама понимаешь, что. Кроме того, мне кажется, что мы слишком лезем этим людям в душу.—?Но ведь именно этим и занимаются журналисты!—?И да, и нет. Ты только фотографируешь, но не общаешься с этими людьми, не знаешь, почему они такие. Не вникаешь в то, что здесь произошло и почему. Это не журналистика, это какой-то туризм идиотский!—?Тогда что нам делать? —?спросила озадаченная Линка.—?Понятия не имею, но я пас, мне оно не нравится, и я этим не буду заниматься. Возвращаемся.—?Расслабься, пойдем еще в ту сторону, может, пофоткаем те дома?—?Линка, ты что, в самом деле ничего не понимаешь?! Какое мы имеем право делать тему с того, что людям крыша проваливается, что их дети ходят плохо одетые, как это нас касается? Мне от этого аж худо делается.—?Это все потому, что у тебя такой опыт. Ты не можешь воспринимать этого объективно.—?Так ты идешь или нет?—?Нет,?— ответила Линка, сама не понимая, почему.Она предпочитала думать, что сказала это не потому, чтобы не возвращаться с Оскаром на базу.* * *Учитель польского был в своей стихии. Стоял за столиком, как будто на какой-то сцене, и говорил так оживленно жестикулируя, что в какой-то миг сбросил вазочку с цветами.—?Мотив Кривды и прощения появляется еще в Библии. Помните притчу про блудного сына?—?Все бабки промотал,?— буркнул Азор.—?Громче,?— поощрил полонист.—?Ну… он все деньги растранжирил, но отец его простил.—?А как этот мотив можно применить в современной жизни? Пожалуйста, Дамиан.—?Ну… родители нас тоже прощают. Например, дали мне деньги на английский, а я за них купил новый велосипедный шлем. И уже не было на английский. Тогда они опять дали.—?Меня эта легенда не убеждает,?— возразила Сара, девушка из второго класса.—?Легенда! Ой, не могу! —?захохотал Азор.—?Ну, чего ты к словам придираешься,?— защищалась Сара. —?Речь идет о том, что легко можно простить, когда кто-то процедил деньги, а вот другие вещи?— нет. В конце концов, деньги не так уж важны.Линка подумала, что Саре, видимо, никогда не приходилось зарабатывать никаких денег, и свои шикарные ?Найки? и айфон последней модели она точно не купила за собственные сбережения.—?А что труднее всего простить? —?спросил учитель.—?Пожалуй, нелояльность,?— сказала Мариска.—?Очернение.—?А помните ?Границу? Налковской? Это книга, в которой героиня не может простить и обливает мужчину, который ее обманул, соляной кислотой, практически ослепив его.—?Это наказание за измену. Потому что ее труднее всего простить,?— заметила Мариска.—?Почему?—?Ну, не знаю, наверное, потому, что это самая большая нелояльность, которую только можно представить. Я бы никогда не простила и ничуть не удивляюсь, что она его этой кислотой облила.—?А что остальные об этом думают?—?Я считаю, что измену просто нельзя забыть,?— сказала Мариска.—?А забыть значит то же, что и простить?Повисла тишина. Линка съежилась и мысленно умоляла, чтобы этот разговор закончился. ?Забыть значит ли то же, что и простить???— раздавалось в ее голове. Способна ли она простить, хотя никогда не сможет забыть? Приподняла голову и увидела, что Адриан смотрит на нее. Всё в его глазах спрашивало, сможет ли Линка когда-нибудь забыть о том, что произошло, а если не забыть, то по крайней мере простить.Вечером Линка ушла с Инес на мостик. Остальная группа уже сидела там. Все играли в карты и смеялись. Девушки заметили еще один мостик поодаль, ближе к лесу, и двинулись туда, однако вскоре Инес решила присоединиться к большинству. Линка смотрела, как она поворачивается к ним и подсаживается к компании Азора. Линка была слишком гордой, чтобы так сделать, она не будет напрашиваться. Села себе сама и засмотрелась на озеро. Было жарко, от камышей приятно веяло прохладой. А ей было так плохо. Часть группы, в основном выпускники, сидели поблизости у костра, дым поднимался высоко и стрелял искрами прямо в небо. Не было ни малейшего ветерка. Вдруг услышала за спиной шаги, мостик чуть прогнулся. Линка обернулась. Адриан.—?Можно? —?спросил он.—?Конечно.Тишина.—?Я знаю, что не должен этого говорить. Но хотел сказать, что не могу о тебе забыть. Я бы все отдал, чтобы изменить то, что произошло. Но уже ничего не поделаешь, правда?—?Я не могу забыть,?— ответила Линка. —?Мне очень жаль.—?Может, когда-нибудь… —?он грустно взглянул на нее. —?Это действительно не имело значения. Просто так получилось.Линка покачала головой.—?Оставь меня в покое,?— прошептала она. —?Оставьте меня в покое!К домикам возвращалась бегом. Хотелось где-то спрятаться, никого не видеть, ни с кем не разговаривать.Она уже заходила в домик, и тут увидела Оскара, одиноко сидевшего на скамейке. Парень аж засиял, увидев Линку, но она не улыбнулась в ответ.—?Эй, Линка, прости меня, я понимаю, что вел себя немного странно, но у меня просто… ну, понимаешь, травма.—?Нет, ничего, не в том дело.—?Что-то случилось?—?Ничего не случилось. Ты тоже оставь меня в покое. Оставьте меня, наконец, все в покое!Оскар пожал плечами.—?Ладно, принцесса, Как скажешь.?Очень неудачная поездка,?— думала Линка уже в автобусе. —?Хорошо, что по крайней мере были лекции и фильмы, и уроки фотографии, это еще так-сяк, но остальные?— полная лажа?. Девушка все время чувствовала враждебность класса, об Адриане нечего и говорить, да и Оскар, видимо, обиделся на нее. И что, она просидит с ними еще два года? С этими снобами? Эта идея нравилась ей все меньше.Оскар тем временем думал, что Линка очень классная, и немного злился, потому что шансов понравиться ей у него не было никаких. С его внешностью ему лучше о девушках забыть. Куда там ему до Адриана! Тот высокий, стройный, красивый, вот за такими девушки бегают. Хотя, видно, Адриану это не очень-то и помогло. Думал и о маме, как она сидит там в пустом доме, который он покинул. Едва удержался, чтобы не позвонить к ней. Но постеснялся делать это в автобусе, у всех на глазах.Адриан снова корил себя, что все испортил. Может, когда перестанет ее видеть, это ужасное чувство жалости и грусти наконец пройдет?Директор школы думала, что поездка была удачной. В очередной раз могла себя поздравить. Она не задумывалась над тем, может ли помочь, например, тем ученикам, которые в лицее чувствуют себя неуютно, кого не замечает класс. Она этой проблемы вообще не заметила. Еще успела подумать, мол, хорошо, что дождь начался только теперь и не испортил им поездки.Водитель ни о чем особо не думал, разве что о том, что очень проголодался. Вскоре должны были остановиться на обед. Позже он не мог объяснить, что произошло. Поворот был нерезким, скорость?— небольшая, шоссе широкое, вот только этот дождь… Одно колесо попало в яму, наполненную водой, и автобус начал сдвигаться на середину дороги, водитель пытался свернуть вправо, но въехал в ров. Здоровенное голубовато-белое тело перехвачено и оперлось о деревянный телеграфный столб, что ослабило силу удара.Линка почувствовала, как что-то происходит, но не успела даже подумать, чтобы за что-то ухватиться, потому что уже падала набок, а за ней остальные. Крики и визг сорока учеников и учителей слились в сплошной страшный стон.Наконец все стихло. Кое-кто плакал. Кто-то дернул Линку за руку.—?Быстро, надо отсюда вылезти! —?крикнула Инес.?Уф-ф, я жива и здорова?,?— подумала Линка.Девушка осмотрелась вокруг и увидела, что те, кто сидел неподалеку, невредимыми выходят из автобуса. Сзади было хуже.—?Надо вызвать скорую! —?кричал кто-то. —?Там есть раненые!Действительно, из задней части автобуса послышался стон. Выйдя из автобуса, Линка увидела, как Оскар бежит в ту сторону, и сразу подумала об одном. Где Адриан? Почувствовала панику и побежала за Оскаром, за ними бросился учитель польского. Остальные взрослые были не в состоянии что-либо сделать. Директорша держалась за ногу, кроме того, она, похоже, пребывала в тяжком шоке.—?Я не могу отсюда выйти! —?орал кто-то. Азор. Он застрял между сиденьями, но не потерял сознание. Его завалило рюкзаками. Оскар уже был внутри. Отбросил в сторону большого рюкзака с каркасом, тогда чей-то розовый чемодан.—?Я не вылезу отсюда, моя нога, я не могу шевельнуться! —?Азор плакал. —?Помогите кто-нибудь, умоляю, помогите мне.—?Я же помогаю, тихо будь,?— сказал Оскар и попытался отодвинуть сиденье. —?А как теперь?—?Больно.—?Попробуй подвинуться чуть влево, там больше места.—?Я не могу, не могу,?— стонал Азор все громче.—?Спокойно,?— Оскар протянул ему руку. —?Попробуй теперь.Азор ахнул. Видимо, он сломал ногу, а может и не только это, потому что парень был бледный как стена. Оскар обнял его и прижал к себе, а затем потянул. Оба попадали на соседние сиденья.—?Надо его вынести,?— обратился к Линке Оскар. —?Сам я не справлюсь.Линка помогла, Азор, которого выносили на сплетенных руках, все жалобнее и ойкал.—?Спасибо, старик,?— простонал он Оскару, когда они уже вышли из автобуса.—?Не за что.Но Линка уже этого не слышала, она бегала вокруг автобуса. Искала одного человека, одного-единственного, самого важного. Уже смеркалось, где-то вдали на шоссе послышался сигнал скорой помощи. Наконец нашла. Видимо, он выпал сквозь окно, потому что тело было покрыто обломками стекла. Лежал с закрытыми глазами под кустом, в нескольких метрах от автобуса.—?Адриан,?— тихо проговорила Линка. —?Прошу тебя.Это было единственное, что пришло ей в голову, и она не знала, к кому обращается. К Адриану, который лежал без каких-либо признаков жизни, как тряпичная кукла, или еще к кому-то. Линка боялась подойти, но ноги, которые вдруг сделались тяжелые и мягкие, будто из глины, медленно приближались к лежащему парню. Коснулась его лица, боясь, что оно окажется холодным, что именно так выглядит смерть и конец всего.—?Прошу тебя,?— повторила она.Адриан тихо застонал, но глаз не открыл. Линка подумала, что он без сознания, но жив, жив! И еще, что она была полной идиоткой. Как могла подумать, что больше никогда… Что каждый пойдет своей дорогой?—?Адриан,?— позвала тихонько. Но он не слышал, теперь он ее не слышал. Коснулась волос, а потом уже смелее прочесала их пальцами. Ей казалось, что время остановилось. Или-что в ней самой, где-то в глубине, открывалось какое-то совершенно новое измерение времени, совершенно иной мир. И тут ладонь наткнулась на что-то липкое и теплое. Кровь. Адриан ранен, а она ничего не делает, у него кровотечение, а она тут размечталась. Да ладно тебе, дура! Линке хотелось самой себя выпороть. Она побежала туда, где суетились люди, и закричала:—?Помогите! Нужна помощь!Подбежала к спасателям, которые перевязывали раненых и проверяли, кого следует отвезти в больницу.—?Идемте со мной, пожалуйста,?— потянула одного из спасителей за рукав. —?Там мой парень! Он умирает! Скорее, нет времени!А потом смотрела, как санитар осматривает парня, и как Адриана забирают в машину ?скорой?. Разрыдалась.—?Не волнуйся так за своего парня, не умрет! —?засмеялся один из врачей и пожал Линке руку. —?Но хорошо, что ты так быстро сориентировалась.—?За нами скоро приедет автобус,?— отозвалась Юлия. Только теперь Линка заметила, что учительница стоит рядом.—?Как? А они? —?кивнула на шоссе.—?Их забрали в больницу. Не волнуйся за него, его папа уже едет, он врач, поэтому займется этим.Вдруг послышалось что-то похожее на волчий вой.—?Это мой мобильный, прошу прощения,?— сказала Юлия. —?Нет, есть раненые, но жертв нет,?— ответила она кому-то. —?Да, переломы. Шестерых учеников отвезли в больницу в Славе, с остальными все в порядке. Сейчас за нами приедет автобус и мы возвращаемся домой. Повезло, что автобус уперся в столб, могло быть значительно хуже. Да, я возвращаюсь с ними, директриса уехала в больницу.—?Линка… —?услышала вдруг голос Оскара. —?Ты сказала, что этот парень… это твой парень?Линка кивнула, волнение мешало ей говорить.—?Ну, это ты так… чтобы только врач быстрее пришел?Заглянул ей в глаза. Смотрели друг на друга в темноте, пронизываемой светом фар автомобилей и ?скорых?, которые как раз подъехали.—?Не знаю,?— ответила Линка, хотя это было совсем не то, что она хотела сказать. На миг отвела взгляд и уставилась в землю. —?Нет,?— сказала она. —?Не только.Оскар отвернулся. А Линка вдруг почувствовала страшную усталость. Ей казалось, что если она сейчас не сядет где-нибудь, то просто упадет.В автобусе сразу заснула. Ей снился Адриан. На улице Фоксаль произошел взрыв, и дом превратился в покрытые пеплом руины. Адриан был там, а она перебежала через дорогу на красный, между машинами, чтобы его спасти. Проснулась от собственного крика. Автобус уже подъезжал к Варшаве. Линка ужаснулась. А что, если Адриан умер тогда, когда она спала, если это был пророческий сон? Линка должна была с кем-то поговорить. Не с Инес, та спала, а кроме того…—?Госпожа Юлия,?— подошла она к учительнице. —?Я очень волнуюсь. Вам что-то известно?—?Я только что звонила, с ними все в порядке. Со всеми. Вообще твой парень пострадал больше, у него сломана рука, побитая голова, подозревают сотрясение мозга… но ему ничто не грозит. У остальных преимущественно переломы. Не переживай, нам и так повезло…—?Но мне приснилось… —?жалобно сказала Линка. —?Такой ужасный сон…—?Плохой сон часто предвещает добро. Знаешь, что когда тебе снится собственная смерть, то тебя ждет долгая жизнь?—?Не может быть!—?Так написано в сонниках. Я знаю, потому что недавно мне именно это приснилось, и я так испугалась, что даже проверила в интернете.Через неделю после аварии все были в лицее. Правда, те ученики, которые получили переломы и незначительные повреждения, и кого уже выписали из больницы, в школу вообще не торопились, однако остальные вернулись к привычному ритму жизни. К счастью, ни с кем не случилось ничего серьезного. Линка все чаще осознавала, как им повезло, тем более, что все, с кем она разговаривала, сразу рассказывали о других автобусных авариях, где было много погибших и раненых. Все говорили, что так произошло благодаря телеграфному столбу и еще потому, что водитель ехал медленно. Линка задумывалась, что было бы, если бы в аварии кто-то погиб, от самой мысли ей делалось нехорошо. Может, она и не всех в этом классе любила, однако сейчас они казались ей роднее. Так, будто совместный драматический опыт показал им, что в глубине души все они одинаковые.Оскар вошел в класс уже после звонка и принялся как-то странно размахивать руками. Показывал на сумку, а потом делал вид, будто пишет что-то в воздухе. Линка не могла понять, в чем дело, поэтому широко развела руками, но его беспомощный жест сразу заметил физик.—?Дорогая Халина,?— сказал он,?— вижу, что ты сдаешься без борьбы. Неужели твой жест означает отчаяние? Потому что я как раз собирался вызвать тебя к доске.Линка взглянула на Оскара и постучала себя по лбу. Вот это-то медвежья услуга! А тогда вышла к доске, записала данные и беспомощно глянула на них. Она боялась, что количество неудовлетворительных оценок в конце года у нее таким образом лишь возрастет.—?Прошу прощения,?— Оскар поднял руку. —?Это я виноват. Дело в том, что…Он нырнул под парту и победно вытащил что-то из рюкзака. Новый номер журнала ?Выпускник?.—?В этом журнале наша статья, и я хотел показать ее Линке. Поэтому я и размахивал руками, и из-за меня…—?Статья? —?заинтересовался физик. —?А покажи-ка.Оскар открыл журнал на нужной странице и разложил на парте перед учителем, а тот сразу погрузился в чтение.Воцарилась тишина. Оскар вернулся к парте, стараясь ступать как можно тише. Линка продолжала стоять у доски с маркером в руках. Время от времени физик смеялся. Может, потому, что ему нравилось, а может, он считает, что статья несерьезная? —?думала Линка. Наконец учитель закрыл журнал и подошел к доске.-Ну-ну,?— сказал он. —?У тебя меткое перо, моя дорогая Халина. Незаурядный талант.Похлопал ее по плечу, вынул из руки маркер, зато отдал журнал.—?Садись на место, дитя.Линка послушно повернулась к парте. Физик быстренько закончил формулу и написал решение, а потом открыл дневник и в ячейке ?Работа на уроке? поставил пятерку.—?Талант,?— бормотал он под носом. —?Ого!?Может, показать эту статью еще и математичке? —?подумала Линка. —?Вот это я понимаю?— мощь медиа!?Оскар вышел из школы с мыслями о Линке. К сожалению, он не мог заставить себя не вспоминать о ней. Теперь, когда он уже знал, что она и тот… У него действительно не было никаких шансов. Нет совета. Надо быть мужественным. В следующем году он здесь больше не учиться. Вот и хорошо. Вдруг услышал чьи-то шаги. Осмотрелся. За ним стоял Азор.—?Привет,?— сказал он и потупился.—?Привет,?— ответил Оскар.Замолчали. Оскар раздумывал, удастся ли Азору наконец что-то выдушить. А тот аж упрел. Было понятно, что он хочет извиниться, однако не знает, с чего начать, а тем временем молчание затягивалось. Когда он ездил на каникулах в Италию, и пожелал прыгнуть в море с высокой скалы. Сначала думал, что это будет легко, и чем дольше стоял там, наверху, тем больше боялся. В конце концов не прыгнул, и к концу каникул упрекал себя, что оказался таким трусом. Нет, он не может себе позволить показать свою нерешительность Оскару. Закрыл глаза и зажал ладони в кулаки.—?Прости меня,?— выдавил из себя наконец. —?Я повел себя… некрасиво. А ты, там, в автобусе… ты помог мне.—?А разве я мог тебя так оставить? Я бы крупнейшему врагу в такой миг помог…—?Понятно… как бы там ни было?— спасибо.И протянул руку. А Оскар не сразу, но пожал ее.—?Идешь? —?кивнул в сторону Нового Света.Азор кивнул. И они ушли. Немного им было неудобно, немного неловко, и хотя ребята больше не обменялись никакими словами, никто не ускорил шага.Линка подумала, сколько раз в этом году она была в больнице. Теперь на улице Солец. И это не имело особого значения, больница?— это больница, с бесконечными коридорами и странным запахом. Ее это пугало, не хотела бы она здесь оказаться.—?Зря ты пришла,?— сказал Адриан.—?Зря? —?Линке сделалось обидно.Конечно, теперь, когда эмоции утихли, окажется, что она полная дура.—?Нет, глупышка, дело в том, что завтра меня выписывают. Со мной все в порядке. Наложили гипс, голова чувствует себя более-менее нормально, я больше не чувствую слабости, могу все делать. Вот только спать постоянно хочется, и кажется, так и должно быть.—?Хочешь спать? Может, мне лучше уйти?Видимо, ей вообще не стоило приходить.—?Знаешь, что? Как-то нам этот разговор не идет. Я очень хочу, чтобы ты осталась, и все, что я говорю, почему-то не то, что надо. Может, просто помолчим себе?—?Хорошо.И они молчали и думали, и смотрели друг на друга. Адриан в криво застегнутой пижаме, с рукой в гипсе, Линка на краешке кровати, с сумкой на коленях. По коридору проходили медсестры, позвякивала посуда и подносы, а они молчали, хотя и знали, что впереди еще много разговоров, много слов, которые должны быть сказанными. Линка взглянула на сумку, которую держала в руках.—?А я тебе кое-что принесла…Все-таки нелегко было молчать, особенно тогда, когда внутри бушуют эмоции.—?Шоколад! —?обрадовался Адриан.—?Это особый шоколад.Адриан разорвал бумагу и вытащил плитку в серебряной обертке.—?Шоколад с чили?—?Ага. Деликатес. Незаменим для тех, кто выздоравливает.—?Можно попробовать?—?Конечно, я же тебе принесла.Предложил поделиться, но Линка отказалась, поэтому отломил кусочек и вскоре его лицо приобрело странного выражения.—?Я понял, это мне за наказание. Он отравлен?Линка засмеялась. И на миг про все забыла. Ей снова было хорошо.—?Так хорошо, что тебя выписывают.—?Конечно. Даже на пикник успею.—?Ага… —?Линка расстроилась. Вспомнила, что до сих пор не показала пани Юлии никаких фотографий.—?И наконец увижу, что ты фотографировала в этом году… —?добавил Адриан.—?Ничего я не фотографировала. Моих снимков на выставке не будет.—?Ты что, шутишь?—?Ничуть не бывало. Единственные этого года фотки, которыми я гордилась, это те, что я делала по случаю акции Большого оркестра праздничной помощи, но их я уже сдала на другой зачет… И еще фотосессия в больнице, которую я устроила старикам… —?Линка улыбнулась своим воспоминаниям. А если… почему она об этом не подумала… —?Слушай, я должна бежать. Благодаря этому разговору у меня возникла идея. Интересно, что скажет Юлия.Линка помчалась домой и скинула фотки на флешку, а потом бегом отправилась в фотоателье. К счастью, деньги у нее еще оставались, потому что печать большого формата стоил недешево.Линка постучала в кабинет пани Юлии и нажала на щеколду.—?Я знаю, что все сроки давно прошли… —?запинаясь, прочитала она, вытаскивая фотографии из конверта,?— но я хотела вам кое-что показать. Как-то я забыла про эти фотографии, а они… пожалуй, не самые плохие… в конце концов, гляньте сами.Разложили перед госпожой Юлией веер снимков. Старые, больные люди, а все-таки ей удалось хоть на несколько минут их развеселить. Юлия долго и внимательно разглядывала фотографии.—?Знаешь, я постоянно задумывалась,?— глянула на нее учительница,?— что происходит с твоим чувством, твоим талантом, куда это все делось… Потому что интуитивно я чувствовала, что у тебя есть потенциал… И не ошиблась. Это очень хорошие фотографии.А потом просто обняла Линку.На Нобеля Линка летела словно на крыльях. По нескольким причинам. Прежде всего она наконец расскажет господину Антонию о том, что отыскала его возлюбленную госпожу Оливию. Еще не знала, как это ему скажет, но старик точно обрадуется, даже, если удастся, что его это нисколько не касается. Халина собой гордилась. И это была не единственная причина ее гордости. Под мышкой девушка держала ?Выпускника? с их статьей. И еще ее фотографии будут на выставке! Все как-то наладилось! И вообще Линка чувствовала подъем. Ведь они с Адрианом снова были вместе! Девушке казалось, что малейшее дуновение ветерка поднимет ее до облаков, поскольку, как это всегда бывает в июне, заносилось на летнюю грозу. Даже воздух, похоже, был насыщен эмоциями. Автобусы до Саской Кемпы не доезжали из-за футбольного матча, поэтому путь от площади Вашингтона пришлось преодолевать пешком. ?Евро?. Будто все и говорили об этом, но до нее новости про так называемую польскую группу, в которую попали также агрессивные россияне, слабее, чем всегда, чехи и непредсказуемые греки, доходили с опозданием, может, потому, что сейчас ее интересовало совсем другое. ?Зеленую школу? этого года организовали до начала чемпионата, чтобы учащиеся не испытывали проблем с транспортом, а тогда все происходило так быстро, что только крики болельщиков, которые, завернувшись в польские флаги и держа в руках банки с пивом, оживленно жестикулируя, двигались по ту сторону улицы, напомнили Линке, что вскоре состоится решающий матч, по результатам которого кто-то попадет в четвертьфинал.Господин Антоний сидел в шезлонге в саду, подставив лицо под солнечные лучи.—?Простите, что опоздала,?— задыхаясь сказада Линка,?— но это из-за ?Евро?. Все улицы поперекрывали.—??Евро?, ну, конечно. Мы столько лет его ждали.Линка удивленно взглянула на старика. Ждать? На ?Евро??—?Ты, наверное, не любишь футбол, да? —?улыбнулся пан Антоний.—?Нет… Я вообще не понимаю, что к чему.—?Хотел бы я хоть раз пойти на матч, сидеть на стадионе. Это так близко, а я обречен смотреть по телевизору.—?А я не знаю никого, кто попал бы на матч. Говорят, это очень дорого. Я слышала, что за билет на открытие надо было тысячу выбросить.—?Прежде всего надо было, чтобы повезло в розыгрыше. Сын участвовал, но ему ничего не досталось. Может, оно и к лучшему, потому что я после операции все равно не мог бы уйти, только обидно было бы. Будешь смотреть?—?Ну, конечно. Как пожелаете. Но сейчас… господин Антоний… я должен сказать вам кое-что очень важное. Понимаете, я была на Гренадиров. И видела ее.—?Кого? —?господин Антоний вдруг напрягся.—?Оливию.—?А откуда ты знаешь, как ее зовут? Как ты ее нашла? Зачем вмешиваешься не в свои дела?—?Я хотела, как лучше,?— тихо сказала Линка. —?Думала, вы обрадуетесь. Она…Старик так разнервничался, что аж встал.—?Выслушай меня внимательно. Я же знаю, где она живет. Если бы хотел, то давно бы к ней ушел.—?А я была убеждена, что вы думаете, будто она уехала. Ведь вы говорили…—?Сейчас не имеет значения, что я говорил. Забудь об этом, а особенно об Оливии.—?Вы не смогли простить,?— тихо и словно удивленно сказала Линка. —?Тогда зачем было то письмо в больнице, и вообще…Повисло молчание.—?Я уже давно простил. Не в этом дело. Но потом она… Я все эти годы строил воздушные замки и не видел, что рядом со мной есть кое-что гораздо ценнее. Видишь, мы со Стасей хотим поселиться вместе…—?Но она и так здесь живет,?— сказала Линка, не подумав.—?Да, но жить вместе, понимаешь?До линки наконец дошло. Она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут открылась дверь дома, и в саду появилась пани Стася. В руках несла две чашки и кофейник.—?О,?— удивилась она. —?Добрый день. Я не знала, что ты придешь…Она явно не ждала Линку. Немного подумав, обратилась к господину Антонию.—?Принесу еще одну чашку.—?Не надо, я уже пойду,?— пыталась отказаться Линка, но старушка взмахнула руками, как птица, и исчезла за дверью.Линка подумала, что госпожа Стася двигается живее, будто помолодела лет на десять.—?Деточка, я понимаю, что у тебя были добрые намерения,?— уже спокойнее молвил господин Антоний. —?И видишь, иногда все происходит совершенно непредсказуемым образом. Как бы там ни было, я рад, что у Оливии все хорошо. Ага, и еще одно важное дело. Понимаешь, я тебя очень полюбил, но…—?Мне больше не приходить?Конечно, теперь ему компаньонка не нужна. Линка почувствовала, как глаза медленно наполняются слезами.—?Ну, не знаю, может, ты будешь приходить на несколько иных условиях? Понимаешь, я не хочу, чтобы Стасе было обидно. Так подумал, что может, ты будешь помогать нам в доме и в саду?—?Но так сидеть с вами часами уже нельзя, так?—?Ну… Похоже, что так. Конечно, я тебе всегда рад, потому что очень к тебе привязался, но она хочет как можно больше быть со мной.—?А вы с ней.—?Это же естественно. Мы столько лет потеряли, живя рядом. Невероятно, подумать только!—?Господин Антоний, я вам что-то скажу, потому что только недавно вспомнила. Я понимаю, что это глупости, зато забавные, а у вас хорошее чувство юмора.—?Ну, давай! —?пану Антонию аж глаза заблестели.Больше всего старик любил слушать разные истории и анекдоты. Он был прирожденный слушатель.—?Прежде чем я пришла к вам работать, моя одноклассница устроила гадание на святого Андрея. И знаете, какое имя мне досталось?—?Не угадаю, даже за испанские апельсины!—?Замечательное сравнение, но признаюсь, что никогда такого не слышала. Когда так говорили? ?За испанские апельсины?, прекрасно!—?Э-э-э, это уже, видимо, склероз, я хотел сказать, что ни за какие сокровища мира, но оговорился. Ну, говори, то какое имя тебе досталось?—?Антон.—?И что? В школе нашелся какой-то хороший Антоний?—?Ничего вы не понимаете. Это же о вас речь. Потому я тоже за этот год очень к вам привязалась…Линка почувствовала, что снова вот-вот расплачется. Никогда до сих пор она не плакала столько, как в эти последние месяцы.—?Без вас мне будет очень грустно.Теперь она действительно расплакалась. Господин Антоний тоже утирал рукой уголки глаз.—?А кто тебе сказал, что без меня? Я еще немного поживу, думаю. А ты приходи, когда захочешь. Ибо кто мне детективы перечитывать будет?—?Пани Стася…—?Стася? Где там! Она только женские романы читает. Кстати, а как там твои любовные дела? Потому что ты выглядишь как-то так… Влюбилась?—?Я все время была влюблена. Но не могла… не могла простить.Старик поднял на нее свои светлые голубые глаза.—?Только благодаря аварии я все поняла.—?Так и радуйся, дитя,?— ответил Пан Антоний. —?Кое-кому не так повезло.—?Но ведь вы простили, правда?—?Я да, но она…—?Она?—?Видишь, это не совсем так было, как я тебе рассказывал. Речь шла про Стасю.—?Про Стасю?Линка ничего не понимала. Она думала, что Стася в этой любовной истории с Оливией была совершенно второстепенным лицом. А как все выглядело на самом деле? Она уже хотела спросить, но по выражению лица господина Антония поняла, что сейчас он ей точно больше ничего не скажет.—?Лучше всего воспринимать жизнь такой, как она есть.…—?Вы говорите точно так же, как Адриан!—?Адриан? Так вот как его зовут?Линка почувствовала, как краснеет. Кивнула головой.—?Тогда приходите вместе в субботу. Мы устраиваем пир. В честь этого сада. А сейчас… матушка Божья, мы тут себе болтаем, а матч уже начался!И почти бегом направился домой, так, словно ему и близко не было восьмидесяти лет! Линка за ним еле успевала.Халина открыла дверь квартиры и увидела, что на кухне сидит Наталья и приятненько болтает себе с мамой.—?Эй! Телефон не берешь, на эсэмэски не отписываешь, так я и пришла,?— поприветствовала ее подруга.—?Прости! Я выключила звук в больнице, а потом была на Нобеля… Так много всего творится в последнее время.—?Я встретила Каську. Она сказала, что уезжает. Но не сказала, почему. Ты что-то знаешь? Я пришла спросить, потому что волнуюсь за нее, она как-то плоховато выглядит. Что случилось?Линка потупилась. Итак, наступил момент, когда придется рассказать Натальи, и как-то объяснить, почему она весь год об этом молчала. Подняла голову и взглянула на маму.—?Она знает? —?спросила мать так же, как тогда Каська в кафе.—?Нет.—?Наташа, понимаешь, тут у нас такая сложная ситуация. Может, я тебе расскажу, потому что Халинке будет тяжелее.Линка испуганно взглянула на мать и подумала, и, случайно, не выпила чего-то. Ибо такой смелой она никогда ее не видела. Рассказывала спокойно, словно не свою историю. А Наталья сидела словно окаменевшая и не могла в это поверить. Так разволновалась, что пришлось отпаивать ее мелиссой. А когда подруга ушла домой, Линка сказала:—?Спасибо, мама. Я не могла ей этого сказать. Каська тоже не решалась.—?Знаешь, что? —?спросила мать. —?Я всю жизнь была страшной трусихой. Мне так трудно всегда признаться в том, что я думаю, а еще тяжелее?— что чувствую. Так же с ней. С Касей. Потому что это неправда, будто я не хочу как-то с ней сблизиться. Я очень хочу. Столько раз приходила к ее дому, надеясь встретить. И когда уже видела, то боялась подойти.—?Боялась?—?Конечно. Ведь я ее так обидела, бросила собственного ребенка…—?Это не твоя вина.—?Знаю. Но это ничего не меняет. Я все равно чувствую себя виноватой. И я решила, что должна решиться.—?Ты разговаривала с ней?Линка вдруг почувствовала подъем. Она так давно мечтала, чтобы мать и Каська поладили, чтобы Кася не обижалась на мать.—?Еще нет. И рассказывая об этом Наталье, я пришла к выводу, что пора решиться.—?Хочешь поговорить с Каськой?—?Да. Завтра к ней пойду.* * *Каська шла из школы, понурая. Ничто ее не радовало, даже хорошие оценки в табеле. Скрутила его в трубочку и спрятала в сумку. Ну, обрадуются родители, но что это изменит? Все равно придется отсюда уехать, уйти из классного лицея, покинуть всех друзей и начать все сначала. Без Линки, прежде всего, без нее. И без Михаила. Что будет с ним? Ведь это не будет иметь продолжения, не стоит себя тешить иллюзиями.—?Кася! —?она услышала, что кто-то ее зовет.Мать. У девушки аж руки задрожали. Мать стояла на улице, какая-то съежившаяся, несчастная, и вглядывалась в нее, будто на что-то надеясь. Вот только на что?—?Я знаю, что вы отсюда уезжаете,?— быстро заговорила она. —?И хотела тебе сказать, что мне очень жаль. Я понимаю, что это из-за меня…—?Не думаю,?— ответила Каська.Ее голос напоминал сухой лущеный горох.—?Может, мне удастся Их убедить?—?Зачем? Ведь вам совсем не хочется, чтобы я осталась.—?Кася, я… если в жизни совершишь такую ошибку, то потом уж очень тяжко. Конечно, я хочу, чтобы ты осталась, я просто не умею… этого показать. Но дело не во мне. Ты же хочешь остаться в Варшаве, правда?Каська кивнула головой и почувствовала, как по щекам текут слезы.—?Я попробую. Я никогда ничего для тебя не сделала, так по крайней мере попробую.Если мы чего-то очень хотим, то для достижения цели можем преодолеть любые преграды и сделать то, чего и не представляли. Матери Линки и Каськи никогда и не снилось, что она будет звонить в дверь к названным родителям Каси и просить их?— а и в самом деле?— о чем? Прежде всего о том, чтобы они все еще раз обдумали. А может, чтобы простили?Это был нелегкий разговор. Хотя на столе стояли пирожные, никто к ним даже не притронулся. И чаю никто себе не налил. Пан Цезарий даже поставил на стол бутылку виски и три рюмки, но никто их даже не коснулся. Разговаривали между собой, нервно, беспорядочно. Впервые в жизни.—?Жаль, что вы не пришли раньше,?— раздалось напоследок.Потому что для них это сложная ситуация, потому что они не знали, как поступить, потому…—?Я понимаю,?— ответила мать Линки и Каськи. —?Я не могла решиться. И пообещайте, что вы еще подумаете. Ей так хорошо в этом лицее, и этот парень… Это хороший парень.—?А откуда вы обо всем этом знаете? Ведь вы с ней ни разу не общались!—?От Халинки,?— тихо объяснила мать. —?Я хотела с Касей поговорить, но не смогла. Но она не должна из-за меня страдать. Это лишь моя вина. Поэтому, если вы хотите уехать, я сделаю все…И что она еще могла сделать?* * *—?Ну, не знаю, что из этого выйдет,?— рассказывала потом Линке мама. —?Я так пыталась их переубедить. Однако не думаю, чтобы мне это удалось. Они очень добрые люди, в самом деле. Просто эта ситуация для них сложна. Может, если бы я раньше…—?Мама, прекрати,?— сказала Линка, потому что заметила, что мать снова замыкается в себе, будто проваливается в черную яму, что это чувство вины угнетает ее и вот-вот поглотит. —?Ты сделала все, что могла. Лучше поздно, чем еще позже,?— попыталась пошутить.—?Сможет ли кто-то мне простить все, что я натворила?—?Прекрати. Ведь все тебе простили. Адам… Каська тоже больше на тебя не сердится, просто не могла понять, почему ты не пытаешься с ней общаться, вот и только.—?А ты?—?Что я?—?Ты меня простишь?Линка разнервничалась.—?Мне не за что тебя прощать, не дури.—?Нет, нет, есть. То, какая я. А я такой быть не хочу.—?Знаешь, что, мама? Лучше бы ты у них себе таки хлебнула того виски. Ты такая, какая есть, и все в порядке. Ты такая, а не другая, и я рада, что имею маму,?— обняла мать. —?А теперь я иду спать. Завтра пир в саду у господина Антония. Может, пойдешь со мной?—?Я?—?Да ты, а кто еще? Твоя аватарка?—?Моя что?—?Ничего. Пойдем вместе, всей семьей. Я хочу, чтобы вы познакомились. Понимаешь, я очень привыкла к господину Антонию за этот год. И к пани Стаси, и к пану Дареку тоже. Они действительно очень классные. Сама увидишь.—?Ну, хорошо… но я на немножечко.—?Ага. И есть еще одна вещь, о которой я хотела бы вам сказать, тебе и Адаму. Я его позову, хорошо?Адам оторвался от лэптопа и работы, и сел с ними на кухне.—?Понимаете… —?робко начала Линка. —?Я в этом году много работала. И у меня уже просто нет силы. Я едва перешел в следующий класс, и не думаю, чтобы это имело какой-то смысл. Ничего не получится, тем более, что работа на Нобеля закончилась, а такой подработки я больше, пожалуй, не найду. Поищу себе другой лицей. Буду фотографировать дальше, честно говоря, я снимала в этом году меньше, чем когда-либо. Я понимаю, что разочаровала вас, но я приняла такое решение. Может, переведусь в лицей Натальи? Туда я точно поступлю, а у нее хороший класс. Может, у меня получится. Я бы хотела перенести документы, вот только не знаю, как это сделать.—?Подожди,?— сказал Адам. —?Я тоже об этом думал. Мы даже с мамой говорили, и считаем, что ты уже достаточно наработалась. Я заплачу за лицей. Это не так уж и много, у тебя же есть скидка. Я с самого начала хотел так сделать… но наша семейная жизнь немного усложнилась, и мне казалось, что ты отказалась от моей поддержки… Думаю, ты должна остаться, если в этом лицее тебе нравится.Линка задумалась. Остаться? Может, преодолев этот сложный год, она уже чувствует себя частью класса? Не совсем, да может, стоит за это побороться?—?Адам,?— сказала она. —?Ты просто супер. Не знаю, могу ли я принять твою помощь…—?А почему не можешь?—?Ну, потому что… потому что… я же не твоя…—?Тихо, тихо будь,?— обнял ее отчим. —?Что не моя? Кто не моя? Моя. Очень даже моя. И даже думать не смей, что это не так.Садик успел расцвести за ночь, будто нарочно принарядился для гостей. Пани Стася прохаживалась удовлетворено, расставляя на столиках фрукты, пирожные и какие-то снеки. Кроме Линки с семьей еще никого не было. Они так боялись опоздать, что приехали на полчаса раньше. Линка взглянула на пани Стасю, старушка была в своей стихии. Посадила маму и Адама возле господина Антония, который сразу завел с ними шутливую беседу. Кай, обрадовавшись новым развлечениям, носился по саду за неизвестно откуда появившимся котом словно нарочно для него.Линка тут же принялась помогать, приказав госпоже Стаси сесть. Но где там! За полминуты старушка снова вскочила и поплелась на кухню, где Линка мыла и протирала рюмочки, что успели слегка покрыться пылью в буфете. Там, под посвистывание чайника, госпожа Стася и успела рассказать ей все. А Линка только подумала, что все выглядит так необычно, потому что в этой истории были такие разные перспективы, разные точки зрения… И если бы она захотела когда-то это описать, то не смогла бы передать вполне объективно. В конце концов, видимо, в этом и заключается репортаж, надо передать разные точки зрения. Лишь одной она не знала, и, пожалуй, никогда уже не узнает. С грустью подумала о госпоже Оливии, которая, может, и сейчас бегала своим садиком за какой-то целлофановой сумкой или угощала супом своих девченок-соседочек. Так уж оно бывает, не все истории заканчиваются хэппи-эндом. Страница госпожи Оливии всегда будет оставаться открытой…Тем временем в саду прибывало гостей. Может, это и не была толпа, и все же оказалось, что у господина Антония и пани Стаси есть немало знакомых. ?Видимо, такие пожилые люди не каждый день выходят из дома?,?— подумала Линка, ибо никогда не видела, чтобы господина Антония кто-то навещал. Но тут представилась хорошая возможность. И садик и?— представьте только! —?перстенек о помолвке на пальце госпожи Стаси. Пришли старые друзья с работы, одного даже жена привезла на инвалидной коляске. Пришел и Адриан, и Линка радовалась, что сможет познакомить его с господином Антонием. Адриан показался ей таким красивым, со своими, как всегда, едва всклокоченными волосами. Стоял и оглядывался по саду.—?Это как каникулы,?— сказал он. —?Кстати… Что делаем во время каникул?—?Не знаю… Может, я договорюсь для себя о стажировке в редакции ?Выпускника?. Но это всего лишь месяц. А ты?—?Сначала посмотрим, поступлю ли я в университет. Но, может, мы потом куда-то вместе… —?однако его слова перебил громкий голос господина Антония:—?А вот и создатель этого сада! Молодой садовник, Лукаш!Только теперь она его увидела. Лукаш пришел не сам, а с девушкой, точнее, с женщиной. Кажется, она была заметно старше. Может, поэтому парень и скрывал, что у него кто-то есть? ?Вот это да!??— подумала Линка, и ей захотелось смеяться. И тут услышала сигнал эсэмэски. Прочитала сообщение и воскликнула:—?Мама, мама! —?и побежала в ее сторону, а какой-то из давних товарищей господина Антония так засмотрелся на ее волосы, развевались в воздухе, вплоть ему кусок торта выпал из руки.—?Что случилось, Матерь Божья?!—?Я Линка, а не Матерь Божья,?— пошутила девушка. —?Каська остается! Остается, остается!Под забором розовел люпин, выстреливая высоко в небо свои копья, гордясь ростом и красотой, и Линка знала, и сад также, что хотя лето только началось, все идет к концу, потому что все делает круг, и растения, и времена года, и люди. И конец каждой истории?— это одновременно начало новой. Сад знал и то, что вот-вот начнется ливень, потому что люпин уже закрыл свои цветки, а трава наклонилась. Только люди этого не осознавали, прогуливаясь со стаканами сока, тортом и клубникой?— здоровенной, как абрикосы. ?За миг упадут первые капли, все бросятся собирать свою одежду, а тогда где-то спрячутся,?— захихикал сад. Загремело. —?Они как будто из сахара. Будто вот-вот растают?.