Глава 85 (2/2)
Одарив подростка равнодушным взглядом, Ле Юй совершенно спокойно заявил:– Я подумаю над твоим предложением.В который раз за день Сысы издал странный крик, ничуть не походивший на человеческий, а затем с вполне естественным недовольством спросил:
– О чем тут вообще думать? Ты до этого-то шибко думал? Особенно, когда заключал контракт с отъявленным негодяем из союза ?Минь Инь?? Мало того, что я хороший человек, я к тому же еще и лучший лучник на континенте! Уж куда способнее твоего бывшего! Моя сила души мощнее. И еще я гораздо привлекательнее того мужлана!
Ле Юй предпочел проигнорировать все весомые по мнению Сысы доводы.– Кто вы? Зачем ищете Чжо Яня? - спросил он голосом, лишенным эмоций.
– Это долгая история...Несмотря на то, что с момента пробуждения Ле Юйя уже прошло некоторое время, возбужденное состояние Сысы и не думало спадать. Поступь паренька сделалась настолько легкой, что, казалось, он мог идти по воздуху. Светясь от счастья, он желал, чтобы все в мире знали, какой у него теперь прекрасный лук и сколь замечательный дракон!
Дабы его зверь как можно лучше запомнил его, а также, безусловно, чтобы произвести на него большее впечатление, Сысы не отставал от несчастного дракончика весь день. Для пущего эффекта он без остановки рассказывал какие-то истории, распевал веселые песенки и исполнял совершенно сумасшедшие танцы. Внешне Ле Юй казался безучастным, однако его взгляд ни на секунду не покидал гиперактивного паренька, называющего себя его духовным воином, что прыгал вверх-вниз, точно ошпаренная обезьяна, а еще тараторил без остановки. Чем дольше это продолжалось, тем чаще на юном и прекрасном лице дракона проглядывала несмелая улыбка.Сысы вдруг заявил:– Ты должен запомнить меня, слышишь? Я ведь твой духовный воин! В будущем, даже если ты забудешь меня, я с радостью тебе обо всем напомню.– Э? – с сомнением отозвался Ле Юй.Сысы в сотый раз за день радостно прикоснулся к синему луку и хихикнул:– Теперь я тоже обладатель духовного оружия Небесного уровня! Хи-хи!
Однако в их группе оптимизм источал лишь он, а Инь Чуаня и Юньси, напротив, одолевало беспокойство.– Чжо Янь – мастер духовных инструментов высшего уровня. С его мастерством просто невозможно совершить такую грубую ошибку, как неполный призыв тройственного духовного начала и семи нечистых духов (1). Каким образом Ле Юй утратил свои воспоминания? И почему даже его краткосрочная память повреждена? – недоумевал байцзэ.Юньси поспешил ответить:– Это действительно необъяснимо. Боюсь, что мы столкнулись с какой-то тайной.– Теперь с нами Ле Юй, значит, есть шанс, что и Чжо Янь перейдет на нашу сторону! – Цзян Чаогэ в любой ситуации искал выгоду.– Необязательно, – покачал головой Инь Чуань. – У Чжо Яня странный характер, и он откровенно недолюбливает людей. В любом случае сейчас рано о чем-либо говорить, сначала отыщем Чжо Яня.Обсудив предстоящий маршрут, они отправились отдыхать.Выйдя из палатки, Цзян Чаогэ очутился в тени огромной горы. Только это оказалась вовсе не возвышенность, а самый настоящий цилинь, правда, сейчас походивший больше на собаку, чем на свирепого древнего зверя. Чжи Сюань лежал на спине, премило поджав все четыре лапищи, и грел пузо на солнышке.
От этой картины Цзян Чаогэ так и прыснул со смеху: – Чжи Сюань, что ты делаешь?– Нежиться на солнышке так приятно! Неудивительно, что Чунмин целыми днями только этим и занимается.Цзян Чаогэ, конечно же, прекрасно понимал чувства своего зверя. Могучее мифическое существо, запертое в теле то ребенка, то взрослого, но все же слабого человека, слишком долго ждало своего часа. Обретя свое истинное обличие, Чжи Сюань не собирался так быстро расставаться с ним. Чаогэ позволил ему эту слабость, только наказал не подступать слишком близко к границам города Хуань, ведь его жители и так в последнее время натерпелись.
– В этом облике ты такой грозный, легко вселяешь страх в сердца людей, – с улыбкой похвалил Чаогэ.– Есть чего бояться, – с этими словами Чжи Чюань поскреб свой живот когтями и блаженно зажмурился, подставляя морду солнышку. Выглядел зверь ну очень расслабленно.
Цзян Чаогэ вдруг подпрыгнул, приземляясь аккурат на горячее пузо цилиня. Вид отсюда открывался великолепный. Чаогэ казалось, что он стоит на высоком холме. Да уж, размеры цилиня действительно поражали!Чжи Сюань вытянул один коготь и с предельной осторожностью ткнул в плечо Чаогэ:– Чаогэ, я выгляжу очень могучим?Цзян Чаогэ долго взирал на него, лениво распластавшись на гигантском животе, а затем утвердительно кивнул:– Ты выглядишь очень даже внушительно!
– Ты тоже очень впечатляешь, – два огромных золотых глаза смотрели на мужчину.
– Я?– Конечно, – кивнул Чжи Сюань. – Ты так эффектно убил того негодяя Шэнь Яньсуя, я был сражён наповал.Сердце Цзян Чаогэ впервые за долгое время наполнилось гордостью за себя.– Если бы подлец не призвал фейи, то я бы еще долго не решался призвать твое истинное обличие.– Но теперь у тебя в достатке духовной энергии. Можешь призывать меня, когда захочешь, – коготь Чжи Сюаня нежно водил по спине мужчины. Этот грозный коготь мог одним легким движением пробить стройного Чаогэ насквозь. Однако, несмотря на это, именно рядом с цилинем Цзян Чаогэ чувствовал себя в наибольшей безопасности.
– Прими человеческий облик, хочу поцеловать тебя, - нежно коснулся он огромной лапы.Чжи Сюань, конечно же, был не из тех, кто мог отказаться от столь заманчивого предложения, поэтому тут же с восторгом принялся исполнять просьбу человека. Удивительно, как всего лишь за одно мгновение огромное тело-гора исчезло, а Цзян Чаогэ начал неминуемо падать вниз. Однако до земли он не долетел, его быстро подхватила пара сильных рук и прижала к горячей груди. Едва успев моргнуть, Чаогэ уже обнаружил себя в палатке.Говорить ему также не дали. Прежде чем Цзян Чаогэ успел открыть рот, цилинь уже вовсю зацеловывал его губы. А так как Чаогэ сам стал инициатором их близости, он увлеченно запустил пятерню в густой темный шелк волос Сюаня, отвечая на страстный поцелуй. Эти двое делили одно дыхание на двоих. В маленькой палатке воцарилась интимная атмосфера, столь подходящая пылким чувствам обоих мужчин.– Чаогэ, ты особенно хорош на вкус! – вдруг выпалил Чжи Сюань.Цзян Чаогэ засмеялся:– Раньше был запах, теперь еще и вкус? Каким же ты меня предпочитаешь, вареным или, может быть, запечённым?– Нет… Да… – речь цилиня сбивалась, покуда он покрывал нежными поцелуями своего воина. Сначала уголок губ, потом шея и ниже прямиком к ключице. – Я про вкус твоей кожи. Он великолепен… пальчики оближешь.Цзян Чаогэ вздохнул. В теле его уже ощущался вполне естественный в данной ситуации подъем, который больше нельзя было игнорировать. Их совместные дела теперь шли гораздо лучше: прежнее сопротивление мужчины переросло в жажду близости с Чжи Сюанем.
Чаогэ притянул партнера за талию и, понизив голос, сказал:– Ты тоже замечательный.– Тогда больше не сердись на меня, – жалобно попросил могучий цилинь.– Когда это я осмеливался сердиться на тебя?– Ну, ты вечно такой саркастичный. В будущем не рань меня больше словами, иначе я…– О? Ну и что же ты сделаешь? Укусишь меня? Может, съешь? – злорадная ухмылка искривила губы Чаогэ.Чжи Сюань прикусил его ухо, недвусмысленно намекая:– Просто на утро ты будешь столь уставшим, что не захочешь вставать с кровати.Ухмылка не покидала уст Чаогэ, но теперь к ней прибавился еще и обольстительный прищур:– Если я устану, то и ты тоже!
– Вот еще! – фыркнул цилинь. – Я не такой хилый, как ты. Ах!..Цзян Чаогэ ловко прижал Сюаня к полу, с упоением целуя его прекрасные губы, пробуя их на вкус. Им не терпелось разделить душевную и телесную близость, испить их до дна. Это высшее наслаждение, доступное лишь по-настоящему близким существам.Два дня спустя Жуань Цяньсю почти полностью излечилась, восстановив свою духовную энергию больше чем наполовину, и была готова к дальнейшему путешествию. Так группа друзей покинула город Хуань, оставив клешню Шэнь Яньсуя в городе.На прощанье Сунь Ан подарил Цзян Чаогэ триста золотых монет, очевидно, восприняв шутливое замечание благодетеля всерьез. А Чаогэ в свою очередь просто не смог отказаться от такого дара, ведь денег, как известно, много не бывает!В день отъезда случилось и еще кое-что. Когда Сысы пришел проведать своего зверя, оказалось, что тот ничего не помнит. Амнезия полностью стерла его воспоминания, обнулив память о последних днях.
Ле Юй смотрел на вошедшего паренька с настороженностью и опаской.– Кто ты? – немедленно спросил он, лишь только завидел незнакомого ему человека.Удивительно, как всего лишь два слова могли столь сильно ранить. Выражение лица Сысы резко изменилось, сделавшись скорбным.– Прошло каких-то два дня, а ты умудрился полностью забыть меня! Я же Сысы!
Время, казалось, остановилось, покуда Ле Юй пораженно смотрел на подростка, а затем неуверенно пробормотал:– Кажется… я что-то припоминаю…
Сысы нисколечко не поверил юноше-дракону, изливая свою ярость на еду. Он вцепился зубами в свиную рульку и с мрачным видом начал жевать мясо.Цзян Чаогэ придвинулся поближе к Юньси и тихо-тихо спросил:– Не понимаю, что такое с памятью этого дракона? Есть она или все же нет?
– Его память очень фрагментарна и нестабильна из-за отсутствия части души. Представляешь, если бы у тебя пропал кусок души? Неудивительно, что в его памяти наличествует кое-какая путаница.– А как же Сысы?– Никак, пока мы не отыщем создателя лука – отца Ле Юя. Только у него есть возможность восстановить душу своего сына.Сысы, конечно же, прекрасно слышал разговор между двумя мужчинами, и выражение его лица сделалось еще мрачнее, хотя это едва ли было возможным. Теперь у него появилась духовная связь с прекрасным синим драконом, только вот тот никогда не сможет запомнить своего воина. Одна мысль об этом наполняла душу паренька холодной печалью.Ле Юй в свою очередь пристально смотрел на донельзя расстроенного Сысы, думая о чем-то своем. Затем юноша протянул свою белоснежную руку.– Напиши здесь свое имя, – тихо попросил он.Несмотря на грусть, что захватила все его естество, Сысы засмеялся:– Да ведь оно тут же сотрется!
– Напишешь еще раз, – настаивал Ле Юй.В итоге Чжи Сюань первым нетерпеливо схватил руку юноши-дракона и старательно вывел на ней пером два иероглифа ?Сы Сы?. Ле Юй долго всматривался в имя на своей ладони, а после очень трепетно сжал кулак, прижимая его к груди.После нескольких дней пути они прибыли на стык центральной и северной части континента, туда, где однажды встретили Лун Сяна.Однако каково же было их удивление, когда стало известно, что абсолютно весь северный регион Тяньлин изолирован. Ни в один город, большой или маленький, нельзя было войти или покинуть его. Каждое поселение строго охранялось, будто бы во время военного положения.– В чем дело? – недоумевал Юньси.Юйжэнь Шу нахмурился, его лицо сделалось мрачным:– Боюсь, Ци Линфэн все же решил воспользоваться возможностью отделить север от остального континента Тяньлин.Цзян Чаогэ покачал головой:– Это плохой ход. Хотя столице Тяньао пока не до забот о дальних уголках континента, но первым бросать вызов Су Ханю довольно опрометчиво. Ци Линфэна никак нельзя назвать неосмотрительным человеком, так что я предполагаю, что у него тоже есть поддержка Божественного зверя. – Пытливый взгляд мужчины неосознанно переместился наединственного подходящего кандидата – Жэнь Вана.
Жэнь Ван покачал головой:
– У меня нет связи с кланом Ци.– Возможно, это новенький? Кто-то еще пробудился? – предположил Шу. – Чаогэ совершенно прав, Ци Линфэн не стал бы поступать опрометчиво, не имея страховки.– Мы узнаем, только если сами все проверим, – Сысы так и переполняло желание отправиться на поиски приключений. – Если будем драться, позвольте мне опробовать мой великолепный новый лук!
– Я планирую временно вас покинуть, - вдруг сказал Жэнь Ван.Инь Чуань едва заметно склонил голову:– Куда ты пойдешь?– До встречи с тобой я вел поиски других Божественных зверей. Возможно, красная птица находится где-то на стыке центральной равнины и северной части континента. Хочу попытать счастье найти Хун Юаня.
– Что же, вне зависимости от того, отыщешь ли ты Хун Юаня или нет, после отправляйся к Чунмину и дожидайся там нашего возвращения, – мягко ответил Инь Чуань.Жэнь Ван молча кивнул.– Быстрее бы нам увидеться вновь… – выдохнул Инь Чуань.
Волевое лицо белого тигра осветила полуулыбка:– Если тебе удастся успокоить сей мир, то впереди нас с тобой ожидает целая вечность. Потратим ее на разговоры и веселье.Инь Чуань улыбнулся в ответ.Более между ними не было произнесено ни слова. Жэнь Ван развернулся, и они с Лю Цинмином начали удаляться, пока наконец не стали двумя маленькими точками, что скрылись в белом сиянии севера.***1) 三魂七魄– тройственное духовное (разумное) начало и семь нечистых (животных) духов (в теле человека); всё духовное (в человеке).Есть в Китае выражение 三魂七魄 sānhúnqīpò, которое и перевести-то непросто, а уж понять и подавно! Начнем все же с подстрочного перевода, дословно он значит "три духа и семь страстей", а теперь плавно перетечем к общему переводу: это выражение используется в значении "душа человека" или в конкретных случаях "душа человека во всем ее многообразии".Если с понятием о множественности страстей, досаждающих и обременяющих наше бренное существование, мы готовы с легкостью согласиться, то как же нам понимать тройственность нашего духа?А вот так. Оказывается, в нас есть три составляющие души:1. дух 靈魂 – он же небесная часть нашей души 天魂 или ее главная часть 主魂,2. чувство 覺魂 – оно же земная часть нашей души 地魂 или видение 視魂,3. род 生魂 – он же то, что называют человеческой частью души 人魂 или подобием 象魂.Дух после смерти возвращается на небо, не сдерживаемый более телесной оболочкой. И так как он практически ничем себя за время бытия на земле, в силу своей отрешенности от материи, запятнать не мог, то он поступает прямо в распоряжение тамошних властей.Чувство же после смерти идет под землю, где оно подвергается суду за все решения, принятые им за бытность на земле.А род остается на могиле, где иногда тревожит потомков, подстегивая их совесть, и пугает одиноких прохожих, осмелившихся идти ночью по кладбищу.Семь страстей 七魄, семь мелких бесов, семь наших слабостей распределяются следующим образом:радость 喜, гнев 怒, горесть 哀, страх 懼, любовь 愛, злоумышленье 惡, вожделение 慾.Три духа обитают в мире духовном, страсти же относятся к миру материальному. Поэтому, когда человек умирает, три духа уходят каждый своей тропой, а семь страстей исчезают вместе с бренным телом.Информация взята с сайта: www.papahuhu.com