Глава 82 (2/2)
– Я родился принцем. Такова моя судьба. Тянь Жун, тебе не понять.– Потому что я зверь? – холодно прозвучало над головой принца.Юйжэнь Шу немедленно почувствовал себя виноватым:– Да, потому что ты зверь, Тянь Жун. Но знай, что ты не только мое оружие, но и мой друг. Прости, я не могу позволить тебе восстать против меня.Лицо Тянь Жуна в данный момент выглядело устрашающе: напряженные мышцы, играющие желваки на скулах, из-за сильного внутреннего напряжения на лбу вздулись синие вены, а взгляд пылал нечитаемыми эмоциями.Юйжэнь Шу как-то обреченно попросил:– Тянь Жун, отпусти меня. Я не могу взять тебя с собой. Коль судьбой мне уготована смерть, я верю, что Чаогэ сможет отыскать для тебя достойного хозяина...И тут дрожащие бледные губы Юйжэнь Шу оказались в плену горячих губ Тянь Жуна. В какой-то момент речи принца чжэн прильнул к нему, запечатав рот хозяина поцелуем. Юйжэнь Шу застыл от столь интимного прикосновения. В голове вихрем проносились хаотичные мысли. Как Тянь Жун оказался способен на подобный поступок? Из всех окружающих их зверей он был самый дикий, непокорный и холодный. Поцелуй прервался так же неожиданно, как и начался. Чжэн, тяжело дыша, отстранился от хозяина и провел подушечками пальцев по своим губам.
– Странный вкус, – пробормотал он.Юйжэнь Шу тоже сел, откидывая серебряные волосы назад. Он был в полнейшем шоке, не зная, что и сказать своему зверю после такого.Тянь Жун покосился на оцепеневшего человека:– Да, я зверь, но коль захочу, стану человеком. Неужели у меня не может быть человеческих чувств?Эти пламенные слова из уст чжэна привели Юйжэнь Шу в еще большее замешательство:– Тянь Жун, ты что, серьезно?Чжэн явно рассердился:– Вздор!Юйжэнь Шу на мгновение замолчал. Немного успокоившись, он медленно поднялся на все еще слабые ноги, повернулся спиной к своему зверю и, опустив руки, тихо сказал:– Тянь Жун, если это было сделано из праздного любопытства…– Не из любопытства! – грубо прервал его Тянь Жун. – Точнее… мне действительно немного любопытно, но это было не только из любопытства!
– Тогда что же?– Я… Я не знаю, – теперь уже чжэн растеряно смотрел на спину хозяина, сбивчато объясняя. – Я знаю только, что всей душой хочу, чтобы ты исполнил свое обещание. Чтобы мы путешествовали по диковинным чужедальним странам, вместе исследуя их. Я хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной, пока смерть не заберет тебя. Но это не должно произойти настолько скоро!Юйжэнь Шу наконец повернулся к Тянь Жуну, глаза принца слегка поблескивали от навернувшихся слез.– Ты – духовный зверь. Тебе уготована вечная жизнь. Как можешь ты увлечься человеком?
– Ты не веришь мне или не веришь сам себе?Юйжэнь Шу покачал головой. Все его представления о жизни, привитые ему различными воспитателями с детства, претерпевали сейчас серьезный кризис. Признание Тянь Жуна, обоюдные чувства между Цзян Чаогэ и Чжи Сюанем опровергли многие предубеждения принца о зверях. Проблема только в том, что с юных лет он учился лишь, как сотрудничать, управлять, контролировать и идти на компромисс с древними созданиями, но никто не учил его, как обмениваться с ними чувствами.В итоге принц окончательно растерялся.Тянь Жун бросил меч Шу, а тот рефлекторно поймал его.
– Я не ожидаю от тебя взаимности. Просто возьми оружие, и я пойду за тобой, куда бы ты ни отправился.При каждом вдохе сердце Шу будто бы пронзало иглами. Молча стоял он, сжимая в руках свое духовное оружие, пока наконец не принял решение.– Вернемся.Тянь Жун не произнес ни слова, просто превратился в великолепного чжэна, подставляя спину хозяину. Юйжэнь Шу воспользовался предложением зверя, заскочил на него и, крепко обняв широкую шерстяную шею, прошептал:– Как же давно мы не были только вдвоем…– Да. С тех пор, как мы ввязались в эту авантюру, на моей спине вечно сидит целая толпа! Я уж и забыл, что ты один почти ничего не весишь.– С тобой хорошо… – мягко сказал Шу. – Так спокойно и тихо. Я всегда думал, что если и отправлюсь в путешествие, то возьму только тебя. Никаких раздражающих подчиненных или родственников мне не нужно. Только ты.
– Как по мне, так это неплохо.– Да... – Юйжэнь Шу уткнулся лицом в густой мех Тянь Жуна, буквально зарываясь в него. Жар, исходящий от мощного тела чжэна, мягкость его меха – все это дарило принцу чувство спокойствия и защищенности. Вокруг них было лишь бескрайнее звездное небо и пустынный пейзаж, казалось, что чжэн и его человек единственные в этом таинственном мире.
Думая так, принц глубоко вздохнул и тихо пробормотал:– Очень хорошо…Когда Тянь Жун привез своего хозяина обратно в лагерь, Цзян Чаогэ проснулся, услышав странный шум посреди ночи. Отодвинув полог палатки, мужчина с удивлением наблюдал за возвращением принца и сразу понял, что произошло. Цзян Чаогэ закрыл полог, а затем устало прислонился лбом к холодному креплению палатки. Ему пришлось сделать медленный глубокий вдох, а затем выдох, чтобы успокоиться. Его взгляд переместился на Чжи Сюаня.– Ты ведь знал, что он ушел посреди ночи?
– Да, – спокойно признался цилинь.– И почему же ты не соизволил мне сказать об этом?! – раздраженно спросил Чаогэ.Теперь выражение лица Чжи Сюаня резко изменилось. Цилинь был явно поражен, возможно, он не ожидал, что Цзян Чаогэ будет недоволен им, к тому же выскажет свои претензии в такой грубой форме. На прекрасном лице Чжи Сюаня эмоции сменяли одна другую: удивление, гнев, обида и снова гнев. Весь этот калейдоскоп промелькнул всего за несколько секунд.– С какой стати я должен сообщать тебе о том, что кто-то отправился на смерть, коль сам того пожелал?– Ты... –Цзян Чаогэ был так зол, что буквально задыхался от гнева. – Ты хоть знаешь его весомость для меня?– Зачем мне знать вес какого–то человечишки? Я и свой вес-то не знаю, – рявкнул в ответ цилинь.Цзян Чаогэ вновь прибег к глубокому дыханию, пытаясь унять бушующий внутри гнев. Кажется, споря с Сюанем, он лишь наказывал самого себя. Хвала небесам, Юйжэнь Шу вернулся, на данный момент это было самое главное. Эта мысль немного успокоила мужчину. Больше не заботясь о цилине и не имея никаких намерений продолжать бессмысленный разговор, он бухнулся на импровизированную кровать, развернулся лицом к тканевой стене палатки и приготовился отойти ко сну.Чжи Сюань не вынес подобной картины и, не сдерживаясь, пнул Чаогэ прямо в спину:– Не смей отворачиваться от меня!Цзян Чаогэ даже не дернулся, полностью проигнорировав в конец разбушевавшегося цилиня.
Тем временем с последним творилось что-то невообразимое. Сюань чувствовал, что его человек был зол, притом очень, но вот как эту проблему решить, не имел ни малейшего представления. В итоге он ответил гневом на гнев, потому что просто не знал, как сделать так, чтобы все вновь встало на свои места.Наконец не выдержав, Цзян Чаогэ резко развернулся к нему, крича:– Ну?! Спустил пар?От сквозившего в голосе Чаогэ гнева Чжи Сюань невольно попятился, врезаясь в противоположную тканевую стену палатки, и затих.
Цзян Чаогэ не хотелось, чтобы их скандал слышали другие участники команды. Раздосадованный, он нервически схватился за волосы, совершенно не понимая, как же заставить цилиня понять, что человеческие жизни драгоценны, особенно дорогих ему товарищей. Однако Чжи Сюань мыслил очень узко, в его глазах и сердце был лишь один Цзян Чаогэ, остальные могли умирать, когда и как им заблагорассудится.Острые брови Чжи Сюаня сошлись на переносице, лицо его казалось хмурым, губы подрагивали, когда он тихо прошептал:– Я знал, что Тянь Жун последует за хозяином.Цзян Чаогэ никак не отреагировал на это заявление.– Я ненавижу его, – вдруг признался Сюань. – Он смотрит на тебя таким взглядом! Только я могу так смотреть на свою пару!
Цзян Чаогэ вздохнул:– Ты надумываешь.
– А вот и нет!
– Вот и да!
– Нет!
Цзян Чаогэ устало сказал:– Нам стоит отдохнуть. Впереди изнурительная дорога, – с этими словами он вновь улегся спать.
Чжи Сюань не отрывал пылающего взгляда от спины своего духовного воина, не зная, что делать дальше. Посидев вот так, съежившись в углу, он в итоге перебрался на лежанку и пристроился к мужчине под бок.– Не сердись на меня, – прошептал он на ухо Чаогэ и потерся лбом о его шею.
Цзян Чаогэ тоже был не железным, поэтому, промариновав негодника короткое время, все же смягчился и со вздохом повернулся к нему лицом. Во взгляде мужчины все еще сквозила обида, а в голосе - некоторая холодность.– Чжи Сюань, возможно, мы, люди, для тебя кажемся жалкими и ничтожными, но сейчас мы одна команда. Ты можешь постараться хотя бы отличать окружающих людей по внешности?
Чжи Сюань кивнул.
– Кроме того, они мои друзья. При любой возможности ты должен защищать моих друзей.
– Почему?
– Потому что я – твоя пара, – Цзян Чаогэ не мигая смотрел в потемневшие от напряжения золотые глаза Сюаня. – Поэтому ты должен защищать не только меня, но и дорогих мне людей.
Чжи Сюань вновь тихо повторил:– Я понимаю.
– Со своей стороны я сделаю все возможное, чтобы защитить и помочь тем, кто дорог тебе. Несмотря на подозрительное поведение Инь Чуаня, мы все же последуем его плану. Ведь ты так дорожишь своим другом байцэ.
Чжи Сюань нежно обнял мужчину:– Я хочу, чтобы ты защищал только себя.
Цзян Чаогэ нежно коснулся губами горячего лба цилиня, запечатлевая на нем невесомый поцелуй. Сегодня Чжи Сюанем был сделан еще один шаг на пути к гуманности. Это не могло не радовать.