Глава 22 (2/2)
Сорванец, наконец, начал проявлять свой несносный характер и решил отыграться за все те моменты, когда пребывал в форме дитя.
Цзян Чаогэ протянул руку и без особой надежды попробовал забрать снадобье. Это было бесполезное занятие, так как Чжи Сюань, конечно же, не дал ему это сделать. Тогда мужчина одарил Цилиня фальшивой улыбкой и лукаво спросил:
- Не отдашь?Чжи Сюань лениво зевнул:
- Не-а! Что?.. – в следующий миг его тело стало быстро уменьшаться в размерах. Поскольку одежда, что была на нем, являлась обычным человеческим одеянием, она не могла измениться вместе с Цилинем. Через пару мгновений великолепные парадные ханьфу, подаренные принцем, красиво упали на пол. В итоге, посреди комнаты очутился совершенно голенький карапуз, сидевший среди большой кучи роскошной одежды. Темно-красная пилюля выпала из его ручек и бодро поскакала по складкам ханьфу прямиком к ногам Цзян Чаогэ.Молодой мужчина поднял снадобье и с большой осторожностью вернул обратно в коробочку. Если, по словам принца, эту пилюлю нельзя было купить и за сто золотых монет, то какой же была ее истинная стоимость!Чжи Сюань же так и сидел посреди вороха одежд, тело мальчика застыло в напряжении, в глазах пылал огонь негодования. Малыш широко раскрыл рот, демонстрируя свои маленькие клыки, и заревел что было сил:- Цзян Чаогэ!Виновник расстройства Цилиня присел перед ним на корточки и сжал маленькие пухлые щечки дитя, невинно сообщая:
- Ай-я, извини, духовная сила-то закончилась.- Ты ведь это нарочно сделал! Я собираюсь съесть тебя! – напоминавшие корни лотоса маленькие ручки Чжи Сюаня потянулись к Чаогэ с явным намерением залепить тому пощечину, но мужчина ткнул пальцем в лоб ребенку, фиксируя его положение, так что малыш никак не мог достать до обидчика.
- Я продержал тебя во взрослой форме в течение целых трех часов. Как по мне, так это уже огромное достижение. Нам не стоит притворяться по дороге домой. Здесь ведь только мы вдвоем, верно? – Чаогэ говорил все тем же невинным тоном.
- Кто тут притворяется?! А?! Я редкий тысячелетний древний зверь, а не человеческое дитя!
- На мой взгляд, в какой бы форме ты ни находился, твой статус от этого нисколечко не теряется, - уверенно сказал Чаогэ. - Чжи Сюань, не волнуйся об этих внешних проявлениях. Не важно, как ты выглядишь, ты всегда остаешься Цзуцзуном!- Ты каждый раз говоришь подобное, но мне все равно нравится форма взрослого! – щечки малыша надулись от недовольства, губки обиженно выпятились.- А вот мне нравится, когда ты ребенок! – искренне ответил Чаогэ, подумав про себя: ?Конечно, ведь чем ты меньше, тем легче тобой управлять. Если бы ты умел лишь ползать и вовсе не говорить, это было бы просто идеально?.- Правда? – бровки Чжи Сюаня сдвинулись на переносице.- Честно-честно! – заверил его мужчина.Чжи Сюань на какое-то время замолчал, а затем неохотно сказал:- Что-то у тебя слишком много запросов, как для моего слуги…Неимоверным усилием воли подавив рвущийся наружу смех, Цзян Чаогэ с абсолютно спокойным выражением лица торжественно ответил:- Потому что тот, кому я служу – это великолепный Цзуцзун!Пробыв в резиденции Юйжэнь Шу несколько дней, Цзян Чаогэ и Чжи Сюань больше не могли оставаться в четырех стенах. Имперская столица была настолько процветающей, что они оба хотели выйти и прогуляться по кипящему жизнью городу.Юйжэнь Шу приставил к ним двух императорских телохранителей для сопровождения.Поскольку Цзян Чаогэ опасался, что неугомонный Чжи Сюань может отвлечься на любую ерунду и в тот же миг потеряться в толпе, он оставил его в форме дитя и все время носил на руках. Мужчина и ребенок гуляли по оживленным улицам, точно так же, как делали это в городе Хуань.Осталась неизменной и привычка Чжи Сюаня немедленно желать всего, что только попадалось ему на глаза. Все, что он видел вокруг, все, что он чувствовал, было для малыша новым и интересным. Поэтому он требовательно указывал пальчиком то на одно, то на другое, а следовавшие за ними несчастные императорские телохранители поспешно расплачивались за капризы демонического негодника.Оглянувшись назад, Цзян Чаогэ увидел, что двое юношей-охранников были так загружены, что на их молодых лицах проступил пот. Мысли Чаогэ невольно устремились к Мэн Шэну и Сунь Аню, и в сердце тут же больно кольнуло.
Сейчас была уже середина зимы. Погода стояла холодная, но жителей столицы она, похоже, вовсе не пугала. Улицы были наполнены людьми, а по широким мощеным дорогам плыл бесконечный поток лошадей и экипажей. Одним словом, столица была полна жизни.Цзян Чаогэ не мог не заглянуть в парочку магазинов по продаже духовного сырья. Чжи Сюань даже нашел несколько хороших материалов, но в итоге они так ничего и не купили. Конечно, теперь у Чаогэ внезапно появился богатенький царственный покровитель, и ему не нужно было больше заниматься спекуляциями и перепродажей сырья, дабы заработать себе и ребенку на жизнь. Но стоило ему подумать о тех немногих материалах, что он приобрел в городе Хуань, и руки молодого дельца так и чесались что-нибудь да купить. В конце концов, невозможность превратить все вокруг в деньги никак не соответствовала его философии: ?будешь дураком, если не заработаешь все деньги, которые можно заработать?.Путники проходили мимо аукционного дома, когда Цзян Чаогэ внезапно привлекла реклама на внешней стороне двери. Оказалось, что вскоре тут будет проводиться большой аукцион по продаже духовного сырья из животных. В перечне лотов значилось: три полноценных животных материала, пять частей животных материалов, а также некоторые духовные инструменты и духовное оружие. У дверей аукционного дома уже толпилось множество любопытствующих.Цзян Чаогэ спросил у своего телохранителя:- Если я хочу принять участие в аукционе, я должен занять очередь здесь?- Нет, господин. Эта очередь для простых зевак, которые хотят посмотреть веселье. Вам же нужно приобрести билеты. Если вы хотите участвовать в аукционе, пожалуйста, следуйте за мной.
С этими словами охранник повел их к задней двери здания. В том месте обнаружились несколько роскошных экипажей. Две красивые женщины стояли около входа, почтительно приветствуя гостей.
Императорский охранник протянул девушкам десять серебряных монет:- Господин желает участвовать в аукционе.
Красотки с уважением поприветствовали Цзян Чаогэ и повели гостя внутрь.- Что это за место? - Чжи Сюань с любопытством спросил.- Это – аукционный дом. Кто-то показывает предмет, другие делают ставку на него. Самый щедрый покупатель получает товар, - охотно разъяснил малышу Чаогэ.Чжи Сюаня, казалось, очень заинтересовали слова мужчины, и он продолжил свой расспрос:- Какие вещи продаются на аукционе?Цзян Чаогэ улыбнулся любопытству малыша.- Духовное сырье, духовные инструменты. Цзуцзун, когда аукцион начнется, если ты почувствуешь что-то интересное, сразу скажи мне. Возможно, мы даже сможем немного подзаработать.- Зачем тебе столько денег? – удивленно спросил мальчик.- Я просто их люблю, - пожал плечами Чаогэ.Чжи Сюань понимающе кивнул:- Тогда хорошо. В конце концов, ты ведь мой слуга…***Не знаю, в какой манере Цзян Чаогэ обращается к принцу Шу. Поэтому решила сделать так, что на публике он проявляет уважение и говорит на ?вы?, тогда как при личном общении говорит на ?ты?.