Часть 3,4,5 (1/1)

Халина отсидела семь уроков, вышла из школы и направилась в сторону галереи ?Центр?. Она не собиралась ничего покупать, в конце концов, даже если бы и хотела, то не было денег, но хождение по магазинам её успокаивало. К тому же, теперь у неё было на это время. Огромным плюсом приезда бабушки Стефы было то, что дом снова стал уютным. Перестало пахнуть из стиралки и раковины, исчезли кучи одежды, пустые коробки, старые газеты. Бабушка принимала домашнюю работу как священный долг, приготовления пищи?— как возможность продемонстрировать свой талант, поэтому дома всегда был горячий суп и второе блюдо, не говоря уже о пирогах, которые бабушка пекла с настоящей страстью. Её очень волновало ожидания того, что выйдет из массы непонятного цвета и удивительной смеси. К тому же, бабушка занималась Каем. Только за неделю нормальной жизни Линка поняла, как она на самом деле устала. Теперь утром уже не надо было так спешить, а после школы она была свободна. После недели такой эйфории девушка осознала, что куча обязанностей забирала у нее силы думать. А теперь мысли бурлили в голове и никак не унимались. Бабушка спрашивала, почему Линка ни с кем не общается. ?Не хочется?,?— пожимала плечами внука. С Натальей они почти не разговаривали. Других друзей у неё не было, в конце концов, даже если бы и были, то о чем с ними можно говорить? О маме, которая неожиданно исчезла? О Мачике? Ей казалось, что таким нельзя делиться с одноклассницами. Даже с Натальей, хотя та и была её близкой подругой.Торговый центр уже украсили к праздникам, хотя была ещё только середина ноября. Елочные шары, свечи и пластмассовые Санта-Клаусы так и хотелось что-нибудь купить. От одной мысли о Рождестве Линке становилось грустно. Может, мама к тому времени вернется? И куда она, собственно, поехала?Вдруг в витрине отразилось знакомое лицо. Каська? Линка оглянулась.—?Здравствуйте.—?Ой, привет. Познакомься… это мои… родители,?— Каська едва заметно поколебалась.Касины папа и мама выглядели приветливыми.—?Это твоя одноклассница?Странно. Линка не могла вспомнить, чтобы мама или Адам так рано ходили бы с ней в торговый центр.—?Решили что-то купить? —?Спросила, чтобы как-то поддержать разговор.—?Да… То есть, мы хотели купить несколько книг… Кассе совсем нечего читать. Мы идем в ?Эмпик?.—?Да, я тогда пойду.—?Нет, нет, иди с нами, пожалуйста.В ?Эмпике? они купили Кассе чуть ли не целую полку с молодежными книгами. После дали дочери деньги.—?Может, пригласишь подругу на какое-то пирожное? А мы уже пойдём домой.Девушки пошли не в кафе, а в фастфуд. И там Каська ей сказала.—?Они мне не настоящие родители.—?Как это? —?Линка чуть не подавилась.—?Да так. Сначала я не хотела никому говорить, чтобы никто не знал, что я не такая, как все, но я всё равно отличаюсь, да? И так видно, что я из приюта.—?Из приюта?—?Ну, из детского дома. Ты не знала?Каська провела в детском доме всю жизнь. Маленькой она мечтала, что когда-то придёт какая-нибудь красивая светловолосая дама в голубом платьице и из всех детей выберет именно её. Однако никто её не выбирал. Ребенком Кася сильно болела, неизвестно было, сможет ли она вообще ходить. Поэтому никто не хотел её брать. А потом, когда стало понятно, что с ней все в порядке, девочка была великовата. Сколько же она проплакала, что у неё не будет родителей.—?Как долго ты там, неважно, ведь когда тебя кто-то усыновит или удочерит, то это не будут твои настоящие родители, потому что настоящих либо нет, либо они от тебя отказались. Мечтаешь о собственном доме, о ком-то, кто будет принадлежать только тебе. Я уже думала, что никогда этого не дождусь. Не знаю, почему они выбрали меня.—?Может, не любят маленьких детей?—?Может и так. Моя… мама, видимо, хотела найти себе подругу, с которой можно будет покупать одежду, ходить в кино, ну, сама понимаешь. Ну, и они уже пожилые, может, боялись, что когда примут маленького ребенка, то никто им не поверит? Я поселилась у них перед самыми каникулами. Вместе переехали в новую, большую квартиру. Кажется, они хотели начать все сначала. Поэтому я называю их мамой и папой, чтобы все думали, что это мои родители.—?А твои настоящие родители? —?Решилась спросить Линка.—?Не знаю. В детдоме ни о чем не смогла узнать. Это запрещено,?— она ??заколебалась. —?Но однажды я немного подслушала. Кажется, моя мама от меня отказалась. Не хотела меня, потому что я была больна.Линка не могла перестать думать о Касе. Как оно быть без родителей? И вдруг почувствовала неожиданный страх. А что, если мама не вернется? Может, всё так, как сначала говорил Адам, может, мама с кем-то познакомилась и переехала к нему? Даже если отчим и убеждал её, что причина маминого отъезда не в этом, разве Линка могла ему полностью доверять? Может, мама родит себе ещё одного ребенка, а её оставит здесь навсегда? Или в каком-то детском доме. Ведь Адам ей не родной отец. А если она станет никому ненужной, и попадет в приют?Воспоминания не давали ей покоя. Все время возвращались обрывки разговоров. ?Я должна больше узнать о своем детстве?,?— решила она. Линка чувствовала, что в этом кроется какая-то тайна. Она боялась того, о чем может узнать, и осознавала, что когда чего-то не сделает и не узнает, что было причиной ее кошмаров и сонных видений, то никогда не успокоится. А может, таким образом узнает, где её мама?Посмотрела в окно. Падал первый снег!!! Над крышей костела кружили черные птицы. Линке вспомнилась галка в Серотске, которую она хотела похоронить в земле. Вспомнились бабушкины слова: ?Пришлось помогать тебе копать, земля ещё не оттаяла после зимы?. ?После зимы???— Вдруг подумала девушка. Странно. Ведь в Серотске она проводила только летние каникулы. Мама не хотела ездить туда зимой или весной или осенью, мол, там холодно, а отопление плохо греет.Она вообще не любила там бывать, когда Линка подросла, может, этот дом вызывал много ассоциаций с папой, ведь он там вырос. Его бывшая комната осталась такой же, с сосновым письменным столом и этажеркой. Как памятник парню, которого уже не было на свете. Линке это не мешало, наоборот, нравилось копаться в папиных старых книгах.Бабушка Стефа на кухне готовила соус к спагетти.—?Да, слушай… Помнишь, когда я была маленькой и ездила в Серотск?—?Ездила, как же.—?На каникулы, да?—?Да. Мама отвозила тебя к бабе Божене на месяц, иногда даже два, если была очень занята. Понимаешь, я работала, а мама твоего папы уже нет. У неё было время, чтобы тобой заниматься.—?А зимой мы туда ездили, или весной?—?Кажется, нет. А чего это ты так спрашиваешь? —?С подозрением посмотрела она на внучку.—?Ничего, мне казалось, что я помню что-то такое… как была там зимой или ранней весной.—?Может и была, какая разница,?— Линце показалось, что баба выглядит раздражённой.?В принципе никакой разницы,?— думала девушка. —?Но почему мне кажется, что все от меня что-то скрывают? ?Тогда она решила, что поедет туда, к бабе Божене. Может, она что-то знает о маме? Бабушка Стефа не скажет ничего, это уже понятно. Краковская бабушка была непреклонна как скала, а её ледяной взгляд мог пронзить из-за квадратных стекол очков так, что исчезало всякое желание о чем-то расспрашивать. Баба Божена?— это другое дело. Она хорошая и мягкая. И точно ей поможет.Возможность представилась в конце ноября. Уроков не было, потому что в гимназии прорвало трубу, и всем приказали вернуться домой. ?Я не сачкую, поэтому никто и не узнает?,?— подумала Линка, садясь в автобус, который ехал на Гданьский вокзал. Выглядел он как старая развалюха с допотопными дерматиновый сиденьями. Видимо, в нём не было обогревателя, поэтому Линка плотнее закрыла куртку и задремала под музыку из МРЗ-плеера. Только и успела привычно нарисовать на запотевшей стекле сердечко.Линка не приезжала сюда добрых несколько лет, хотя от Варшавы до Серотска было каких-то сорок километров. Каникулы когда уменьшились, стали короче, в них больше не помещались поездки к бабушке. И бабушка Божена последнее время чувствовала себя не очень хорошо. Того Серотска, который помнила Линка, больше не существовало. Девушка вспоминала городок с рыночной площадью, где была куча интересных вещей, сливочное мороженое из автомата, сахарная вата в воскресенье, лавочка, где продавали всё, что угодно, и где можно было встретить соблазнительные неожиданности: леденцы на палочке в красочных бумажках, цветные журналы, напитки в порошках. Сейчас городок казалось совершенно безлюдным. Магазин, в которой ранее было полно конфет и мороженого, превратилась в круглосуточный водочный магазин. Под вывеской собралась группа молодых людей, один из них что-то громко рассказывал, размахивая руками, стараясь, однако не уронить ни капли божественного нектара в бутылке с объемистый телом девицы на этикетке. Неподалеку стоял заброшенный велосипед. Не похоже, чтобы кто-то из мужчин был способен вернуться на нём домой. Когда Линка проходили завсегдатаев лавки, её сопровождало приглушённое хихиканье. Что ж, видимо, здешнее общество нечасто имело возможность увидеть чужака.Ей казалось, что она не вспомнит, как дойти до старого бабушкиного дома. Если бы кто-то её спросил, как туда попасть, она бы не смогла описать дорогу, и только Линка прошла небольшую рыночную площадь, память вернулась, как от прикосновения волшебной палочки. Узкая улочка переходила в дорогу с почти незаметной пыльной обочиной, поросшим безлистными от времени кустами. Снег ещё не успел прикрыть разбросанных везде бумажных платочков, кусков туалетной бумаги и полиэтиленовых пакетов. Его нападало достаточно много, чтобы почувствовать дыхание зимы, однако мало, чтобы он мог прикрыть вездесущий мусор и грязь. В какой-то момент дорога перешла в дорогу, в конце которой виднелся бабушкин дом. Линка почувствовала, как что-то кольнуло её в груди. Всё вокруг казалось ближе и меньше, чем девушка до сих пор помнила, хотя на первый взгляд было заметно, что сосняк подрос. Неужели она действительно столько лет проводила здесь каникулы? Подумала, что сейчас скажет бабе, однако решила ничего не выдумывать заранее. Что-нибудь придумает. А может, просто сказать правду?И только Линка открыла калитку, которая пошла со старческим скрипом, как поняла, что дома никого нет. Дом?— это не квартира: сразу видно, когда он стоит пустой. Даже стучать не пришлось. Ставни были закрыты, а розы, покрытые на зиму целлофаном и бумагой, только усиливали впечатление пустоты и отсутствия жизни. Линка таки постучала, но никто не отвечал. Странно, неужели бабушки нет дома? Линке казалось, что такие люди, как баба Божена, всё время сидят на месте, словно срастаются с домом. Если не надо поехать куда-то на свадьбу или похороны, то вообще не покидают своё насиженное гнездо. ?Однако даже она должна выходить в магазин?,?— подумала Линка. Девушка немного походила по пустому заснеженному саду, а потом решила вернуться в город и поискать бабушку.На небольшой рыночной площади, кроме водочного, прислонились ещё несколько магазинчиков. Бабушки нигде не было видно. Линка вдруг поняла, что старушка могла пойти куда угодно, например, к соседке. Надо найти какое-то место и переждать, вот только где? Вошла в одну из маленьких улочек возле рынка и увидела соблазнительную надпись на баре ?Звездочка?. Заполненная самоклеящимися буквами доска обещала завтраки, обеды и ужины, а также мороженое, десерты и напитки, и оказавшись внутри, Линка поняла, что здесь предлагали в основном последние, причем преимущественно бочковое пиво. За круглыми столиками, окутанными дымом, стояли мужчины навеселе. За стойкой виднелась блондинка с ресницами, как у русалки. Сначала Линка хотела выйти, но на улице было холодно. Хотя, за несколько минут в прокуренном помещении её одежду так пропитался сигаретным дымом, что всё равно придется стирать, однако это было лучше, чем ждать на холоде и чувствовать, как снег коварно набивается за шиворот куртки…Подошла к бару. Нащупала в кармане какую-то мелочь.—?Сколько за чай?—?С лимоном или без? —?Равнодушно спросила блондинка.—?Без.—?Тогда два злотых.—?А с лимоном.—?Два пятьдесят.Линка перечислила монеты. Хватало и на лимон. Через мгновение, когда она уже привыкла к дыму, ей стало совсем хорошо. Чай приятно согревал. Только блондинка смотрела на Линку с подозрением.—?А ты чего здесь? —?Спросила она, ловкими движениями вытирая пивные кружки. —?Кого-то ищешь?—?Я? Я к бабушке в гости приехала. Но её нет, вот я и жду.—?А как зовут твою бабушку?—?Её фамилия Барская, она живет в доме у леса. Там дальше тянется сад.—?Знаю твою бабушку. Помню, как ты была маленькая и жила у неё. Я её соседка, тоже живу в лесу. Тогда я была совсем молодой… —?женщина задумалась. —?У самой маленькие дети были, а ты как-то так заболела… Стасик, мой муж, повёз тебя к врачу, а метель такая была, дорогой не проедешь; чтобы машина могла преодолеть сугробы, надо было всё время выходить и отворачивать снег лопатой. Дорог в этой глуши тогда не чистили, поэтому все имели при себе лопаты. Ты хорошенькая такая была, с кудрями,?— посмотрела на Линку. —?Да, волосы и сейчас такие красивые. Мне даже грустно было, когда твоя мама забрала тебя обратно в Варшаву, я за те несколько лет привыкла к тебе, ты часто с моими малыми играла, почти как своя. А как мама, поправилась, да?—?Выздоровела? —?Линка не понимала, что и думать. Мама выздоровела? Она жила здесь несколько лет? Затем девушка решилась: ?Сколько я здесь прожила??Женщина задумалась.—?Тебе был может, годик, как тебя мама привезла. На немножко приехала, только домой зашла, я хотела с ней немного поговорить, но не получилось, она какая-то странная была… но зачем я тебе, дитя, все это рассказываю…—?Прошу вас, говорите. Пожалуйста.—?Ну, и потом года три или четыре здесь жила. Мама твоя приезжала, ничего не скажу. Сначала, когда очень болела, то нет, но потом ей стало лучше.—?А чем мама болела?—?А ты что, ничего не знаешь? Ну, не знаю, могу ли… Тут в городке говорили, что она на голову прихварывала, и правда ли это?Блондинка всплеснула руками.Линка почувствовала, как у неё кружится голова. Выпила последний глоток чая, поблагодарила и вышла на улицу, отдавая себя в жертву снегу и ветру.Какая-то неведомая ранее энергия заставила Линку преодолеть ту самую дорогу вдвое быстрее. Дом бабушки уже издалека отдавал пустотой. Однако когда девушка нажала на ручку, дверь открылась. Видимо, она всё время были не заперта. ?Сюда все равно никто не приходит, а соседям здесь доверяют?,?— подумала девушка. Линка осознала, что несколько часов назад она даже не проверила, была ли дверь заперта на ключ.Заглянула внутрь. В доме царил едва ощутимый затхлый запах, но в комнатах было уютно и убрано. На старом кухонном столе, укрытом клетчатой ??клеёнкой, лежали на блюдечке остатки шарлотки, однако Линка, голодная в любое время дня и ночи, не могла сейчас ничего проглотить. Решила подождать бабушку здесь, и обо всем её расспросить, но просидев более часа на вытертом диване горчичного цвета, девушка устала и начала скучать. Неловко так шарить по углам, но Линка не могла удержаться и поднялась по деревянной лестнице вверх.Там была бабушкина спальня с простой деревянной кроватью, купленной не в дешевом мебельном магазине, а у столяра. Поэтому она служила бабе и деду долгие годы. Большие окна выходили в сад, который сейчас напоминал аскетический японский рисунок с мрачными темными ветвями, которые контрастировали с белым снегом и серым небом. Однако летом или весной здесь было замечательно. В комнате?— ни одной лишней вещи. Только кровать, заслана светлым покрывалом, шкаф и небольшая тумбочка, на которой стоял будильник.Наверху была и бывшая папина комната и ещё одна, которую бабушка называла гостиной. Здесь Линка жила во время каникул. Пожалуй, и тогда, когда провела здесь несколько лет… Она до сих пор не могла в это поверить, но эта бабушкина соседка, видимо, не придумывала. Зачем бы она это делала? Небольшой диван. Шкаф с остатками содранных наклеек. Этажерка. Линка с интересом подошла ближе и начала разглядывать книги. Какие-то из них, видимо, читали несколько поколений: бабушка, папа и она… По пожелтевшими переплетами прятались рисунки, старые и выцветшие. Некоторые страницы рваные или выпадали изнутри. Можно было представить себе, как много рук нетерпеливо их листали. Вдруг из одной из книг что-то выпало. Фотография. Линка наклонилась и подняла с пола светлый прямоугольник.На фотографии была молодая женщина, ей было чуть за двадцать. Её мама. Она выглядела красивее, чем на других тогдашних снимках. Может, потому, что благодаря предвечернем солнцу её черты казались очень нежными. Она сидела на скамейке возле куста форзиции, усеянного цветами. Фото было черно-белое и не передавало цветов, однако Линка хорошо знала эти кусты, потому что часто видела их в саду. Место тоже было знакомо: девушка узнала ?беседку влюбленных? и ставок, в котором плавала одинокая утка. На маминых коленях сидел младенец, в котором она узнала себя, одетую в старомодное белое вышитое платье. Из-под шапочки виднелся непокорный локон, предвестник того водопада волос, которым могла сейчас похвастаться Линка. Мама была в летнем цветастом платье. Середина фотографии вышла некачественной, беловатой, словно выжженной, трудно понять, какое именно платье было тогда на маме. Линка подумала, это не одно из тех, которые мама до сих пор хранила на антресолях, однако с уверенностью сказать не могла.?Хорошая фотка?, подумала Линка. Посмотрела на часы. Вскоре уезжал последний автобус. Время идти на станцию. Бабушки не было, придется приехать в другой раз. Неожиданно для себя самой Линка спрятала фото в рюкзак. Ведь она могла его себе одолжить? В фотографии было что-то магическое, какая-то невероятная аура. И она Линке очень нравилась. К тому же, ей было интересно, что родители делали в Варшаве? ?Наверное, поехали посмотреть столицу?,?— подумала она. Неужели, чтобы показать младенцу Дворец культуры? Халина надеялась, что вскоре будет возможность, чтобы спросить об этом маму. А может, сделать для неё копию? Вот будет неожиданность, мама точно обрадуется!