Глава 9. Больше гламура (1/1)

От автора: Наконец-то выкладываю проду. Видите ли, летом вдохновения нет вообще, писала через силу и кусками. Выложила бы раньше, если бы кое-кто своими тупыми высерами не подорвал мне и без того слабое сердце и я не уехала в больничку на ночь. Так что все скажем спасибо Mikoru. На будущее всем: лучше меня не трогайте, хер его знает, что со мной может после этого случиться.Шли дни. Вдохновившись тем, что происходило в квартире Яблочковых, я написала целый ряд небольших рассказов с разными сюжетами, но с одной и той же темой – темой самообмана. Вдохновение всегда приходило ко мне из самых странных жизненных ситуаций, и приходило оно не так часто, как хотелось бы. Каждый день я просто вымучивала абзац за абзацем, работа была в тягость. Но если и появлялась искорка в душе, которая придавала сил и гнала к клавиатуре, то меня ничто не могло сдержать. Видимо, в такие моменты я выглядела так жутко, что даже Эл не смел мешать мне и нажимать по обыкновению лишние клавиши, сидя на столе рядом с моей рукой.Каваи – невыносимые существа. Вчетвером они умудряются переворачивать мою квартиру вверх дном. Боюсь представить, что же будет, когда я соберу всех. Четырнадцать штук! С ума можно сойти. Наверняка возникнет проблема с переноской. Если четверых еще можно унести на себе (для Лайта я приготовила особое место на животе, как младенца переношу), то потом придется оставлять каваев дома. Мне уже страшно представить, что они могут сотворить в мое отсутствие. Особенно если вспомнить рассказы Уэди о некоторых, скажем так, особях.В один из свободных дней я решила отнести все последние рассказики в редакцию. Набросив на себя одежду полегче и обвесившись каваями, я двинулась в путь. Если и раньше на меня могли уставиться прямо на улице, то теперь откровенно провожали взглядами и крутили пальцем у виска. С гнусным хихиканьем я представила себе их реакцию через некоторое время, когда я буду увешана каваями почти с ног до головы. В метро сидеть было жутко неудобно. Хоть каваи и не шевелились по моему приказу, я сидела как на иголках: ни откинуться на спинку кресла, ни стоять в толпе, готовясь выйти на своей станции, было нельзя. Я сомневалась, что каваи останутся недвижимыми, если их хоть немного помять. Относилось это в основном к Бяше. Однажды меня пробило на сентиментальность, и я, выпив кружку горячего какао и закусив шоколадным печеньем, устроилась на диване с кавайчиками и стала их по очереди тискать и мять. Лайт самодовольно лыбился, но ему быстро надоели эти игры. Эл ничего не понял до конца, хотя сначала даже немного испугался. Линд не скрывал своей радости, урчал и попискивал в моих руках. А Бяша… Бяша тотчас выпучил глаза, стоило мне взять его за бока. С выражением полнейшего шока на мордашке он просидел этак секунд десять. А потом резко вырвался из рук и забился под диван, страшно завывая. Я и среагировать не успела. Потребовалось довольно много времени, чтобы выковырять Бяшу из-под дивана. А наутро там обнаружилась какашка. Честно, я тогда чуть не прибила красноглазую бестию, которая еще долго дулась на меня за то, что я, оборзевшая человеческая женщина, посмела помять блистательного Бёздея. Пфе.В общем, подобные концерты на виду у толпы мне нужны не были.В офис Астафьева я вошла без былой злости. Конечно, с тех пор, как у меня появились каваи, противный начальник даже мысли дурной не допускал в мой адрес, не то, что оскорбления. Ласково ухмыльнувшись оплывшей роже, я небрежно бросила на стол кипу листов с напечатанным текстом.— Вот, Лаврентий Николаевич, новая партия. Объедините все в один сборник. По вопросу о тираже. Во сколько разошелся последний роман?— Десять тысяч копий, — прогнусавил Астафьев, косясь из-за воротника так, будто на мне висели не мягкие пухлые кавайчики, а целый оружейный арсенал. – Повторный в два раза больше.— А я вам говорила, что мои книги будут отлично расходиться, стоит только повысить тираж, — оскалилась я. – Вам же от этого лучше, пригребете больше в свой бездонный карман, да? В общем, пустите сборники таким же тиражом, каким был повторный – двадцать тысяч копий. Гонорар за каждый рассказ сделаете таким же, как и за один роман.— Ты не зажралась случайно?! – начал было подниматься из кресла Астафьев, но был остановлен моей рукой.— Не урчи тут мне. Мне еще моих крошек содержать, — и погладила Лайта по рыжеватым волосикам. Кавай поежился – он не любил фамильярности по отношению к себе. Маленький гордец. Который сразу терял свою гордость, когда приходило время принимать ванну и когда замечал в моих руках свежее яблоко. Астафьев ошалело уставился на карамельноволосого, тот скорчил милейшую рожицу и помахал редактору рукой. Лаврентий Николаевич слабо улыбнулся в ответ и сполз под стол. С довольным смехом я вышла из кабинета, который годами казался мне комнатой пыток, и тотчас же врезалась в двух девиц холеного вида. Уже думала уйти без извинений по своему обыкновению, как меня окликнули.— Девушка, а кто это у вас за спиной?Я остановилась и не оборачиваясь ответила:— Игрушки плюшевые.— Ой, а вы их продаете?— Нет.— Тогда зачем вы их с собой носите?Я не выдержала и повернулась. Обе девицы со странной радостью и восторгом смотрели на меня.— А вам какое дело?— Просто у одной нашей подруги такая же игрушка есть. Она не говорила, где ее взяла, но она такая милая, как живая…— Говорите адрес подруги, — приказным тоном сказала я, выуживая из кармана шорт список.— А что это вы нам тут указываете? – у меня уже начинала болеть голова от их визгливых голосков. – С чего это нам раздавать ее адрес незнакомым людям?— Живо! – прикрикнула я, сжимая руку в кулак.Одна из девиц, противная платиновая блондинка с густым красноватым загаром, будто из анекдотов, опасливо покосилась на напрягшиеся мускулы на моем предплечье, и начала диктовать адрес чуть ли не по буквам. Я сверилась со списком и еле сдержала радостный возглас: судя по полученной информации, у этой девушки с ?игрушкой? жил кавай со странным именем Намикава Рэйдзи. Покопавшись в памяти, я припомнила строгого вида кавая с каштановыми волосами. Того, который мне сразу напомнил махрового офисного педика. Они что там, все с такой ориентацией? Неудивительно, что их так мало. Размножаться-то не получается.— Благодарю, — коротко кивнула я и поспешила к выходу. Уже заходя в лифт, я услышала за спиной:— Бешеная какая-то…И усмехнулась своему отражению в большом зеркале, висящем на стене лифта. Бешеная? Нет, это я еще была вполне мирной. Если бы эти девицы увидели меня в бешенстве, у них сразу бы слез от страха весь их загар, полученный путем еженедельных посещений солярия.Путешествовать с каваями сложно, как я уже говорила. А еще сложнее, когда тебя чувствительно тыкают в спину. Я поискала глазами место, где можно было бы уединиться, но так и не нашла. В центре города метро никогда не пустовало. Лихорадочно поразмышляв на эту тему, я не заметила, как подъехал поезд. Каменея внутри, я зашла внутрь. Тычки в спину стали еще ощутимее. Тут у меня появился совершенно идиотский план, но стоило попробовать его исполнить…— Повар спрашивает повара! – завопила я на весь вагон дурным голосом. Насколько мне было известно, это видео ненавидели все, кто хоть раз сидел в Интернете. Просто уже всем настолько надоело, что при первой же фразе хотелось крушить все вокруг. – Повар, какова твоя профессия?!Видимо, жителей всемирной паутины в вагоне было достаточно много – половина людей тут же с руганью выскочила из вагона. Остальные молча пялились на меня, как на умалишенную. Тогда я попробовала подойти с другого бока.— Вино и гашиш, Истамбул и Париж, моряк, моряк, почему ты грустишь? – проорала я, трагично заламывая руки. Петь я совсем не умею, поэтому тоскливые завывания, насквозь пропитанные фальшью, заставили остальных людей выйти из вагона. Остался только какой-то парень в наушниках. Я подошла к нему и сорвала наушники с его ушей.— Эээ! – опешил парень.— Позыва не слышал? Из вагона сваливай, придурок! – зашипела я. Парень послушно вышел. И как по заказу в это время закрылись двери. На центральных станциях они долго остаются открытыми из-за почти нескончаемого потока пассажиров. Поезд двинулся в путь. Я присела на сиденье.— Ну и что ты там хочешь? – обратилась я к одному из каваев. Я даже не знала, кто меня звал. – Если опять какая-то ерунда, то…— Боооо! – со слабо скрываемым презрением вякнул Эл. Я повернула голову настолько, насколько возможно. Бяша и Эл старались держаться максимально далеко от странно позеленевшего Линда. Глаза кавая были полуприкрыты, он часто дышал через приоткрытый рот.— Ебать! – воскликнула я, протягивая руку за спину и вытаскивая кавая за шиворот. Пошатываясь от движения поезда, я отнесла Линда в конец вагона и поставила на пол. Тот прошел пару шагов и… Его наконец вырвало. Я отпрыгнула от расплывающейся лужи. Насколько я смогла понять, то была полупереваренная туалетная бумага.— Ну ты и дебил, — воскликнула я, когда Линд проблевался. – Я тебя что, кормлю плохо, раз ты всякую гадость в рот суешь? Все, бумаги я тебя лишаю!Линд поднял на меня виноватые заблестевшие глаза. Черт, только не плакать…— Куплю бинты, их не сжуешь, — кисло продолжила я. Тейлор радостно пискнул и повис у меня на ноге. Я брезгливо покосилась на его испачканный рот. В кармане нашлась какая-то салфетка, которой я вытерла недотепу. Когда кавай был усажен на свое место у меня за спиной, мне оставалась проехать всего одну станцию.Я вышла и осмотрелась. Когда-то я частенько проезжала мимо этого района. Сейчас он сильно изменился. Появилось много новостроек, квартиры в которых могли приобрести только люди с заработком ?выше среднего? и больше. Хм, что-то мне везет на богачей в последнее время. Элитно у них стало, что ли, каваев заводить дома? И потом еще и издеваться?Пройдя по нужному адресу, я оказалась перед очередной дверью в квартиру. Позвонила. Долго никто не отвечал, я позвонила еще раз, для большего эффекта пнула дверь. Послышались торопливые шаги. Дверь отворилась, и в проеме показалась женщина лет сорока пяти, одетая в пестрый махровый халат.— Вы кто?— Здравствуйте. Простите, что так внезапно, — заговорила я. – Но мне стало известно, что у вас живет вот такое вот существо, — я указала на Лайта, тот сморщил нос при виде тетки и спрятал мордашку в складках моей футболки. – Можно мне проверить, в каких условиях он живет?— А, ясно все с вами. Так нет его.— Как нет?! – я округлила глаза. Неужели… я не успела?..— Настя, сучка эта малолетняя, опять с собой на дискотеку потащила. Все никак нахвастаться не может.— Она с ума сошла, что ли? – сморщилась я от отвращения. – Их нельзя в такую суету… Скажите, пожалуйста, адрес клуба.— Да вот тут не так далеко, на Якуба Коласа как раз.— Спасибо.Дверь захлопнулась, а я еще постояла с минуту на площадке, прежде чем идти. После заявления женщины и утреннего общения с двумя типичными гламурными девчонками хотелось прилечь. Или блевануть, как Линд в метро.***Я уже рассказывала вам, как ненавижу дешевый пафос? Еще можно понять тех, кому есть чем кичиться. И, конечно, просто понять сказанное в шутку пафосное выражение. Понять можно личностей творческих, не от мира сего – им по роли положено. Но стремление ограниченных людей к понтам, не стоящих ни гроша, мне не понять никогда. Вот и сейчас я искренне недоумевала: почему люди заходят в не самый дорогой клуб с таким лицом, будто их на королевский прием зовут? А остальные, те, кому по неясным причинам билет не продали, смотрят с завистью. На их месте я бы наоборот посмеялась над этими выряженными попугаями. Но мое мнение здесь вряд ли учтется — готова на что угодно спорить, ни одной из моих книг они не прочитали.Я приобрела билет и направилась к входу, расталкивая зевак на своем пути. Стоило мне шагнуть через порог, меня остановил шкафоподобный охранник.— Девушка, вы куда?— Вот билет, — помахала я в воздухе разноцветной глянцевой бумажкой.— У нас дресс-код. И что на вас висит? – похоже, я не все предусмотрела. Но кто сказал, что у писателя-фантаста не хватит фантазии для того, чтобы выкрутиться в трудной ситуации? Поманив пальцем охранника вбок, я сделала вид, что ищу в кармане документы, и зашептала на ухо шкафоподобному:— Я на задании.И сделала решительное лицо блюстителя справедливости. Охранник некоторое время смотрел на меня своими маленькими и черными, как жуки, глазками, на его лице отражался бурный мыслительный процесс. В конце концов он просто кивнул и пропустил меня внутрь. А я с трудом подавила в себе презрительную гримасу. Мужчина явно насмотрелся детективных сериалов, которые часто показывают по каналу НТВ, и возомнил себя помощником некой операции милиции. Это было понятно и дураку, а мне подавно. Конечно, какому охраннику не мечтается о подобном? Ждет, наверное, что хрупкой девушке не удастся поймать опасного преступника, а он поможет в случае чего, получит повышение и награду за отвагу…. Идиот, как и все они.Я уже рассказывала вам, как ненавижу дешевый пафос?После того, как я прошла дальше входа, меня поймали за руку и поставили на тыльную сторону ладони флуоресцентную печать. Покончив с формальностями, я прошла в зал.Музыкальная волна так сильно вдарила по мне, что я невольно сморщилась и прикрыла уши. Черт, как же тут люди находятся, да еще и удовольствие получают? Мазохисты какие-то. Под потолком вертелась лампа иллюминации, разбрасывая по залу разноцветные лучи. Ослепленная, оглушенная, с отдавленными каким-то безымянным пьяным слоником ногами, я, наконец, пробралась к барной стойке и забралась на высокий стул, переводя дыхание.— Виски, — не глядя на бармена, я положила на стойку деньги.— Простите, тут слишком мало. Самый дешевый виски стоит шестьдесят три тысячи четыреста.— Сколько?! – ахнула я. – Да вы совсем охренели, — вынесла свой вердикт я и спрятала полтинник в карман.— Ну, не знаю, — ответил бармен. Больше у стойки никого не было, поэтому он попытался завязать беседу со мной. – Я вас раньше здесь не видел. Первый раз в этом клубе?— Первый раз в клубе вообще, — невольно ответила я. У барменов, как я понимаю, врожденный талант выспрашивать правду у людей. Поэтому и без должного образования могут быть и психотерапевтами, и свахами, и теми, кем и должны быть на работе. – Я тут по делу.— По какому, если не секрет? – снова прицепился бармен. Я все-таки удостоила его взглядом. А что, симпатичный. Вот только явно мне не ровня, раз прозябает в таком месте. Да, у меня завышенная самооценка, но это оправдано. После появления каваев я стала ценить свой труд, поняла, что мне есть чем гордиться. Не то, что этим.… Хотя эту тему я уже затрагивала.— Вот такого, — показала я на Лайта. – Не видели, случайно?— А что там видеть? Вон он, сидит.От внезапного заявления я чуть не слетела с высокого стула. Глубоко вздохнув и успокоившись, я заглянула под стойку. Кавай сидел прямо подо мной, удивляюсь, как я на него не наступила. Спрыгнув со стула, я наклонилась и подняла кавая. И поняла, что с ним что-то не то. Даже сквозь темноту и мельтешение огней иллюминации можно было рассмотреть подернутые дымкой глаза и тупую улыбочку на всю морду. Из уголка губ стекала ниточка слюны. Обматерив этот дурацкий клуб, алкоголь, который здесь явно продают несовершеннолетним гламурным мадамам и упомянутую ранее Настю, причем последнюю до седьмого колена, я взяла салфетку, заботливо предложенную барменом, и вытерла мордашку каваю. Тот вяло отмахивался. Кивнув бармену в знак благодарности и на прощанье заодно, я рванула к выходу из клуба. В меня врезались полупьяные разгоряченные парни, размахивающие руками и ногами, и полностью пьяные девушки на высоченных каблуках. Но я рвалась к спасительной двери, прикрывая пьяного Намикаву своим телом. Дверь, холл, снова дверь. Вдохнуть желанный свежий воздух, без вкуса табака, секса и перегара, но со вкусом свободы. Повеселев, я, было, направилась к метро, как меня схватили за плечо, царапнув длинными когтями по предплечью. Обернувшись, я увидела русоволосую напомаженную девицу в устрашающе-розовом и до неприличия коротком платье.— Ты че, вообще что ли? Отдай, — и потянулась к Намикаве.— Рот закрыла, школота позорная, — зашипела я, отшатываясь от страшной когтистой руки. – Сначала бросаем, где попало, а теперь отдать тебе?— Я на тебя сейчас своего парня напущу, сучка крашеная! – и показала куда-то за спину. Я присмотрелась и прыснула. Единственный парень, который находился поблизости, жадно целовал ту платиновую блондинку, которая попалась мне в редакции.— А блондиночка – подруга твоя? – уточнила я.— Да!— Обернись, деточка, и офонарей.Меня, как ни странно, послушались. Раздался вздох, полный ужаса и возмущения. Настя уже рванулась к парочке, как я поймала ее за шиворот.— Променяла того, кто тебя любит, на эту шваль, — я кивнула на целующихся подростков. – Мать дома сидит, волнуется, и это ей в награду за постоянные денежные подачки. Кавай тебе предан был, любил же явно, а ты его напоила и под стойку. Похвасталась? Молодец. Вот только понты твои теперь некому оценить. Одна ты осталась. Помни мои слова.Отпустила и пошла по направлению к метро. Как я и думала, визга, воплей и звуков драки я не услышала. Домой мы добрались без приключений. Оказавшись в квартире, Бяша, Эл, Линд и Лайт тут же повыпрыгивали из переносок. Я уже думала, что мне придется откачивать Намикаву самой, как услышала недовольное ворчание и звук открывающейся дверцы холодильника. Пройдя туда с Намикавой на вытянутых руках, я увидела, как Лайт и Эл открывают совместными усилиями холодильник, Бяша достает бутылку неизвестно как туда попавшей минералки, а Линд несется на кухню с кучей влажных салфеток в руках. Хоть ситуация была не из смешных, я невольно улыбнулась их стараниям. Через какие-то пару часов Намикава был в относительном порядке и мирно посапывал на диване (спать с пьянчужкой в одной кровати я пока не решилась). День так вымотал меня, что я рухнула на кровать, едва раздевшись. Ребята поняли меня без слов, выключили свет и подтянули одеяло, сами забираясь под него. Перед сном я успела подумать только о том, что у меня на редкость умные питомцы. И о том, что животные, чтоб их, все-таки много чего из себя выделяют неприятного, даром что гении.