II (1/1)

— На счёт три? — предлагает Луи.Гарри кивает. Его ласты скользят, когда ?Большой М Алый? накреняется, но он протягивает руки за спину и успевает ухватиться за поручень. Луи осторожно подходит к нему и опускает ладонь Гарри на бицепс, сжимая пальцы на обнажённой коже чуть ниже рукава гидрокостюма.Это всего лишь бескорыстная попытка помочь ему восстановить равновесие. Честное слово. И, раз уж Гарри льнёт к прикосновению, он точно не против.— Не забудь, — напоминает Луи. — Просто держи руку на маске и регуляторе, когда будешь шагать в воду, чтобы они не слетели. Ничего сложного.— Ничего сложного, — вторит Гарри. — Да.За маской виден его сосредоточенный взгляд, и Луи приходится закусить губу, чтобы сдержать улыбку. Подумать только, и дня не прошло, а он уже так очарован этим мальчиком. Хотя ни для кого не новость, что Найл умеет выбирать друзей.— Кел, — зовёт Луи, оборачиваясь. — Собираемся у якоря.В ответ Кел поднимает вверх указательный и средний пальцы. Он как раз надевает жилет, а его громоздкая камера лежит на скамейке, шатаясь в такт с тихо покачивающимся ботом.Луи снова поворачивается к Гарри, ловя взглядом его глаза.— Ну что, готов? Хочешь, возьму тебя за руку? Раз уж это, — он ухмыляется, — твой первый раз. Я буду нежен.— Вообще не смешно, — отвечает Гарри, но всё же улыбается. Затем, гордо вздёрнув подбородок, он высвобождает руку и прыгает в океан, а брызги взлетают так высоко, что попадают на купальную платформу. Когда он выныривает, Луи тычет в него пальцем.— Посмотрим, предложу ли я ещё хоть раз подержать тебя за руку, Стайлс.Не дожидаясь ответа, Луи прыгает следом за ним, неглубоко уходя под воду, но тут же всплывая благодаря наполненному воздухом жилету. Ухмыляющийся Гарри держится рядом. Мокрые волосы налипли ему на лоб, в уголках глаз собрались морщинки, а радужки кажутся ещё зеленее в солнечном свете. Он нахватал маской немного воды, и, что ж, вот и первая задача на сегодня — научить его от этой воды избавляться.Вторая задача — весело провести время. Потому что Гарри такой невозможно хорошенький, когда улыбается, что Луи хочется, чтобы он улыбался постоянно. Хотя бы три следующие недели. До отъезда с курорта. Да, Луи очень этого хочется.И если одна из таких улыбок появится на губах Гарри прямо перед тем, как он возьмёт в рот член Луи, это тоже будет вполне неплохо.* * *Они всё ещё покачиваются на воде, дожидаясь, пока другая группа дайверов заберётся на бот, и Гарри выплёвывает регулятор и указывает на подводную камеру в руках Кела.— А мне такую можно? Научишь меня?— Зай. — Луи фыркает. — А научиться контролировать плавучесть для начала не хочешь? Ещё успеем дать тебе камеру.Гарри поднимает маску с глаз на волосы, о чём обязательно пожалеет потом, когда придётся вытаскивать её из спутавшихся кудрей. Поймав на себе его пристальный взгляд, Луи спрашивает:— Ну чего?— Ты назвал меня заей. — Кажется, будто его это одновременно и веселит, и приводит в замешательство.— Луи всех так зовёт, — сообщает Кел.— Только милашек, — исправляет его Луи.Кел взбирается по трапу, протягивает Зейну камеру, а затем говорит:— Ты зовёшь меня заей.— Но ты ведь милый, — уверяет его Гарри, будто считает крайне важным, чтобы тот ему поверил. Должно быть, Гарри относится к такому типу людей, которые, напившись, задвигают длиннющие речи о том, что, ну … просто необходимо любить себя и вы все должны любить себя, ведь вы прекрасны, потому что все люди прекрасны.Луи это не кажется очаровательным. Совершенно. Ни капельки.— Я милый, — бурчит он, и Гарри, наклонив голову на бок, смеривает его изучающим взглядом.— Э-э, ты ничего. Вроде бы. — За словами следует весёлый смешок, и Луи даже не может найти в себе силы спорить. Что сказать? По крайней мере этот разговор только что доказал, что Гарри без проблем называет парней милыми. Так что начало положено. Определённо.Луи ждёт, пока Гарри заберётся на бот, и наблюдает за тем, как напрягаются мускулы на его руках, размышляя о подкаченных торсах. Как ему быть, если Гарри окажется натуралом? Только плакать, разве что. А потом можно будет напомнить Нику про их давний договор как-нибудь вместе развлечься. Хотя пока это, конечно, не более, чем шутка. Ника удар хватит, если Луи заявится к нему и всерьёз предложит довести дело до конца.Да уж, лучше не надо. Остаётся надеяться, что Гарри не гетеро и Луи не придётся прибегать к крайним мерам.Взобравшись по трапу, Луи снимает акваланг и, закрепив его у панели, проходящей через всю палубу, идёт помогать Гарри с его ластами.— Хорошо поплавал? — интересуется он, опускаясь перед ним на корточки и расстёгивает ремешок на пятке. — Мне показалось, ты уже чувствовал себя гораздо свободнее.— Да, просто прекрасно. — Садясь на скамейку, Гарри с надеждой во взгляде поднимает вторую ногу. Потакая ему, Луи стаскивает с его ноги и второй ласт, а затем вновь устраивается на корточках. Гарри продолжает: — Кажется, я даже начал понимать, как контролировать глубину погружения. И те рыбы, которых мы видели в водорослях и которые ещё цвет меняли и были похожи… не знаю даже на что. Вроде и на осьминога, но больше всё-таки на рыбу, но которую как будто перевернули на бок?Вроде и на осьминога, но больше всё-таки на рыбу.Луи приходится проглотить очередной смешок, что, похоже, превращается в его обычное поведение рядом с Гарри.— Ты о каракатицах, видимо. И у них всё-таки больше общего с осьминогом, чем с рыбой — они головоногие моллюски. И да, они умеют менять цвет и сливаться с обстановкой, а ещё плюются чернилами, чтобы сбивать с толку врагов. — Он замолкает, потому что не все гости любят выслушивать подобные речи, но Гарри выглядит искренне заинтересованным, так что Луи добавляет: — Ты заметил, что когда они пугаются, они поднимают вверх несколько щупалец? Это чтобы казаться больше.— Выглядело так, будто они показывали мне жест мира, — отвечает Гарри, и на этот раз Луи не выдерживает и смеётся.— Как скажешь, Гарольд.— Гарри.— Гарольд, — ещё более выразительно повторяет он.— Пошёл ты, — ругается Гарри, но на его губах играет улыбка, а на щеке появляется ямочка. Он тянется за маской, вот только, как Луи и подозревал, она запутывается в волосах, и Гарри, недовольно бормоча что-то о ножницах, пытается её вытащить. У него не выходит.Луи окидывает его весёлым взглядом.— Тебе помочь, Гарольд?— Мне больше нравилось, когда ты называл меня заей, — бурчит тот, а затем надувает губы. — И да, помоги, пожалуйста.— Как скажешь, зай. — Ему всё же удаётся недолго сохранять серьёзное выражение лица, но в конце концов губы трогает предательская улыбка. Моргнув, Гарри улыбается в ответ.Выпрямившись, Луи нависает над ним, и Гарри наклоняет голову, чтобы ему было удобнее выпутывать маску из слипшихся волос, не дёргая пряди слишком сильно. И если так получается, что Луи легко касается скулы Гарри, а затем прижимается большим пальцем к впадинке под его челюстью, то… Что уж тут поделаешь?До тех пор, пока Гарри сам его не остановит, Луи не собирается прекращать эту игру.* * *— Так ты учишься на фотографа? — Не успевая донести чипс до рта и капая на стол кетчупом, Луи замолкает.— М-м? — Гарри, удобно устроившийся на Найле, поднимает взгляд, и вселенной, наверное, нравится издеваться над Луи. Как иначе объяснить то, что полуголый Гарри сейчас ест уже второй банан за день, высовывая при этом розовый язык изо рта? Нет, правда, это со всех сторон неправильно. Тем более что у Луи нет ни малейшей возможности что-то с этим сделать. Не тогда, когда даже безобидное упоминание вчерашнего костра вызвало подозрительный взгляд со стороны Найла. Ну правда, Гарри уже взрослый мальчик. С чего бы Найлу так с ним носиться?— Учишься, — выдавливает Луи. — Я не знал, что ты учишься на фотографа.— А, да. Мне казалось, я вчера тебе говорил.Гарри пожимает плечами. Очевидно, он не видит в этом ничего особенного, так что Луи приходится проглотить слова о том, что он с радостью попозировал бы голым, если бы… ну, Гарри нужны были бы желающие. Потому что Луи желающий. Боже, очень желающий.Он засовывает чипс в рот и энергично жуёт.— Не-а. Я помню только, как ты ныл, что забыл фотик.— Я не ныл, — возражает Гарри, улыбаясь до появления небольшой ямочки и делая что-то с Луи. Что-то, что не даёт ему шлёпнуть Гарри по руке, когда тот ворует чипсы из его тарелки, явно не обеспокоенный тем, что заедать сладкий банан солёным не очень-то вкусно. — Просто сказал. Было бы здорово пофотографировать огонь, темнеющий пляж. Сделать целую серию снимков с вечерней тематикой, типа того.— Костёр разводят практически каждую ночь, — сонно тянет Зейн. Он лежит на скамейке, прикрыв глаза и закинув ноги Лиаму на колени, и, хотя сейчас его очередь наполнять баллоны, использованные на утреннем погружении, Луи даже рад, что Зейн ленится и не принимается за работу. Шум компрессора нарушил бы мирную атмосферу обеда.— Серьёзно? — Гарри прищуривается. Похоже, он уже планирует будущую съёмку, прикидывая размер линз и время выдержки или чем они там занимаются на этом факультете фотографии. Луи всё это почему-то кажется сексуальным. Он собирается винить в этом полуденную жару, из-за которой мысли окутывает сонный дурман, и влажный, тяжёлый будто свинцовое одеяло воздух, затрудняющий движения.— Забавно, что я несколько лет ждал, когда меня пригласят на этот ваш костёр, — небрежно произносит Найл, обнимая Гарри за плечи. — И то, вы сделали это только тогда, когда мы с Лиамом уже… — Он широко ухмыляется и постукивает пальцами по плечу Гарри, стараясь этим движением передать свою мысль. — А с Гарри и дня не прошло, как его пригласили. И дня! Я оскорблён до глубины души.— Ну, начнём с того, что Гарри не сын наших работодателей.Лиам отводит взгляд от Найла с Гарри и сдвигается ближе к своей еде — опять что-то углеводное для набора мышечной массы. Луи как-то раз попробовал эту штуку, но тут же выплюнул обратно. А потом всерьёз раздумывал над идеей прополоскать рот хлоркой.— А ещё Луи положил на Гарри глаз, — встревает Зейн, и это, в целом, верно, но Луи всё равно изгибается и пинает его в голень.— А можно как-то более завуалированно, а? — спрашивает он, и Гарри фыркает.— Тебе ли говорить?— Ну. — Луи обдумывает свой ответ. — Чтоб ты знал, не я тут назвал бот ?Большим М Алым?. Так что могло быть и хуже.— В свою защиту, — сообщает Найл, — скажу, что мне тогда было пятнадцать.— Компенсируешь что-то? — спрашивает Луи, и как раз в этот момент Зейн решает отомстить за пинок и протягивает под столом руку, щипая Луи за чувствительную кожу на лодыжке. После этого Зейну чудом удаётся уклониться от ноги, которой Луи целится ему в локоть.— Ему нечего, — отвечает Лиам и ухмыляется Найлу, получая в ответ такую же ухмылку. Наверное, они соприкасаются ногами под столом, но Луи решает не проверять. Всё его внимание всё равно занято защитой оставшихся чипсов от Гарри и его пиратских замашек.В каком-то смысле это здорово. Луи мог бы привыкнуть к таким вот посиделкам впятером. Как-то так получается, что они все подходят друг другу, и он не может вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя так комфортно в компании людей. Такое чувство, будто всё встаёт на свои места, пока разговор резво перескакивает с одной темы на другую, будто рыба-клоун, нарезающая зигзаги между щупальцами актинии.С недовольным вздохом Луи пододвигает к Гарри остатки своего обеда, получая за это благодарную улыбку. И ему даже удаётся сохранить на лице равнодушное выражение — пускай и всего только на три секунды.* * *Существует теория, согласно которой дышать вдвоём через один и тот же регулятор, по очереди передавая его друг другу, негигиенично. Луи не согласен с этой теорией. Он решительно, решительно не согласен с этой теорией. Иногда он, бывает, перепьет и пускается в долгие разглагольствования о том, насколько он с ней не согласен. Потому что ну честное слово, если что-то случится с одним из баллонов или регуляторов, лучше уж хоть как-то действовать, чем тупо хлопать глазами, пока человек пытается дышать через испорченный акваланг. Тут океан, а не лягушатник.Негигиенично. Да ради всего святого.Их пальцы переплетаются, Луи делает несколько вдохов, а затем возвращает регулятор Гарри, изучая его лицо в поиске хотя бы намёка на беспокойство. Тот сжимает в зубах загубник и, выплюнув изо рта воду, делает вдох. Спрятанные за маской глаза светятся спокойствием и внимательно следят за Луи в ожидании дальнейших указаний.Когда он кивает, Гарри возвращает ему регулятор и, ненадолго задержав воздух в лёгких, начинает медленно выдыхать, как ему и было сказано. Они немного опускаются, и Луи жестами показывает Гарри оставаться на этой глубине. Кивая, Гарри проверяет декомпрессиометр, а затем надувает свой жилет. Значит, он действительно изучил таблицу сигнальных жестов, которую Луи вручил ему после обеда.М-м-м. Луи очень нравится, когда хорошенькие мальчики следуют его указаниям. Он решает приберечь эти слова на будущее, чтобы, вернувшись на бот, непременно озвучить их Гарри. Вот будет умора.А пока он лишь возвращает ему регулятор и наблюдает за тем, как Гарри глубоко вдыхает, втягивая щёки.* * *— А правда, что омары находят себе пару на всю жизнь? — интересуется Гарри, и Луи приходится оторвать взгляд от его коротеньких жёлтых шортов, опущенных просто до неприличия низко, и проскользить им выше, выше, вдоль бесконечного торса к завиткам буквы ?Э?, вытатуированной у него на плече. На другом плече в том же месте у Гарри есть буква ?Д?.Луи хочется узнать, что они означают. А ещё ему хочется исследовать их своими зубами, засасывая кожу до тех пор, пока она не потемнеет, а Гарри не начнёт под ним извиваться, издавая тихие, беспомощные звуки и прося Луи: не останавливайся, пожалуйста, только не останавливайся.Ах да. Омары.— Омары? — переспрашивает Луи.— Так Фиби говорила. В ?Друзьях?. — Гарри пошатывается и хватается за стену кокпита, потому что Зейн резко поворачивает бот, чтобы не столкнуться с идущей навстречу яхтой — ветер наконец-то поднялся настолько, что появилась возможность ходить под парусом. — Она сказала, что они находят пару на всю жизнь, и поэтому если одного съесть, то второй будет грустить до самой смерти.Есть очень большая вероятность, что Гарри на самом деле не существует и он лишь плод больного воображения Луи. Не стоит исключать такую возможность.— Я практически уверен, что не на всю жизнь, — говорит Луи. — На самом деле, я практически уверен, что самцов в действительности волнуют только драки друг с другом. Зейн? Ты тут морской биолог, так что просвети нас, пожалуйста.— Ты же понимаешь, что у морской биологии хуева туча отраслей? — Облокотившись на штурвал, Зейн одаривает Луи тяжёлым взглядом, натренированным благодаря нескольким десяткам раз, когда ему приходилось повторять то же самое. Но Луи в ответ лишь улыбается, и Зейн тяжело вздыхает. — Но неважно, Луи прав. На самом деле они не находят пару на всю жизнь, это только миф. И да, то, что самцы любят драться, тоже правда. Получается, что самка как бы… выбирает самого крутого самца и завлекает его феромонами, пока он не поймёт, что она к нему пришла за любовью, а не за драками. И когда он уже будет весь такой послушный и влюблённый, они спрячутся у себя в логове, и там она сбросит свой твёрдый панцирь.— Она сбрасывает панцирь? Становится уязвимой, только чтобы они могли заняться сексом? — Луи вскидывает брови, не понимая, как он мог этого не знать. Насилие, наркотики и секс это всегда очень увлекательно. Так что он лучший в этой сфере знаний.— Типа того. — Зейн направляет бот так, чтобы не идти параллельно волнам. — Самец её защищает, пока не вырастет новый, то есть примерно неделю, но потом прости-прощай, чао-какао, давай притворимся, что никогда не встречались.Ну вот же. Безумно увлекательно.— Почему я не слышал об этом раньше? — с укором говорит Луи. — Я думал, мы друзья.— Ты никогда не спрашивал.— Я и не должен спрашивать. Ты обязан делиться со мной самыми интересными фактами со своей учёбы, Малик. Иначе на кой ты мне сдался?Луи смахивает с глаз воображаемые слёзы и шмыгает носом, а затем бросает короткий взгляд в сторону Гарри, который наблюдает за ними со счастливой улыбкой на лице. Его глаза скрыты тёмными стёклами очков, жёлтая оправа которых отлично сочетается с шортами.— Или, — совершенно равнодушно отзывается Зейн, — ты просто мог бы сам всё это изучать. Подумать только.— Скукота, — отмахивается Луи. — Мне, как Клеопатре, нужен свой дегустатор. Ты мой дегустатор информации — определяешь, что интересно, а что нет.Хитро взглянув на него, Зейн отвечает:— Уж прости, но твоя задница далеко не так достойна защиты и поклонения, как её нос. Теоретически. Если верить учебникам истории.— Вот уж неправда. — Бот качается, и Луи пользуется этим как предлогом, чтобы схватиться за плечо Гарри, ласково сжимая на нём пальцы. — Гарольд. Зейн меня обижает. Он ужасный вредный задира. Спаси меня.— Гарри. И никто не предупреждал, что это тоже входит в занятия по дайвингу.Не дожидаясь ответа, Гарри демонстративно поворачивает голову и окидывает оценивающим взглядом задницу Луи, что… хм-м. Либо у Гарри крайне спокойное отношение к своей ориентации, либо он всё-таки не гетеро. Луи надеется на второе. А ещё он надеется, что его плавки до сих пор мокрые и всё так же плотно прилегают к коже.— А моё присутствие на прелюдии обязательно? — спрашивает Зейн. — Типа серьёзно?Гарри выпрямляется и поворачивается к нему с задумчивым выражением на лице.— Неужели этот нос был настолько хорош?Луи хихикает, потому что это, о, это уже интересно. Возможно, ему следует купить Зейну корзину фруктов в благодарность за то, что он подвёл разговор к обсуждению его задницы. Не думайте, Луи ценит моменты, когда друзья делают для него что-то хорошее.— Я победил, — объявляет он, — теперь целуй меня, Гарольд.Гарри слабо ему улыбается, а затем отступает, вынуждая Луи опустить руку. Вот уж не круто. Вообще не круто.Делая вид, будто всё его внимание занимает гидролокатор, Гарри с явным напряжением в голосе обращается к Зейну:— Так значит, ты возвращаешься назад уже через месяц? Спустя целый год здесь? Не чувствуешь себя странно?— Не знаю. Так-то вряд ли, конечно, сразу привыкну к тамошней погоде. Но вообще…Украдкой бросив взгляд на отдыхающих на палубе гостей, Зейн выуживает из кармана сигарету. Сказать по правде, официально курить на боте запрещено, но у Зейна всегда хорошо получалось сначала со всем соглашаться, а потом всё равно поступать по-своему. Достойно восхищения, если честно.— Вообще? — подсказывает Гарри.Зейн поджигает сигарету и закуривает, щурясь от света полуденного солнца.— Вообще, я, конечно, буду по всем скучать, но я же не хочу провести вот так всю свою жизнь.— Говори за себя. — Луи выхватывает сигарету прямо из его губ и делает затяжку, только после этого возвращая её обратно. И он по большей части всё-таки уверен, что Гарри не отводит взгляда от его рта. Но из-за очков сложно сказать наверняка.— Я за себя и говорю, — легко отвечает Зейн.— То есть получается, — Гарри убирает влажные кудри со лба, оставляя их неровно торчать в разные стороны, и смотрит на Луи, — ты хочешь быть инструктором по дайвингу, даже когда состаришься, покроешься морщинами и больше не сможешь поднять акваланг? Хоть кто-то тут проработал до старости?Похоже, ему и правда интересно, но вопрос от этого менее неуместным не становится. Луи пинает его ногу.— Прошу прощения, но я никогда не состарюсь и не покроюсь морщинами. Я вечно буду молодым и красивым.— Отрицай не отрицай, а от судьбы не уйдёшь, — бормочет Зейн, а Гарри напевает что-то себе под нос. У Луи не сразу получается узнать мелодию, но… понятно. Forever Young.— Это чья версия? — интересуется он. — Оригинал Alphaville? Или Youth Group?— Второе. Я не самый большой поклонник восьмидесятых.Луи поджимает губы.— Да ладно тебе. А как же Ice Ice Baby? Это классика. Эминему до этого белого отребья как до Луны.Гарри поднимает очки на лоб и окидывает Луи оценивающим взглядом, будто заново осмысляя всё, что успел о нём узнать. Тот лишь с недоумением смотрит в ответ, и левый уголок губ Гарри приподнимается в улыбке.— Ice Ice Baby, — ровным голосом напевает Луи. — Ice Ice Baby. — Он показывает вообще никак не относящуюся к делу ?козу?, и Гарри, хватаясь за живот, заходится громким хохотом. Всё его тело трясётся, голова запрокинута назад, а светящиеся весельем глаза сузились до маленьких щёлочек. Он такой счастливый, открытый и свободный, что Луи невольно делает резкий вдох, а затем тоже заливается смехом.— Идиоты, — констатирует Зейн, однако рвущаяся с его губ улыбка сводит на нет осуждающий тон. Он стряхивает пепел в пластиковый стаканчик, невозмутимо проводя ?Большой М Алый? между двумя высокими скалами, хотя гидролокатор и предупреждает о мелководье. Прошло целых два месяца, прежде чем Луи смог наконец доверить ему штурвал и на этом участке, и после того, как Зейн успешно с ним справился, они вдвоём ужрались в хламину в одном из местных баров и потом с трудом доползли до дома, по дороге клянясь друг другу в вечной дружбе.— Тебе же смешно, — отвечает Луи и изображает руками благословляющий жест. — Всё в порядке, Зейн. Тебе не нужно сдерживаться. Я-то видел тебя во всём твоём придурошном величии.Не отводя взгляда от воды, Зейн показывает ему средний палец. Гарри хихикает, и, возможно, Луи про себя решает, что никогда ещё не видел ничего настолько же очаровательного.Может быть. Никто не сможет этого доказать.* * *Все гости быстро расходятся, но Гарри остаётся помогать Луи и Зейну таскать акваланги с бота к дайвинг-центру. Скорее всего, не такое обслуживание подразумевал Найл, когда говорил ?по высшему разряду?, но раз уж Гарри не жалуется и утверждает, что ему нравится быть полезным, Луи не возражает. Тем более, что он получает дополнительный бонус — вид на напрягающиеся бицепсы Гарри, когда тот поднимает сразу два тяжёлых баллона.Боже, просто у Луи пунктик на красивые мускулистые руки. Интересно, если бы он прижал Гарри к стене и начал кусать внутреннюю сторону его предплечий, как бы тот отреагировал. Если бы Луи делал ставки, он сказал бы, что вероятность получить от Гарри разрешение на что-то подобное где-то процентов тридцать.Всё ещё не стоит того, чтобы навлекать на себя гнев Найла.Так что, когда Гарри невнятно бормочет что-то о том, что ему нужно встретиться с Найлом в спа-салоне, Луи просто его отпускает. А потом отправляется на поиски Лиама. Потому что, если верить Гарри, Лиам оказался тем ещё пронырой и утаил поездку в Лондон к Найлу от двух своих лучших друзей. С одной стороны, это хреновый поступок, а с другой — возникает справедливый вопрос: почему Лиам вообще это сделал? Из-за неуверенности в себе, скорее всего.В любом случае, Луи готов простить это чудовищное преступление, но только если Лиам выдаст ему всё, что знает о Гарри. Например, гетеро он или нет, и если нет, то как ему больше нравится — сверху или снизу. И какой чай он пьёт по утрам.Всякое такое.* * *Луи находит Лиама на их террасе. Тот пытается не дать Бегемоту выпихнуть себя из старого пляжного шезлонга, который достался им после того, как отель закупил новую мебель. Он уже настолько ветхий, что плетёный верх вот-вот грозит отвалиться, а сиденье в красно-синюю полоску заметно выцвело и потускнело.Опускаясь на пол, Луи притягивает колени к груди и обнимает их руками.— Ох, ну чем не семейная идиллия, — произносит он. — Лет через десять из тебя выйдет прекрасная кошатница.Лиам зевает.— Кстати о семьях, тут твоя мама звонила. Сказала, что это не срочно, но как-то… — Он запинается, теребя в пальцах воротник рубашки, выглядящей слишком парадно для того, чтобы просто валяться в ней в шезлонге. Возможно, у них с Найлом вечером свидание… ну или как они называют эти встречи наедине друг с другом, задуманные не только ради секса. Дружескими посиделками, наверное. — Как-то странно это было.— Странно? — переспрашивает Луи.— Не уверен, просто странно. — Приподняв плечо, Лиам хмурит густые брови. — Всё нормально?Луи откидывает голову, упираясь затылком в стену, и вслушивается в слабый шум океана: ритм спокойнее, чем днём, — медленный и размеренный, как дыхание.— Да, наверное, просто… У них с отцом сейчас всё сложно, мне кажется. Даже не знаю. Я так далеко и это немного… непривычно. И сложно сказать, насколько там всё серьёзно.— Но это же не впервой, правда? — ненавязчиво спрашивает Лиам, и ему каким-то чудом удаётся удерживать тон так, что вопрос остаётся лишь вежливым предложением высказаться, а не требованием выложить всё. У Луи обычно наоборот: как только он заподозривает неладное, он предпочитает давить, давить и так до конца.— Да, — соглашается он, — не впервой. — Он выдыхает и отбрасывает эту мысль, собираясь вернуться к ней позже. Сейчас не хочется портить настроение. Он всё равно ничего не может с этим поделать. — Но бог с ним. У меня к тебе предложение.— Предложение?Закрывая книгу, лежавшую у него на коленях, Лиам поднимает голову, а свободной рукой зарывается в шерсть Бегемота. Тот выгибается, довольно щурясь, и, честно признаться, Луи иногда ему завидует. Наверное, так тяжело, когда целыми днями только и делаешь, что греешься на солнышке, накормленный и поглаженный, и иногда гоняешься за колышущейся травой или симпатичной самочкой. Да уж, непростая у этого кота жизнь.— Я, — начинает Луи, вздёрнув подбородок, — притворюсь, что не вижу ничего подозрительного в том, что ты не рассказал о своей поездке к Найлу в Лондон ни мне, ни Зейну. Я даже притворюсь, что верю, что у вас с ним ничего серьёзного. А в ответ… — Лиам выглядит так, будто хочет его перебить, и Луи тычет в него пальцем. — Молчи, это отличное предложение. В ответ ты расскажешь мне всё, что знаешь о Гарри, и мы оба притворимся, что я имею право спрашивать. Как его инструктор по дайвингу, разумеется.— Разумеется, — эхом отзывается Лиам. Судя по его искривившимся губам, предложение Луи не произвело на него должного впечатления. — Ну так как? — спрашивает Луи.Лиам усмехается.— Что ?как??— Как насчёт Гарри?— А что Гарри?— Лиам. Мне, конечно, очень хорошо тут сидится, но богом клянусь, если сейчас же не ответишь, я встану и врежу тебе по яйцам.Он никак не ожидал, что Лиам в ответ рассмеётся, но, может, Лиам опьянён регулярным сексом или типа того. Луи тоже хотел бы быть опьянён регулярным сексом. И чтобы узнать, какова вероятность заняться этим с Гарри, ему очень нужно, чтобы Лиам перестал страдать хернёй.— Он тебе нравится, — выдаёт Лиам, и Луи прищуривается.— Он симпатичный.На мгновение кажется, что он так и продолжит уклоняться от ответа, но затем Лиам встречается взглядом с Луи, и его лицо тут же принимает серьёзное выражение. Его рука замирает на боку Бегемота, который тут же пихает её головой, настойчиво требуя не останавливаться. И Лиам снова возвращается к поглаживаниям. Боже, да они все теперь шестёрки Бегемота. Этот кот хорошо над ними поработал.— Гарри? — напоминает Луи.Лиам поджимает губы, обдумывая ответ.— Я не так уж много знаю. Пару раз встречался с ним в Лондоне, но на этом и всё. Мне он нравится, он весёлый. Странноватый чутка, но в хорошем смысле. Однажды пригласил нас на ужин и сам приготовил какое-то мексиканское блюдо. — Он явно сомневается, но всё же выпаливает: — У него есть парень. По крайней мере был, когда мы в последний раз виделись. Не помню, как его зовут. Что-то типа Джеймс или Джейсон. Они жили вместе.Оу. Так Гарри всё-таки не гетеро. А ещё у него, возможно, отношения из разряда мы-живём-вместе.Что ж, это однозначно портит всю малину.— Но я не знаю, вместе ли они сейчас, — быстро добавляет Лиам. — Это же было несколько месяцев назад. У них всё тогда, кажется… шло замечательно, но… Гарри же здесь один, так что… Не то чтобы парам нельзя было проводить время поодиночке, конечно. Я это так просто.Луи медленно кивает. Он рассеянно смотрит куда-то в сторону, где вокруг куста бугенвиллеи порхает лимонница. Жёлтая бабочка выделяется на фоне зелёных листьев и розовых цветов.Ладно. Что ж. Возможно, у Гарри есть парень, что объяснило бы его вялую реакцию на подкаты Луи. Но даже если он и правда есть, то ничего страшного, Луи просто оставит Гарри и переключится на кого-нибудь новенького — тут переживать не о чем. Вот только то, что Гарри говорил вчера у костра… Не похоже было, что он занят и верен своему партнёру. Скорее, будто он только пытается во всём разобраться. И, судя по всему, до полного просветления ему ещё очень и очень далеко.Ну и да, он не гетеро, ура. Ведь всегда нужно во всём искать что-то хорошее, верно?— Думаю, — протянул Луи, поднимаясь на ноги, — раз уж сегодня рабочий день и нам можно в спа-салон, то грех будет этим не воспользоваться. Как тебе идея попариться в шведской бане, расслабиться в джакузи?Игнорируя насмешливый взгляд Лиама, Луи легко и непринуждённо поводит плечом.— И, если мои сведения верны, мы можем наткнуться там на Найла с Гарри. На которых нет ничего, кроме полотенец. А может, и их нет. Так что, присоединишься?Лиам настолько быстро вскакивает с шезлонга, что Бегемот подпрыгивает от неожиданности.* * *Обстоятельства складываются таким образом, что они всё-таки натыкаются на Найла с Гарри в духе ?вау, и вы здесь, не могу поверить, давайте-ка вместе наслаждаться всеми удобствами?. Найл, кажется, начинает что-то подозревать, но затем его взгляд падает на пресс Лиама, и проблема решается сама собой. Ха. Идея взять с собой Лиама полностью себя оправдала. Луи лучший в придумывании планов. Однажды он захватит мир, и никто даже глазом моргнуть не успеет.Хотя управлять целым миром — слишком ответственное занятие, так что, может, и нет.— Я ведь сказал тебе, что мы сюда собираемся? — вполголоса спрашивает Гарри. Белое полотенце низко сидит на его бёдрах и красиво контрастирует с только зарождающимся бронзовым загаром. Луи интересно, как далеко распространяется этот загар. Наверняка кожа на заднице Гарри всё ещё нежная и бледная, если только он не загорал голышом на балконе в своём номере. Луи надеется получить все ответы, когда они наконец окажутся в сауне.— Разве? — невинно переспрашивает он. — Наверное, я прослушал. Но какое всё-таки совпадение.— Ну да. — Как бы Гарри ни старался изображать сарказм, его глаза всё равно светятся весельем. Что ж, во всяком случае интерес Луи ему льстит.Луи ему улыбается.— Ну да, именно. Итак. Ароматическая сауна со световой терапией, баня с малиновым кварцитом или классическая шведская? Как тебе больше нравится потеть? Потому что мне до смерти хочется знать.Мгновение Гарри хмуро и сосредоточенно смотрит на него. А потом смеётся.— Ты это серьёзно вообще?— Я это очень серьёзно, — подтверждает Луи. И он, откровенно говоря, даже немного гордится получившимся подкатом.— Ну что ж. — Голос Гарри становится на октаву ниже, он наклоняется ближе к Луи, будто собираясь рассказать какой-то секрет, и окидывает его с ног до головы пронзительным взглядом. Луи с трудом сглатывает и замирает, дожидаясь продолжения. — Если честно… — Уголок губ Гарри приподнимается в ухмылке. — Мне больше по душе снежная комната. Помогает охладить пыл.Он отстраняется с самодовольным выражением на лице, и Луи хочется ему врезать. Хотя, вообще-то, совсем не хочется. И это точно был флирт — тут никаких сомнений. И ещё так не честно.— Так не честно, — стонет Луи.Улыбаясь, Гарри поворачивает в сторону шведской бани, шагая так, что полотенце вот-вот свалится с его бёдер. Луи хочется посвятить оду его выступающим позвонкам. Но пока он просто идёт следом, и этого достаточно.* * * — Похоже было на мужчинный суп, — сонно бормочет Гарри. — Поняли, да? Мужчинный суп.— Чё? — То, что Луи умудряется поднять голову со своей липкой от пота руки, достойно уважения. Всё вокруг такое медленное и тягучее, скользящее с сладкое — прямо как голос Гарри.С его места Луи видно, как тот ёрзает, виден пот, выступающий у него на груди. Кожа Гарри будто светится в оранжевом освещении ароматической сауны. Луи жарко, и то, что Гарри лежит на спине, согнув в колене одну ногу и открывая вид на мягкий член, лежащий между его бёдер, вообще не помогает. Луи лихорадит.Господи. Ему приходится приложить усилие, чтобы разобрать ответ Гарри.— Ну, когда мы все были в джакузи. Как рыбный суп, только мужчинный суп.— Боже правый. Это очень плохая шутка. Очень плохая.Простонав, Луи снова роняет голову на руки, чувствуя щекой липкую кожу и продолжая следить за Гарри из-под опущенных ресниц. Благодаря этому он замечает, как тот оглядывается вокруг с широкой улыбкой на лице. Воздух вокруг них густой, словно патока, на языке горчит аромат дерева и трав, в углу маленькой комнаты шипит печь. Луи ёрзает и замечает, как взгляд Гарри скользит по изгибу его спины, останавливаясь прямо на заднице. По крайней мере, так это выглядит. Из-за пляшущих по парилке теней нельзя сказать наверняка.— Не такая уж и плохая, — возражает Гарри после небольшой паузы. Сложно сказать точно, сколько она длится — время такое же податливое, как асфальт, плавящийся на солнце.— А знаете, что на самом деле неплохо? — спрашивает Найл. Он развалился на нижнем уровне, заявив, что ему нечего доказывать, в то время как Лиам забрался на самый верх — его полка находится перпендикулярно полке Луи. Сам Луи выбрал это место только потому, что с него открывается прекрасный вид на Гарри, который занял полку прямо под Лиамом. К сожалению, Луи здесь слишком жарко, чтобы нормально возбудиться, но уже сейчас он понимает, что позже его воображение пополнится ещё парой разочаровывающих картинок. Не жизнь, а чёрт знает что.Гарри перекатывается на живот, зарываясь лицом в полотенце. Луи хочется поцеловать его влажные кудри, липнущие к шее.— Что неплохо? — спрашивает Лиам, растягивая гласные.— Рыбный суп с омарами, — выдаёт Найл. — Рыбный суп с омарами очень вкусный.Из-за полотенца голос Гарри звучит приглушённо.— Тогда хорошо, что они не находят пару на всю жизнь. А то, если бы ты одного съел, его партнёр бы грустил до самой смерти. Так что это нормально с этической точки зрения. Хотя варить их живьём всё же хреново.Велика вероятность, что Луи хочет за него замуж.— К чему это вообще было? — громко спрашивает Луи, потому что он всё ещё в состоянии складывать слова в предложения. Даже несмотря на то, что его кожа будто трескается, как застывающая лава, из-под которой периодически вырывается раскалённая красная жидкость, которая потом стекает, стекает, стекает… Или как-то так. Мысли в голове вьются, словно виноградные лозы. — Я про рыбный суп с омарами. Не про отношения на всю жизнь. Или варку живьём.— Кажется, я сейчас сгорю живьём, — слабо жалуется Гарри, но даже не пытается подняться. На песочных часах осталось ещё шесть минут. Они заключили пари: если кто-то встанет со своего места до того, как время истечёт — буквально, — то первый раунд в деревенском пабе потом будет за его счёт.— Это было к тому, что ко мне приставали с омарами перед тем, как мы сюда пришли. Похоже, в заказнике завелись браконьеры.Найл садится и, дотянувшись до ковша, льёт воду на раскалённые камни. Пар какое-то время мешает видеть, попадает Луи в горло, когда он пытается глубоко вдохнуть, и будто сжигает изнутри нос.— Браконьеры? — всё-таки спрашивает он.— Ага. — Зевая, Найл заваливается обратно. Лицо у него, конечно, красное, но в остальном ему будто бы наплевать на жару. — Просто один из охранных катеров засёк ловушки недалеко от Кабо-Жирао, и они думают, виноват кто-то, кто ныряет там с аквалангом за уловом. Наверное, по ночам. Может, скоро они попросят нашей помощи.— А что, нельзя ловить омаров? — На спине Гарри перекатываются мышцы, когда он приподнимается, чтобы расправить под собой полотенце. Даже в тусклом оранжевом свете парилки видно, что Луи был прав насчёт его задницы: там кожа бледная, ещё не тронутая солнцем, и о… какая же это славная симпатичная задница.Луи закрывает глаза. У него и так было предостаточно материала для воображения, боже.— С аквалангами нельзя нигде, — говорит он. — А мы ещё и в морском заказнике, где вообще никак нельзя. Рыбалка, гарпуны — всё запрещено. Отчасти из-за этого рыбы здесь очень доверчивые и подпускают людей совсем близко. Кстати говоря, Зейн как раз изучает их поведение, смотрит, влияет ли это всё на скорость реакции. Это как с тем большим морским окунем, которого мы сегодня видели. Помнишь?— Ага. — В голосе Гарри слышится улыбка, вызванная воспоминанием. — Он был классный. Жаль, у меня не было камеры.— Сначала научись контролировать плавучесть, — отвечает Луи. — А потом об этом подумаем, ладно?— Ладно, — отзывается Гарри, и когда Луи бросает в его сторону мимолётный взгляд, он замечает, что Гарри действительно улыбается. Ресницы отбрасывают тёмные тени на его щёки.Затем Луи случайно ловит на себе взгляд Найла, и на этот раз он вовсе не подозрительный, а, скорее, задумчивый.Луи отворачивается первым.* * *Они все умудряются продержаться до самого конца. Хотя это не удивительно: они же парни, и даже если тот возраст, когда хотелось вытащить своё достоинство и померяться им с друзьями, прошёл, им всё ещё по душе всякие шуточные состязания. Но если подумать, Луи не прочь померяться размером с Гарри. Может, он и проиграет, но какое славное это будет поражение.Когда они все принимают душ и одеваются, план наведаться в паб начинает казаться слишком смелой затеей. Гарри всем телом висит у Найла на плече и отчаянно сжимает челюсти, чтобы не зевать. Учитывая, что он не привык к таким нагрузкам, а сегодня у него было целых два погружения, Луи даже не удивлён.— Эй, — зовёт он, опуская ладонь на руку Гарри и привлекая его внимание. Тёплое освещение в вестибюле отеля окрашивает лицо Гарри в мягкие пастельные тона, а в его кудрях пляшут бронзовые блики. — Не забудь выпить побольше воды за ужином. А то проснёшься завтра с обезвоживанием.Гарри устало ему кивает и слабо улыбается.— Выпью.— Хорошо. — Луи отступает и убирает руки в карманы, оборачиваясь в ожидании Лиама, который боится отойти от Найла, будто надеясь получить от него какой-нибудь намёк на то, как ему быть дальше. И когда Найл всё-таки тянется к нему и быстро целует в губы, Гарри, наблюдающий за этим, недовольно ворчит, но его взгляд тут же смягчается, бегая от одного к другому.Вполне возможно, что Луи слишком зациклен на Гарри.Они прощаются, Найл с Гарри, с трудом передвигая ноги, плетутся в сторону ресторана, а Луи хватает Лиама и тащит его на кухню, чтобы унести оттуда всё, что только есть сегодня в меню. А это, кстати, какие-то традиционные португальские блюда. Остаётся надеяться, что повару не прилетит миллион жалоб от недовольных туристов, которым не нравится, когда им навязывают местные обычаи.— Циник, — резюмирует Лиам, когда Луи озвучивает ему эту мысль.— Реалист, — не соглашается Луи. — Половина наших гостей — полный отстой. С этим же ты не будешь спорить?Лиам, кажется, какое-то время это обдумывает и в конце концов лишь пожимает плечами. Он угрюмо смотрит себе под ноги, под их шагами тихо шуршит гравий, и Луи пихает Лиама в плечо.— Эй. Ты чего?Немного помедлив и глубоко вдохнув, Лиам отвечает:— Как думаешь, Найл с Гарри когда-нибудь?..Ну вот вам, как говорится, и не ревнивый. Луи как-нибудь обязательно напоит Гарри и вытащит из него всё, что тот слышал от Найла об их отношениях с Лиамом. Может, получится даже совместить это с пьяными поцелуями. Луи обожает акции типа два-по-цене-одного.Однако он всё же уделяет вопросу Лиама должное внимание. Гарри и Найл, Найл и Гарри. Они очень нежно относятся друг к другу, это видно, и к тому же полностью игнорируют такое понятие, как личные границы, но насколько Луи может сказать, между ними нет никакого сексуального влечения. Это как у него с Зейном и Лиамом: он может наслаждаться их компанией с эстетической точки зрения, но ему вовсе не хочется их трахнуть. Ну, ладно, возможно, по началу хотелось, но эта фаза длилась очень недолго и всё притяжение рассеялось, как только они поселились в одном коттедже.— Думаю, они просто очень хорошие друзья. — Луи наклоняется, задевая руку Лиама своей. — То есть не знаю, было ли у них что-то или нет, но если и было, то сейчас это уже в прошлом. Так что можешь не беспокоиться.Лиам слишком резко мотает головой.— Я и не беспокоился.— Конечно, нет, — покладисто соглашается Луи, но в противовес словам недоверчиво посмеивается. На случай, если Лиам собирается ответить ему подножкой, Луи вырывается вперёд, размахивая пакетом, который несёт в руке. — Смотри осторожнее, у меня тут еда.Заходя в коттедж, они находят Зейна в его комнате. Он сидит на полу и бормочет что-то о графиках скорости реакции, рассматривая разбросанные вокруг бумаги. Именно в таком положении они оставили его два часа назад, уходя в спа-салон.— Печально видеть, как действует на людей высшее образование, — шепчет Луи Лиаму на ухо, и тот, рассмеявшись, стучит в дверной косяк. Зейн поднимает глаза. Из-за очков в красной оправе его взгляд кажется туманным, но он моргает, и мутная дымка рассеивается.— Еда? — спрашивает он.— Еда, — подтверждает Луи.Зейн поднимается на ноги и со стоном потягивается. О да, именно так будет чувствовать себя твоя спина, если два часа скрючившись просидеть на полу.— Обожаю тебя.— Ты ценишь во мне только мои связи с кухней ресторана.— И ещё твоё неподражаемое остроумие.Луи кивает.— Оно правда неподражаемое.— А можете вы с твоим неподражаемым остроумием наконец двинуться в сторону кухни? — спрашивает Лиам. — Я жрать хочу.Испустив долгий страдальческий вздох, Луи выполняет его просьбу.* * *До мамы получается дозвониться только тогда, когда она уже укладывает близняшек спать и постоянно отрывается от телефона, обращаясь к девочкам с чем-то вроде: ?… чисти зубы, Дейзи, и нет, Фиби, ещё не прошло три минуты, и да, я обещала вам почитать, но, родная, мы не успеем сегодня закончить Гарри Поттера, там ещё целых пятьдесят страниц…?Очевидно, ей сейчас неудобно говорить, так что Луи просит её передать трубку Шарлотте, та уходит к себе в комнату, и они какое-то время разговаривают. Их отец, похоже, снова начал сваливать на всю ночь без объяснения причин, и раз уж это происходит далеко не в первый раз, Луи чувствует всё то же раскалённое до бела разочарование, засевшее где-то глубоко в костях. Оно никогда оттуда не исчезает.Он-то думал, что, может быть, когда он уедет… Пиздец, он не знает, чем он думал. Ничем, судя по всему.— Как вы там вообще? — мягко спрашивает он и слышит, как дрожит голос Шарлотты, хотя она, как и любой подросток, старается храбриться.— Мне кажется… — Она резко выдыхает. — Мне кажется, на этот раз всё серьёзно. Прям очень серьёзно. Понимаешь?— Понимаю, — отвечает Луи, но, по правде сказать, он в это не верит. Наверняка в итоге это будет просто очередной ультиматум с одной стороны, а с другой — обещание измениться, которое будет нарушено уже через пару месяцев, если не раньше. И всё начнётся сначала. Ему как всегда остаётся только слушать и надеяться.Да, надеяться. С некоторых пор надеяться он перестал. Подростком, он до дыр заслушивал песню Оазис Married With Children, потому что строчки о парне, который ненавидит всё, всем сердцем ненавидит, но всё равно каждый раз, словно по часам, возвращается к тому, от чего уходил, напоминали Луи его родителей.Сбросив вызов, Луи ещё какое-то время лежит на кровати и бездумно пялится в потолок. В одном из углов комнаты висит паутина, и, наверное, её стоит убрать, но у него просто нет сил подняться. Ну и ещё пауки очень полезные и ловят комаров. Вот.Когда же ему надоедает изучать трещины в стене, он притягивает к себе ноутбук и, включив его, открывает почту, начиная разбирать письма, отправленные дайвинг-центру, и отвечая на все шаблонными сообщениями. Чуть больше времени занимает ответ на длинное, бессвязное письмо от Стэна, рассказывающее о том, как ему живётся в Лондоне и как он не может найти себе достаточно интересную работу. Страшно подумать, как давно Луи с ним не виделся, но ведь они дружат с шести лет, так что, наверное, даже если они год не будут разговаривать, то потом всё равно при первой же встрече сразу же начнут шутить и смеяться, как ни в чём не бывало.Прокручивание ленты Фэйсбука тоже надоедает Луи достаточно быстро — у него нет ни малейшего желания комментировать всплывающие там посты. Сплошные мудрые цитаты, головоломки, солнечные фотографии из отпусков и милые снимки детей его бывших одноклассников, решивших, что они уже достигли репродуктивного возраста. Дни идут, ничего не меняется.Как-то так выходит, что Луи вводит имя Гарри в строку поиска. В ответ всплывает сразу несколько страниц, и в одном из профилей точно стоит фотография Гарри (даже если на ней просто две руки, которые держат большой банан и банан поменьше).Никаких сомнений — это точно Гарри.У Гарри закрытый профиль, и какое-то время Луи раздумывает над идеей отправить ему заявку в друзья. Неплохой способ выяснить, есть у него парень или нет.Но вместо этого Луи лишь закрывает браузер, захлопывает ноутбук и решает, что сегодня просто пораньше ляжет спать. Вскоре в комнату пробирается Бегемот и сворачивается калачиком у Луи в ногах. Может, он и тяжёлый, но это странным образом успокаивает.