Глава 3. Национальный музей (1/1)

Гроза над Прагой была жуткой. Дождь хлестал землю, а мириады молний ежесекундно прорезали небо, освещая Орлой и Тынский собор на Староместкой площади белыми вспышками. Мы же сидели в уютной гостиной. И пока за окном бушевала по-настоящему весенняя гроза, от которой Влтава пенилась на порогах, в нашем кабинете царила рабочая атмосфера.Я вслух читала документы, полученные от Мэй Линь.Сначала не попадалась ничего интересного: что-то о передаче каких-то документов Abstergo Company, распределение поисковых групп Тринити. Кстати, в Европе их было ни одной. Все были сосредоточенны в Японии и Новом Свете: Мексика, Перу и Канада.Но вот попалось кое-что интересное: сообщение о вербовке одного из приближённых к королеве Великобритании. А также информация о выставке, проходящей в национальном музее Праги!—?Придётся её посетить,?— прокомментировал Яков.—?Что могло так заинтересовать Тринити, что здесь про выставку четыре листа? —?спросила Софья.—?Не знаю, но нам придётся это выяснить. ***Конец апреля для нас ознаменовался подготовкой к выставке ювелирных украшений, заинтересовавшей Тринити.?Выставка украшений из частных коллекций, закрытый показ пройдёт 3 мая 2010 года??— гласила вывеска на сайте Пражского музея.В то же время я посетила пражский офис той нелегальной компании, делавшей поддельные документы. Она находилась в старом районе Праги и представляла собой действующую нотариальную контору, в которую заходили как и простые обыватели, так и люди, которым было нужно нечто более ценное. За три новеньких чешских паспорта и международные водительские права на моё имя мне пришлось выложить круглую сумму, но я не жалела потраченных денег. К тому же Яков, оставивший на сей раз своё имя и лишь приписав к нему чешскую фамилию, активно учил чешский так, чтобы походить на местного. Софья тоже не отставала от своего отца, но у неё было гораздо меньше опыта в изучении языков. Ведь Яков знал греческий и латынь, в своё время выучил русский и английский и даже мог прочесть пару слов на монгольском и арабском. Софья же знала только русский и греческий, и ей было этого вполне достаточно.Дни текли за днями. Мы изучали файлы полученные от Мэй и всё гадали, как эти документы про выставку оказались на компьютерах в Сибири, и были пересланы мисс Линь по закрытому каналу. ***Попасть в списки приглашённых гостей было не так уж просто. Но всё же я смогла связаться от имени Мирры Облесковой с моим старым знакомым и достала три приглашения на этот недоступный ?обычным людям? закрытый показ выставки.Как пообещал в письме мой старый друг и почтенный и даже известный в узких кругах нумизмат: ?В национальном музее соберутся все самые известные коллекционеры в жаркой надежде приобрести некоторые перлы из частных коллекций?.После того как я предъявила Софье и Якову конвертик с приглашениями, мы стали придумывать легенду. Основа была та же?— брат с сестрой и их подруга. И вот так появились Яков и Софья Брож с Ирене Облескова.Мы готовились к выставке, и только 30 апреля я поняла, что мы забыли одну из главных вещей?— наряды. Ведь мы отправляемся на светский приём, где будут все важные историки, ювелиры и коллекционеры.С Яковом всё было просто?— классический костюм, но в нас с Софьей заиграло истинно женское стремление к красивым нарядам. Платья со спорами и восторгами были извлечены из шкафа в кладовой. После долгих примерок мы с Софьей наконец смогли выбрать себе наряды. Яков смотрел на всю нашу суматоху с лёгкой укоризной, но нас не останавливал. Наконец мы с Софьей были готовы. Нас ждал Национальный музей.3 мая, в 15 часов после полудня из дома на Vaclavske namestí, 39 выходили две прекрасные девушки. Две девушки, совершенно разные по внешности.Одна в лёгком атласном платье цвета морской волны, явно старинном. Украшений было совсем немного, но какие! Прекрасная драпировка легла морскими волнами, кружево по подолу было морской пеной, дополняя образ этой водяной девы. Лишь вы выбивались из всего этого морского великолепия огненно-рыжие волосы девушки, заплетённые во французскую косу. Это была Софья.Я была одета не менее элегантно. Тёмно-синее бархатное платье, будто сошедшее со старинных картин, с изящной вышивкой по вороту и подолу, золотыми и серебряными нитями с вплетением бусин.Яков так же был одет не скромнее. Тёмно-синий костюм, идеально подходящий к нашим с Софьей нарядам.Мы шли по Вацлавской площади, обходя толпы праздных гуляк. Около музея народу было совсем немного, лишь журналисты из парочки местных газет. После зимнего простоя Национальный музей Праги, величественное здание эпохи неоренессанса, радовал репортёров местных газет толпами туристов в выходные, 1–2?мая, и закрытой выставкой в понедельник.Изнутри красоты этого дворца-музея восхищали. Мраморные узорчатый пол, по которому шли гости, входящие в холл. Лепнина на стенах. Лестницы, галереи и мраморные бюсты известных чешских деятелей науки и искусства в нишах на стенах. Огромный стеклянный потолок, словно полог, прикрывал всё это великолепие, лишь добавляя главному помещению Пражского музея элегантности и величия.Музей был богат этнографическими, ботаническими и палеонтологическими коллекциями, которые собирались здесь начиная с 1820-х годов.Было довольно много народу. Все были одеты очень элегантно, и я лишний раз порадовалась, что мы подобрали нужную одежду. В один момент я разглядела несколько знакомых лиц, и мы поспешили удалиться в другую часть залы.Неторопливые разговоры, величественное приглашение на экскурсию по музею. Организаторы выставки с гордостью пригласили пройти на экскурсию по музею. Мы толпой обходили залы: я с Яковом под руку, а Софья чуть позади. Гости, явно знавшие друг друга, переговаривались и спорили, стоя у каждой из витрин. Известные историки и ювелиры обсуждали возраст и цену украшений. Мы были явно здесь если не лишние, то чужие, это точно. Снова залы, галереи. Снова новый зал, и тут я увидела кольцо. Достаточно простое по меркам других украшений в этой зале. Золото и серебро переплетались невиданными по красоте узорами, оплетая продолговатый камень голубого цвета. Камень будто сверкал таинственным светом. Я не минуты не колебалась и пихнула Якова, да так сильно, что он резко выдохнул, но обратил своё внимание на витрину, где несомненно лежал кусочек Источника. Голубые глаза Якова расширились., а я тем временем потянула его к одному старичку, являющемуся организатором выставки.—?Простите,?— сказала я на чешском?— продаются ли некоторые из украшений?—?Пани… —?скрипучим голосом ответил пан Томаш, если судить по бейджику на его пиджаке?— если бы я здесь распродавал свою коллекцию, то её бы уже давно не было?— последнее слово он произнёс с особой выразительностью.—?Ну, а если в качестве исключения,?— не отставала я.—?Все просят об исключении.—?Даже за очень большие деньги?Пан Томаш возвёл глаза к небу:—?Не всё в этом мире возможно за деньги…И тут яркой вспышкой погас свет, и зала погрузилась в абсолютную тьму. Многие пожилые дамы тихо вскрикнули. Мы с Яковом замерли. Меня обуяло смутное чувство тревоги, что-то происходило во тьме.Где-то секунд через двадцать свет снова включился. Все облегчённо заморгали, но первое что я увидела?— были распахнутые настежь пустые витрины.В туже секунду начался переполох. Все поняли, что на их глазах, совершилась кража, поэтому всё просто отхлынули от витрин, понимая, что могут оказаться первыми подозреваемыми.Двери быстро закрылись охранниками. Входные двери были тоже заблокированы, мы понимали, что грабитель с кольцами находиться среди нас. Мы оказались в ловушке с преступником. ***Я сидела в своеобразной комнате для допросов, в которую быстро переоборудовали один из залов музея с минералогической коллекцией. В массивных витринах, запертых на все замки лежали как и драгоценные камни, красивые, переливающиеся, так и невзрачные, но столь ценные для минералогов куски различных пород. Это помещение, по моему мнению, совсем не подходило для допроса подозреваемых. Но везти восемьдесят семь человек в участок было слишком накладно, поэтому опрашивали на месте.Меня допрашивал детектив Пражской полиции с забавным, для знающего русский язык человека именем: Merek Vopi?ka (Мерек Вопичка). Следователем пане Вопичка оказался дотошливым и въедливым.—?Значит, Вы не замечали ничего подозрительного?—?Как я уже говорила, нет, не замечала, ровно до отключения света.Я сидела на скамеечке, которые были расставлены по всему музею, а пан Вопичка, уселся в кресло, принесённое ему откуда-то. Он явно старался возвышаться над подозреваемым, но у него это получалось, очень и очень плохо. Ведь человеком пан Вопичка был худеньким и жилистым.—?Почему Вас так смутило отключение света?Я усмехнулась.—?Я точно знаю, что просто как свет в музеях не отключают, особенно во время выставок.—?Что было дальше?—?Дальше одной женщине стало плохо. ***Всё случилось внезапно. Среди толпы послышались вопли, какой-то пожилой женщине стало плохо. То ли от нервов, то ли от чего-то ещё. Старушка покачнулась и упала. Я понимая, что среди всех этих пожилых нумизматов, антикваров и историков могу оказаться единственным врачом, кинулась к женщине, и Яков не успел меня остановить. Старушка была смертельно бледна и страшно кашляла. Сначала я подумала, что она подавилась вставной челюстью, но старушка ещё раз кашлянула, и на пол вылетели, зазвенев по паркету, потерянные кольца. ***—?Вы имеете в виду эту женщину? —?мне была показана фотография давешней старушки.—?Да, я пыталась ей помочь.—?Ваши друзья… —?пан Вопичка начал рыться в своих бумажках?— Яков и Софья Брож сказали, что вы учились на медика.—?Да, я медик.—?Как медик,?— пан Вопичка скептически меня осмотрел, будто говоря: ?какой из Вас медик? —?что думаете произошло?Я оправила платье и продолжила отвечать.—?Сначала подумала, что у неё приступ астмы, потом, что она подавилась. Впрочем, так и оказалось. Но как у неё оказались кольца?Я вопросительно посмотрела на следователя Вопичку.—?Эта госпожа Изабелла Ортиз, она известный шпагоглотатель. Насколько мы сейчас понимаем, она со своим сообщником грабила музеи. Она выносила украшения и небольшие экспонаты в своём желудке. Мы прорабатываем ещё эту версию. Но, вероятно, сейчас что-то пошло не так. Что было дальше?—?Она начала трястись как при эпилепсии, а потом что-то случилось.—?Что? —?совершенно равнодушным тоном спросил следователь. ***Старушка открыла ярко-голубые безумные глаза.—?Пани, Вы меня слышите? —?спросила я, стоя на коленях, перед пожилой женщиной в изящном вечернем платье.В туже секунду хрупкая старушка сшибла меня, и её стальные руки сжались на моём горле. Я отбивалась, как могла, пиналась и брыкалась. Как только руки старушки чуть-чуть разжались, и я смогла вдохнуть, я резко пнула женщину по коленной чашечке, хоть в платье это было сделать невероятно сложно. Мне повезло, я попала. Я тут же перекатилась в сторону, на безопасное для меня расстояние. Несколько секунд, и старушка стала зверем. И кажется, я понимала, что так повлияло на неё. ***Мы с Яковом сидели на крыше и смотрели на ночную Прагу.—?Почему она так быстро стала условно бессмертной. Ведь… за два часа, не меньше, Александр стал таким чудовищем не сразу.Яков нахмурился:—?Ты понимаешь, что я могу только предполагать…Я кивнула.—?Может быть, Источник действует на всех по-разному, с разным интервалом, или камень в кольце как-то попал в кровь. Может быть, кристалл оцарапал ей горло.—?У нас одни может быть… Похоже, мы никогда не узнаем правды. ***Ворвались охранники, и были пущены в ход пистолеты. Зазвучали выстрелы. Люди, и без того жавшиеся к углам помещения, постарались убежать. У дверей началась давка, а старушка тем временем бросилась на стрелявших в неё охранников.Яков и Софья бросились ко мне.—?Ты не ранена.Я быстро осмотрела себя.—?Вроде нет.Снова прозвучали выстрелы. Мы пригнулись. У других дверей в конце зала существо, бывшие несколько минут назад хрупкой женщиной, боролось с охранниками. Вдруг меткий выстрел в голову положил конец этой битве. В толпе закричали, а под окнами выли сирены полицейского конвоя. ***—?Она будто сошла с ума… —?я очень осторожно подбирала слова?— не знаю… Но потом ворвались полицейские.Пан Вопичка медленно, со вкусом, пожёвывал конец карандаша, которым делал заметки.—?Надеюсь, с Вами всё в порядке.—?Да, в полнейшем. Честно говоря, я больше испугалась. Это всё? Я могу идти?—?Да, Вы свободны, но, пожалуйста, оставите Ваш адрес, на тот случай если у меня возникнут вопросы.—?Хорошо, конечно. ***Мы втроём спускались по ступеням Национального музея. Несмотря на то, что была уже глубокая ночь, всё вокруг озарялось светом: фонари, огни фар, полицейские огни, прожектора, камеры и осветительные приборы репортёров. Нас выпустили за ограждение, и мы попали в настоящий водоворот. Тысячи вопросов репортёров о том, что случилась в здании. Наконец мы заметили машину Патрика.—?Сюда! —?крикнул он сквозь шум.Мы побежали озаряемые светом камер.—?Садитесь, быстрее,?— Патрик призывно открыл дверцу старенького автомобиля. Мы втроём втиснулись на заднее сидение.—?Ну вы, ребятки, и попали…Патрик дал круг по площади Вацлава и высадил нас около дома, а сам поехал ставить машину.Яков вздохнул.—?Мы всё-таки упустили Источник…—?Не совсем.Я полезла в своё декольте и извлекла оттуда кольцо с кусочком Источника.—?Ура? —?неуверенно спросила Софья.—?Ура! —?с торжеством ответила я.