Глава 19 (1/1)

Лэнгли нет – все документы остались Рей, и она действительно пытается в них разобраться, но у неё нет нужных знаний.Ящики с бумагами. Полные папки колонок цифр и имён. Примерная стоимость вещей, подсчёты, сравнения с налоговыми декларациями – пожалуй, это единственное, что ей удаётся понять.Рей подходит к окну и закуривает. Что им дадут документы Хьюза? Не могут же финансисты Yamanouchi быть настолько беспечными, и не могут же руководители допустить явных несоответствий в финансовой отчётности. Зато сотрудники могут, и неучтённый доход явно поступает из компании. Осталось только привлечь их, а там, возможно, им захочется рассказать, откуда у них деньги.Рей выбросила окурок в окно и вернулась к бумагам.Нужно составить список. Выбрать самых уязвимых из них. Тех, кто расколется, если надавить.И тогда работа, считай, закончена. Им останется только передать всё Гендо, а там уж пусть он сам разбирается, что с этим делать.Лэнгли не будет несколько дней, возможно, она даже успеет начать обрабатывать будущих свидетелей.Критерии отбора: семья, дети, наличие кредитов, болезнь кого-то из родственников.На мгновение Рей задумалась. В кого они превращаются, раз им приходится действовать такими методами?И почувствовала жгучее отвращение – ей не хотелось знать ответ.Телефон отвлёк её от размышлений. Она сняла трубку, может быть, у Лэнгли появились какие-то новости.– Да?– Здравствуйте, я могу поговорить с детективом Аянами?– Я слушаю.– Это Ёрико, если вы меня не узнали.– Что вы хотели?Рей начала постукивать ручкой по блокноту.– Я… Я… Простите, возможно, я отвлекаю вас от работы. Наверное, мне не стоило звонить…– Всё в порядке. Я понимаю – вам сейчас тяжело. Вы всё сделали правильно, – Рей не чувствует искренности в своих словах.– Да, действительно, мне нужно с кем-то поговорить. Вы... Вы хорошо его знали? – Рей слышит в трубке всхлип.– Знаете, я могу приехать к вам, так будет намного проще.– Да, пожалуй.Спрятав блокнот в карман, Рей снимает с вешалки плащ. По пути она старается успокоиться. Нужно абстрагироваться от ситуации, не концентрироваться на горе – оно чужое – и все пройдет, как надо. Так легче. Так проще.Где-то в дорожном потоке мелькают знакомые машины, но она не придает этому значения.Дверь открывает заплаканная Ёрико. Проводит Рей в гостиную, усаживает на диван. С момента последнего их визита в квартире ничего не поменялось. Одна из "болезней" потери – оставь все, как было, и притворись, что дела всё еще идут по старому. – Чай, кофе? – спрашивает Ёри.– Нет, спасибо. Я хочу извиниться за, то что наговорила вам при нашей последней встрече, мне очень жаль. И я ещё раз хочу выразить вам свои соболезнования. Наверное, я знала Синдзи лучше, чем любого другого коллегу. Вам это скажет немного, но с моим характером мне трудно заводить новые знакомства, поэтому я ценю каждого, кого близко знаю. Он был хорошим человеком, он помог мне в трудное для меня время, и я очень ему за это благодарна.Ёрико села в кресло напротив.– Я понимаю, – продолжила Рей, – это очень тяжело терять тех, кого ты любишь. Я была совсем маленькой, когда убили моего приемного отца, но я помню ту пустоту, которая появилась в сердце там, где он жил. Главное, это помнить их. Помнить тех, кого мы любим, и кто больше не может быть с нами.Рей замечает, что Ёри мнётся, как будто хочет что-то сказать, но не решается. Рей подходит к ней и берёт за руку.– Не бойтесь, скажите всё, что думаете, и вам станет легче.Ёрико кивает и вытирает слёзы.– Знаете, после всего этого в газетах и по радио… Я подумала… Они действительно могли это сделать? – она поднимает взгляд на Рей. – Они действительно могли убить Синдзи? Он работал вместе с вами, и его убили из-за работы, да? Из-за того, что инспекция нашла в компании? Мы собирались завести ребенка, и я только недавно узнала...На неё снова накатили рыдания. Рей прижала её к груди, нежно поглаживая по голове.– Если честно, то я не знаю. Вряд ли вам это поможет, но скорее всего да. Я бы даже сказала, что вероятность очень высока.– Боже...Сейчас, вот сейчас...– Если... Если это действительно они... Я хочу помочь вам. Я хочу, чтобы они понесли наказание за свои преступления."А ведь совсем недавно тебе было всё равно"Ёрико вытирает слёзы и плотно сжимает губы.– Да, я сделаю то, о чём вы просили.Рей одобряюще улыбается. – Это правильный поступок. Только будьте осторожны. ***Рей услышала, как трезвонит телефон ещё, когда подходила к кабинету, но пока она открывала дверь, он смолк. На столе Рей нашла черный блокнот Мори – она уже и забыла про него – и пухлая папка, в которую Айда переписал номера с соответствующими им именами и адресами. Поверх лежала записка: "Извините за задержку, некоторые номера было действительно трудно найти, но здесь всё". Рей быстро пролистала папку и отметила, что Кенске проделал хорошую работу. Вряд ли им чем-то сейчас это поможет, но у него определённо талант находить нужную информацию. Там даже были указаны даты подключения и прекращения обслуживания, пусть и приблизительные для ?сомнительных? номеров. Она постучала папкой по столу и решила изучить её с самого начала. Пусть полезность в данный момент и сомнительная, но ничего пропускать нельзя.Номера, раньше принадлежавшие заведениям Кадзуо. Номера мелких торговцев Ангелом. Несколько – покрупнее. И большая часть всё-таки номера кого-то из людей Кадзуо. Все были отключены в течение недели после смерти Мори.Рей хорошо помнит, как Лэнгли звонила куда-то в тот день. Хорошо помнит выражение её лица. Вроде бы, она наводила какие-то справки, но, чтобы Лэнгли так разговаривала с коллегами, Рей ни разу не видела. Репортёр с камерой тоже не может так вовремя появиться. Лэнгли знала, кого они будут брать, но, судя по её реакции, всё пошло не по плану. Толкач Карбо навёл их на Мори. Большая часть телефонов в записной книжке – Кадзуо.Мори толкал налево и направо – Мори сдали, Мори был уже не жилец. Она сделала за Кадзуо всю грязную работу. Очень удачное совпадение. А какова роль Лэнгли в этом деле? Наверное, ей просто хотелось покрасоваться, попасть в газеты, и, скорее всего, так оно и есть. Но это прошлое, сейчас есть более серьёзные проблемы.Рей отложила папку с номерами и продолжила составление своего списка, но через полчаса телефон зазвонил снова.– Детектив Аянами.– Чёрт, я вас уже несколько часов ищу, – это был Агнолли. – У меня есть кое-что, не самая важная информация, но точно полезная. Помните, где вы меня подловили? Я буду ждать там.– Хорошо, я приеду.По пути Рей снова видит знакомые машины. За ней явно следят. Кто бы это ни был, им нельзя видеть, что она встречается с Агнолли. Информаторов нужно защищать. Путь к ресторану занимает дольше, чем она планировала – ей приходится сбрасывать хвост.Кто бы это ни был – копов не убивают за здорово живешь.В холл она заходит, нервно озираясь по сторонам. Каждый долгий взгляд может означать слежку, а может просто любопытного постояльца. Нужно взять себя в руки.– Что у тебя для меня? – сказала она, садясь к Агнолли.– Теневая бухгалтерия. У них есть книги, в которых содержатся все записи о доходах от продажи и от сделок. Я случайно услышал разговор. Они хранятся вместе с остальными в несгораемом шкафу, если присмотреться, то по глубине он немного меньше, чем должен быть. Они там, за фальшстенкой. Про это знают только несколько человек, которым Нагиса полностью доверяет и которые занимаются всей этой бухгалтерией. Нагиса был в бешенстве от проверки налоговой, ведь ещё чуть-чуть – и вот оно, то, что вам нужно. Вот только, – Агнолли засмеялся, – как раз в тот день их там и не было. Нагиса летал с ними в Эл-Эй.Рей задумчиво покачала головой.– Что он там делал?– Он мне о своих планах не сообщает.– Как открывается тайник знаешь?– Ага, там вверху с каждой стороны есть плотно пригнанные защёлки, надо просунуть под закрывающие их пластины пальцы и вытолкнуть стенку. Всё просто.Действительно просто. Если бы Гендо так не поспешил с проверкой или если бы её проводили не налоговики, а Рей и Лэнгли, то можно было бы закончить всё намного быстрее и проще. Yamanouchi была бы у них в руках. И Синдзи остался бы жив.– Это всё?– Пока что да.Рей встала и собралась уходить.– Ну что, я чист? Я больше ничего не должен?– Должен. Шлюхи отрабатывают своё.***В участке Лэнгли роется в ящиках Рей.– Ты всё бухло выбросила? – спросила она, заметив Рей в дверях.– Да. Ты давно вернулась?– Только что, – Лэнгли прошла за свой стол и упала в кресло, закрыв лицо руками. – Господи…Рей заметила какую-то обречённость в лице Лэнгли.– Что случилось? – спросила она, пододвигая к Лэнгли стул. – Расскажи мне всё. Не бойся.Лэнгли запрокинула голову и шумно втянула воздух.– Я убила человека. Я стала соучастником в заказном убийстве! – голос Лэнгли сорвался.– Тише-тише.Рей поманила её к себе. Лэнгли прижалась и всхлипнула.– Я убила человека, чтобы нам достали эти чёртовы бумаги.– Кем он был?– Я не знаю. Итальянец, шестёрка.– Ты думаешь, он этого не заслуживал? Думаешь, он никогда не делал ничего плохого? Был невиновным?– Не думаю…– Он сам выбрал свой путь, он знал, чем всё закончится, – продолжала Рей, успокаивая Лэнгли. – Если ты решаешь перешагнуть через чужую жизнь ради своей выгоды, то ты недостоин жить. Он сделал этот выбор. У тебя был выбор?– Да, я могла развернуться и лететь обратно.– Поэтому тебе сейчас так плохо. Но подумай вот о чём: ты сделала это ради себя? Нет, ты сделала это ради благого дела. Тебя вынудили. Те, кто убивает, не из самозащиты, а потому что они получат за это деньги или кому это доставляет удовольствие – самая отъявленная мразь из всех. Ты не должна сожалеть. Нам приходится делать много мерзких вещей, чтобы другие могли спокойно спать. Ты просто привела приговор в исполнение раньше срока. Так совпало. Ты не сделала ничего действительно плохого. Подумай и том, что ты, скорее всего, спасла несколько жизней там в Эл-Эй, не говоря уже о том, скольких это спасёт здесь у нас. Знаешь, что лежит у меня на столе? Список. Список сотрудников Yamanouchi, которые наиболее уязвимы и на которых можно надавить, чтобы они дали показания. Они преступники? Нет, у них нет ни одной судимости, нет ни одного привода – они всего лишь люди с обычными жизненными проблемами, которые им помогли решить. Вот это действительно отвратительно, Аска, отвратительно и неправильно, что нам придётся это делать. А то, что тебе так плохо, значит, что ты ещё не прогнила насквозь, как это случается со многими. К сожалению, в этом мраке не будет просвета, пока мы не закончим.***Лэнгли отпустило намного быстрее, чем ожидала Рей. Тем, кого она знала, и кому приходилось убивать в первый раз, требовалось больше времени, чтобы вернуться в нормальное русло. Видимо, на Лэнгли подействовали её уговоры. Она приняла точку зрения Рей, и это ей помогло. Она приняла точку зрения Рей, которая давно перестала служить ей самой надёжным убежищем. Но хоть кому-то это помогло.Ёри согласилась попытаться сфотографировать книги, если появится возможность. Рей объяснила ей, как снимается стенка, и что ей нужно делать. Ёри ответила, что сделает всё, что сможет. Ей тоже не улыбается перспектива попасться.Лэнгли рассказала о том, что ей удалось узнать в Эл-Эй про заказ. Рей тайком сравнила цифры – оказалось, что всё совпадает до последнего цента. Всё, через что Лэнгли пришлось пройти, оказалось напрасным. Они могли запросить те же документы официально, а так у них появилось уже не нужное подтверждение наличия теневой бухгалтерии.Она передала слова Агнолли только через несколько дней, не говоря, что узнала про подлинные книги ещё до возвращения Лэнгли. Ей не нужно об этом знать.Ждать, пока Ёрико сможет сделать фотографии, можно было бесконечно долго, но и даже в этом случае наличие свидетеля, который сможет поддержать обвинение в зале суда, который расскажет, как всё происходило внутри компании, было просто необходимо.Черновой вариант Рей закончила за день, ещё день на проверку, и осталось только четыре имени. Лэнгли подключилась к работе и раскопала всё, что только можно было по каждому из них.Им придётся заняться грязной работой. Им всё-таки придётся пройти по списку.***Первый – Тайзо Сугимура – захлопнул дверь, как только узнал, кто они. Он даже не стал разговаривать. Его лицо просто искривилось в гримасе отвращения и ненависти, и он хлопнул дверью.– Что ж, ещё три, – сказала Рей.– И не факт, остальные не поступят так же, – ответила Лэнгли.– Слушай, ты можешь по пути обратить внимание на едущие за нами машины?– Да, а что?– Может у меня разыгралась паранойя, но мне кажется, что за мной или за нами следят. Причем достаточно давно.– Хорошо, я гляну.Карл Охман жил в пригороде, в милом небольшом домике. Лэнгли припарковалась на тротуаре напротив дома. Газон был аккуратно подстрижен, кое-где по краям домика виднелись следы свежей краски. На углу крыши была разобрана черепица. С заднего двора доносился детский смех.Рей снова почувствовала отвращение к себе. Она перевела взгляд на Лэнгли – та чувствовала то же самое.Они позвонили в дверь.Им открыл немолодой лысеющий европеец в сильных очках.– Здравствуйте, мы из полиции. Мы хотели бы поговорить с вами, мистер Охман, – начала Рей.– Конечно, проходите, – он посторонился.Он провёл их в гостиную, пододвинул кресла.– Чай, может быть, кофе? – спросил Охман.– Нет, спасибо. Мы бы хотели поговорить с вами насчёт вашей работы. Вы ведь знаете, в чём подозревают компанию и конкретно ваш отдел?– Да, но… – его прервал звонок телефона. – Одну минуту, извините.Его ответы были хорошо слышны: ?Да, спасибо, они уже здесь… Да, я знаю… Хорошо… Спасибо, что позвонил?.Рей с кислым лицом опустила большой палец вниз.Он вернулся к ним.– Да, я знаю. Я читаю газеты и слушаю радио. Но я не могу вам ничего рассказать. Вы ведь понимаете, в закрытой секции мы занимаемся некоторыми секретными проектами, и подписываем бумагу о неразглашении, так что если я вам расскажу, то это будет преступлением, и вы прекрасно это знаете.– Знаем, – ответила ему Рей. – Но мы и не просим вас об этом. По крайней мере, сейчас. Расследование близится к завершению, и рано или поздно, вас вызовут в суд, а тут уже вам решать, как поступить. Вы можете остаться с компанией и рухнуть вместе ней, а можете пойти на сделку и поддержать обвинение. Я знаю, что у вас… непростое положение, но я могу пообещать вам, что без работы вы не останетесь и не будете нуждаться.– Нет, я так не могу. Кто же меня после этого примет? Я понимаю, что возможно поступаю неправильно, продолжая работать на компанию, но я так не могу. Я всего лишь делаю то, что умею, а заложить своего работодателя мне просто не позволит совесть.– Что-то ещё лет пятнадцать назад ты про совесть не думал, – процедила Лэнгли на немецком.Охмана словно ударили по голове.– Я не понимаю…– Прекрасно ты понимаешь, родной язык не забывается, – продолжила Лэнгли.– Но как вы узнали? – Охман всё ещё не мог оправиться от шока.– У меня тоже там остались друзья, а у них остались ваши дела. То, что вы умеете. Ваша жена знает? Ваши дети? Ваши друзья? Вы смотрите телевизор? Шоу ?Значок??Он опустил голову.– Моим внукам нравится…– Я работаю у них консультантом. Мы оба прекрасно понимаем, что это значит. У меня есть связи. Мы не можем вас арестовать или как-то привлечь за то, что вы отказываетесь сотрудничать, но я могу основательно покопаться в вашем прошлом, а потом отдать всё в газеты. Беглый нацистский преступник считал, что ему удалось скрыться. Неплохой заголовок, правда? Тем более, что вас остаётся всё меньше, и каждый на вес золота. Этакий вымирающий вид. Думаете, у вас после этого останется семья? Дети? Работа? Друзья? Вот о чём бы я беспокоилась, а не о том, что будет, если вы дадите показания против Yamanouchi. Карл выглядел совершенно разбитым. Только сейчас проступил его настоящий возраст, но он продолжил стареть прямо на глазах – и состарился до дряхлого старика.– Думали, вам удастся скрыться? Думали, можно бегать вечно? – продолжала Лэнгли.– Вам есть, что сказать? – спросила Рей, делая знак Лэнгли, чтобы та немного отступилась.Охман пролепетал что-то невнятное.– У вас есть время подумать, мы не торопим вас. Вот моя визитка, перезвоните, когда примете решение. Они вышли на крыльцо и, не сговариваясь, достали сигареты.– Отвратительно, – прошептала Рей.– Ты жалеешь не того, – Лэнгли покачала головой и указала пальцем на дом. – Он – бывший нацист, ты не знаешь, что он творил там, у нас на родине.– И не хочу. Мне кажется, на сегодня хватит.– Я тоже так думаю.***Охман перезвонил намного раньше, чем они ожидали. Рей сняла трубку. Нетвёрдым голосом он сказал, что согласен, и добавил, что им нужно кое-что обсудить. Он случайно слышал, как его начальник обсуждал убийства, совершённые под действием какого-то наркотика.На Рей это подействовало как красная тряпка на быка.Охман требовал укрытое, но при этом людное место, чтобы он чувствовал себя в безопасности. Лэнгли предложила переулок у ?Саншайн? – там всегда по вечерам полно народу, небедного причём, и район неплохой. Он согласился.Рей еле дождалась вечера. В назначенное время она первая сбежала вниз к машине и запрыгнула за руль.– Сейчас или никогда. Либо мы сейчас заканчиваем оба дела, либо мне придётся уйти. Я так больше не могу. Это дело, о котором предупреждают новичков, и которого боятся старые копы. Оно меня доконает, я не смогу…– Не надо так, Рей, всё будет хорошо. Мы разберёмся. Я с тобой, помнишь? – Лэнгли ободряюще улыбнулась ей и положила свою руку поверх её. – Всё будет в порядке.Рей свернула в переулок у ресторана. Фары высветили стоящую там машину. Рей мигнула фарами – ей ответили тем же.– Пошли, – она погасила фары и вышла из машины.Вспыхнул дальний свет.Рей заслонилась рукой.Переулок взорвался выстрелами. Брызнуло лобовое стекло.Рей спряталась за дверцей.Лэнгли – еще в машине – упала на сиденье, выхватывая пистолет.Вслепую стреляет в ответ и видит: Разбивается боковое стекло дверцы водителя. С цоканьем пуля пробивает дверцу.Цок – еще одна. Рей съеживается.Пытается стрелять в ответ. Цок, цок, цок – Рей падает. Сзади вспыхивают огни полицейской машины.Зычный крик: стреляйте по фарам! Ночь разрывает глухая очередь.Басовая партия – размеренный низкий, пульсирующий звук.Гаснут фары машины спереди.Хлёсткие щелчки пистолетов – перкуссия.Чихает заводящийся мотор. Стихает. Вой клаксона свингом довершает композицию.Лэнгли выползает из салона к Рей. Поскальзывается. Падает.Всё вокруг мокрое.Она переворачивает Рей на спину.– Рей, пожалуйста, не надо... – со слезами в голосе. – Рей, только не так... Рей моргает. Рей кашляет потоком крови. Рей затихает.Сквозь пелену на глазах Лэнгли видит Аобу, у него в руках еще дымящаяся винтовка.– Ваше расследование официально закончено. Вы отстранены. PSB забирает дело, и PSB занимается расследованием деятельности вашего отдела…Он хочет продолжить. Его перебивает женский крик. Лэнгли слышит их где-то далеко-далеко. – Оставь её в покое! Ты что, не видишь, каково ей сейчас?Очень далеко. Не здесь и не сейчас. Где-то далеко – среди гремящего джазом реквиема перестрелки.Заголовок и подзаголовок Mainichi shimbun:"Детектив погибает в перестрелке"Детектив третьего класса Аянами Рей погибает от рук наёмных убийц.2-е июня 1958-го годаЗаголовок и подзаголовок Asahi shimbun:"Перестрелка возле ресторана ?Саншайн?. Есть жертвы"Пресс-служба сообщает о гибели полицейского и нескольких прохожих2-е июня 1958-го годаЗаголовок и подзаголовок Asahi shimbun:"Это было хорошо спланированное нападение в старом стиле"Сотрудник PSB и участник тех событий даёт комментарии.3-е июня 1958-го годаЗаголовок и подзаголовок Mainichi shimbun:"Волна насилия захлёстывает город"Полиция отказывается комментировать ситуацию.4-е июня 1958-го годаЗаголовок и подзаголовок Asahi shimbun:"Гангстер убит в своей квартире"Полицией было обнаружено изувеченное тело Джиованни Агнолли. 4-е июня 1958-го годаЗаголовок и подзаголовок Asahi shimbun:"Вдова сына Икари Гендо покончила жизнь самоубийством"Миямото Ёрико найдена мёртвой. Полиция предполагает самоубийство.4-е июня 1958-го годаЗаголовок и выдержка из статьи Asahi shimbun:"PSB созывает пресс-конференцию"PSB проведёт собственное расследование причин перестрелки у ?Саншайн?. Также будет рассмотрена деятельность, так называемого, специального отдела по борьбе с наркотиками. Бюро подозревает, что его деятельность служила лишь прикрытием для махинаций Икари Гендо. У нас есть свидетельства преступлений, совершённых сотрудниками отдела… 5-е июня 1958-го года***Стук в дверь. Нетвердой походкой Лэнгли добирается и открывает. На пороге Мисато. В руках пакет.– Слушай, я знаю, что мы друг друга ненавидим, но нам сейчас плохо, а мне больше не к кому пойти. Чем каждому напиваться в одиночестве, давай забудем про наши разногласия хотя бы на день. Ради неё.Лэнгли молча впускает её внутрь. Мисато проходит на кухню, распаковывает сумку.Они садятся за стол. Они возвращаются в прошлое. В её прошлое. И Рей снова оживает в их воспоминаниях. Рей, которую они никогда не знали. Рей, которая была Мисато как родная дочь, ведь та была бесплодна – единственная дочь.Рей, которая была возлюбленной Лэнгли – одна и единственная.Рей, которая взяла в руки оружие и убила человека в двенадцать лет – жизнь, начавшаяся насилием. Рей, которую изнасиловал её напарник.Пробел в личном деле на семь месяцев, выкидыш и вечный вопрос ?В кого она стреляла осенью 56-го??. Сама Рей прекрасно знала ответ.В своего напарника. Его убил не Гензо Курита – его убила сама Рей. Все знали. На нестыковки в её версии закрыли глаза.Жизнь, начавшаяся насилием, жизнь, состоявшая из насилия любого рода. Насилие было единственным постоянным спутником Рей.И оно не оставило её до самого конца. ***Кто знал обо всем? Кто имел на нее зуб? Кто достаточно самоуверен, чтобы пойти на убийство копа? Судзухара. Он единственный сохранил независимость. Его не трогает ни Карбо, ни Кадзуо. Они не указывают ему, что делать. Он работает на себя. Он может вести дела с кем захочет.Судзухара – Рей кинула его с Агнолли. Судзухара следил за ней. Судзухара узнал правду. Судзухара сдал их. Судзухара убил Агнолли – его нашли в квартире с отрезанным членом во рту. Никто не переходит дорогу Судзухаре.А что если это не он? Что если это всё-таки Yamanouchi? Это было бы удобно для него, но убить сына главы отдела, участие которого минимально, и убить копа – это разные вещи. Это прямо указало бы на них.Судзухара – черт бы тебя побрал, Судзухара.– Я буду без оружия. Мне нужно только поговорить, – сказал Судзухара по телефону.– Конечно, парни у Саншайн тоже хотели поговорить, просто мы друг друга не поняли.– Послушай, я понимаю, у тебя есть повод не доверять мне и подозревать ловушку. Но расследование окончено, всё кончилось. Мне незачем тебя убивать, к тому же, если бы я хотел тебя убить, стал бы я приглашать тебя на встречу? Лэнгли почувствовала, что он прав. Если учесть, что до сих пор не могут доказать его причастность даже к убийствам в людных местах, то ему совершенно незачем пытаться выманивать её из дома, а значит это ее шанс.– Я действительно хочу объясниться, расставить, так сказать, все точки над i. Да, это можно сделать и по телефону, но я не думаю, что это будет правильно. Такие вещи надо обсуждать при личной встрече. К тому же, ты сейчас под личной защитой Кадзуо. Если кто-то посмеет хоть пальцем тебя тронуть, то пожалеет, что вообще вылез на этот свет.– Где ты хочешь встретиться?– Строящийся жилой комплекс на севере города.Лэнгли громко фыркнула в трубку.– Серьёзно?– Да. Можешь хоть всё полицейское управление с собой брать, я клянусь – я тебя не трону. Никто не тронет. Просто, это… очень личное. Я хочу кое в чем тебе признаться. Помимо всего прочего, каждый знал – Судзухара человек слова.Лэнгли оставила машину у обочины и пролезла под ограждение.Медленно, прислушиваясь к звукам, она поднималась по лестнице. Наверху её встретил Судзухара. Он был один. Он поднял руки и снял пиджак.– Можешь обыскать меня, если хочешь.– Я верю тебе. Ты держишь слово.Он согласно кивнул.– Я мог бы сказать, что соболезную твоей утрате, но это было бы неправдой. Уж прости меня, но она получила то, что заслужила.Лэнгли еле сдержалась.– У нас был с ней уговор, – продолжал Судзухара, – но она обманула меня. Возможно, в другой ситуации я бы понял, но не тогда, когда дело касается моей сестры. Этот гомик Агнолли посмел поднять на неё руку. Мне пришлось искать его самому, и что же я вижу – коп, который пообещал мне, что найдёт его, сам с ним разговаривает. И, как я понял, она завербовала его как информатора. Я понимаю, тебе сейчас сложно. Это почти то же самое, что потерять родственника. Но ты должна понимать и другое: есть кое-что выше наших привязанностей.Лэнгли посмотрела на город. Судзухара только что подписал себе приговор. Он признался.– … в таких делах не может быть ничего личного – это только би…В руке Лэнгли сверкнул нож, и она сразу же вонзила его по самую рукоять. Глаза Судзухары округлились от удивления. Лэнгли рванула нож вверх, вспарывая ему живот.– Ты не прав. Ещё как может, – прошипела она и столкнула тело Судзухары с крыши.Она не чувствовала угрызений совести. Рей помогла ей разобраться с тем, кого стоит жалеть, а кого нет.Внизу, скрестив на груди руки, её ждала Рыжая.– Какого…– Полегчало? – спросила она.– Какого хрена ты тут делаешь?– Присматриваю за тобой, что ж ещё. Тебе нужен был козел отпущения, вот я и спрашиваю: тебе полегчало?Лэнгли отрицательно помотала головой.– А что если я скажу тебе, что это не он сдал вас? Вас сдал Тайзо, он позвонил остальным только после Нагисы. А там уже понеслось. Судзухара никогда с ним не контактировал. Ни с ним, ни с кем-то из его людей. Мы следили за ним. Мы узнали его лучше, чем он знал себя сам. Знаешь, что ему надо было? Он запал на тебя. Он хотел тебе в этом признаться. Лэнгли пожала плечами.– Теперь это не имеет значения. Гендо не нашли?– Ищут, но вряд ли его найдут. Он связался с теми, с кем не следовало связываться. Знаешь, из-за чего всё началось? Он проиграл тендер, а потом нашёл хороший предлог, чтобы начать вставлять палки в колёса Yamanouchi. На твоем месте я бы сваливала отсюда. Из страны я имею в виду. PSB не станет вызывать тебя в качестве свидетеля, я замолвлю словечко. Фуюцки будет достаточно.– Именно это я и собираюсь сделать, но есть еще пара неоконченных дел.