Португалия/Канада (G) (1/1)

Мэтью не помнил, откуда в его доме появился отрывной календарик: то ли вещица была презентована кем-то из дальних родственников, то ли приобретена им самим на сдачу в книжном магазине. Уильямс вообще слабо понимал, кому календарь может понадобиться сейчас, во времена, когда дату можно спокойно узнать куда более цивилизованным способом… Но для него всё изменилось.В одно прекрасное утро Мэт понял, что календарик может понадобиться вовсе не для того, чтобы узнавать дату – он может служить чем-то вроде зарубок на деревце для человека с необитаемого острова, считающего дни до спасения. Впрочем, эта метафора была слишком возвышенной, но общий её смысл вполне устраивал канадца.В конце июня, 25.06.12, ровно в 15:00 (плюс-минус пару минуток) на вокзал Оттава Стейшен прибудет поезд Нью-Йорк-Ниагара-Оттава, привезя из соседних Штатов дорогого Уильямсу человека. На целых две с хвостиком недели! Спустя почти полгода разлуки (колледж не всегда позволял видеться, когда это могло заблагорассудиться).

Тщетно Мэтью пытался успокоить себя тем, что его собственное желание приблизить эту дату ничего не изменит. Но вот календарик помогал хоть как-то отвлечься: чувствуя какое-то лёгкое и приятное волнение каждый раз, когда Мэт отрывал бежевый листик с датой, он вовсе перестал замечать, как невольно улыбается.

Это была уже настоящая традиция: канадец подбегал к календарику каждое утро в одно и то же время. Не утруждая себя тем, чтобы переодеться, прямо в пижаме, а иногда даже забывая надеть тапочки, он радостно скакал со ступенек на первый этаж, направляясь прямиком на кухню. Может, было бы даже удобнее, находись календарь чуть ближе, но Уильямсу даже нравился сам процесс: вот так вот, каждое утро топать по привычному пути, прекрасно понимая, что ему предстоит сделать, и что это действие должно означать.Но этой традиции не было суждено существовать веками. Двадцать пятое июня как-то само собой пришло в его родную Канаду, так и оставшись навечно запечатлённым на листке календаря (теперь в отрывании листика уже не было нужды).

Мэтью даже не сразу поверил в то, что его ожиданию почти пришёл конец. Он был счастлив примерно так же, как и ребёнок, издали приметивший под рождественской ёлкой громадные коробки с бантами: ещё десять шагов – и он узнает, что ему принёс добрый Санта.Пусть Уильямс и без того всегда любил чистоту и порядок, но ещё никогда он не убирал дома с таким удовольствием. А ведь впереди было так много других дел: сбегать в магазин за продуктами, наготовить кучу обещанных Джонсу вкусностей… Но это не казалось особым затруднением. Главное, что Фред уже вечером будет уплетать эти вкусности вместе с ним.Пожалуй, он и правда был влюблён в него по уши, как бы это ни было предосудительно, учитывая их родственную связь. Наверное, даже сам Мэтью готов был признаться себе в этом. Ещё с детства, когда Джонс на лето приезжал сюда, в этот дом, погостить к тёте (теперь-то в этом доме Мэт живёт один, уже без родителей), канадец был невероятно счастлив. Приезд кузена всегда означал конец унылым будням, проводимым за учёбой, уроками музыки, которые так старательно навязывала ему мама, и прочими заботами, казавшимися ещё более скучными, чем они есть, когда приходило время авантюр и приключений. Наверное, он и полюбил Альфреда именно за то, что тот способен был заставить канадца открыть для себя второе дыхание и начать чувствовать себя действительно живым.

Но у всего есть свои недостатки, а в особенности, у Джонса. Мэтью никогда не считал себя капризным или ревнивым, но тот факт, что Альфреда порою было трудно найти, и легко потерять (как бы ванильно это ни звучало), доставлял массу неудобств. Казалось, природа вообще лишила его способности находиться в одном месте больше десяти минут. Так, только собравшись отправиться с кузеном в парк, Мэт мог через пять минут обнаружить, что тот успел исчезнуть из дому с кем-то совершенно посторонним: то ли гоняясь за соседской кошкой, то ли убредая играть в приставку с соседским мальчиком. А от соседей-то не спрячешься, а тем более, не спрячешь кого-либо другого!Но сейчас всё должно было быть иначе: Джонс сам пообещал, что целых три дня никуда не убежит из дому, полностью посвятив их Уильямсу. Он обещал рассказать о своей недавней поездке в Лондон; он обещал пересказать пару десятков безумных историй о его приключениях в колледже; он обещал захватить с собой тонну дисков с новейшими клёвыми фильмами о пришельцах и супергероях; он обещал…- Йо, Мэт! Я тут подумал, и решил: а почему бы нам не забабахать вечеринку на весь квартал?Минутой раньше канадец не мог даже заподозрить, что захочет удавить Альфреда сразу после его приезда.Но отказывать Уильямс не умел, а особенно, Джонсу.

?Он ведь просто не понимает, что меня не очень-то интересует вечеринка. Он просто хочет как лучше, но не понимает… Да ладно, мы ведь так давно не виделись! Подумаешь, можно посвятить денёк вечеринке, если его это и правда так порадует.?********Слишком много людей. Кажется, часть из них Мэтью вообще видит впервые. Тем не менее, политика ?приходите все, и не забудьте взять своих друзей? была вполне по душе Альфреду. Ночь определённо грозила казаться бесконечной. Кажется, в общем за всю вечеринку Уильямс видел кузена от силы минут двадцать.

?Ну да ладно, - продолжал утешать себя Мэтью. – Подумаешь: мы ведь давно не виделись, а он наверняка устал от учёбы, так что нет ничего плохого в том, чтобы порадовать его такой мелочью?.Время словно опьянело за компанию с десятками приглашённых: во всяком случае, Мэт уж перестал гадать, сколько часов осталось до утра. Музыка била невидимым молотком по голове и, кажется, всему остальному, но сначала это всё даже нравилось. Было весело в срочном порядке бегать по магазинам, приглашать едва ли не каждого встречного; было здорово окунуться в совершенно незнакомую и безумную окружающую атмосферу, заполненную музыкой, приглушённым светом и полностью хаотичными движениями окружающих; было здорово… пока Метью не осознал, что в этом доме с кучей людей он, по сути, сидит в полном одиночестве.Около трёх утра, когда пожилая соседка Гераклида Капуси, сетуя на то, что её кошечки не могут уснуть из-за этого балагана, пригрозила вызвать полицию, шумную вечеринку пришлось в срочном порядке завершить. Канадец вовсе не ощутил чего-то вроде злорадного облегчения: напротив, он решил, наконец, обратить на себя внимание компании и предложить до утра посмотреть что-нибудь из последних нашумевших фильмов, но идею то ли не услышали, то ли не одобрили – в любом случае решено было отправляться в сторону какого-нибудь заведения с более долгим графиком работы. Где-то в глубине души Уильямс знал, что подобное предложение встретят с куда большим ажиотажем, и это было даже к лучшему: ссориться с обитателями улицы ему не хотелось, а в полной тишине, даже с фильмом, такая толпа бы точно не усидела. Он даже смог найти для себя другие плюсы в ситуации: в конце концов, в ночном клубе он был один раз в жизни, и то года два назад, а ведь всё когда-либо нужно испробовать. Тем более, в клубе компания уж точно немного раствориться среди других людей и, может, Мэт сумеет, наконец, выловить Джонса…- Хей, Мэт, я же забыл! Так это сегодня к нам твои должны нагрянуть, да? Круто, что я вспомнил: вот бы нам устроили, если бы не застали на месте! – Альфред засмеялся, явно довольный своей памятью. – Слушай, а ты можешь сам тут всё убрать, ок? Ну, просто стрёмно будет, если я всё это замутил, а теперь оставлю ребят, и…Дальнейшую речь Джонса канадец уже не слушал, второй раз за день борясь с желанием его удавить. Видимо, Мэтью всё-таки кивнул, или Фред решил, что молчание это знак согласия – в любом случае, когда вся компания начала поспешно покидать дом, Уильямс, из окна глядя в спину кузена, обнимающего за плечи какую-то девушку и явно оживлённо что-то ей повествующего (вероятно, о тех приключениях в колледже, о той поездке в Лондон и о тех чёртовых фильмах, о которых он должен был бы ему рассказывать!),он всё ещё боролся с желанием запустить ему в голову близ стоящей копилкой. Но милая мордочка белого медведя-копилочки всё же сумела остудить его пыл.?Кажется, это Фелиция. Он ведь с ней вместе учился, и к тому же, они всегда неплохо ладили. Нет ничего плохого в том, чтобы поболтать с подругой, тем более что с ней-то он не общался куда дольше, чем со мной. Да и на счёт уборки… Тут, конечно, капитальный погром устроен… но мне всегда нравилось убирать. А если бы Альфред остался, мы убирали бы в разы дольше: от него в этом деле пользы очень мало. Так что это даже к лучшему.?Но самоутешение на этот раз действовало не так уж сильно.********Уборка всегда его успокаивала. Всё это приносило какую-то странную радость его внутреннему чувству эстетики: расставление вещей по местам, приведение дома в порядок, когда всё сияет чистотой… Но уборку в четыре утра доселе он ещё не практиковал. По хорошему, Мэтью стоило бы попросту лечь поспать: утро вечера мудренее, и всё такое. Но канадец решил не откладывать столь масштабное дело в долгий ящик, да и продолжал надеяться, что и на этот раз сам процесс уборки немного его успокоит.Прохлада ещё не проснувшегося ото сна утра окутала Уильямса, стоило ему перейти порог дома. Он слегка поежился и решил поскорее завершить своё пребывание на улице, торопливым шагом топая к мусорному баку с парочкой громадных пакетов.Отчего-то холод не заставил его проснуться, и теперь канадец чувствовал, что дома, в тепле, его точно уж вырубит. Но внезапный оклик на миг отогнал дремоту:- Господи, а я-то думал, мне одному может приспичить в начале пятого шататься по двору.Будь Мэтью чуть менее сонным, ему бы и оборачиваться не пришлось, чтобы понять, кому принадлежит этот голос: в принципе, в том, чтобы встретить португальца, копошащегося возле своего любимого мотоцикла,на улице в такую рань, не было чего-то особенно подозрительного. Армандо вообще редко можно было наблюдать достаточно долго на одном и том же месте, как и Джонса, но с той лишь разницей, что португалец постоянно куда-то уезжал, а не уходил.

- А я не шатаюсь: я мусор выношу, - сдерживая зевоту, пробормотал Уильямс, окидывая заинтересованным взглядом Тейшейра: тот явно в очередной раз собирался куда-то отправляться.- Менее странным от этого ты не кажешься, - хохотнул Армандо в ответ, но, видимо, отметив некоторую мрачность давнего друга, слегка нахмурился. - Эй, Мэт, а что это у тебя с лицом? Тётушка Капуси решила оставить тебе своих котов на ближайший уик-энд?

Паренёк лишь вздохнул в ответ:- Да лучше бы оставила… Я люблю котов: они милые.- Так, всё это начинает беспокоить куда больше: если котов тебе не оставляют (пусть даже ты их и любишь), то скажи, будь добр, отчего тебе приспичило убираться до восхода солнца, сопровождая весь процесс с настолько траурной физиономией?- А ты был бы веселее, если бы убирал в такую рань? – попытался увильнуть от ответа канадец, но этот ход ему не особо удался.- Ладно тебе мяться, как худеющая перед пироженкой, чёрт тебя побери! – раздражённо хмыкнул парень, отбросив в сторону напрочь убитую жизнью тряпку, которой он, видимо, протирал байк. -Что стряслось в твоей нелёгкой жизни? Что за мусор с утра пораньше, что за абсолютно кислое лицо?Уильямс редко жаловался на жизнь: в крайних случаях он просто сам доказывал себе, что дела у него не так уж и плохи. Впрочем, мало кто вообще интересовался его делами. То ли от такого неожиданного участия, то ли от гложущей его до сих пор досады, Мэтью решился изложить другу суть проблемы, не особо вдаваясь в детали, чтобы избежать излишней драматизации (ему вовсе не хотелось изображать себя таким уж мучеником).Но, по-видимому, и без деталей Армандо вполне проникся проблемой:- Ох… Давно подозревал, что Джонс – тот ещё засранец. Итак, не зря, видимо, у тебя лицо человека, нашедшего мёртвого Бэтмена в душе…В ответ Мэт вздохнул, отводя взгляд к оживающему красками горизонту. Только воспоминаний о супер героях ему ещё не хватало.- Ну, давай, ещё и заплачь, - опередив желания Уильямса, беззлобно проулюлюкал португалец. -Эй, не ной – песню спой!Мэтью лишь грустно улыбнулся, умилившись как всегда нескладным попыткам утешения, предпринятым Армандо: кажется, подобные ситуации как ни что иное заставляли португальца чувствовать себя не в своей тарелке.- Тупенькая рифма вышла, да? – усмехнулся Тейшейра собственной неловкости. - Но это ведь не делает меня менее крутым, надеюсь? – с наигранным пафосом на лице он пнул канадца плечом.Улыбаясь чуть шире всё той же вымученной улыбкой, Мэтью в очередной раз вздохнул:- Ну ты и дурак, Армандо, - беззлобно выдохнул он.Но португальца это явно не обидело: кажется, именно в этот момент он окончательно решил для себя какую-то важную проблему.

- Ладно уж, пошли. - Слегка ущипнув канадца за щёку, проговорил он, кивнув в сторону мотоцикла. - Дорога не ждёт, помнишь?Мэту не нужно было много времени, чтобы понять, к чему клонит его друг.- С ума сошел? Мне же ещё дом убрать нужно… и ещё кучу всего…Но они оба прекрасно понимали, что подобные аргументы сейчас ничего не стоят.- А не пошло бы оно всё...а? – Армандо усмехнулся своей фирменной солнечной улыбкой, способной заразить кого угодно энтузиазмом её обладателя. – Тут, вон, замечательный рассвет намечается: романтика, умопомрачительная красота пробуждающейся природы, и все дела - это тебе не пивные бутылки из дома вытаскивать.По инерции в ответ Мэтью отрицательно покачал головой. Но хитро сощуренные глаза португальца явно не допускали возможности отказа.- И правда… почему бы не перенести всё это? – внезапно для самого себя пожал плечами Уильямс, чувствуя, как жизнь в нём вновь неторопливо просыпается. -Всё, что нельзя сделать сегодня – можно сделать завтра, так?- Вот, хоть нормальной жизненной философии тебя научил, - усмехнулся в ответ Тейшейра.********Холод начал понемногу отступать. Сперва он превратился в некую однородную колючую массу, что неприятно обволакивала тело и щипала лицо, но после Мэт просто перестал его замечать. Тем более, что забот у него стало куда больше.И без того несчастный, канадец в который раз пожалел о том, что принял предложение Армандо, полностью наплевав при этом на крики всех внутренних систем безопасности, разрывающихся теперь от собственного негодования. Теперь-то Мэт понял, в чём была суть их возмущений. Во всяком случае, когда их транспорт беспардонно проигнорировал призыв остановиться от недавно проснувшегося светофора, а чувство законопослушного паиньки-гражданина хотело было вылиться наружу, оно тут же было сослано куда-то в область желудка вместе с остальными мыслями, ледяным комом сжавшмися внутри канадца, стоило байку с бешеной скоростью пуститься вниз по пустынному шоссе.- Господи, Армандо! Ты совсем сумасшедший! – прокричал канадец прямо на ухо безумцу, надеясь то ли заглушить двигатель, то ли убить силой своего голоса горе-приятеля.- Спокойствие, Мэтти. Это – только начало! – засмеялся в ответ португалец.А слова он на ветер никогда не бросал.Только эта мысль заставляла Уильямса, и без того едва живого, что есть силы вжаться в широкую спину Армандо, намертво вцепившись пальцами в его куртку. И плевать, как это выглядело: держаться за сидение он боялся куда больше, чем выглядеть слегка нелепо.Это было жутко и весело одновременно, и такая смесь лишь заставляла сердце колоться в разы сильнее. Он даже не знал толком, куда конкретно держит путь португалец. И этот вопрос как-то не особо его волновал. Пока не важно, что хотел показать ему Армандо -главными сейчас казались те странные эмоции, которые он испытал.Мэтью всегда пугала и завораживала скорость. Отчего-то канадец был убеждён, что она создана уж точно не для таких как он. Уильямс считал, что наверняка попал бы в какую-нибудь передрягу, будь на месте любого автогонщика, или жокея, или, тем более, пилота.Он даже не знал, откуда в нём появилось это убеждение: может, его поселила излишняя опека родителей, или же лёгкая боязливость перед окружающим миром, или просто ощущение того, что он всегда и во всём хуже окружающих. Но, может, он когда-нибудь сумеет что-то изменить?Теперь рёв двигателя уже не давил на слух – он словно слился с ними, стал чем-то естественным. Как ветер, бьющий прямо в лицо. Как улыбающийся янтарём свет солнца, только-только пробудившегося ото сна. Гул мотора заставлял представлять себя летящим на реактивном самолёте, на том, что канадец однажды видел на военном параде. И это было… пугающе восхитительно.Погода была отличной, пусть и ночная прохлада пока не спешила отступать: разгорячённый поездкой, Мэтью по-прежнему продолжал её не замечать, даже когда они остановились, и ветер, разгуливающий на пустующем пространстве равнины, принялся усиленно трепать его волосы. Он вспомнил о погоде лишь когда Тейшейра услужливо набросил на его плечи собственную куртку, полностью игнорируя протесты канадца. Но теплее действительно стало.Да, они немножко опоздали, и солнечный диск уже наполовину показался из-за горизонта, продолжая стремительно быстро отвоёвывать законное пространство у ночи. Тучи горели малиновым цветом, выглядя как-то сюрреалистично на всё ещё бледном небе, и Мэтью запоздало пожалел, что не имел привычки всегда носить фотоаппарат с собой. Впрочем, вряд ли бы техника смогла передать все те цвета, что окрашивали небо и землю как в волшебной раскраске.Конечно, он встречал рассвет вовсе не впервые: участвуя в безумных авантюрах Альфреда, Мэтью видел восходящий огненный шар солнца и с крыши своего дома, и с плеч здоровенного памятника в центральном парке, и с пустынного шоссе за городом, и даже из окна дома, где якобы обитали призраки. И те рассветы ничем не были хуже того, что сейчас видел он. Но дело было в другом. Только сейчас Мэтью начал понимать, что так долго был уверен в том, будто восход солнца можно встречать лишь в компании Альфреда, будто небесное светило без его присутствия откажется украшать утренний небосвод собой. И пусть рассветы – это лишь романтичная мелочь… но таких мелочей в жизни Уильямса было совсем немало, и каждую из них, вполне ему доступную, он упорно не замечал, если рядом не было Джонса.Может зря он потратил столько времени, ожидая непонятно чего? В самом простом дне можно найти десятки маленьких, но волшебных моментов, как вот этот рассвет, например.

Он всегда представлял Альфреда идеальным, потому что он был другим, совсем не таким как Мэтью. Но каждый раз, стоило Джонсу немного отойти от образа идеала, расходясь с представлениями Мэта, канадец тут же находил оправдание этому сбою извне.Нельзя было винить Альфреда, ведь это – его характер, без него он вовсе не был бы собой. Просто Уильямс начал пририсовывать ему те черты, которых у него и не было. Он любил его, потому что тот способен был заразить его безумной энергией, казавшейся магической. Но ведь эту энергию можно было научиться вырабатывать самому.

А научится чему-нибудь никогда не поздно, если есть желание.- У меня просто негласная традиция, - нарушил слишком затянувшееся молчание Армандо, усаживаясь на изумрудного цвета траву, кое-где блестящую капельками росы. -Я езжу встречать рассвет каждого двадцать третьего числа.Мэтью быстро оставил свои мысли, вернувшисьреальности, и что-то в словах португальца его явно настораживало:- Но сейчас же двадцать шестое, - осторожно решил уточнить Уильямс.- А я с пунктуальностью не очень дружу, - улыбаясь ответил португалец, совершенно не растерявшись.Мэтью лишь хихикнул в ответ, задумчиво глядя куда-то сквозь Армандо. Внезапная идея заставила его предложить:- Хочешь, подарю тебе отрывной календарик? Мне он вряд ли теперь понадобится.Тейшейра чуть дольше, чем следовало бы, внимательно смотрел в глаза Мэтью, а затем, мгновенно отогнав прочь внезапно нахлынувшую задумчивость, добродушно улыбнулся: - Будет продуктивнее, если ты сам мне об этом станешь напоминать.- Договорились, - показательно деловито кивнул Уильямс. - И что бы ты без меня делал? Вот так случайно встретил на улице – и обеспечил себя напоминаниями.На мгновение Армандо вновь стал серьёзным, и вновь так же быстро перевоплотился обратно:- Случайно? Ну ты и тормоз, Уильямс, – покачав головой, он ласково взъерошил волосы канадца.- Почему это? – удивлённо поинтересовался Мэт, расправляя растрепанную шевелюру.Армандо картинно тяжело вздохнул:- И этот парень говорил, что Джонс порою туго соображает.

Вокруг действительно было много всего, что оставалось для Мэтью Уильямса ранее незамеченным.________________________И не спрашивайте, почему именно Португалия. Просто я давно представляла себе его именно так. Ну а вообще, чисто для галочки, португало-канадские торговые отношения существуют. Им даже страничка в Википедии посвящена :D