Часть 2 (1/2)

Сентябрь, 20** год.Я на удивление спокойно приняла ее кончину, не устраивая истерик и сцен, которые так любят изображать среднестатистические актрисульки на Бродвее.

Мы похоронили маму на кладбище Лэйквью в Сиэтле. Пришло не так много народа, что меня, признаться, обрадовало. Никто не лез к Брэндону и Джулиану за автографами, не щелкал фотоаппаратом и не задавал глупых вопросов, типа ?Миссис Мур, а правда ли, что вместе с вами и Брэндоном в вашей кровати еще спит свиноподобный хряк??Во время церемонии я смотрела, как ни странно, не на гроб, не на матушку, а на Джулиана. На его лице, на котором обычно блуждала хитровато-пошлая улыбка, теперь легко можно было прочитать апатию и непробиваемое отупение. Губы сжались в одну нитку, глаза стали словно стеклянными, скулы стали выделяться больше, чем обычно, и мне показалось, что он постарел и похудел в одночасье.Какая-то жутко глупая мысль закралась мне в голову, когда мы нестройной процессией покидали территорию упокоения усопших. Я шла под руку с Брэндоном, который тоже имел вымученный и бледный вид, но до состояния его братца ему было очень и очень далеко.-Ты куда? – рассеяно спросил меня супруг, когда я мягко вывернула руку и отошла в сторону от идущих.-Сейчас… Хочу сказать кое-что Джулиану, - я повернулась и увидела Мура-старшего, который плелся позади всех и шаркал ногами, как древний старик, словно не хотел покидать кладбище.Я подождала, пока Джулиан подойдет ко мне и оторвет взгляд от созерцания своих новеньких лаковых ботинок, за которые он (бьюсь об заклад) выложил неприлично большую сумму.-Я сожалею, счастье мое… - Джулиан остановился, как вкопанный и, наконец, соизволил посмотреть на меня. – Я не знаю, что

еще сказать.Я слегка усмехнулась и взяла Джулиана за руку, пытаясь вытрясти из него нахлынувшую апатию, и потянула вслед за уходящими. Мысли превратились в желе, и я никак не могла четко сформулировать то, что вертелось в моем мозгу.

-Джулиан, не надо ничего говорить… В таких ситуациях вообще лучше молчать… Ну, мне так кажется, - я держала Мура за такие же замозоленные пальцы, как и у его брата. Вот только у Брэндона мозоли были на подушечках пальцев, а у Джулиана на сгибах. И все потому, что мой муженек играет на гитаре, а Джулиан сжимает палочки и бьет, как сумасшедший, по барабанной установке. Да, куда-то не туда меня тянет на похоронах моей матери.Джулиан молчал и смотрел вниз, на асфальтированную дорожку. Выглядел он так, словно недавно умер, и его забыли закопать. Он глубоко вздохнул и сжал мою руку, словно через этот телесный контакт он мог поделиться со мной всем своим отчаяньем и горем.Как бы это не кощунственно звучало, но Джулиан, практически незнакомый моей матери человек, выглядел более поникшим и расстроенным, чем я, родная дочь.-Слушай, Джулиан, посмотри на меня, - я дернулась и заставила Мура поднять на меня свои невидящие глаза. – Зачем ты так делаешь? Мне кажется, ты даже больше расстроен, чем я! Это ты должен оказывать мне поддержку, а не я тебе! Что такое? Нельзя же так убиваться из-за человека, у которого ты один раз поел блины!Все это прозвучало так грубо, но это должно было отрезвить Джулиана. Было так обидно смотреть на все его состояние, мне казалось, что он притворяется, да еще и переигрывает чуток.

-Черт возьми, какие блины… - простонал Джулиан и, вырвав руку, поднял глаза к небу, которое, как назло, было девственно-чистым, без единого облачка.Должен идти дождь, гроза, снег, метель, град – сама погода должна была взбунтоваться и переживать вместе с нами. Так показывают в голливудских фильмах.

Ничего этого не было.-А что тогда? – слегка удивилась я, и вдруг у меня зародились подозрения, которые показались мне полным бредом. – Джулиан?..-Глория, я как бы твой неофициальный отчим, понимаешь?

-Эй, вы идете? – крикнул Брэндон и помахал нам рукой. Господи, только бы он сейчас не подошел и не начал задавать вопросы! Тут на счастье у него затренькал мобильный телефон, и я еще раз удостоверилась в том, что Бог все-таки есть, хоть он и нечасто слышит наши мольбы.-Нет, Джулиан, я ничего не понимаю! – чуть не плача, проговорила я. – Объяснись!Джулиан посмотрел на меня, как на фанатку - малолетку, которая слезно просит у него автограф.-Тебе не идет черное, - вдруг ляпнул он, тыкая в меня пальцем и разворачиваясь, чтобы уйти.Я смотрела ему в затылок, на черный костюм из дорогой ткани и понимала, что за моей спиной все это время происходили нешуточные страсти.Джулиан позвонил мне спустя четыре дня, когда мы уже совершили многочасовой перелет и приземлились в аэропорту Сиднея. Он чуть ли не ревел в трубку, переливая свою неровную речь трехэтажными матюками. До меня только потом дошло, что Мур – старший пьян в дугу.Сквозь его сопливые слова я смогла понять, что он дома, в нескольких кварталах от меня. Меньше чем через полчаса я подъезжала на такси к его дому, стараясь прижать руки, чтобы они не так сильно дрожали.Пока таксист ловко сворачивал на аварийно опасных поворотах и пролетал на перекрестах под оглушающие свистки полицейских и гудки машин, я ногой отстукивала такт мелодии, которую недавно сочинил мой супруг. В голове проносились отрывки сотен мыслей, но я никак не могла подцепить ту нужную, на которой мне следовало сосредоточиться. Я успокаивала саму себя, что, мол, еду к Джулиану, чтобы отматерить его за пьянство и уложить в кровать эту бесчувственную скотину, но я прекрасно понимала, что лгу сама себе. Никакой благородной цели я не преследовала. На самом деле, мне до жути хотелось схватить этого ловеласа за ворот его дорогой рубашки от Джона Гальяно и хорошенько приложить пару раз об стенку, чтобы, наконец, он рассказал мне все.Неужели все это время Джулиан крутил любовь с моей мамой? Да это же просто ни в какие рамки не лезет! Безусловно, я понимаю, что личная жизнь она и называется личной только потому, что касается двух людей, но черт возьми… Брат моего супруга спит с моей матерью. Определенно, кто-то из нас сошел с ума.Я еще могу понять Джулиана. Быть может, ему было стыдно, и он не мог посмотреть мне в глаза. ?А знаешь, Глория, я уже пару месяцев сплю с твоей мамой. Изумительная женщина, ты на нее совсем не похожа…? - я бы, наверное, упала в обморок от такой реплики брата моего супруга.

Но почему молчала мама? Я ведь столько раз звонила ей, прилетала к ней в Сиэтл, а она даже словечком не обмолвилась! Я бы никогда не стала противиться счастью моей мамы и Джулиана. Хотя… Вдруг ладошки покрылись липким потом и купюра, которую я держала в окаменелых пальцах и которую мне следовало отдать водителю, вмиг стала влажной. Да какое счастье! Он, наверное, и не хотел ее осчастливить! Просто перепихнулся с ней пару раз и бросил. Конечно, это же Джулиан Мур, известный в шоу-бизнесе, как охотник за женским вниманием. Вот сволочь!

Как он мог! Это ведь моя мать! Это не очередная грудастая сопливая девчонка, а взрослая женщина с богатым жизненным опытом. Вот только, я смотрю, опыт ей совершенно не помог. Она все же угодила в его любовную ловушку.Вот почему мама не рассказала мне подробности своего романа. Не посчитала нужным. Решила, что если я узнаю, то разорву Джулиана на куски. Правильно мыслила, мама, вот только теперь мне и вправду придется это сделать.Воображая себя Даной Скалли из ?Секретных материалов?, я решительно взбежала на ступеньки коттеджа. Так, нужно сделать непроницаемое лицо, такое же, как было на лицах этих фэбээровцев в сериале. Я выставила вперед нижнюю челюсть, сузила глаза и стянула губы в нитку. Наверное, так выглядит суровый страж порядка.Я вытащила из сумочки маленькое складное зеркальце и решила оценить свой внешний вид. Увидев свое отражение, я печально вздохнула: нет, на напарницу Малдера Фокса я совершенно не похожа. Скорей всего, так выглядит маленький злобный бульдог, которого не кормили неделю.Я стучалась, наверное, минут двадцать, пока Джулиан соизволил появиться на пороге. Высокий, небритый, с большими грустными глазами, он чем-то напомнил мне моего мужа. Почти так же выглядит Брэндон, когда возвращается из очередной командировки: вроде как ничего плохого не натворил, а совесть все равно гложет изнутри.-Жаль, что я не святой отец, - нагло заявила я, протискиваясь сквозь Джулиана в дом. – Иначе я могла бы сказать тебе ?Отец… эээ, Патрик, готов выслушать твою исповедь?.Я не имела никакого морального права разговаривать с этим человеком подобным образом, и сейчас Джулиан имеет веское основание заявить мне, чтобы я не лезла в его личную жизнь, тем более что теперь-то уж она меня точно не касается никоим местом.Я прошла в столовую, где обнаружила пару бутылок абсента, наполовину опустошенных. Понятно, Джулиан развлекается таким незамысловатым образом.-Ты с ней спал, да? – озвучила я терзавшие меня мысли. – У вас был роман?Джулиан с жутким шумом отодвинул стул с резной спинкой и бухнулся на него, хватаясь за бутылку.-Да, у нас был… Были… Было, короче, - махнул рукой Мур. Видимо, Джулиан никак не мог подобрать нужное слово, которое бы точней всего характеризовало его отношения с моей матерью.-Угу, ясно, - пробормотала я после пятисекундной фразы. – И как долго?Джулиан залпом влил в себя стакан обжигающей жидкости и, поперхнувшись, просипел:-Почти четыре года.Я в шоке опустилась на стул рядом с Джулианом. Четыре года моя мамуля имела роман с братом моего супруга, а я даже не догадывалась. Я как всегда отличилась: думаю, даже если бы случился всемирный потоп, я бы узнала об этом только спустя пару-тройку лет.-Когда вы успевали встречаться? Вы же постоянно на концертах! – внезапно удивилась я такой разумной мысли.-Слушай, ну Брэндон же как-то умудрялся прилетать к тебе! Мне это не составляло никакого труда, уж поверь мне, - протянул Джулиан и вновь потянулся к виски. – Знаешь, Розали была послана мне Богом. Точно, я в этом уверен. Я все эти годы прожил для того, чтобы в один прекрасный день встретиться с твоей матерью. Не смотри на меня, как на пьяного идиота!-Знаешь, ты навсегда останешься ребенком. Ни единого взрослого, обдуманного поступка я от тебя еще ни разу не увидела.-Это ты ребенок, Глория, - вдруг захихикал Джулиан. – А я чуть ли не стал твоим папочкой!-Так, все, прекращай, сворачивай лавочку! – я схватила Джулиана за воротник, заставляя приподняться. – Хватит пить! Ее все равно уже не вернешь...Ее уже не вернешь. А как бы мне сейчас хотелось обнять ее крепко-крепко и сказать, как сильно я ее люблю. Увы, я опоздала.Если бы сейчас у меня спросили: ?Что жизненно необходимо делать каждому человеку ежедневно??, я бы ответила: ?Говорить близким людям, что ты любишь их?. К сожалению, эту простую, на первый взгляд, истину я осознала только сейчас. Вот только сейчас слишком поздно.Сейчас-то что кричать на всех углах о своей любви? Она все равно этого уже не узнает.Пока я вела Джулиана в спальню, он никак не мог успокоиться и заткнуться, а все время пытался мне что-то втолковать, будто бы я сейчас могла объективно оценить его слова.-Знаешь, что самое хреновое? – вдруг спросил он, когда я стянула с него футболку и уложила на огромную двуспальную кровать с отличным ортопедическим матрасом.-Что? – устало поинтересовалась я, вытирая со лба капли выступившего пота. Сейчас он начнет мне изливать душу. Неужели он не понимает, что своими поступками и разговорами вновь и вновь заставляет почти затянувшуюся рану снова кровоточить?-Самое хреновое – это даже не то, что ее больше нет. Самое ужасное – это то, что мне не хватило времени. Я так ей ничего и не сказал. Знаешь, я ведь хотел все тебе рассказать. Тебе и Брэндону. Я хотел, чтобы мы жили все вместе, я предлагал ей переехать ко мне, сюда, в Сидней, но она только отмахивалась. Теперь я понимаю почему… - Джулиан разразился пьяным смехом. – Да она просто не верила мне! Конечно, я бы на ее месте тоже не стал доверять жизнь старому алкашу!-Слушай, старый алкаш, ложись-ка ты спать, - почти жалобно попросила я, стараясь не разрыдаться от воспоминаний недавних событий.Джулиан закутался в пушистое одеяло и слегка прихрюкнул. Я села рядом с ним и начала перебирать пальцами его жесткие волосы, стоящие торчком.-Ты что, красишь шевелюру? – растерянно спросила я, в очередной раз потрепав его по макушке.В ответ Джулиан расхохотался.-Тебя действительно сейчас этот вопрос больше всего интересует? – просмеявшись, прохрипел он. – Ты выжила из ума, Глория.

Во мне поднялся порыв разораться на этого идиота и высказать ему все, что думаю о нем. Ну почему нельзя было сказать, что у них роман?! Почему я не имею права это знать? Что бы случилось, если бы я была в курсе их отношений?!-Она меня бросила. Выпроводила за дверь и заявила, чтобы я больше не появлялся на пороге ее дома. Сказала, что больше не собирается прятаться по углам и жить, не имея никакой гарантии. Сказала, что не хочет жить, видя меня пару раз в месяц, - начал говорить Джулиан. Голос его то срывался на протяжный хрип, то наоборот, поднимался на несколько тонов, повышаясь до неприлично писклявого. – Ты хоть представляешь себе, что я чувствовал?! Да я из кожи вон лез, чтобы все вернуть на круги своя! Я валялся у нее в ногах, заставляя поверить себе, я говорил ей, говорил! – в отчаянии крикнул он и привстал на локте, обращаясь больше к потолку, чем ко мне. – Но все безрезультатно, все было кончено!Вот тут мне снова показалось, что Джулиан примеряет на себя маску. Этакий убитый совестью любовник, который лишается своей возлюбленной и на ее смертном одре валяется в муках. Этот содержательный монолог напомнил мне чем-то постановку в моем университетском театре бессмертной шекспировской пьесы. Ромео, фальшиво заламывая руки, раскаивается перед хладным трупом Джульетты.Я смотрела на Джулиана, в его влажные, большие, несчастные, как у мопса, глаза, и никак не могла понять, говорит ли он правду или все-таки играет для меня. Наверное, обвинять Джулиана в черствости и обмане было легче, чем принять то, что он так настойчиво мне подпихивал.Так что же сейчас играет большую роль в его поведении: отчаянный крик души или литры выпитого абсента? Сможет ли он повторить мне все это завтра, с чистой головой и душой, или все же он просто пытается заглушить настойчивый голос совести?Если хотя бы на минутку представить, что все сказанное им – правда, то я ему не завидую. Я не пожелаю и самому злостному врагу оказаться на его месте. И проблема даже не в том, что он потерял того, кто был ему дорог (хотя, вот здесь еще стоит большой знак вопроса).Джулиан – ребенок во взрослом обличии. Он привык получать то, что ему было нужно. Нельзя сказать, что он слишком избалован, но все же… В данном случае ему мужское достоинство не то что принизили, а вообще растоптали и выкинули на улицу.

Неужели мама, устав от его бесконечных перелетов/концертов/фанаток послала его ко всем чертям? Это не он с ней поразвлекался, а потом выкинул за ненадобностью. Я ошиблась. Это она устала от его фокусов и прекратила отношения. По правде говоря,я не могла себе представить, как Джулиан умоляет ее вернуться к нему и возобновить отношения. Просто невероятно. Джулиан не тот человек, который будет переживать из-за того, что кто-то выкинул его из своей жизни. Хотя… Все когда-то бывает в первый раз, возможно, она дала ему что-то большее, то, чего ему не хватало и он никак не мог найти у других женщин?ГОРЯЧЕЙ И ВКУСНОЙ ДОМАШНЕЙ ЕДЫ.Я усмехнулась своим мыслям. Черт возьми, да терпения и выдержки у моей мамы было еще меньше, чем у меня! Конечно, она не та женщина, что будет ждать милого из заграницы, сидя у окна, и я, в принципе, ее понимаю. Очень сложно удержать чувства на должном уровне, когда видишь любимого человека раз в месяц.Тут я вспомнила, как в июне прошлого года, Джулиан, загадочно ухмыляясь, объявил нам с Брэндоном, что улетает в Италию почти на месяц. Якобы в отпуск. Теперь все встает на круги своя. Ни в какой Рим ты не летал, Джулиан, а прямиком направился в кассу аэропорта и купил себе билет в один конец до Сиэтла.А я еще удивлялась, что это мама так редко мне звонила в том месяце. Ей просто было некогда, ведь она была полностью занята Муром.На таком жизненном сценарии запросто можно семейную мыльную оперу ставить. Заоблачные рейтинги обеспечены.Я схватила с прикроватной тумбочки газетку за прошлую неделю, где на первой странице красовалась я в черном платье под ручку с Брэндоном. Фотографию сделал какой-то пронырливый журналист, который сумел чудодейственным образом просочиться на кладбище во время похорон. ?Трагедия в семье всемирно известного музыканта! Эксклюзивные фотографии с места событий!? - кричал заголовок. На следующем развороте во всю страницу была фотография, сделанная уже после траурной церемонии, за оградкой кладбища: Брэндон, лохматый, рассерженный появлением из ниоткуда пронырливых репортеров, показывал в объектив фотоаппарата средний палец правой руки.?На вопрос о самочувствии его супруги, мистер Мур ничего не ответил, а лишь показал нашему внештатному корреспонденту неприличный жест. Теперь мы можем судить об уровне культуры музыканта, дорогие читатели?.Я перевела взгляд на страницу справа, где так же были помещены фото с похорон, и обомлела: я, в черном закрытом платье иду за ручку с Джулианом, позади всех. Но фотография, хоть была и сделана с довольно большого расстояния, была хорошего качества и в целом ничего страшного не представляла. Меня убила надпись под фото: ?Неужели между супругой Брэндона Мура и его братом что-то есть??.Конечно, если люди идут с похорон близкого человека и держатся за руки, то, вне всякого сомнения, между ними обязательно ЧТО-ТО есть. Факты бурного романа просто НАЛИЦО.

Под нашей совместной фотографией была напечатана еще одна, чуть поменьше, где в главной роли выступил сам Джулиан. Он показывал в объектив фотокорреспонденту язык, обнажая идеальные белоснежные зубы. Да, Джулиан недалеко от своего братца по уровню культуры ушел.

И как наглые репортеры сумели сфотографировать нас? Неужели они сидели в засаде в близ растущих кустах? И им не лень копаться в грязном белье? Зачем нужно выставлять на всеобщее обозрение чужое горе?

Но, честно говоря, я привыкла уже к таким ?сенсациям? на страницах таблоидов Сиднея. Я решила не забивать голову себе еще и этим, в конце концов, у меня есть дела поважнее.-Скажи-ка мне вот что, Джулиан… Ты полный идиот? – внезапно ляпнула я.-А? – выглянул из-под одеяла братец моего мужа. – Я не знаю… Нет, наверное, нет…-Да? – театрально удивилась я. – А вот тут написано (я показала пальцем в первое попавшееся место в тексте статьи), что

Джулиан Мур – полный идиот и придурок.Конечно, я соврала, и ничего такого наглый журналюга не написал. Здесь вообще не шла речь о Муре-старшем, мне просто хотелось как-то начать непростой разговор.-Ну, если так написано в желтой газетенке, то тогда да, наверное, - саркастически заметил Джулиан. – Что за ересь ты несешь?-Я говорю суровую правду жизни, Джулиан. Мне обидно от того, что ты не смог рассказать мне все раньше. Почему ты не сказал мне, что у тебя что-то есть с моей мамой? Вообще-то, если ты не заметил, это МОЯ МАМА, и я имела полное право знать, что у вас с ней происходит!Джулиан не ответил. В ответ он лишь многозначно всхрапнул, из чего я сделала вывод, что он спит мертвецким сном, и разбудить у меня его в скором времени не получится.Ноябрь, 20** год. -Глория, у меня к тебе есть дело, - вдруг деловым тоном заговорил Брэндон, когда половина мною приготовленного ужина благополучно оказалась у него в желудке.-На сколько? – лениво спросила я, сидя напротив муженька и закидывая в себя ложку салата. – На миллион долларов?-Ну, это уж как пойдет, - усмехнулся супруг. – Знаешь, я тут подумал…

ГОСПОДИ, НЕУЖЕЛИ?… - Сколько тебе можно уже дома сидеть? Надо чем-то заняться, правда же?Я осторожно кивнула, пытаясь догадаться, в какую теперь сторону потянуло моего муженька.-Помнишь магазин цветов, ну, что на сорок пятой улице? Я там тебе еще всегда цветы покупаю, твои любимые розы, ой… - захлопнул Брэндон рот.Я рассмеялась. Брэндон, дурашка, что же ты мне все свои тайны-то рассказываешь? Но, по правде говоря, магазин и вправду выше всяких похвал: в нем можно найти не только простенькие розы или орхидеи, но и настоящие изыски флористики.-Короче, он мне так понравился, что я его решил купить. И купил. Теперь ты станешь владелицей цветочного бутика! – радостно закончил Брэндон. – Ты же любишь возиться в саду! Я подумал, что тебя заинтересует такой магазин, ведь правда?Все идет так, как я и представляла себе с самого начала нашей совместной жизни. Я вижу, что Брэндон откупается от меня. Он устал от моих бесконечных истерик и скандалов, которые я с завидной регулярностью закатываю ему уже девятый год подряд. Девятый год супружеской жизни.-Конечно, правда, Брэндон! – улыбнулась я. – Это так здорово, всегда мечтала почувствовать себя владельцем чего-нибудь стоящего!Супруг улыбнулся в ответ, довольный моим ответом. Брэндон, мой милый Брэндон, который так и не растерял свою детскую наивность к закату жизни. Я смотрела в его такие же большие глаза, как и у брата, смотрела на его пальцы, которыми он ломал кусочки зернового хлеба и запихивал их в рот, урча, как сытый кот. Я видела его длинные ресницы и каждый раз боялась, что, когда он в очередной раз взмахнет ими, то точно улетит. К такому почтенному возрасту он не потерял той юношеской очаровательности, которую так сложно бывает сохранить даже лет до тридцати.

В Брэндоне чудным образом смешалось то, что я искала всю жизнь в других парнях: доброта, нежность, терпение (вот тут уж действительно – его ему не занимать), чувство юмора (конечно, здесь ему никогда не перепрыгнуть Джулиана, но все же), мужественность и куча всего другого. По прошествии стольких лет быта, который, как известно, убивает любовь, я не утратила ту силу влюбленности, которая накрывает людей с головой только в самом начале отношений. Да, я была по уши влюблена в этого человека. Я была настолько погружена в любовь, что не замечала в супруге недостатки: его вспышки неконтролируемой агрессии, его переменчивость настроения, его зашкаливающий профессионализм и трудоголизм, его неспособность выразить простыми, ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ словами его претензии – в его обвинениях обязательно будут присутствовать красочные эпитеты, метафоры, олицетворения и всяческие другие прибабахи, которые свойственны творческому человеку.Я уже смирилась с его пением в душе. И ладно бы он просто пел, так нет, он мог одну строчку из песни или даже слово выть на разные лады, ?подбирая нужный тон?. Я спокойно реагировала на то, что он мог вскочить посреди ночи и, позвонив брату, унестись с Джулианом в студию на другой конец города, чтобы ?записать мотивчик, посланный ему ночью с небес?. Я нормально реагировала на звуки бас-гитары за стенкой, сопровождающийся адский криком и ударами по барабанам. Я научилась ловко отвечать на вопросы журналистов, которые иногда преследовали меня в супермаркете, когда я отправлялась в магазин, чтобы купить Брэндону какие-нибудь специальные йогурты из козьего молока. Я односложно отвечала на дурацкие вопросы, а потом долго хихикала, читая наше ?интервью? в молодежном журнале.Я просматривала во всемирной паутине фотки с нового концерта, который отыграли братишки в Мехико. Брэндон еще не звонил, поэтому я получала информацию и порцию новых впечатлений из сети Интернет. Кроме самих братишек вместе с ними на концерты катались еще трое ребят: Джаспер, Марк и еще один парень, которого я видела всего пару раз вживую, и не запомнила его имени.Вот на этом снимке Брэндон что-то сосредоточенно кричит в микрофон. На заднем фоне видны руки Джулиана, которые яростно отбивают ритм на барабанных дисках.На следующем снимке Брэндон все так же что-то втолковывает зрителям, а вот Джулиан уже виден лучше: почти по пояс в мокрой от пота футболке.Я щелкала мышкой, равнодушно просматривая около сотни фоток. Все они были практически одинаковыми: Брэндон с микрофоном, Джулиан за барабанами, Джулиан на сцене около брата, Брэндон перебирает струны гитары, Брэндон стягивает с себя футболку, Брэндон показывает толпе свой излюбленный жест… Затем пошли снимки после концерта: галдящая толпа, многочисленные руки с блокнотиками, глаза, наполненные слезами и грустные лица. Пару снимков, где Джулиан ставит автографы, следом фото, где Брэндон зажимает около стеночки молоденькую девчушку с роскошной шевелюрой светлых волос…ЧТО?Я не поверила своим глазам, но факты говорили сами за себя. Фото, компрометирующее моего мужа, было сделано четко, профессиональной аппаратурой, без бликов и отсвечивания. На переднем плане Джулиан, улыбаясь до ушей, рисовал красным маркером закорюльку в блокноте, гордо именуемую ?автографом?. Чуть позади Брэндон, пошловато усмехаясь, обнимал одной рукой девушку за талию, а другую запустил ей в волосы.

Я, признаться, была в шоке. Это кто вообще? Его очередная фанатка? Его бывшая? Уже десять лет прошло, все его ?бывшие? должны были давным-давно исчезнуть из его жизни. Что-то нехорошее начало закрадываться ко мне в голову, и я от своей ревности начала до крови кусать костяшки пальцев. Я пролистала ряд фотографий вперед и увидела еще одно совместное фото моего мужа и этой блондинки.

А потом пошла целая серия фотографий, на которых были запечатлены ?голубки?. Девушка неистово вцепилась в локоть Брэндону и заглядывала ему в лицо, хищно улыбаясь. Муженек на некоторых фотографиях улыбался голливудским оскалом в объектив, а на некоторых таким же похотливым взглядом заглядывал девице в ультракороткое платьице.Бог одарил Брэндона довольно-таки неплохим ростом: чуть больше шести футов, а блондиночка была намного ниже его, поэтому ему открывались чудесные виды на ее силиконовые груди. Отчего-то я была уверена на сто процентов, что грудь у нее силиконовая.Кто-то из мудрейших людей, однажды заметил, что женщина ревнует тогда, когда не достаточно любит себя, а мужчина ревнует, когда слишком сильно любит себя. И в моем случае первая часть этого правила работала на сто процентов.

Я ошарашено щелкала кнопкой мышки, все больше и больше теряя связь с реальностью. Конечно, эта девушка могла оказаться его давней знакомой, очередной певичкой, с которой он когда-то делил койку, или что-нибудь в этом роде. Она могла оказаться гримером, фотографом, каким-нибудь менеджером, но что-то мне подсказывало, что она успела узнать моего супруга намного ближе.Злость, обида, непонимание, неудовлетворенность собой и собственное несовершенство заговорило со мной в тот момент с утроенной скоростью. Я непослушными пальцами нащупала мобильник и решила вытрясти из Брэндона душу. Мой ненаглядный соизволил взять трубку телефона только на четвертый раз. Я, признаться, и так была на взводе, а когда он еще и три раза не ответил на мои звонки, то я уже совсем потеряла способность здраво мыслить. Мозг затмевали ревность и… Хотя нет, только ревность.Брэндон ответил на звонок, и в трубке тут же послышались хихиканье и заводная музыка. Вообще отлично.-Ты где? – рявкнула я, сдерживая порыв разораться и в открытую потребовать объяснений. Я прекрасно знала, что братишки сейчас зависают на after-party, иными словами, болтают со всякими людишками из шоу-бизнеса и накачиваются алкоголем.На том конце провода установилась тишина, прерываемая лишь звуками вечеринки,а потом раздалось несмелое:-Я в Мехико, ты что? Я же говорил! Мы с Марком все обсуждали при тебе…-Ты с кем? – не сдавала я позиции.-А ЧТО ЗА ДОПРОС? – прокричал, подхихикивая, Джулиан прямо в трубку телефона. – НЕ ПЕРЕЖИВАЙ, СОЛНЦЕ, ОН ТУТ ПОД МОИМ НАДЗОРОМ!Мда, находясь под таким ?надзором?, можно запросто в одночасье стать алкоголиком, проституткой, любителем употреблять кое-что запрещенное законом и соучастником уголовного преступления.-Глория, мы час назад концерт отыграли… Я еще не успел тебе позвонить, я еще из клуба не вышел, у нас тут… Так сказать… - замялся Брэндон.-УХУУУ! When I feel heavy metal...– проорал на заднем плане Джулиан и расхохотался. Ну, братец моего мужа как всегда, в своем репертуаре.-Имей в виду, я все знаю, - жестко проговорила я. – Я сейчас твои вещи соберу, козлина, - пообещала я.Я понимала, что поступаю совершенно нелогично, и обвинения мои практически не имеют почвы. Да какая там почва! Они вообще полный ноль, но Брэндону об этом необязательно знать. Будем брать его хитростью.-Твою мать, Глория! – психанул Брэндон. – У нас опять начинается? Что ты там знаешь?-Ты из меня дуру-то не делай, Брэндон, - всхлипнула я. – Что, на малолеток потянуло? Я видела фотки!Внезапно я осеклась и поняла, что я тогда, в свои неполные двадцать пять лет, смотрела на Брэндона таким же затуманенным и влюбленным взглядом. Я была точно такой же малолеткой, как и эта ?прости Господи?.Непонятно с чего, но Брэндон рассмеялся. У меня такое чувство, что я ему позвонила и не ругаюсь, а анекдоты травлю.-Уже сидишь на нашем сайте? Эта девушка, с которой я запечатлен на фото – Анжелина!-Джоли? – ядовито поинтересовалась я. – У тебя там, я гляжу, весь Голливуд собрался!-Глория! – простонал Брэндон. Затем раздался щелчок, какое-то шуршание и музыка стала играть намного приглушенней. Видимо, Брэндон вышел из клуба на свежий воздух. – Это Анжелина Роуз, моя ассистентка!

Я тяжело задышала, раздумывая, какую бы еще словесную гадость вылить на муженька.