ya filthy animal (1/1)

Все магазины традиционно закрывались рано под Рождество, поэтому отыскать маркет, который еще работал в такое позднее время, удалось с трудом. Продавец в смешной шапке Санты увлеченно насвистывал себе под нос какую-то праздничную мелодию, вторя той, что играла в динамиках, и активно подготавливал магазин к закрытию, но мальчишки всё равно проскользнули между стеллажей, быстро отыскав нужный. Кассир умудрился их не заметить, хоть зал и был почти пуст.Клеменс целеустремленно рылся на прилавке с хлопьями в попытке отыскать свои любимые, но, кажется, безуспешно: весь ассортимент был раскуплен еще днем. Услышав гулкий грохот, Клеменс резко обернулся. На полу валялись апельсины, которые Маттиас выбрал для мисс Ханниган. Он так и застыл на месте, смотря куда-то вперед себя.Клеменс не успел ни о чём спросить — на них стремительно надвигался разъяренный и сильно пьяный мужчина.— Ах ты сукин сын, вот ты где, — заревел он, приближаясь к Маттиасу. — Маленькая тварь, сейчас я тебе… — мужчина со всей силы замахнулся, а тот лишь в страхе успел закрыть лицо руками.Клеменс без раздумий втиснулся между ними, закрывая собой Маттиаса.Удар пришелся в лицо. Всё тело пронзила острая боль, Клеменс с рыком отлетел на пол, хватаясь за нос. По губам потекла тонкая струйка крови, капая прямо на серый кафель.— А это ещё что за пидор? — пошатываясь, пробормотал мужчина, пытаясь сфокусироваться на согнувшейся на полу тщедушной фигурке. — Этот с тобой, что ли? Отвечай, почему ты шляешься с каким-то педиком? — язык сильно заплетался, но он с прежней яростью накинулся на растерянного юношу, хватая того за горло. Маттиас закашлялся.— Отпусти! Прекрати, пап... Пожалуйста, — прохрипел Маттиас невнятно, пытаясь достучаться до человека, заключённого где-то в глубине невменяемой туши.Клеменс схватил с ближайшей полки консервную банку и с размаху бросил в голову пьяницы. Точно в цель она не попала — прицеливаться было некогда, — но угодила мужчине в плечо, и тот выпустил Маттиаса, хватаясь за ушиб.— Уходим, — Клеменс крепко схватил ошарашенного друга за руку, таща его за собой и по пути скидывая на пол коробки безвкусных хлопьев.“Хоть чем-то медовые мюсли смогли послужить на пользу человечеству”, — пронеслось в голове. Кровь металлическим привкусом проникала в рот, мешая нормально дышать, и он сплюнул ее на пол.Перепуганный продавец уже вызывал какую-то службу по телефону, но на это решительно не было времени. Клеменс ловко выхватил ключи от машины из заднего кармана, благодаря всех святых, что они с Маттиасом всё же решили не идти до магазина пешком.Запыхавшись, они вломились в салон с обеих сторон. Пикап упорно отказывался заводиться.— Ну же, давай, крошка, на тебя вся надежда, — приговаривал дрожащим голосом юноша, свободной рукой пытаясь стереть кровь, но она только сильнее размазалась по лицу.Машина поддалась на уговоры, и Клеменс с силой вдавил педаль газа. Неожиданно перед ними выскочил отец Маттиаса, взбешенный, краснолицый и неистово махавший руками.Оба парня закричали, и Клеменс чудом смог вырулить на дорогу, едва не задев мужчину.***Какое-то время они неслись по темному, пустому шоссе на бешеной скорости, и Клеменс напряженно всматривался в едва освещаемый тусклыми фарами путь, но вскоре съехал на обочину, резко притормозив.Оба дышали так, будто бежали всё расстояние с парковки на своих двоих. Клеменс устало сложил руки на руле, обессилено уронив на них голову.— Спасибо, — Маттиас сказал тихо. — Извини, не нужно было тебя тащить из дома, тем более в такое время.Он начал истерически смеяться, ощупав карманы, и было видно, что еще чуть-чуть, и он расплачется.— Смотри, что у меня есть, — Маттиас сунул руку в карман и вытянул измятую плитку шоколада. — Я ее взял, когда мы только зашли.Клеменс даже бровью не повел. Ему было совсем не до смеха. Он рылся в бардачке в поиске салфеток, чтобы хоть как-то остановить кровь. Его костюм был безнадежно испорчен, но по крайней мере кровь сочеталась с волосами и серьгами - этот факт его немного приободрил. Он горько хмыкнул промелькнувшей мысли о том, что фотосессия в таком виде точно собрала бы немало лайков. Жаль только, что от последствий придется избавляться дольше, чем смывать грим для фотки в соцсеть.Он взял шоколадку из рук Маттиаса и раздосадованно откусил немаленький кусок. Тот на вкус был как сахарное безумие. — Там может быть моя кровь. Учти, если ты брезгуешь, но новообращенным вампирам такое полезно, — он выдавил из себя слабую улыбку, передавая оставшийся шоколад Маттиасу. Салфетки, кое-как останавливающие кровь из носа, быстро окрасились в багровый, и Клеменс рыкнул раздраженное "черт", закидывая голову назад. Он знал, что так делать нельзя, но ему было плевать — что угодно, лишь бы поскорее остановить кровотечение. Маттиас с сочувствием посмотрел на него и передал еще пару салфеток.— Клем, не запрокидывай голову, так нельзя,— он положил руку на предплечье парня.— Хочешь, я поведу?— Мне можно, — прогундосил парень, затолкав чистых салфеток в ноздри. — И нет, поведу я. Прости, но эту малышку я тебе доверить не могу, — он любовно похлопал по рулю. Он снова завел машину, то и дело запрокидывая голову, проигнорировав все предостережения.— Слушай, домой тебе возвращаться нельзя, — произнес он совершенно серьезно, сосредоточенно смотря на дорогу. — Он тебя просто убьет иначе. Оставайся у нас. Не только на сегодня, но и насовсем.— Давай пока не будем об этом, — Маттиас отвернулся, всматриваясь в пролетающие мимо машины, — Я так не первый день живу. Для тебя это дико, и это понятно. У тебя-то дома все отлично, — Маттиас протер запотевшее стекло, облокотившись на дверь пикапа.— Да что ты знаешь, — огрызнулся Клеменс, вытащив салфетки из носа и кинув их себе в ноги. Кровь струйками стекала по губам. — Я бы раньше убил за возможность сбежать в другой дом, лишь бы папашу своего не видеть. Но у меня такой возможности не было, и, блять, это было адом. Не думай, что я не понимаю. Иначе бы не предлагал, — он яростно отплевывался от крови, напряженно вглядываясь в дорогу. — Уйти оттуда, где тебя с дерьмом смешивают, тоже храбро, если ты к этому. Других причин отказа не вижу.Выслушивать препирательства он не собирался, находясь на взводе и из-за ситуации, и из-за ответа Маттиаса, и не в последнюю очередь из-за того, что скоро придется объяснять матери, что с ними случилось.Маттиас умолк. Звезда школы и забитый задрот, а за стенами школы — мальчишки с покалеченными судьбами.— Извини, я не знал,— Маттиас водил пальцем по стеклу, прислушиваясь к дыханию юноши за рулем.— Да ничего, — Клеменс моментально остыл, жалея, что вообще вспылил.Он не был зол на Маттиаса — он был зол на взыгравшую в нем гордость и на его отца. Да и в конце концов, у него всегда была потребность защищать тех, кто ему дорог.— Матти, я.. слушай, я просто переживаю за тебя, ладно? И не хочу, чтоб с тобой случилось что-то плохое, — Клеменс рвано выдохнул, постукивая пальцами по рулю. — Пожалуйста, соглашайся. Хотя бы на несколько дней, — его тон смягчился. — Ладно, — Маттиас сделал глубокий вдох, понимая, что он сейчас не в той ситуации, чтобы отказываться от помощи. Не каждый день ему попадались те, кто искренне заботился о его благополучии. — Спасибо.Пикап завернул на стоянку, и, кое-как припарковав автомобиль, юноши вышли на морозный воздух. Маттиас запахнул края куртки и поспешил за Клеменсом к подъезду. Тот стремительно направлялся к дому, прикрыв ноздри тыльной стороной ладони.Поднявшись наверх, Клеменс помялся перед дверью и выругался, вдавив кнопку дверного звонка. — Таких свиданий у меня ещё не было, — пробормотал он, горько усмехнувшись и продолжив давить на кнопку звонка. — Счастливого, блять, Рождества.***Вечер пролетел сумбурным вихрем. Праздник был омрачён кровавыми пятнами на костюме Клеменса, обеспокоенными причитаниями его матери и всеобщей подавленностью.Все трое набились в тесную кухню, подальше от огней гирлянд и весело вещающего телевизора. Гости, к счастью, уже успели к этому времени уйти, а Маргарет давно уже не было дома, и никто не мог им помешать.Мисс Ханниган сосредоточенно выслушала сбивчивый рассказ, параллельно помогая сыну остановить кровотечение. Благо, дело ограничилось ушибом, хотя юношу не мог не волновать лиловый синяк, расползшийся на пол-лица, и он то и дело плаксиво причитал, отчего мать не переставая на него шикала.Клеменс успокаивал нервы какао, сидя под пледом вместе с Маттиасом, которого то и дело потряхивало от нервов. Тогда Клеменс проводил пальцами по спине друга, тихо приговаривая что-нибудь мягкое и успокаивающее, и тот на некоторое время расслаблялся.Вскоре к ним присоединилась Агнесс, решившая, что им коллективно не помешает посмотреть сейчас какой-нибудь слащавый праздничный фильм.Кино и правда подействовало на них самым положительным образом, и события дня размылись, становясь больше похожими на сон. Женщина, по своей привычке, ушла готовиться ко сну довольно рано, а юноши решили посмотреть что-нибудь ещё.Пестрые картинки сменяли одна другую, и глаза Клеменса начали слипаться. Желтоватый свет огней гирлянд только сильнее убаюкивал, погружая в полудрему. Мальчишка отважно боролся со сном, усиленно моргая и хлопая себя по щекам, но довольно скоро сдался в плен усталости и уронил голову на плечо Маттиаса.Тепло. Он чувствует себя в безопасности, когда тот рядом. От Маттиаса пахнет домом.Клеменс забылся сладким сном.— Клем, спишь? — Маттиас посмотрел на прикрывшего глаза Клеменса, так мило свернувшегося клубочком и мягко провел по его щеке. — Сладких снов, солнце.***Маттиас проснулся первым. Клеменс лежал на его плече, по-свойски закинув руку на грудь. Аккуратно, чтобы не разбудить, Маттиас повернулся к нему лицом. Клеменс сладко сопел, освещенный сверкающими лучами солнца, необыкновенно яркого для морозного декабрьского утра. От него невозможно было оторвать взгляд: мягкие красные локоны, выбившиеся из вчерашней некогда аккуратной укладки, едва подрагивающие ресницы и розоватые губы делали его похожим на изысканную скульптуру, созданную творцом с необъятной любовью.Клеменс потянулся совсем по-кошачьи и потер глаза, и Маттиас резко отвернулся, смутившись из-за собственных мыслей.