Часть 13 (2/2)

?На хер, мразь!!! Пошла на хер!!!? Он никогда в жизни так быстро не бегал. Никогда. Даже когда нормативы после курса подготовки сдавал. Он пролетел оставшееся расстояние и буквально скатился с какого-то небольшого пригорочка, рухнул на колени, пропахав снег, рядом с замершим в неподвижности Владом. Сгреб его в охапку и зарычал, напрягая горло: — Вставай, Сокол, мать твою!.. Вставай... Я здесь, идем же!.. Влад... не сдавайся, я с тобой!.. Но тот словно и не слышал его, безвольной куклой мотаясь в его руках. Капюшон слетел с головы, и редкие снежинки оседали на светлой шевелюре. Ни холодный, ни горячий. Просто… пустой. Он смотрел и смотрел за плечо трясущего его майора, словно там было что-то интересное. А потом просто закрыл глаза и обмяк, утыкаясь лбом в его плечо. Содрогнулся, словно в плаче, и руки потянулись к веревке на поясе. Скрюченные, кажущиеся деревянными пальцы дернули узел раз, другой, силясь развязать.

— Нет! — рявкнул Дима. — Ты идешь со мной! Я не оставлю тебя здесь, слышишь? — Он на короткий миг заключил лицо Влада в ладони и с яростью прижался к его губам губами.

Рывком поднявшись на ноги, он наклонился, силой заставив Соколовского обнять себя за шею, и, обхватив того за талию, поднялся. Влад был тяжелый. Ослабевшее тело всем своим весом повисло на нем. — Ты идешь со мной. Иначе мы сдохнем здесь с тобой вдвоем, и плевать будет на эту страну, и на этот мир тоже плевать... ты дойдешь, слышишь? Ты дойдешь, потому что я с тобой... Я не хочу больше быть героем... я хочу быть эгоистом... потому что я люблю тебя, Соколовский... …Это накрыло внезапно, как приливная волна, буквально сшибая с ног. Зачем? Для кого? Для чего? Зачем это все? Когда никто не ждет, когда никому в этом гребаном мире не нужен? Останься... останься здесь... Вот он, все, что тебе нужно, он уже здесь, и он уже остался... он уже мой... Кто? Чей? Почему?.. Дима застонал, теряясь в нахлынувшем холоде. Он сковывал похуже мороза. Этот холод, в отличие от мороза, исходил изнутри. — Нет... — что-то ускользало. Что-то очень важное. Очень тяжелое и очень важное. Дима до боли стиснул пальцы и буквально пополз вперед. Пополз? Или все-таки шагнул. Тварь дрожащая? На что ты имеешь право? Бля-я-ядь...

Нет, он просил никогда не говорить так о себе. Не блядь. Просто привык спасать. Любой ценой спасать. Значит, и в этот раз надо спасти. Надо постараться и дойти. Зачем?.. Влад вздрогнул, вскинулся. Помотал головой, пытаясь стряхнуть с себя вязкий туман пустоты. Взгляд, чуть более осмысленный, чем пять минут назад, скользнул вокруг и застыл на скорчившейся на земле фигурке. Долгие секунды, минуты… Мучительное узнавание, сердце рвется из груди.

— Ди… ма… — с губ сорвалось само. Влад, повинуясь какому-то инстинктивному непреодолимому желанию, склонился, касаясь ладонью замерзшей щеки. — Ди… ма…

Больно. Боль стала единственной реальностью.

Едва слышный шелест, почти как ветер. И что-то обжигающее касается щеки. — Иди... иди... — таким же шелестом. — Надо... люблю... за тобой... Посиневшие губы Влада сломала улыбка. Страшная, кривая. Чужая. В глазах то полыхало пламя, то снова воцарялся лед. Вот только тело все делало само. Встать, вытянуться, словно оценивая возможности. А потом поднять лежащего парня на руки и двинуться вперед. То останавливаясь, то почти бегом, чувствовать, как обжигают щеки влажные дорожки из-за слезящихся от встречного ветра глаз. И говорить. С трудом. Через силу, повторяя и повторяя имя, одно только имя.

— Ди…ма…

Кажется, будто каждый звук на кусочки разрывает мозг. Распыляет на молекулы все воспоминания. А они были? Правда? Кажется, будто не человек, а примитивная инфузория сжимается в руке механически шагающего вперед человека.

Инфузория? Нет, все-таки человек. Полубезумный, шепчущий что-то невразумительное, но человек. — Владик... люблю... молчал... за тобой... — И снова ни проблеска разума. И опять, точно отвоевывая каждую кроху разума: — Иди... без тебя... не мог... Влад упал уже почти у самого выхода, но теперь никто ждать не стал. Жаров рыкнул, и в город ворвался армейский джип. Пронесся по улице до ее конца, из кузова выскочили четверо солдат, проворно подхватили застывших парней, фактически закинули в кузов, предварительно отвязав от пояса Влада ящик, и еле успели заскочить обратно, с такой скоростью рванул к выезду грузовик, трясясь на ухабах и громыхая.

Влад только улыбнулся и беззвучно уткнулся в грудь Димы, которого все еще прижимал к себе. Выдохнул, ненароком коснувшись губами теплой кожи в распахнувшейся куртке, и отключился.

*** — Вы не выполнили приказ, майор. Дима сидел в кресле, почти безразлично глядя на собеседника. У окна палаты стоял Жаров и раздраженно курил, невзирая на запреты врачей. Неделя прошла после фееричного их возвращения из Зоны. Влад все еще находился на реабилитации, а вот Диму перевели в обычную палату. Все-таки под воздействием он находился всего-то четверть часа. А вот Влад — почти двое суток. — Мало того, вы подвергли риску людей, которые должны были вытаскивать из Зоны вас. Этого бы не случилось, если бы вы не поступили вопреки приказу. — Я все равно не смог бы вынести объект, полковник. Я не настолько силен, чтобы преодолеть два километра под давлением. Сталкерство — не мой профиль. Единственный человек, который реально мог с этим справиться и справился, — это Соколовский. Потому принятое мною решение было единственным верным. Псевдодеменция. Конечно же, Жаров на это не поведется. Потому что не дурак. Потому что уж он-то великолепно слышал все, что говорил Дима. — Я бы должен отстранить вас, майор, — Жаров покачал головой. — Вы этого не сделаете. Это будет означать определенную степень огласки и отметку в моем личном деле. А поскольку дело настолько важное, что мне и Соколовскому повысили уровень доступа, вы этого не сделаете, — возразил Дима. — Вы прекрасно научились выкручивать руки, Серов. Просто поразительное свойство. Но вы правы.

— Благодарю, полковник, — кивнул Дима, устало прикрыв глаза. — И все-таки я не понимаю, для чего было все настолько усложнять. Неужели в нашей конторе добрых дел не нашлось уже готовой сцепки? Неужели надо было обязательно прогонять сквозь этот ад нас? — Ну, вы слишком высокого о себе мнения, майор, — неожиданно рассмеялся Жаров. — Видите ли, в некотором роде ваша сцепка — импровизация. Изначально наши конкуренты действительно увели объект ПТ-13. И его действительно поручили вернуть именно вам. Но в процессе случилось непредвиденное. Сработал датчик на совершенно другом объекте, о котором и старожилы не очень помнили. И вот эта ситуация при развитии грозила как минимум третьей мировой, а то и тотальным уничтожением человеческой расы. Мы предприняли несколько попыток извлечь объект из Зоны, а потом несколько скорректировали планы в отношении вас, когда наши умники догадались, что для выполнения этой миссии необходима очень сильная эмоциональная связь. Не скрою, мы наспех выбирали исполнителей. Всего кандидатов было пятеро, и трое из них были вне досягаемости. Одного мы не отозвали с задания. Оставался только Соколовский. Но он оказался стопроцентным попаданием во всех отношениях. Согласитесь.

— Не могу не согласиться, — с улыбкой кивнул Дима. От какой, оказывается, случайности зависела их с Владом встреча! — А Умаров в этом какое участие принимал? — Этот вопрос меня особо не волновал, — пожал плечами Жаров. — Знаете, иногда бывает действительно стечение обстоятельств. При том — довольно удачное. — И вы поспешили им воспользоваться? — Именно, — кивнул Жаров. — Вы бы тоже воспользовались. — И что теперь? — Что? Думаю, вы все-таки получите группу. Задание-то выполнено. Угроза предотвращена. А победителей не судят. Состав группы утвержден. Вам осталось только получить согласие вашего… гм… зама. Учитывая ваши личные отношения, это будет очень опрометчивое решение, и мой вам совет: подумайте еще раз. Это будет очень сложно. — Подумаю, — кивнул Дима. — Скажите, я могу его навестить? — Думаю, врачи против не будут, — Жаров затушил сигарету в пластиковом стаканчике, отчего по палате разлился удушающий запах расплавленного полиэтилена, и вышел из помещения, аккуратно прикрыв за собой дверь. Рассиживаться на месте Дима не стал. Накинул халат и тоже вышел. Прошел несколько шагов до соседней палаты и тихо постучал. Там был Влад. И на сей раз его даже не попросили вернуться назад, ссылаясь на состояние пациента. — Эй, привет, к тебе можно? — он сунулся в палату и остановился у порога. Похудел. Осунулся. Выглядит усталым. Но жив. И это несомненно Влад, а не пустая его оболочка. …Это другие туннели. Эта мысль была единственной очень долгое время, пока Влад шел вперед. И одна из немногих, которые он запомнил. Он вообще практически ничего не помнил. Только кадры-вспышки. Обвалившийся свод, комья мерзлой земли. Стайка каких-то странных крыс-альбиносов, шарахнувшихся с пронзительным писком от луча света его фонаря. И дальше, и дальше… Обглоданный скелет и валявшийся рядом армейский жетон… Судя по дате — кто-то из тех, кто пытался добраться до оружия до него. Сознание словно отключилось. А бессознательное выполняло загруженную в компьютер программу. Рассудок разделился. Одна его часть выла и билась, пытаясь сопротивляться тем мыслям и эмоциям, которые чем дальше, тем сильнее его захватывали, а другая, оставаясь в стороне, следила за четким выполнением поставленной задачи. Он помнил, как звал Диму, когда это его почти сломало. Помнил, как кричал и, наверное, даже плакал от отчаяния, захватившего его. И звал, звал Диму, хотя понимал, что тот не отзовется из-за отсутствия связи. Он еще помнил, как вышел, почти выполз из шахты. А вот что было потом — как отрезало. Сначала он пытался еще что-то вспомнить, а потом решил, что не стоит. Нужно просто пройти этот курс, вернуться домой и попытаться стать снова самим собой.

Забавно, но он полюбил смотреть в окно. Он мог часами сидеть на подоконнике и смотреть, смотреть на то, как проплывают облака или качаются деревья. Бездумно. Просто смотреть.

А еще он скучал по Диме… После того как их вытащили, он почти не видел его. И теперь просто скучал.

— Привет, — Соколовский улыбнулся. По-детски беззащитно, светло. — Наверное, можно. Как ты? — Хорошо, — Дима отлип от двери и подошел к нему. Мягко взъерошил светлые волосы, а потом крепко обнял, щекой прижавшись к его щеке. — Как мне тебя… не хватало.

— Я колючий… — Влад выдохнул, утыкаясь лицом в его плечо. — И я скучал по тебе, — обнял крепко, чувствуя себя почему-то ребенком. — Хочу домой, Дим.

— Ну, держать нас здесь долго не собираются, так что, думаю, скоро выпустят, — Дима вздохнул и зажмурился, чувствуя, как разливается по телу тепло. — Я испугался за тебя. Боялся, что потерял. Что ты совсем ушел… Ни звонка, ни сообщения. Ты как в воду канул. — Я не смог. Не успел. Они меня по статье уволили за ?самоволку? и еще сказали, чтобы я благодарен был, что не за дезертирство. И когда мне сказали, что у них есть для меня работа и этот шанс… Я согласился не раздумывая. Я дурак, я знаю. Прости.

— Как наши любят играть на нервах, — Дима губами прижался к его виску. — Знаю, что спешу, но… Пока ты опять куда-нибудь не испарился. Ответь мне на один вопрос. Ты будешь со мной, Сокол? — Из меня хреновый зам, Димка, — Влад прикрыл глаза, бездумно и искренне наслаждаясь его присутствием.

— Ну, моим замом ты станешь, тебя утвердили, — хмыкнул Дима. — Я сейчас совсем о другом спрашиваю… любимый. — Без меня меня женили? — хмыкнул Влад, сильнее стискивая его талию. Выдохнул, отстранился на миг, меняя положение, а когда снова обнял Димку, тот уже стоял меж его ног. Влад чуть откинулся на оконное стекло, вскинул голову, вглядываясь в глаза. Серьезные, мягко сияющие. — Ты думаешь, кто-нибудь потерпит такие неуставные отношения? — он выдохнул, а потом зарылся лицом в его грудь. — Я устал быть один, Димка. И я хочу быть с тобой.

— Это означает да. А все остальное — неважно. В конце концов мы всегда можем уйти. У нас с тобой даже занятие отличное будет. — Какое? — Влад закусил губу, с теплой улыбкой глядя на него. — И, кстати, расскажешь, как ты оказался в том лагере? — Быть вместе, конечно. Ботанить, хулиганить… — улыбнулся в ответ Дима. — А что до лагеря… После разговора с Ордынским доставили. Думаю, почти так же, как и тебя. Не спрашивая. Но это даже хорошо. Потому что ты нашелся. Улыбка Влада на мгновение стала грустной. Не сказал.

— Не хочешь говорить… Ладно, тогда я не спрошу, почему ты. Почему они привели именно тебя, — он потерся кончиком носа об его нос. Коснулся мягко губ. — Люблю тебя…

— Именно поэтому, Влад. Потому что мы с тобой связаны. У нас с тобой… сцепка. Между тобой и мной. Потому что между нами — эмоции, Влад. Я ради тебя пойду куда угодно. Даже приказ нарушу. И ты тоже. Ради меня. Потому что я люблю тебя, Соколовский. Потому — я. Влад медленно выдохнул, бессознательно стискивая руками его талию. Мой. Мой.

— Тогда они все знают. Все, понимаешь. И выкинут меня, как только я совершу ошибку. Я простой опер, Дим. Я еще что-то могу ?в поле?, но… Я хочу быть с тобой и буду с тобой. Но как у твоего зама у меня нет никаких шансов.

— Задание выполнил ты, — Дима легко поцеловал его. — И ты мой, Сокол. Ты просто мой. Во всех отношениях.

— Ты упрямый, да? — Влад тихо фыркнул, приникая к нему. — Но ты мой упрямый. И, знаешь, я хочу попробовать. Только обещай, что не будешь меня жалеть.

— Пока что не находилось того, кто мог бы меня переупрямить, а пожалеть тебя — значит тебя оскорбить. И нет, оскорблять тебя я не собираюсь. Ну что, готов немного понависать на врачей для скорейшей выписки? Мне смертельно надоел местный столовский чай. Отвратительные помои. У меня дома вкуснее. — После того милого городка мне уже ничего не страшно, — Влад выдохнул и соскользнул с подоконника. — Ну что, устроим двойную атаку? — Двойной удар, — с улыбкой кивнул Дима. — Ко мне или к тебе? И кстати, надо подумать, где мы будем жить, я, знаешь ли, очень люблю комфорт. — Ты ни разу не был у меня, — Влад улыбнулся, склонил голову к плечу. — Неженка.

— В гости зовешь или делаешь предложение? — Предлагаю сначала в гости, — Влад рассмеялся.

Устоять перед их двойным напором врачам не помогли ни угрозы написать рапорт на нерадивых пациентов, ни призывы к логике. Дима еще пытался воздействовать словами, а вот заметно повеселевший Влад просто поставил всех перед фактом, и эскулапы сдались. Оформили выписку обоим и отпустили с Богом, выдав напоследок кучу рекомендаций. ?Не напрягаться, не нервничать, покой и желательно постельный режим?. Влад только хмыкнул, пробежав по диагонали означенный список, и сунул его в карман. Натянул куртку, подмигнул зардевшейся медсестричке и, дернув уже собравшегося Диму за рукав, направился к выходу, судорожно пытаясь вспомнить, что вообще творится в его квартире. По всем прикидкам выходило, что ничего страшного. Он даже продуктами успел запастись. Значит, в магазин заходить не надо. И то хорошо…

— Постельный режим? — Дима с наслаждением вдохнул слегка загазованный воздух столицы и бросил взгляд на подъехавшую служебную машину. По всему выходило, что доблестные служители таблетки и скальпеля все-таки отзвонились руководству. — И как долго мы намерены его соблюдать? — У меня больничный еще на неделю. Потом на осмотр, — Влад с недоверием покосился на машину. С недавних пор у него появилось сильное недоверие к этим авто. Что поделать, он ненавидел быть беспомощным. — Подозреваю, что тебе такого… отпуска не дали. Или дали? — Ну, еще пара дней есть. И я намерен проследить, чтобы ты неукоснительно соблюдал указание врачей. Дима бодро приземлился на заднее сидение служебной ?Хонды? и похлопал ладонью рядом с собой. — Так что время есть. А потом будем работать, капитан. — Я уже предупреждал тебя, что у меня проблемы с субординацией? — Влад устроился рядом, но расслабиться себе позволил, только выйдя из машины возле дома. Все-таки еще слишком была свежа память. Хотя… отказался бы он, если бы перед ним просто поставили задачу, обрисовав всю ситуацию без всех этих… спецэффектов? Нет. Решение было бы точно таким же. Правда, право на звонок Диме он бы тогда стребовал.

— Ага, пару раз. Я говорил тебе, что меня это не особо волнует? — Вскинул бровь Серов, прижимая его к стенке в тесной кабинке лифта. — Это пока работа не началась, — ?успокоил? его Влад, отводя прядку от его лица. — Кто-то тут соскучился? — легко, дразняще прикоснулся к губам и выпрямился, глядя с теплой, почти нежной улыбкой на немного взъерошенного Диму. Димку. Его Димку.

— Ну, я всегда смогу вызвать тебя на ковер... — взгляд из-под ресниц потяжелел и будто бы раскалился. — Или на стол. Или в кресло. Влад фыркнул.

— Знаешь, в чем будут твои проблемы с моей субординацией? — Лифт остановился, и Влад спиной вышел на площадку, тяня Диму за собой. Открыл дверь почти на ощупь, осторожно втолкнул его в квартиру, ногой захлопнул дверь и прижал к себе его напряженное тело. Лизнул приоткрытые губы, подхватил, приподнимая. — Ты можешь вызвать меня на ковер, стол или кресло, но… при моем неуважении к начальству можешь оказаться на них сам.

— Сплю и вижу, — Дима с силой обвил руками его плечи, на короткий миг погружаясь взглядом в его бездонные глаза. — Сплю и вижу, Владик. — Так бы и сказал, что тебе не зам нужен, а любовник под рукой, — тепло, необидно усмехнулся Влад. — Странно, и почему я не против? — Поцелуй вышел сильным, жарким. Голодным. Сколько прошло времени с тех пор, как они все решили для себя? Неделя-две? И только два дня на то, чтобы просто побыть вместе. Слишком мало. Слишком.

— Просто ты — мой человек, Владик, — выдохнул в его губы Дима. — Хоть я до сих пор не понимаю, как ты повелся на меня. Я просто тебя люблю... вот и все. — Помнишь, я как-то сказал, что не вижу твоих ?девчонок?, а вижу тебя? Я всегда видел тебя, Дима, — Влад запустил пальцы в его волосы и звонко чмокнул в нос. — Мой.

— А я-то думал, что у меня самое совершенное перевоплощение из всех... Но кажется, мы несколько отвлеклись. Итак, на чем мы остановились?.. — Дима поймал губами его губы, и все прочие мысли напрочь вылетели из его головы. — На том… — поцелуй, — что, — еще один, — я, — губами по скуле, шее, — тебя, — оставить влажный след на плече, — люблю.

— Люби. Все остальное — подождет!