Если ты просишь, я согласен. (1/1)
Себастьян открыл бутылку и протянул Джиму:- Лучше ты налей, у меня рука тяжелая.
Тот задумчиво наполнил бокалы вином с хитрой полуулыбкой, будто прикидывал, стоит ли проверить слова Морана сейчас или подождать другого удобного случая. Вино оказалось терпким, но вполне вкусным, хотя Джимнедовольно скривил губы, протянув в привычной манере, что это полнейшая ?кислятина?. А затем он встал с дивана, на котором они распивали подарок от итальянцев, и принялся неспешно наматывать круги по комнате, в подробностях рассказывая киллеру как прошел его день.Моран жутко устал, хотя ничего особенно тяжелого и не делал. И вино приятно согревает изнутри. Еще чуть-чуть и глаза, не смотря на сопротивление со стороны силы воли, закроются сами собой. А Джим все говорил. Громко, уверенно, с интонацией. Периодически он активно жестикулировал. При этом остатки вина в бокале, который он так и держал в пальцах, норовили выплеснуться на пол. Сводка новостей под названием ?Как это было скучно, Бастиан?закончилась. И дальше пошли планы на день грядущий. Себастьян неслышно закинул ноги на диван и, положив руку под голову, изо всех сил пытался уловить суть того, что ему говорили. Интересно, кто мог представить, что вселенское зло может выглядеть именно так? Вот он, будто полководец настраивающий армию на победу, гордо ходит из угла в угол, громко шаркая тапочками по паркету. Подна редкость живыми глазами залегли тени, волосы растрепаны, а полосатая футболка безжалостно обтягивает далеко не спортивную фигуру так, что ребра видны. И при всем этом виде, который Моран про себя окрестил ?Чудик домашний обыкновенный?, Джим красочно расписывает кровавыепланы мести каким-то несчастным, перешедшим его дорогу. Да еще и с таким лицом, что неподготовленный человек будет бежать от этой смеси восторга, через край бьющего энтузиазмавыполнить угрозы и торжественности. Такое, наверное, нигде не увидишь.
- Басти, ты устал?Неожиданно. Обычно вместо вопроса сразу следовалпинок под ребра (точнее, попытка: для полноценного пинка силы у Джима было все-таки маловато), и только потом короткая, но бурная истерика по поводу того, что отключаться от разговора совсем невежливо. Такое часто происходило, когда лирическое настроение находило на Мориарти ближе к вечеру, а Себастьян в это время был уже абсолютно неспособен слушать. Другое дело, когда разговаривать (на самом деле разговором это именовалось только по привычке, говорил-то один Джим) до того, как летние сумерки опустятся на город, и способность соображать еще находится на должном уровне.И откуда такая забота?- Немного,-честно признался Себастьян, с неожиданным трудом понимая, что обращение "Басти" адресовано ему. Он хмыкнул и поинтересовался: - С чего это ты опять сократил мое имя?
- Оно все еще слишком длинное, - Джим поболтал бокалом в руке, легко постукивая пальцами по губам, - Ты только послушай. Се-ба-стьян. Слишком много букв. Десять. Бастиан. Это уже короче – всего семь.А теперь вслушайся хорошенько – Басти. Пять букв, ничего лишнего. Мне нравится, - он улыбнулся и залпом допил вино.
Себастьян задумался, примеряя на себя новое имя. Шансов, что Джим теперь будет называть его как-то иначе, нет, так что лучше привыкать уже сейчас. Внезапно он почти подпрыгнул на диване, когда заметил прищуренные глаза Мориарти сантиметрах в десяти от своего лица.- Моран, я ненавижу, когдаменя не слушают!
А вот и плановая истерика.- Я говорю о важных вещах, а ты дрыхнешь, хоть и умудряешься не закрывать при этом глаза. Я разговариваю с тобой, а ты совершенно, абсолютно, ни капли меня не слушаешь! – последняя фраза заставила Себастьяна невольно сжаться, слишком уж на высокие тона перешел Джим. Но неожиданно Мориарти все еще недовольно, но намного более мирно фыркнул и преувеличенно приказным тоном добавил: - Чтобы через пять минут ты уже спал. И не попадайся мне на глаза, пока хорошенько не отдохнешь. Понял?Вместо ответа Себастьян сглотнул и, пробормотал что-то типа ?Ага?.- Славно.Джим быстро улыбнулся и, выхватив из податливых пальцев киллера бокал с недопитым вином, тихо напевая что-то снова уселся на подоконник. С минуту Моран собирался с силами, чем заслужил короткое замечание по поводу медлительности, а потом ушел к себе в комнату. Счастье от того, что подушка приятной прохладой прижималась к щеке, а впереди еще девять часов полноценного сна прервалось настойчивым зовом.- Басти!Ну, что еще? Поистине мистер Непостоянство. Только десять мину назад отправил спать, а теперь снова зовет. Пошатываясь и на ходу продирая глаза, Себастьян, а теперь уже, по-видимому,Басти поплелся на голос.- Чего ты хотел, Джим? – он обессилено привалился к дверному косяку. Чудик домашний сидел на подоконнике, увлеченно разглядывая город.- Тебя, Басти.Сон как рукой сняло. Всей реакции Себастьяна хватило только на ?красноречивое?:- М?..-Тебя. Яхочу взять тебя с собой на предстоящую встречу. Как ты на это смотришь?
Себастьян тряхнул головой, быстро стирая с лица выражение отдаленно похожее на шок, вызванный первой фразой Мориарти, и уставился на него. Списав удивление на то, что о встрече Моран слышит впервые, Джим закатил глаза и, поджав губы, заявил:- Нужно хоть иногда прислушиваться ко мне. Я полчаса рассказывал тебе, что завтра в Лондон приезжают мои канадцы… Так что скажешь?Джим частенько брал его с собой на встречи, но чтобы он хоть раз задал вопрос о том, хочет ли этого Себастьян… Такое случилось впервые. Минутку… Снова сокращение имени, предложение (именно предложение, а не приказ или просьба) еще ближе ознакомиться с делами самого Мориарти. Новый уровень доверия? Или внеочередная проверка? Но тот смотрел серьезно, выжидающе и от нетерпения чуть слышно постукивал пальцами по подоконнику.- Если ты просишь, Джим,я согласен.Невероятно. Джим дал право выбора. Не приказал, не заставил, а позволил выбирать. И пока тот, на кого Себастьян смотрел сейчас с такими неожиданно теплыми чувствами, что выделить из них какое-то одно было невозможно,раздраженно доказывал, что он никогда и никого ни о чем не просит, полковник сонно улыбался. Видя, что его снова не слушают, Джим только махнул рукой:- Все, давай спать. Иди отсюда. Все равно слушаешь, но не слышишь.
Джим сидел на кухне, задумчиво уставившись в одну точку. Полный штиль, неосторожно прервать который чревато последствиями.И Себастьян, прекрасно зная об этом, бесшумной тенью скользил по кухне.Сейчас главным было ничем не спугнуть гениального сожителя, иначе тихое спокойное утро по воле этой маленькой фурии превратиться вутро Армагеддона. Моран поставил на стол горку горячих бутербродов и чашки с чаем.
В общем, жизнь с Джимом была относительно мирной, по крайней мере, когда они находились в стенах квартиры. Себастьян уже давно приметил странную особенность, которой при необходимости можно было даже пользоваться. Джима было два. Один – рассудительный, терпеливый (если это слово вообще можно применить к нему), любитель побыть в одиночестве и какой-то знакомый и близкий полковнику. Но как только он делал шаг за порог квартиры, этот спокойный Джим превращался в совершенно чужого, непредсказуемого, не умеющий видеть и слышать кого-то кроме себя. Но лучше всего этот дикий Мориарти с сумасшедшими искрами в огромных глазах сочетался со словом ?чужой?.Поразительный человек. Странный, пугающий контраст. В одну минуту он – псих, не способный контролировать свои эмоции, или же он держит себя в руках так умело, что создается впечатление полной бесконтрольности. А в следующую у него в глазах отражается усталость, и он просит Себастьяна погасить свет в его комнате, так как сам уже не в состоянии подняться с кровати. Мориарти потянулся к чашке и взял ее обеими руками, разглядывая кухню совершенно стеклянным и отрешенным взглядом. Затем молча взял бутерброд, с хрустом откусил кусочек. Себастьяну этот звук показался невероятно громким, будто в тишинепрозвучал взрыв.- Синий.На миг киллер замер, а потом поднял глаза на Джима. Тот рассматривал его, прикидывая что-то.
- Синий цвет, - продолжал он, - тебе пойдет, я думаю. Какой размер одежды ты обычно носишь?Вот он, вопрос, способный поставить бесстрашного и хладнокровного Морана в тупик.Пытаясь выглядеть не слишком растерянным, Себастьян отпил чай и по привычке ответил правду:- Понятия не имею.
-Тебе сколько лет, деточка? Пора уже знать о себе такие детали! - раздраженно отозвался Джим.- Ну, я могу посмотреть на ярлыках…- ?Могу посмотреть?, - передразнил Мориарти, - нет уж. Прикину на глаз. Значит так, я уезжаю, а когда приеду, хочу, чтобы ты встретил меня в дверях чистый, красивый и морально готовый к длинным идиотским переговорам.Себастьян повел плечами и осторожно поинтересовался:- Джим, что ты подразумеваешь под…Заканчивать фразу не было надобности, по выражению глаз киллера Мориарти давно понял, что инструкция требует больше подробностей. Но настроение у него с утра как-то не задалось и, быстро дожевав заботливо приготовленный Мораном бутерброд, он, недобро поблескивая глазами, тихим голосом перебил полковника:-Что тебе не ясно? Твой план на сегодня включает душ, а еще лучше ванную, гляделки с зеркалом, в процессе которых ты должен побриться, а то на тюленя уже похож. А так же процедуры с расческой, которые заключаются в том, чтобы обеспечить если и беспорядок твоих волос, то только художественный, а не такой, как ты обычно любишь.Весь монолог после фразы о тюлене Себастьян прослушал. Тюлень? Серьезно? Чем же это он похож на тюленя? Чем?Все равно он понял слишком мало из всего сказанного, но решил больше не задавать вопросов. Спорить неохота. Проще согласиться и повиноваться. Странное дело, но, не смотря на все опасения в самом начале, Мориарти никогда не требовал от него чего-то сверхъестественного. И очень скоро Себастьян понял, что если слушаться того, что он говорит, будет намного проще и лучше. Правда, сейчас это согласие далось нелегко. Что значит выглядеть ?чистым и красивым?? Неприятно понимать, что сказанная небрежным тоном фраза о его внешности таки сумела зацепить киллера.
-Хорошо, Джим.Внешне он остался совершенно спокойным, но внутри уже вел длинный монолог сам с собой в попытке выяснить, что же в его обычном виде не понравилось Мориарти.Фраза подействовала каким-то магическим образом. Глаза Джима так и остались стеклянными, но его раздражение пропало. Одним большим глотком он допил свой чай и направился в коридор, попутно потрепав Морана по щеке и миролюбиво добавив:- Умница, Басти.