3 часть. 2 глава. Память не только греет изнутри, но и разрывает душу на части (1/1)

День ещё только начинался, но под тентом было сумрачно и прохладой тянуло от океана. Ветер всё же пробрался, пошевелил волоски на открытых участках кожи. Так приятно…Когда они оба успели раздеться? Нет, не полностью, а только по пояс…Марк не мог оторваться от губ Джинёна. Целовал и целовал. А внутри поднималась волна жара. Скоро она сметёт всё. И останется только палёная пустыня…Джинён тоже себя не уговаривал. Принимал и отдавал. Так отчаянно, трепетно. Кожа Марка была бархатной и нежной на ощупь, пальцы не могли насладиться, порхали и порхали по спине, поглаживая лопатки, талию. Такую тонкую, что можно было с ума сойти!—?Ты чудо, Пак Джинён,?— пробормотал между поцелуями Марк,?— Ты знаешь это?Конечно, он знает! Джинён усмехнулся в губы Марка, а тот почувствовал, отстранился, заглянул в глаза.—?Чего ты смеёшься?—?Разве? —?Пак снова сделал бровки домиком. Можно было убить за такую привычку, а лучше?— расцеловать. Что Туан и сделал. Забылся на долгое время и ничего не существовало больше. Только горячие губы и частое дыхание.Тела прижимались друг к другу. Это щекотало нервы. Хотелось всего и сразу. Можно было потерять разум и забыться. Но приходилось себя контролировать. Марк боялся сделать что-то не так. И тогда не угнаться будет за этой ланью. Спугнёшь и лишишься такого удовольствия навсегда. Терпение и труд?— всё перетрут… Или как там?Но Джинён был неутомим, он ловил на ходу поцелуи и лихорадочно прохаживался губами по шее Марка, его ключицам… Опустился ниже и с удовольствием застонал, нащупывая восставшие косточки сосков. Ни с чем не сравнимое наслаждение! От такой доступности можно было с катушек съехать. Хотя, куда дальше-то?Туан напрягся. Руки Джинёна творили чудеса. От нежности можно было скопытиться. Но он не скопытился, а только прижал к себе антрацитовую головушку, потерялся пальцами в волосах.—?В шатёр? —?спросил хриплым голосом,?— То есть, я хотел сказать?— в дом?—?Не мешай,?— заткнул его Пак, опустился к пупку.Но Туан же не железный! И даже не пластмассовый, чтобы такую сладостную муку терпеть. Потянул Джинёна в сторону домика. Пока есть ум, надо до кровати хотя бы добраться. Но Пак был другого мнения. Он осторожно опустил Марка на траву, даже до шезлонга не дотянул. И что теперь?Пак стянул с ноги оставшийся кроссовок, аккуратно поставил рядом с другим, валяющимся тут же. Что это? Врождённая педантичность или просто мозги в трубочку свернуло?—?Мои носки не воняют? —?вдруг спросил Джинён.Марк на секунду выпал из реальности, потом идентифицировал фразу, сказанную шепелявым языком, не выдержал, прыснул. Дурианом попахивало, конечно, но в щадящих дозах. Скажем так?— в допустимых пределах. До конца с ума не сводило, но рецепторы щекотало. Приятно так.—?От запаха скунса нужно поливать себя томатным соком,?— выговорил, сквозь смех, Марк,?— Андестенд? У тебя есть томатный сок?—?Сам ты скунс! —?притворно обозлился Джинён, облизнулся почему-то,?— Пить хочется, сил нет! Я бы и от томатного не отказался, но лучше, всё же Колу…Марк поцеловал его в макушку и поднял с травы, заставил выпутаться из носка, потянул в дом.—?Там у меня в баре бутылка рома затесалась, самое то сейчас будет…—?Я не пью,?— поспешно сказал Джинён, но послушно побрёл за Марком.—?Ты алкоголик? —?спросил Туан, когда оба разместились за столом.—?Почти,?— охотно поведал Пак,?— Точно не могу тебе сказать, но ответная реакция на алкоголь плохая. Я падаю и сплю мертвецким сном.—?Ну, печальненько всё тогда,?— Марк быстро расставил закуски и фрукты. Он всё время шастал туда-сюда. От холодильника к столу и обратно. Перед Джинёном выросла целая гора еды. Он аппетитно облизнулся, шаря глазами по снеди. Чего тут вкусненького можно урвать? И слупить быстро, чтобы времени не терять,?— У тебя, как всегда, ни маковой росинки, ни бургера во рту с утра не было?—?Ага,?— набивая полный рот, прошепелявил Пак,?— Я чертовски проголодался.Марк сел напротив, понаблюдал, как быстро исчезает из тарелок еда, улыбнулся. Ещё никогда он не чувствовал себя так комфортно. Спокойно. Словно впереди у него целый ворох вечности. И всё с ним, с айтишником…—?Ты почему не ешь? —?заметил Джинён,?— Худосочный, словно неродной у родителей…?— Я и есть неродной,?— задумавшись, ляпнул Туан, а потом поправился,?— То есть, отцу не родной.—?Правда? —?Джинён перестал жевать и внимательно поглядел на Марка. Но на него долго смотреть нельзя было, словно молниями прошибло и потом зажгло где-то в гортани.—?А чего мне тебе врать-то? —?усмехнулся Туан, потянулся, вытер пальцем что-то на губе паковской. Джинён дёрнулся, облизнулся,?— Это только ты - лгунище! И главное, ведёшься на тебя, как последний идиот. Весь такой ладненький, чистый, праведный… А на деле: скунс лживый.—?Я что, тебя в чём то обманул? —?обиженными глазами посмотрел на него айтишник,?— В чём же?—?Ладно, проехали,?— не выдержал Марк. Не до того сейчас. Лучше не пускаться в прошлые дебри. Надо использовать лишь настоящее. И жить этим, наслаждаться каждым мгновением рядом с Нёнкой.—?Нет, нет, ты скажи,?— заволновался Пак,?— Просто обидно! Я вообще никогда не вру.—?Лишь по-необходимости, да? —?улыбнулся Марк,?— Ладно, я тебя прощаю. И за вторжение в мою Компанию и за вирусню… Не говоря о том, что ты здесь уже месяц торчишь, а не только что приехал. Я на всё глаза закрою. Это вообще важно, что ли?Джинён дожевал оставшуюся во рту пищу. Сглотнул. Покивал головой задумчиво и засунул в пасть следующую партию еды. Марк рассмеялся. Почему-то, всё, что делал Пак, было ужасно смешным. Прошибало до самого копчика. Ну что за милота-то?—?У меня в голове такая каша, что боюсь расслабиться,?— доверительно сообщил Джинён,?— Лучше сейчас не думать, а то крыша съедет. Как вообще эта штука работает? Ты хоть немного разобрался? Нет, я помню, что ты говорил, но верится с трудом. Мы с такого огромного моста сиганули, а потом каждый в своей кроватке проснулся. Немыслимо…—?Что? —?Марк среагировал мгновенно,?— ?Мы?? Ты хочешь сказать, что спрыгнул вслед за мной?—?Ага,?— снова покивал головой Пак,?— Я что, выражаюсь непонятно?Марк вскочил и забегал по столовой. Вдруг сильно запахло дурианом. Скунс несчастный! Совсем сбрендил! А если бы убился?! Идиот…—?Зачем ты это сделал, Нён? —?Туан остановился и посмотрел прямо в глаза. Джинён опустил свои. Надулся, как индюк на крупу. Отложил от себя вилку.—?Что тебе можно, другим нельзя, что ли? —?спросил басовито,?— Уж лучше бы ничего тебе не говорил…—?Ты же не знал, что уцелеешь! А я знал! Давно хотел проверить! А тобой что двигало? Даже я не был уверен, что ты в петле застрял. Это только предположения такие были. А если бы я потерял тебя, Нён?!—?А что ты на меня орёшь-то всё время? —?возмутился Пак,?— Ты здесь самый умный? Если человек с моста бросается, его спасать надо, а не молитву читать! Я это и сделал… —?сказал он уже совсем тихо,?— Жаль, плавать не умею… Но точно бы научился, если других выходов не было…Марк схватился за голову, снова сделал круг, подошёл. Обдумал свои следующие слова. А что скажешь-то? Спасибо мирозданию, что оставило для него Нёна. А не размазало о воду, как масло. И что теперь? Облобызать его тысячу раз, чтоб неповадно было!—?Глупый малыш,?— только и смог вымолвить Туан, прижал к своей голой груди джинёновскую голову,?— Только попробуй умереть! Я сам тебя убью!—?Ты мне голосовые связки пережал,?— глухо прошептал Пак,?— Дай прожевать-то…Но это уже просто слова были, на самом деле приятно, когда Марк тебя касается. Особенно губами… И не поспоришь с его доводами, не объяснишь же, что с ума съезжаешь, когда видишь проникновенные глаза. Таких никогда не встречал Джинён. Смотрят прямо в душу, минуя все инстанции. И сердце трепещет, словно его в жгут сворачивают.Но Туан схватил его за щёки и повернул к себе, заставил посмотреть в глаза.—?Никогда, слышишь, не повторяй такое! Никто же не знает, когда эта петля мёртвая закончится! Обещай!—?Вот почему такая дискриминация-то к иностранцам? —?невнятно прошептал Пак, он ещё не всю еду-то прожевал, а его за щёки треплют интенсивно. Да ещё гипнотизируют такими колдовскими омутами. Честно это? —?Америкосам можно, а корейцам?— нет?—?Обещай! —?снова заткнул его Туан.—?Или что? —?не сдавался Джинён,?— Ты не можешь меня заставить что-то делать!—?Я тебя прошу только ?не делать?, Нён! НЕ ДЕЛАТЬ!—?Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам,?— пропел Пак,?— Я не могу дать обещание, потому что никто не знает, что может произойти дальше… И ты всё ещё пережимаешь мою гортань. И щёки.Марк ещё сильнее сдавил его, так, что рот приоткрылся, задышал прямо в лицо:—?Это не шутки, твою мать! У меня был шанс спастись, а у тебя его не было! Я целенаправленно прыгал, я плаваю, как бог! И со всех городских вышек нырял… Я?— профессионал, понятно? А ты даже плавать не умеешь! Ты вообще понимал, что делаешь? Тупица.—?Опять орёшь,?— вздохнул Джинён, убрал пальцы Марка, легко так, даже не напрягаясь. Откуда такая силища-то у него? Качок недоделанный! Тюлень с талией танцовщицы! Скунс с запахом дуриана,?— Я тоже ведь так могу, мой босс. Запомни и мои слова: я всегда буду делать то, что считаю нужным. Всегда. Вот это обещаю точно,?— Пак улыбнулся.А вот такого не стоило делать. Потому что на этом терпение туановское закончилось. Он потянулся губами и почти насильно утянул айтишника в водоворот целой гаммы чувств. Звёздочки, кружочки, квадратики сразу закружились в голове у Джинёна. Целый фейерверк. Ворох воспоминаний и причин. Причин?— любить.—?Да что ж ты такой сладкий-то,?— задохнулся словами Туан,?— Это же просто неприлично!—?Что для америкоса?— смерть, то для корейца манна небесная,?— откликнулся Джинён. Он был до такой степени нежным, что Туан не уловил смысла, просто расплавился, как мороженое под натиском горячих губ. Ай, да айтишник, ай, да сукин сын…—?У тебя есть кровать на втором этаже, я помню,?— улыбнулся в губы Марка Джинён,?— Ты сам поднимешься или мне тебя на руках утащить?Вот это поворот. Хороший такой. Прямо мордой в пол. Это туше, Нён! Это туше…—?Смотри, как бы мне тебя переть не пришлось,?— хрипло промурлыкал Туан, подцепляя айтишника под коленки. Приподнял тяжёлую тушку. Вспотел.—?Что, не по силам? —?снова усмехнулся Пак, целуя Марка в волосы,?— Тренировки пропускать не надо.Они всё же поднялись в туановскую спальню. Джинён попытался справиться со своими брюками, но запутался, запнулся и потянул за собой Марка. Они оба бухнулись недалеко от кровати, сил подняться не было. Оба наслаждались доступностью тел, но этого было чертовски мало. Хотелось поскорее почувствовать друг друга всеми потрохами. Проникнуться под завязочку.Смуглая грудь Пака убивала на самом корню. Марк терзал и терзал губами ловко обтянутые, бугристые мускулы. Это надо постараться, чтобы достичь такого идеального изгиба. Таких вот резных плеч, рук, ног…—?О, боже! —?не удержался Туан,?— Ты просто совершенен, Нён!Пак хмыкнул. Принялся осыпать беглыми поцелуями марковский живот. Всё ушло на второй план. Да что там на второй! На десятый. Только бы чувствовать нежную кожу губами… Трогать пальцами бархатистую поверхность и сходить от страсти с ума. От страсти и нежности. От неудержимого зова предков. Что стояли сейчас над душой и звали, звали. А куда и зачем? Никто не разберёт. Просто дойти до самого конца и познать всё. От кончиков пальцев рук до кончиков пальцев ног…Они не замечали, что лежат на голом полу, а до кровати всего лишь несколько шагов. Тела сплелись в каком-то пьяном угаре. Руки…ноги…волосы…плечи…всё хотелось целовать и ласкать. Всё, что попадалось на пути…Джинён взвыл, когда руки Марка проникли в его плавки. Уши вспыхнули спелыми томатами. Как будто это происходило в первый раз… Но ведь было уже такое… Было…Память?— вещь умная. Всегда оставляет напоследок самые лучшие воспоминания! Вот и затопили они с головой. Некуда стало скрыться. Джинён застонал, упал на лопатки, потянул на себя Марка. Тот накрыл его бережно и нежно. Как накрывает рябь океан… Как солнце накрывает Землю лучами…—?Я люблю тебя, Нён,?— вырвалось вдруг у Марка,?— Ты самое желанное чудо…—?Молчи! —?Пак потянулся, приложился губами, заёрзал под Марком, устраивая свои ноги удобнее. Раздвинул коленочки. Вот тут страсть и сорвалась, как дверь с петель. Понеслась от разума семимильными шагами. Всё закружилось в столь напряжённом коловороте чувств. Где верх? Где низ?Только дыхание смешалось в одно. Оба дышали, как загнанные лоси. Марк всё же помнил, что нужно быть осторожным. Не всё пустишь на самотёк, нужны и границы. Только их не было.Джинён кричал от избытка чувств, Марк покрывал поцелуями его вспотевшие пряди, гладил упругие бёдра пальцами, словно успокаивал. Но от этого Пак ещё сильнее пьянел, ещё больше сгорал от страсти и падал в глубокое отчаяние, словно в колодец. А потом медленно взлетал. И так раз за разом. Раз за разом…Когда всё кончилось и вершина была взята, осталась только запёкшаяся корочка нежности. Страсть ушла, но пустоты не было. Не было чувства вины и нигде не жали новые ощущения.—?Как ты у меня? —?спросил Марк, когда Джинён пошевелился.Пак приподнял голову и счастливо улыбнулся. Ему бы ещё помурлыкать и потереться о тёплый туановский живот. Котяра из породы скунсов. Самое прекрасное животное из всех людей.—?Сам не видишь? —?прошептал айтишник и уронил голову на грудь Марка. Повозился, устраиваясь поудобнее.—?Самая моя большая печаль,?— снова заговорил Марк,?— Что проснёмся мы не вместе…—?А если не спать? —?тут же откликнулся Джинён.—?Роли абсолютно не меняет. Даже если ты будешь бродить всю ночь по комнате, тебя переметнёт назад… проходил через это.—?Понятно,?— Пак вздохнул и затих. Даже посапывать стал.Марк помолчал немного, поразмыслил. Уловил атмосферку домашнюю. Такую приятную, родную. Потом не выдержал, пошевелил паковские пряди волос.—?Ты уснул там, что ли?—?Угу,?— донеслось глухо.—?То есть, тебе всё равно? Получил своё и можешь вот так улизнуть от меня в сновидения? —?притворно изумился Марк,?— Бестолочь…—?Дай мне пять минут,?— попросил Джинён,?— А потом делай, что хочешь.Туан хмыкнул и прикрыл глаза. Было хорошо, но холодно. Не очень приятно лежать голой спиной на твёрдом полу, да ещё когда тушка тяжеловесная давит сверху. Привыкнуть, конечно, можно было. Но, опять-таки, зачем? Рядом же полноценная кровать имеется…—?Нён, малыш, давай я тебя перенесу? —?попробовал выкарабкаться из-под тяжёлого тела Марк.—?Не кантовать, я сейчас некомфортабельный,?— прошептал Джинён.—?Нетранспортабельный, ты хочешь сказать? —?усмехнулся Марк.—?Некоммуникабельный…—?Тогда, ноги убери с меня, а то дышать больно,?— попросил Туан.Но Джинён лишь сильнее прижался, превратившись в одно целое с Марком.—?Ну, ок,?— снова усмехнулся Туан.Придётся смириться. Нён выпал временно из реальности и стоит потерпеть. Если ему так удобно, то удобно и Марку. Остаётся надеяться, что так не всегда будет. Наверное…Туан и сам задремал, хотя почему-то боялся уснуть. Казалось, что если забудешься, мироздание разбросает их по разным местам. Правда, времени у них ещё была уйма и маленькая тележка в придачу. Но чем чёрт не юморит…Даже приснилась какая-то лабуда. Будто Джинён снова в наручниках и смотрит на него с таким укором, что застонать пришлось. На том и проснулся.Плечи затекли, но пошевелиться он боялся, уж слишком сладко спал на нём Нён. Похрапывал и облизывался.Где-то рядом вдруг проснулся смартфон. Туан огляделся аккуратно, увидел рядом, на полу, свои брюки. Но дотянуться до них не представлялось никакой возможности. Да какой идиот его домогается? Приспичило, что ли? Заткнись, умоляю…Джинён пошевелился. Зевнул во всю ширь своей пасти. Марк усмехнулся. Смартфон замолк.—?Это твой или мой? —?спросил Пак сонным голосом, потянулся, как кот, скатился с марковского живота. Сразу стало свободнее дышать.—?Мой, наверное,?— не очень уверенно сказал Марк,?— У тебя что, такой же рингтон?—?Да, только мне некому звонить, у тебя шансов больше, я даже догадываюсь, кто это,?— Джинён подполз под бок и заглянул в глаза.—?Ну и? —?улыбнулся Марк,?— Кто?—?Артур. Я бы на его месте тебя тоже потерял…Тут-то дверь неожиданно и открылась, а на пороге застыл Дюран. Собственной персоной.Марк от неожиданности открыл рот, а Джинён прикрылся брошенным бельём, как щитом. Хороша реакция у малыша, нечего сказать.Туану и было нечего сказать. Он только вращал глазами и тупо разглядывал прозрачную тунику бывшего. Красиво смотрелись его покатые плечи, тут ничего не порисуешь…—?Что всё это значит? —?хриплым голосом спросил Артур,?— Это то, что я думаю? Или меня зрение подводит?Джинён поспешно попытался одеться, его уши отсвечивали спелыми помидорами. Марк сглотнул и перевёл взгляд на Дюрана. Тот уже отошёл от первого потрясения и теперь разглядывал соперника.—?Это то, что ты видишь,?— начал Марк,?— И я тебе уже сотню раз говорил…—?А я думаю, чего это ты в свой день рождения на работу не пришёл,?— перебил его парень,?— И мама сказала, что ты уехал в агентство. Я чуть с ума не сошёл! Думал, что-то случилось… А ты тут с любовником упражняешься по полной.—?Это не любовник, Артур,?— воскликнул Марк, поднялся, наконец, с пола, только затёкшие ноги изменили ему и он чуть снова не скопытился, но устоял. Одеваться бесполезно, но сверкать достопримечательностями было тоже в лом. Пришлось напялить на себя штанцы. Трусы вряд ли бы сейчас отыскались.Пак успел одеться за это время и сейчас сорвал с кровати покрывало. Обмотался им по самую головушку. Притих, наблюдая за развитием событий. Боится или ждёт развязки? Каждому любопытно.—?Правда? —?съязвил Дюран, прошёл к окну, задев Джинёна плечом, развернулся, уселся в кресло,?— Кто же он? Мне даже интересна твоя интерпретация… Итак…—?Я люблю его,?— спокойным голосом возвестил Марк и подошёл к Джинёну, обнял его за плечо.Артур побледнел, Пак даже заметил, как заблестели его глаза. Вмешиваться не хотелось, но было чертовски жаль этого парня. Ему не очень-то повезло с возлюбленным… А Джинёну что, повезло? Если это касается его лично, то Марк совсем другой, что ли? Не лучше, уж точно. Тогда почему Пак поверил ему до конца? Сразу и бесповоротно.Дюран вдруг выскочил из кресла и подошёл к ним. Заглянул Паку в глаза. Видимо, увидел что-то в них, скривился.—?Откуда ты только взялся? И личико твоё мне знакомо…—?Я приехал из Кореи,?— доложил Пак и поклонился,?— А знаком, потому что корейцы все на одно лицо.—?Не выдумывай, Нён,?— остановил его Марк,?— Ты у меня один такой.Видно было, как Дюран разозлился, его губы нервно подрагивали и глаза полыхали тёмными факелами, локоны растрепались, свернулись в кольца.—?Нён? Ты зовёшь его ?Нён??—?Артур, не драматизируй, просто езжай домой, я даю тебе сегодня выходной… —?махнул на него Марк рукой,?— А завтра мы поговорим.Дюран глянул на Туана, Джинёну стало очень неприятно. Он до ужаса не любил такие сцены. Даже дорамы не смотрел из-за этого. Но не убежишь же.—?Ты хотя бы понимаешь, каково мне сейчас? —?с болью спросил Артур.—?Понимаю, но не хочу это обсуждать,?— добавил металла в голос Туан.Джинёну стало холодно. Вот Марк любит его сейчас и готов всех послать к чёрту… а если всё закончится вот так же? Услышать безразличный и холодный тон от него будет нестерпимо больно. Так больно, что никогда не сможешь оклематься. И что тогда? Сдохнуть? Жизнь постоянно будет бросать тебя на лопатки и только тебе решать: лежать или подняться...—?Марк, не выгоняй его,?— сказал Джинён и взял Дюрана за руку,?— Можно, я с ним сам поговорю?