2. Пробуждение (1/1)

Его душу окружала пустота.Словно бесконечная вселенная, без звезд, без планет, без единого проблеска света, наполненная одним лишь мраком, она опутывала его, крепко-накрепко держа в своих когтях, заставляя испытывать такие муки, что казалось?— еще немного, и он распадется на атомы и исчезнет, растворится в небытие.Он уже долгие годы пребывал здесь. В пустынном измерении, где не было ничего, кроме бескрайней тьмы, из которой когда-то возник мир. Черные вихри злой и яростной энергии, подобно бушующему шторму, заставляли его метаться в этой пустоте, обрекали на бесцельное и жалкое существование в месте, которому не было названия.Однако в один момент ему начало казаться, что было здесь и нечто другое. То, что невидимыми тоненькими ниточками пронизывало казалось бы мертвый мир, поддерживая его и не давая окончательно погрязнуть в кромешной вязкой темноте.Он не знал почему, однако душа его, посланная сюда для того, чтобы вновь слиться с мраком и ненавистью, чтобы ?очиститься? от ненужного света, наоборот, все больше стала тянуться к этой невидимой Силе, которая питала его чистотой и бледным сиянием, что со временем становилось всё ярче.И вот, спустя Вечность, проведенную здесь в одиночестве, он изменился. Но не так, как того хотел от него Падший. Вовсе нет. Вместо того, чтобы вновь окунуться во тьму и слиться с ней в единое целое, в его душе зародился крошечный огонек. Непозволительный для такого, как он, возвративший его в прошлое и не давший забыть.Отдались болью давние воспоминания.Искрой вспыхнуло сожаление.Открылась трещина, которая расколола его душу на две половины, что отныне и впредь будут противоборствовать между собой до тех пор, пока одна из них не выйдет из битвы победителем.Добро и Зло.Свет и Тьма.Жизнь и Смерть.Слепящий свет разрезал мрак, открывая врата в его прежний мир. И он, подчиняясь некоему зову, последовал прямо за ним, не оглядываясь, но и еще не зная, что будет дальше.Все это длилось лишь мгновение, а затем все вновь вернулось на круги своя, и в который раз сошлись в битве меж собой извечные противники.Ожидая, кто на сей раз выйдет из этой игры победителем.* * *Земли Туманного Предела были застланы холодным снежным покровом.Покуда хватало глаз, раскинулась слепящая белизна, укрывшая под собой и великолепные сады, и обширные полевые угодья, и величественный дворец, шпили которого уходили высоко в небо и тонули в тяжелых свинцовых облаках.В ажурной беседке, вид из которой открывался на заледеневшее голубовато-серебристое озеро, стоял на коленях мужчина. Его волосы цвета вороного крыла свободно спадали до поясницы, напоминая собой струящийся гладкий шелк. Стройную, но крепкую фигуру скрывали черные одеяния без единой светлой нити, а на поясе, в кожаных ножнах висел длинный, едва не достигающий земли, меч.Мужчина напоминал собой искусно выполненное каменное изваяние, лишенное каких-либо чувств. Совершенное, без единого изъяна лицо походило на маску; светлая, чуть ли не белая кожа словно была покрыта тонкой коркой инея, а во вглядывающихся в налитое свинцовыми тучами небо глазах не было ни капли осмысленности. Сплошная пустота, заливавшая белую радужку, лишенную зрачков.Внезапно небосклон разрезал зигзаг молнии, сопровождавшийся оглушительным громом, что сотряс промерзшую землю, заставляя снег лавиной сойти с ближайших гор и обнажить темно-серые скалы.Алой искрой полыхнули безжизненные глаза, наливаясь чернотой, холодная кровь с новой силой забежала по венам, и на мгновение с покрасневших губ сорвался тихий, однако определенно слышимый выдох.Мин Юнги, Темный Владыка, нареченный Великим Демоном Запада, возвратился в мир живых из Извечного плена.Десять земных лет, что должны были показаться ему лишь мгновением, обернулись долгими тысячелетиями, проведенными в одиночестве в бескрайней пустоте, куда он добровольно позволил себя заточить.Однако страшная темница, призванная вновь окрасить его душу в черный, отчего-то распахнула свои двери, выпустив его на волю и позволив вернуться назад. В мир, где все началось.И где всё закончится.Альфа сделал глубокий вдох, чувствуя как легкие заполняет морозный воздух, разнося кислород по венам и заставляя сердце гулко биться в груди. Жизнь вновь, капля за каплей, непривычно вливалась в его отвыкшее за десять лет тело, возвращая давно забытые ощущения.Он вернулся. Спустя долгие годы вернулся, чтобы…Чтобы что?Внезапно вспыхнула мысль в его голове, и демон сморгнул с глаз пелену.То, ради чего ты жил, давно гниет в земле.То, что ты желал оградить от всех бед, уничтожил собственными руками.То, из-за чего твоя душа прошла немыслимые муки, утеряно навсегда. И только по твоей вине.Юнги согнулся пополам, ощущая, как горят нестерпимым огнем шрамы на коже.Почему?Не понимал он, думая, что его многовековое заключение в пустоте должно было вернуть всё на круги своя. Очистить память, убрать напрочь голос совести и вновь сделать тем, кем он был рожден. И кем был предназначен стать.Безжалостным чудовищем, монстром, которому чуждо всё, помимо жажды смерти, гнева, похоти… Которому не нужен свет, но…Но отчего тогда воспоминания о былом раскаленными иглами врывались под кожу и вновь заставляли мучительно испытывать то, что его так тщательно заставляли забыть? Почему душа его, Великого Демона, всё еще чувствовала горячие искры запретного чувства, которые так ничто не смогло погасить?Альфа поднял глаза ввысь, вглядываясь в хмурые серые небеса, словно стремясь отыскать в них ответ на те вопросы, которые внезапно возникли в его голове и не давали долгожданного покоя. Однако, сколько бы он не смотрел на небосклон перед собой, нужного знака так и не было. Ни одного. Как и не единого лучика солнца, что пробился бы сквозь плотную завесу и обогрел светлую, напоминающую совершенное белое полотно, кожу.?Я, может, и жесток, но до тебя, Всевышний, мне пока далеко?,?— усмехнувшись, подумал мужчина, а затем, прикрыв на миг антрацитовые глаза, в которых не было видно зрачка, поднялся с колен, развернулся и принялся идти в сторону сверкавших вдали башен, босыми ногами ступая по промерзшей земле.?Что на этот раз ты приготовил мне???— обращаясь к невидимой силе, спрашивал Мин, стеклянными глазами смотря перед собой. Воспоминания бились в его сознании, подобно запертым в клетке птицам, что рвались на свободу, но не в силах были её обрести. —??Зачем напрасно тешишь надеждами сердце, которому нет ни спасения, ни покоя, ни забвения??Демон ступал и ступал вперед по острым камням, которые ранили кожу, оставляли глубокие царапины, отчего черная, похожая на чернила кровь, орошала землю и плавила снег.?Наверное, такому, как мне, до скончания веков придется провести в бессмысленных терзаниях, раз за разом видя, как из рук ускользает призрак мечты?.Юнги остановился, опуская голову и кладя ладонь на рукоять меча, чье лезвие давно не пробовало крови.Несмотря на то, что душу его сейчас занимали противоречивые чувства, а сердце было наполнено сомнениями, он все еще был демоном.Тем, кто требовал крови на своих когтях и взгляда чужих остекленевших глаз, безжизненных и наполненных страхом.Тем, о ком люди раньше боялись говорить и молились, чтобы он не пришел по их души.Тем, негласное имя кому было Смерть.?Раз я не могу сейчас избавиться от ненужных чувств, тогда пусть монстр внутри меня возьмет вверх?.Он хотел забыться. Любым способом.Лишь бы не ощущать этого света, что противоречил самой его природе и жёг изнутри, заставляя биться в агонии.И Мин осознал, что даст волю неконтролируемому желанию, спустит монстра с цепей и позволит ему вдоволь насытиться, наконец почувствовать себя живым.?А почему бы и нет?,?— уже понимая, что растекающееся по венам предвкушение не остановить, альфа внезапно останавливается, растягивая губы в холодной, не несущей ничего хорошего, усмешке. —??Давно я не чувствовал такой жажды крови?.Демон скалится, показывая удлинившиеся клыки, чувствуя, как наливаются ярко-алым глаза.—?Хосок.В одно мгновение перед Юнги, с тихим хлопком возникая словно из воздуха, появляется высокая фигура в красновато-черных одеяниях, тут же становясь перед мужчиной на колени и низко склоняя голову.—?Я с нетерпением ждал вашего приказа, мой господин,?— говорит, чуть помедлив, Хосок. —??Вот уже как десять лет??— не озвучивает.—?Время пришло,?— кладя руку на плечо преданного слуги, произносит Мин, глубоко вдыхая морозный воздух, в котором словно разлился металлический запах крови. —?Готовь огненных псов. Мы отправляемся на Охоту.* * *Повозку с силой встряхивает, и Чимин с тихим вскриком приподнимается на соломе, тут же чувствуя, как его покидает мимолетный сон, что настиг его совсем недавно.Он мгновенно находит глазами Чонгука, который так же ошарашенно смотрит на него в ответ, обнимая себя с двух сторон руками и беззвучно шепча губами: ?Что происходит???На нас кто-то напал? Может, разбойники…??— предполагает Пак, однако не успевает закончить свою мысль.Ведь в следующее мгновение снаружи раздается леденящий душу крик, смешанный с обеспокоенным ржанием лошадей, которое так же быстро и обрывается. Повозка замедляется, а затем некая чудовищная сила внезапно толкает ее в сторону, заставляя опасно накрениться в бок и тут же упасть.—?Чонгук! —?кричит Пак, видя, как младший сильно ударяется о противоположную стену, застонав от боли. Самому же Чимину достается меньше?— падение смягчает солома, и лишь рука его оказывается слегка поврежденной, судя по неприятной, однако не невыносимой тянущей боли в предплечье.—?Слева! Убейте эту тварь!Надрывный голос какого-то мужчины, наверное, одного из наемников, раздается поблизости, а затем Чимина прошибает дрожь ужаса: странный звук, отчасти напоминающий низкое рычание, вперемешку с шипением, разносится в воздухе, заставляя омег оцепенеть. А затем очередной людской вой, полный боли, расчерчивает пространство и тонет в других, теперь уже каких-то хлюпающих или даже чавкающих звуках.?Это не люди…?,?— холодея, осознает Чимин, не дыша. —??На нас напали вовсе не разбойники, ведь это…?К горлу подступает тошнота, когда в воздухе начинает разливаться уже знакомый солоноватый запах с привкусом железа.?Какого…?,?— глаза Чимина судорожно бегают, когда он пытается разобраться в том, что происходит. Догадки одна за другой маленькими светлячками вспыхивают в его голове, после растворяясь в накатывающем ужасе. —??Неужели… Неужели мы сейчас находимся…?Тёмный Бор. Ну конечно. Работорговцы наверняка выбрали самую пустынную дорогу, которая только могла быть.Вот только они не знали, что их будет здесь ждать. То, что наверняка намного ужаснее того, что им доводилось видеть.—?Чонгук,?— несмотря на сковывающий его страх, едва слышно выдавливает из себя Чимин, подползая к стонущему от боли мальчику. —?Чонгук, нам надо выбираться отсюда и поскорей, ну же…Им не выжить, останься они в этой повозке. Тварь наверняка примется за них, как только разберется с остальными, поэтому, пока есть возможность и монстр отвлечен, им нужно скрыться в лесу.—?Что это? —?ошалевшие расширенные глаза Чона не скрывают его испуга и паники. —?Почему мы…Чимин рукой зажимает омеге рот, когда уши его улавливают тихий скребущийся звук прямо над ними, а лунный свет, проникающий сквозь щели в дереве, закрывает чья-то огромная, непонятной формы, тень. Пак молится всем известным ему богам, прося отсрочки, прося, чтобы неизвестная тварь отступила… И, кажется, его слышат. Потому что обитатель Темного Бора с непонятным урчанием нехотя отступает назад, по-видимому найдя себе очередную жертву в лице еще одного наемника.Пак судорожно выдыхает, а после, жестами показывая Чонгуку вести себя тише воды и ниже травы, осторожно подползает к двери, с облегчением понимая, что замок сильно поврежден и его можно открыть.Пару минут он возится с ним, каждый раз вздрагивая от мучительных криков, лязга мечей и звуков выпускаемых из лука стрел, которые то и дело раздаются совсем недалеко от них. Пальцы Чимина дрожат, дыхание сбивается, а пот непрерывно бежит по лицу, застилая глаза, но в итоге ему удается справиться со своей задачей. Дверь поддается и с тихим скрипом открывается, пропуская внутрь холодный воздух, пропитанный запахом крови.?Иди за мной?,?— руками показывает Чимин Чонгуку, который кивает, подобно китайскому болванчику, а затем начинает следовать за ним.Две маленькие фигурки, не оглядываясь назад, бесшумно исчезают среди темноты, которую не достигает свет факелов, а затем принимаются бежать вперед, что есть силы, скользя меж высоких, лишенных листвы, деревьев.?Так вот, какой он, Темный Бор?,?— невольно восторгается мрачному лесу Чимин, буквально чувствуя осязаемую на коже атмосферу уныния, печали. —??И всё же слухи о нём были правдой…?Мальчик оглядывается, замедляя бег, дожидаясь второго омегу, которому сейчас намного тяжелее. Чимин видит болезненный блеск его влажных от слез глаз, замечает сбившееся дыхание и невероятную бледность его кожи, которая сравнится разве что со снегом.—?Чонгук… —?берет его за руку Пак, продолжая вести за собой. —?Чонгук, я чувствую, что мы сможем выбраться, главное только…—?Брось меня,?— внезапно Чон останавливается, вырывая из хватки Чимина свою ладонь и опуская глаза. —?Я для тебя лишь обуза, Чимин, признай это! Поэтому прошу, оставь меня… Мне все равно… Все равно недолго осталось…—?Не говори так! —?тихо шипит на него Пак, и, не обращая внимания на тщетные попытки сопротивления, берет упертого мальчишку за руку и вновь тащит за собой. —?Я ни за что тебя не брошу! Мы оба вернемся живыми…—?Но ведь ты совсем меня не знаешь… —?хлюпая носом, произносит Чонгук, закрывая свободным запястьем глаза. —?Зачем тогда… Помогаешь мне?—?Какая разница, сколько мы знакомы! —?твердо отрезает Пак, ставя точку в этом споре. —?Раз я сказал, что не брошу, значит ни за что тебя не оставлю, слышишь? Я уже привязался к тебе, Чонгук, и не смогу оставить, если бы даже захотел. Поэтому сейчас соберись и позволь мне вывести нас отсюда, хорошо? Я довольно неплохо ориентируюсь на местности, и потому…—?Надо же, какая душещипательная сцена.Внезапный голос позади обрывает Чимина, и оба омеги с каменным выражением на лице оборачиваются, замечая стоящую неподалеку небольшую группу людей с высоким рыжеволосым мужчиной во главе, что успела окружить их, не давая и шанса на побег.—?Это ведь вы… —?шокированно выдыхает Пак, узнавая в человеке того самого торговца. —?Это вы во всем виноваты, вы похитили меня и остальных…—?Разве тебе не говорили, что доверять незнакомцам нельзя? —?ухмыляется альфа, вытирая лезвие меча, испачканное чем-то неестественно зеленым, о рукав своего одеяния. —?Уж поверь, не ты первый, не ты последний, малыш.—?Господин, нужно убираться отсюда,?— вступает в диалог еще один работорговец, который выглядит похуже рыжеволосого. У него вся одежда порвана почти в клочья, а лицо измазано в крови. —?Кто знает, когда эти твари решат вернуться…—?Верно,?— кивает, поджимая губы, альфа. —?Не хочется потерять товар из-за такой неприятности. Поторопимся, чтобы поскорее нагнать отряд, который будет встречать нас на другой стороне дороги.Чимин тяжело сглатывает, даже не замечая, как пальцы Чонгука с силой впиваются в его больное предплечье.—?А этих сбежавших пташек мы забираем с собой, поэтому свяжите им руки и зорко приглядывайте. Не хватало, чтобы столько усилий пропало зря.Повинуясь приказу, несмотря на тщетное сопротивление омег, их оттаскивают друг от друга, связывая руки и подталкивая к группке таких же пленников?— остальным ребятам их возраста, которые тихо плачут и скулят от страха.?Из огня да в полымя?,?— думает Чимин, чувствуя, как его наполняет отчаяние. —??Снова?.* * *—?Господин, мы закончили. Они все мертвы.Юнги слышит голос Хосока, однако даже не делает попыток обернуться. Вместо этого он, не отрываясь, смотрит прямо перед собой, видя, как все ещё тихо вздымается грудь лежащего на земле мужчины, что, широко распахнув залитые кровью глаза, в ужасе глядит на демона в ответ.—?Нет, не все,?— предвкушающе ухмыляется Мин, облизывая кончиком языка губы. —?Кое-кто все же остался.—?Нет… —?непрерывно шепчет мужчина, один из разбойников, что посмел устроить привал недалеко от владений Юнги, прямо на границе меж двух миров. За что и поплатился, как и его товарищи. —?Нет, нет, прошу, пощадите, пощадите меня…—?Пощадить? —?наигранно-удивленно изгибает бровь темноволосый, надвигаясь на фигуру, подобно дикому зверю. Но хуже. Гораздо хуже и во много раз опаснее. —?А разве ты пощадил тех людей в деревне, которые молили о спасении? Пощадил девушек и юношей, которых насиловал и убивал на глазах их отцов, братьев и женихов? Тогда с какой стати ты просишь меня о такой услуге?Глаза мужчины распахиваются в неверии еще шире, отчего Юнги ощущает прилив веселья.Жалкие смертные. Копаться в их мыслях претило демону, однако людишки буквально самостоятельно показывали их ему, словно на тарелочке преподнося свои тайные желания, грехи; темные и постыдные стороны, которые скрывались в глубине их грязной, порочной души.—?Я… Я…—?Не стоит,?— издевательски тянет Мин, наступая каблуком разбойнику на горло и проводя мечом по земле рядом с его головой. —?Я больше не в силах выносить твой жалкий лепет.Глаза демона вспыхивают алым, а спустя секунду землю вокруг заливает такого же цвета кровь, что, булькая и вспениваясь, вытекает из перерезанной сонной артерии разбойника, растекаясь по траве сотней багряных ручейков.—?Вот теперь точно все,?— скалится Мин, ощущая, как глубокое чувство удовлетворения насыщает тело лучше самой великолепной трапезы.Его монстр доволен.Купаясь в крови людей, Юнги вновь становился сам собой, постепенно забывая о еле тлеющем огоньке света внутри. И сегодняшняя ночь не стала исключением. Он без всяких раздумий разделался с целой сотней смертных, которых посчитал неугодными себе.—?Тогда возвращаемся? —?подходит к нему Хосок, и Мин бросает взгляд в сторону слуги, нет, даже друга, если так можно было назвать их отношения.Хосок верой и правдой служил ему еще с тех пор, как много десятилетий назад добровольно пришел к нему, прося о мести. Вся его семья была бесчестно убита в ходе клановых войн, и Хосок оказался единственным выжившим демоном-лисом из древнего рода Чон. Юный альфа пришёл к нему с горящими от ненависти глазами и поклялся на крови, что будет служить ему до конца дней своих, если Юнги поможет ему осуществить месть над предателями. И Мин согласился. Тогда ему нужны были преданные вассалы, и он с радостью принял клятву Хосока, а после помог свершить ему задуманное. Но Чон был ему не просто слугой. Несмотря на договор, Юнги видел его искреннего, видел того, кто был верен ему всем сердцем, считая безжалостного демона своей единственной семьей. И потому на долгие века их связало то, что у демонов зовется узами душ?— истинное доверие, которое нельзя разрубить ничем и никогда. Хосок всегда будет следовать тенью за ним, оставаясь тем единственным, кому Мин сможет открыть свою спину.Да, единственным.Юнги резко обрывает себя, вновь ощущая, как непривычно сильно начинает стучать в груди сердце. Он отворачивается от Хосока, всматриваясь вдаль, сдерживая эмоции, которые так некстати старались вырваться наружу.?В прошлом. Это в прошлом?.—?Возвращаемся в Туманный Предел,?— сухо произносит Юнги, убирая меч в ножны. —?Я вдоволь повеселился.Демон замечает кивок Хосока, который свистом подзывает к себе огненных псов, что расправлялись с останками разбойников, а затем готовится вернуться в свои владения, но… Зверь внутри Юнги внезапно ощетинивается, давая Мину почувствовать нечто странное. То, что будоражит кровь, заставляя её с ускоренной силой течь по венам.—?Хотя постой.Поднимая руку, говорит Юнги, понимая, что Охота еще не закончена.—?Кажется, я всё еще голоден.