Бонус - глава №2 (1/1)
В этот летний день в доме семейства Усуи было подозрительно тихо и спокойно. Три дня назад у 6-летних Рё и Мааи начались первые их школьные летние каникулы, и Такуми, не долго думая, отправил в тот же день своих ненаглядных отпрысков в детский лагерь.
Прочитав напоследок им лекцию о том, что пора становиться самостоятельными и ответственными гражданами Японии, Усуи с легким сердцем попрощался с детьми. Теперь-то у них с Мисаки будет время, чтобы побыть наедине. Целый месяц вдвоём, без двух бесят, появляющихся вечно не вовремя. О чём ещё можно мечтать? Вот только Мисаки, кажется, не разделяла его радости по этому поводу. Уже на следующий день после отъезда детей, она не находила себе места от беспокойства. Усуи впервые видел свою жену такой взвинченной, если, конечно, не брать в расчёт тот период, когда она вынашивала двойняшек. Такуми уже привык, что Мисаки иногда кричит и истерит, но в этот раз её выводило из себя всё, даже то, как он заваривает себе по утрам кофе. Их кофеварка, с недавнего времени, приказала долго жить, опять же благодаря "цветам их жизни", и последние несколько дней Усуи ничего не оставалось, как пить растворимый кофе. И именно в эти дни он узнал, что кофе может стать причиной плохого настроения Мисаки.Вот и сегодня, собираясь на работу, Усуи выслушивал её недовольные нравоучения:- Усуи, ты опять налил сначала воду, а по правилам, сначала нужно насыпать в кружку кофе.Такуми, не отвлекаясь от размешивания напитка, поднял на неё взгляд и улыбнулся своей излюбленной дразнящей улыбкой.- И кто же это сказал? - спросил он, в его глазах уже плясали задорные огоньки.
- Это написано на банке, - упрямо сказала Мисаки, тыча пальцем в ни чём не повинную банку кофе.- Миса-тян, это глупо, - примирительным тоном произнёс Усуи, видя, как темнеет аура у его жены. - Какая, в-принципе, разница? От этого вкус не изменится.И словно в подтверждении своих слов, он протянул кружку с дымящимся напитком, давая Мисе возможность попробовать и убедиться в его правоте. Она аккуратно глотнула и поставила кружку на кухонный стол.- Но по правилам... - опять начала она старую песню, не желая так просто уступать мужу.- Президент, - Усуи не удержался от того, чтобы назвать её так. - Правила ведь и существуют для того, чтобы их нарушать.Его жена на эти слова ответила хмурым взглядом и сложенными на груди руками.- И ты, конечно, тот, кто рад их нарушить. Всегда знала, что ты ещё тот олух и идиот.Усуи в очередной раз хитро улыбнулся и сделал пару шагов навстречу жене. Наверно, если бы эти слова были сказаны женой мужу в любой другой семье, то муж по меньшей мере оскорбился бы или обиделся.Любой, но не Усуи. Преодолев полностью расстояние, что их разделяло, он наклонился к Мисаки и сексуальным шёпотом произнёс:- Да, я олух и идиот, которого Миса-тян любит всем сердцем.Лёгкий румянец заиграл на щеках Мисаки, и она уже хотела возмутиться, что Такуми в который раз смущает её и переводит тему, но и он, тоже изучивший свою жену вдоль и поперёк, просто не дал ей этого сделать. Губы Усуи нежно коснулись шеи Мисы, а руки по-хозяйски легли на ягодицы, слегка притягивая к себе.- Усуи... - только и смогла выдохнуть Мисаки перед тем, как Такуми заткнул её рот нетерпеливым, полным страсти, поцелуем. Уже не сопротивляясь, она вцепилась в его волосы, приоткрывая рот и требуя большего.
"Это нечестно", - успела подумать Миса, чувствуя, что Усуи уже вовсю возбуждён. Да и она, чего греха таить, была на грани. Внизу живота всё свело от желания, мысли в голове путались. Зато ощущения были бесподобными."Никогда не смогу ей насытиться", - подумал синхронно с ней Усуи в этот же миг, отрываясь от её губ и перемещаясь снова на шею. Миса только тихо охнула, когда он, без особого для себя труда, приподнял её, по-прежнему удерживая за ягодицы, и понёс в их спальню. Инстинктивно Мисаки обхватила ногами его за талию и откинулась немного назад, чтобы Усуи было удобнее целовать её шею и плечи. Почти на ощупь они дошли до постели и упали на неё. Такуми придавил Мису сверху своим телом, но её это, пожалуй, только больше возбуждало. Всё еще обнимая его ногами, она зарылась пальцами в его густые, светлые волосы, отдаваясь ему вся без остатка.Понимание того, что они одни в доме, и им никто не может помешать, распаляло обоих ещё больше. Мисаки уже без стеснения громко простонала, стоило Усуи приподнять подол её летнего сарафана и провести губами по внутренней стороне бедра.
"Боже, как я соскучился по этим несдержанным стонам", - Усуи на миг приподнялся, но лишь для того, чтобы скинуть с себя рубашку.- К чёрту работу! - хрипло произнёс он, вновь склоняясь над Мисой и целуя её в губы. И надо же было, чтобы именно в этот момент оглушительно зазвонил телефон. Стараясь не обращать на верещащий аппарат внимания, Такуми стянул с Мисы лямки сарафана, обнажая наполовину её грудь и припадая к ней губами.
- Усуи, телефон, - пробормотала сквозь стон Мисаки, у которой, по-видимому, еще остались какие-то крохи самообладания.- Не волнует, хоть потоп, я хочу тебя, - прошептал прерывисто Такуми в ответ, проводя руками по бёдрам жены и чуть сжимая их. И точно, стоило ему так сказать - и телефон замолчал. Усуи победно улыбнулся и, наконец, справившись с застёжкой, стянул с Мисаки, мешающую ему, одежду, оставляя на ней одни лишь тонкие кружевные трусики.- Ах-х, - ещё один стон, когда он быстро и непринуждённо перевернулся на спину и проник пальцами под трусики Мисы, которая теперь удобно расположилась на нём.- Люблю, когда ты сверху, - прохрипел Такуми и провёл языком по одному из сосков Мисаки. Та выгнула спину и чертыхнулась, услышав вновь оживший телефон.- Усуи, телефон, - попыталась она опять привлечь внимание мужа. Наконец, когда Миса поняла, что он, и правда, не собирается отвечать, она больно ткнула его коленкой и, соскочив с постели, подошла к телефонному аппарату.- Алло, слушаю Вас.Такуми немного обижено потёр ушибленное место и тоже встал, подойдя к Мисе и обняв её со спины.- Миса-тян, это такой намёк, что ты больше не хочешь от меня детей, - прошептал он, проведя ладонью ей по животу и опускаясь чуть ниже. Он заметил, что Мисаки, что-то внимательно слушавшая, прикусила губу, чтобы не застонать в трубку от его ласк. Это вызвало улыбку на его лице и желание продолжить.- Да, конечно, мы сейчас приедем, - произнесла Миса через некоторое время, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно, как всегда, после чего положила трубку обратно на базу и резко развернулась к Усуи, который всё это время продолжал дразнить её своими прикосновениями.- Ты что творишь, извращенец?! Ещё раз так сделаешь, и я от намёков перейду к делу.- Ну, и кто же это был? Такой важный, что моя жена предпочла его, а не меня? - спросил Такуми со скучающим видом, отходя от Мисаки и опираясь бёдрами о комод, при этом довольно беззастенчиво разглядывая обнажённую фигуру жены. Только тут до Мисы дошло, в каком виде она стоит посреди комнаты. Схватив с пола свой сарафан, она принялась быстро одеваться. Выражение лица Усуи изменилось с похотливого на насмешливое, что вызвало у Мисаки новый приступ гнева.- Прекрати так пялиться! Лучше одевайся и звони на работу.- Зачем это? Я вроде сам себе начальник, - протянул Усуи, но рубашку всё-таки накинул на плечи.- Затем, чтобы люди тебя сегодня не ждали, - словно неразумному ребёнку принялась объяснять Мисаки. - Мне звонил директор лагеря и, судя по голосу, ничего хорошего нам ждать не приходится.- Хм, - хмыкнул Такуми, закончив с рубашкой и открыв шкаф, решая стоит ли брать пиджак или нет. - И что же наши детишки натворили на сей раз?Мисаки тяжело вздохнула и опустилась на кровать.- Я точно не знаю, директор не стал вдаваться в подробности, но судя по тому, что я узнала, кое у кого будут большие проблемы с их задницами, - она кровожадно усмехнулась и, рванув Усуи за руку, вышла из спальни.- Миса-тян, не стоит так ругаться, - произнёс Такуми, когда они садились в машину, но куда там. Всю дорогу он только и выслушивал, что его жена сделает с их детьми, стоит им лишь добраться до лагеря. К концу пути Усуи уже не на шутку волновался за Рё и Мааю.Директор встретил их у ворот лагеря. Это был невысокий 40-летний мужчина с уже намечавшейся лысиной. Вид он имел весьма подавленный. Поэтому Усуи, на всякий случай, пожалел и его тоже.
- Где они? - спросила Мисаки, фурией налетая на несчастного мужчину. Тот, не ожидая ничего подобного, невольно отскочил чуть назад и повернул голову к Усуи, который с флегматичным видом подпирал собой капот машины.- Господин Усуи, госпожа Усуи, - было видно, что директор нервничает и не знает с чего начать.- Я знаю, как меня зовут, - зло произнесла Мисаки. - Лучше объясните, что произошло.Мужчина вздрогнул и пролепетал:- Ну, это весьма щекотливая ситуация..Усуи приподнял одну бровь и кивнул, призывая директора не бояться и продолжать.- Понимаете, сегодня с утра мне буквально оборвали телефон. За первый час я получил более двадцати гневных звонков от родителей, которые немедленно требовали разобраться в ситуации.- Да не тяните, - Мисаки вновь подала голос, топнув от злости ногой. Усуи подошёл к жене и, взяв её за руку, слегка сжал свою ладонь. Миса вновь тяжело выдохнула и замолчала, давая слово директору.- Если коротко, то ваша дочь обыграла в покер почти тридцать человек, и теперь родители требуют, чтобы она вернула их детям все те деньги, что выиграла. И вообще грозятся сообщить в полицию и ещё...- И сколько же Маая выиграла? - спросил Усуи, резко перебивая директора, при этом не выпуская руку Мисаки, в целях общей безопасности.- Точно не знаю, но около трёх миллионов йен, - произнёс мужчина, с мукой в глазах.- Сколько? - левый глаз Мисаки недобро дёрнулся, как и она сама, но Усуи держал крепко.- Миса-тян, помни, что это наши дети, других у нас может и не быть, вспомни, как ты их любишь, как ты была счастлива, когда они родились, - полушёпотом увещевал жену Такуми, сам, впрочем, тоже немного пребывая в шоке от услышанного.Наконец, Мисаки прекратила вырываться и более-менее спокойным тоном произнесла:- Я могу увидеть Рё и Мааю?На что директор опасливо покосился на Такуми, после чего кивнул и вызвался проводить их до нужной им комнаты.Рё и Маая сидели на кровати, рядышком друг с другом, и переглядывались.- Ну, и что будем делать, а? - спросил Рё, взлохматив таким же жестом, что и отец, свои чёрные волосы. Маая самодовольно фыркнула и пожала плечами.- А я откуда знаю, этот индюк, наверно, уже позвонил маме и папе, так что остаётся только придумать правдоподобную историю, почему всё так произошло.Рё нервно хохотнул и повалился на подушку.- Представляю себе лицо мамы, когда она узнает, - мальчик уже вовсю веселился.- А вот мне, что-то не хочется этого себе представлять, - хмуро ответила сестра и стукнула кулачком ему по коленке.- Эй, ты чего дерёшься? - возмутился Рё и уже хотел дать сдачи, когда дверь открылась и на пороге появился директор лагеря, за спиной у которого, недобро глядя на них, стояли родители.- Рё, Маая, - без лишних вступлений начала Мисаки. - Знаете, почему мы здесь?Голос у неё при этом был на тон ниже обычного, что Рё невольно сжался, а Маая судорожно сглотнула. Оба смотрели на Мису, боясь отвести глаза, и в то же время, желая провалиться сквозь землю.- Мы всё вернём, - хором произнесли они, делая жалобные лица и дружно закивав.- Я не сомневаюсь в этом, - произнесла Мисаки, не меняя выражение лица.- И что вы сидите? - Усуи усмехнулся. - Доставайте свои богатства, пришло время вернуть всё бедным.Дети вновь переглянулись, после чего Маая достала из-под подушки свой рюкзак и, немного порывшись в нём, извлекла простую жестяную коробочку, набитую деньгами.Усуи удовлетворённо хмыкнул и передал её директору. Тот быстро пересчитал всё, что там лежало, и облегчённо выдохнул.- Три миллиона йен, - подтвердил он слова, обыгранных девочкой, детей.- Ну, вот и славно, - Такуми похлопал мужчину по плечу. - А теперь, вы не оставите нас наедине на несколько минут?Директор еще раз кивнул и вышел из комнаты, сказав, что потом будет ждать их у себя в кабинете.Когда дверь за мужчиной закрылась, Мисаки перестала сдерживаться.- И как это понимать?! Покер?! Быстро всё мне рассказали, пока я ещё добрая!Не желая узнавать, что же будет, когда мама станет злой, Маая начала взахлёб рассказывать, как она докатилась до жизни такой. Мисаки напряженно слушала рассказ дочери, хмурясь всё больше и больше.- А в карты меня вообще научил играть папа, когда этой зимой я болела и он меня укладывал спать, - угрюмо шмыгнув носом, изрекла в конце Маая, вздёрнув подбородок.Медленно Мисаки повернулась к Усуи, который прикидывал, насколько он сам может оказаться кровожадным, благодаря такому признанию дочери.- Усуи Такуми, ты ничего не хочешь мне сказать? - спросила Миса страшным голосом, надвигаясь на мужа.- Мы подождём вас в машине! - выкрикнули Рё и Маая, хватая свои рюкзаки с вещами и выбегая из комнаты, в которой уже слышался шум и грохот, правда, очень скоро сменившийся громкими стонами.