Последним люди теряют зрение (1/1)

Пропавший слух сильно потрясает человечество. Общество буквально раскалывается на несколько частей: кто-то бесчинствует, кто-то ходит с транспарантами ?Конец близок?, а кто-то продолжает жить, как жил прежде. Благо, большая часть жителей Олуха относится к третьей категории. Из всех знакомых Астрид только близнецы просидели пару дней в обезьяннике в полицейском участке за хулиганства, но были освобождены. Сам сын мэра хлопотал за них!Иккинг всё же возвращается домой. И, как всегда, улыбается Астрид, ощущавшей свою вину за грубые слова, сказанные в запале. Не время обижаться на родных людей. Необходимо держаться вместе и прощать друг другу все оплошности и обиды, как бы тяжело это ни было. Астрид жмётся к нему и беззвучно (как им теперь кажется) просит прощения. Иккинг только улыбается и гладит девушку по голове. Долго обижаться он не умеет, тем более на слова, сказанные в порыве болезни.Всё возвращается на круги своя. Ведь люди имеют поразительную способность – привыкать ко всему. Стоик даёт распоряжение ввести особо жестокие меры по борьбе с возросшей преступностью, и только таким образом властям удаётся подавить мародёрства. Вводится новая система общения: теперь в моде язык немых и тайные записки. Люди, чтобы хоть как-то заглушить звенящую тишину, собираются вместе, ходят по музеям и выставкам, идут в рестораны. Только бы не оставаться одним...Астрид нравится наблюдать за посетителями. Они смеются, не слыша даже собственного смеха. Общаются при помощи жестов, записок и SMS-ок. Это кажется девушке чем-то достаточно забавным.Романтичным,- поправляет её Иккинг, когда девушка пишет ему о своих наблюдениях.И как Хофферсон раньше не замечала, что её парень тот ещё романтик? Кто же ещё может вытащить её посреди рабочего дня на поездку за город на Беззубике (как его только не угнали?)? Только романтик Иккинг. Хотя... Эдакая романтичность у парня определённо досталась ему от матери. Она тоже оказалась весьма романтичной особой. И тоже байкершей, как ни странно.У тебя забавные родители,- пишет Астрид после вечера, проведённого в компании мэра и его дражайшей супруги.Парень только улыбается, отвлекаясь от своих дневниковых записей. Да, родители у него действительно весьма забавные. Он это хорошо знает.Тяжело быть эпидемиологом в столь страшное время? Очень. Времени остаётся крайне мало, дни будто утекают сквозь пальцы, а общественность и правительство всё наседает. Но они с Рыбьеногом вроде бы справляются, не оставляют попыток найти отгадку, спасти человечество. Отгадка, конечно, не находится, но надо же продолжать хоть что-то делать. Может, в конце концов, хоть какая-то зацепка найдётся?Как думаешь, надежда ещё есть?- спрашивает Рыбьеног после очередного неудачного теста.Я думаю, что надежда есть всегда,- отвечает Иккинг.- А сейчас мы смело можем идти домой.Иккинг шутит, вновь начинает часто улыбаться. И окружающих это радует. Сейчас только юмор и спасает, не даёт окончательно свихнуться.После исчезновения слуха людям становятся важны тактильные ощущения, даже не сама картинка. И Иккинг не исключение. Ему внезапно становятся важны такие вещи, которых он, казалось, раньше не замечал. Например, некоторая шероховатость кожи Астрид, шелковистость её волос, её улыбка под его пальцами... Девушка смеётся, а Хэддок ощущает вибрации под своей ладонью, что лежит у неё на шее. У Астрид потрясающий смех. Жаль, что парень его больше не слышит.Думаешь, что следующим исчезнет осязание?- пишет на бумажке Хофферсон.Шансы 50 на 50,- отвечает Иккинг.У Рыбьенога есть теория о том, что каждое последующее чувство исчезает на месяц раньше предыдущего. Вкус исчез через три месяца после обоняния, слух через два после вкуса. Если проследить эту тенденцию, следующее исчезнет примерно через месяц, аккурат после Сноглтога. И предвестником этому будет служить короткая массовая и повсеместная истерия.Ты уверен?- спрашивает Стоик.Примерно на 72%,- пожимает плечами Рыбьеног.- Наши коллеги из других стран солидарны со мной в этом вопросе.Причину так и не нашли?- задаёт ещё один вопрос мэр. Иккинг качает головой, просматривая свой дневник. Может он что-то упустил?- Ищите. Время ещё есть.Хэддок всё чаще курит. Да что там ?всё чаще?? Иккинг почти не вытаскивает сигареты изо рта.Почти профессиональная болезнь врачей!- шутит Плевака.А мимо пробегает Сморкала, сверкая фингалом под глазом – Астрид всё же отомстила за свои синяки. Повар злится: близнецы уже порядком достали его своими шуточками. Иккинг только усмехается. И как он раньше не замечал, что коллеги Астрид весьма хорошие и интересные ребята?Часто в ресторан Плеваки начинает заглядывать и Валка, мама Иккинга. Сидит допоздна вместе с сыном, помогает делать ему какие-то расчёты, даёт советы. А после долго беседует с Иккингом и Астрид. Ну, как беседует? Общаются при помощи языка жестов или же сообщения друг другу пишут. Это устраивает всех. Почти всех. Только Плевака недоволен: ему же заведение закрывать надо, а эти господа посиделки ночные устраивают!Приходите к нам с Астрид на Сноглтог,- просит Валка.- Отец будет счастлив.Иккинг не праздновал Сноглтог в кругу семьи с тех пор, как поступил в институт. И в этот раз не собирался. Но почему-то он улыбается и кивает. Пусть отец вновь будет критиковать его, пусть Астрид будет смеяться над его детскими фотографиями... Сейчас такое время, что людям необходимо держаться всем вместе. Особенно семьям.Жить в мире без звуков неприятно. Тишина давит и сводит с ума. Только память спасает от безумия. По памяти люди ещё разговаривают, слушают (пытаются слушать) любимую музыку, ходят на концерты... И даже теперь, прогуливаясь с Астрид по набережной, Иккинг всё ещё видит Хэдер, продолжающую играть на скрипке. Удивительно, но Хофферсон больше не возмущается при виде скрипачки. Только сильнее сжимает ладонь парня.Кататься на мотоцикле без слуха – это сплошное самоубийство. Не заметишь, как врежешься во что-то. Но Иккинг катается. И катает Астрид. Беззубик не должен пылиться в гараже, даже, если его хозяин находится не в самой лучшей форме. Но отвыкнуть от того, к чему привык за 13 лет езды на байке, отвыкнуть от привычных звуков – это выше сил Хэддока. Поэтому остаётся вспоминать звуки гудящего мотора, свиста ветра в ушах, шума моря и смеха сидящей сзади Астрид. Вспоминать запах морских водорослей и машинного масла. Вспоминать вкус горького шоколада, вкус Астрид.Тяжело быть поваром в столь жуткое время? Нет, не особо. Клиенты продолжают идти, критики составлять рецензии, оценивая уже не вкус, а вид блюда, его текстуру и температуру. Иккинг был прав: без работы Астрид точно не останется.После исчезновения звуков люди массово тянутся друг к другу. Все до ужаса начинают бояться одиночества. Это видно во всём. Вон, даже Сморкала решает ухаживать за Забиякой! Плевака часто зовёт в свой ресторан Хэддоков уже не столь поесть, сколь просто пообщаться. А мать Иккинга внезапно решает ближе познакомиться с Астрид.Ты не против, если мы проведём этот Сноглтог с моей семьёй?- спрашивает как-то Иккинг.- Мама настаивает.Хофферсон улыбается и качает головой. Конечно, она не против. Сноглтог – семейный праздник. Тем более что примерно после него, если верить расчётам Рыбьенога, должно исчезнуть очередное чувство. Действительно, лучше держаться ближе к родственникам.Тяжело ли Астрид без слуха? Конечно, тяжело. Мало приятного в этой тишине. Девушка тоскует по многим вещам: по любимой музыке, по смеху коллег, по голосу Иккинга, по его тихому сонному сопению. Отсутствие звуков давит. Это хуже, нежели отсутствие запахов и отсутствие вкусов.Всё будет хорошо,- обещает Иккинг.Астрид улыбается, великолепно зная, что это всё ложь. Причины исчезновения чувств никто не может разгадать. Вон, даже Рыбьеног в последнее время всё реже приходит на работу, предпочитая своё время проводить с семьёй и любимой собакой Сарделькой. Скоро исчезнет ещё одно чувство. Но Астрид всё равно улыбается, понимая, что это ложь необходима всем.Перед Сноглтогом дома всегда красиво украшали. И Хофферсон готова поклясться, что почти чувствует запах ели и еловой смолы. Иккинг везёт девушку в дом своих родителей. Парень улыбается и немного нервничает. Конечно, Астрид не первый раз видится со Стоиком и Валкой, но это их первый (и, вероятнее всего, последний) проведённый вместе праздник. Как тут не нервничать?Дом Хэддоков оказывается весьма уютным местом. Даже и не скажешь, что тут живёт мэр: так всё по-домашнему и нет ощущения напыщенного официоза. Везде развешаны праздничные гирлянды, маленькая ёлка стоит в столовой, по дому бегают собаки – любимцы Валки, – на заднем дворе пасутся яки и кудахчут куры, а на кухне вовсю орудует Стоик. Астрид даже странно видеть, что такой солидный мужчина сам готовит еду на всё своё семейство. Но Хофферсон улыбается, расспрашивая Валку о какой-то ерунде. Единственное, что удивляет и Иккинга, и его девушку в обстановке дома, так это какие-то странные верёвки, протянутые по всем комнатам и коридорам.Это на случай, если у нас здесь пропадёт зрение,- поясняет Валка.- Чтобы не заблудиться в первые несколько дней.Астрид кивает, вчитываясь в объяснения миссис Хэддок. Очень интересно решение. Стоик надеется сделать подобную систему в городе. Если, конечно, они успеют. Вообще Валка оказывается весьма подготовлена к внезапной слепоте: собаки натасканы на определённые маршруты, в семейной библиотеке много книг на языке слепых, та же верёвочная система...Она у меня очень предусмотрительная,- смеётся за ужином Стоик.- Поэтому я на ней и женился.Астрид улыбается. Какая хорошая семья. И мэр с сыном больше не спорят по поводу и без. Смирился? Принял все чудачества своего ребёнка? Кто знает. Но, по крайней мере, открытых насмешек и упрёков видно не было.Я горжусь Иккингом. Он хороший парень, как оказалось. И врач неплохой. Хотя и обалдуй всё равно знатный,- признаётся Стоик девушке, пока Валка ставит диск с каким-то старым сноглтоговским кино.- Я даже рад тому, что у нас начали исчезать чувства. Иначе бы я этого не понял.Иккинг очень упорный,- кивает девушка, глядя в окно на курящего на крыльце парня. Он действительно очень упорный. Полгода искал ответы, понимая, что это дохлое дело. Другой бы на его месте давно плюнул, но не Иккинг. Только сейчас он позволил себе расслабиться.Этим он пошёл в нас,- мужчина улыбается каким-то своим мыслям, задумчиво прикусывая карандаш.- Но один бы он не выдержал всего того, что навалилось на него в последнее время. Я благодарен тебе, что ты была рядом с ним.Написав это и быстрее отбросив карандаш, Стоик спешит к жене – фильм начинается. А Астрид вдруг обнимает вернувшегося с улицы Иккинга и думает, что правильно поступила тогда, полгода назад, подойдя к нему после работы. Иначе бы парень давным-давно сломался под обломками всё ещё рушащегося мира. Да и сама бы Астрид сломалась. И пусть у них почти не осталось чувств, главное, что все они вместе.Всю ночь семейство проводит перед телевизором. И, сидя в объятиях Иккинга, Хофферсон ощущает себя на удивление умиротворённо, будто и не наступит скоро очередной конец света. А с утра к Хэддокам заезжает Плевака – поздравить своих друзей с новым Сноглтогом.Все как раз завтракают, когда происходит нечто странное. Люди начинают смеяться. Счастье и радость вдруг захлёстывают весь мир. И любовь. Щемящее до нежности желание быть рядом с любимым человеком. Бешеный выброс серотонина и эндорфинов, как можно бы было объяснить научным языком. Если бы, конечно, кто-то из учёных захотел в этот момент что-либо объяснять.Иккинг смеётся, целуя Астрид. А девушка ластится и лезет обниматься. Радуется Стоик, кружа Валку по комнате. И Плевака обнимает всех подряд. Все они до безобразия счастливы. Вот такое вот сноглтоговское чудо.Картинка исчезает внезапно, но никто не жалеет об этом. Главное, что близки рядом, что они счастливы. Последнее, что видит Иккинг, – это радостное лицо Астрид. Первое, что ощущает Хофферсон, когда мир поглощает тьма, – любимые пальцы, привычно касающиеся её лица.Зрение – одно из важнейших наших чувств. На него приходится 90% всей информации, получаемой человеком. Без него можно прожить, но очень сложно. Очень тяжело. И почти невозможно, если другие чувства тоже отказали.Зрение ушло последним, одарив всё человечество радостью и счастьем. И никто не жалел. Людям пока ещё осталось осязание. И они готовы провести весь остаток своей жизни в мире, полном тьмы и тишины, но имея возможность дотронуться до тех, кого они любят.