7. Sometimes there are dangers involved that never meet the eye. No matter where you meet a stranger, be careful if they are too friendly. (1/1)

P.O.V. LynnУ вас когда-нибудь бывали чёрно-белые дни? А недели, месяцы? Времена, когда белые облака кажутся серыми тучами, а все краски, какими бы яркими они не были, теряют свой цвет и красоту? В жизни каждого может наступить момент, когда всё, что было дорого, превратится в пыль, а всё то, чего ты так усердно добивался, покатится к чертям. Такое бывает. Как бы человек не был уверен в том, что он хозяин своей судьбы, это не так. Вернее, это слишком многогранное понятие. Сейчас я стою на балконе, пристально наблюдая за движением машин и людей на улице, и курю, тем самым рискуя заболеть раком и умереть - так я решаю свою судьбу. Но если в супермаркете/в школе/троллейбусе я попаду под обстрел террористов или какого-нибудь закомплексованного в прошлом психа, всё будет совсем по-другому. Они решат исход моей жизни за меня. И как бы горестно и страшно это не звучало, мой вывод из этого таков: убийцы - вот хозяева жизни. Убийцы могут отнять жизнь у случайного прохожего, тем самым уничтожив человека внутри того, кому он был дорог. И это даже не цепочка и не замкнутый круг, это просто глупая и бессмысленная паутина лжи, фальши, жестокости и бессердечности. Трясина, в которой увязло человечество, грозящая в скором времени поглотить его полностью. Единственное, что действительно могло бы спасти нас - это доверие, но его существование здесь и сейчас становится абсолютно невозможным. Как бы близко ты не был знаком со своими друзьями или приятелями, ты никогда не сможешь точно сказать, что знаешь их, как облупленных, потому что мы их мыслей и внутреннего душевного состояния не видит никто, кроме них самих. Бесспорно, человек - социальное существо, но как можно вступать в контакт с теми, кто в любой момент может тебя уничтожить? Любой встречный может оказаться потенциальным убийцей, и это чертовски пугает меня. Собственные мысли пугают меня, но я не могу ни с кем поделиться всем тем, что меня тревожит, потому что единственные, кому я всё ещё доверяю - мои друзья Алекс и Брайан, но я не считаю нужным с ними разговаривать. Иногда мне даже кажется, что я просто забыла, как это делается.- Линдси? - с балкона я слышу, как в комнату вошёл Алекс. - Линн, доброе утро. Твоя мама пустила нас, мы кричали тебе с улицы, но ты, видимо, сильно задумалась о чём-то. Всё в порядке? - киваю. - Тогда идём в школу? Брайан уже ждёт нас внизу.Алекс осторожно накидывает на мои плечи тонкое чёрное пальто, берёт мой маленький рюкзак, и мы вместе спускаемся по лестнице. Мама, судя по всему, ждала меня к завтраку на кухне, поэтому, минуя коридор, она не упустила возможности одарить меня своим неустанным хлопотанием:- Ах, Линдси, детка, ты опять ничего не поешь? - в ответ я лишь машу рукой, мол, ничего не нужно.- Не волнуйтесь, Миссис Ганнулфсен, мы проследим, чтобы она поела в столовой или кафетерии, - улыбнулся Брайан.Мама грустно и устало усмехнулась, пробормотав что-то себе под нос, а затем, как обычно, расцеловала парней и меня в щёки и шепнула на ухо:- У тебя замечательные друзья, доченька. Они любят тебя. Мы все тебя любим. Помни это, пожалуйста. Не забывай, что ты всегда можешь поделиться с нами всем, что нуждается в выходе из твоей головы.Мы молча выходим из дома и направляемся вверх по мокрой от дождя серой улице к автобусной остановке. С утра было достаточно солнечно, но потом что-то пошло не так, прямо как в моей жизни. Скамьи на месте ожидания автобуса были сплошь покрыты крупными дождевыми каплями, так что присесть на них было нельзя, поэтому я достала сигареты и снова закурила, стоя дожидаясь прибытия транспорта. Парни увлечённо рассказывали мне про какую-то новую видеоигру, которую они вчера опробовали, а я выслушивала всё это, слегка улыбаясь уголками губ.Быстро доехав до школы, мы разошлись по кабинетам. Вернее, я ушла с Брайаном, а Алекс - в одиночку. Они действительно не спускают с меня глаз и не отходят ни на один шаг, как бы странно это не выглядело. В этом году они даже распределились на занятия по предметам так, чтобы никогда не оставлять меня одну. И по причине этого они практически прекратили своё общение с остальным миром, из-за чего мне с каждым днём всё более и более неловко. Занятия как всегда медленно тянулись, сопровождали всю эту рутину монотонная манера речи преподавателей на заунывную, порядком надоевшую всем тему о нашем будущем, и не менее унылые лица учащихся, снова и снова бессмысленно снующих по коридорам. Их серые силуэты, стремительно меняющие текущую картину, делают этот мир ещё более печальным. Но не только они серые - мои друзья тоже, и даже я. Солнце, трава, небо, бывшие когда-то ярко-жёлтыми стены, цветастая юбка стоящей у соседнего шкафчика девушки и куча маленьких фотографий, выпавших из чьего-то ежедневника - всё это потеряло свои цвета и окрасилось лишь в чёрный, белый и серый. С одной стороны может показаться, что я драматизирую, но это действительно так, и об этом знаю только я. Мне до сих пор не удалось точно выяснить причину того, почему я теперь вижу именно таким образом, но скорее всего, это из-за травмы головы, которую я получила как раз в ту ночь, когда умерла моя девушка. Алекса всегда была той, кто делал мою жизнь яркой и запоминающейся, но, уходя, она как бы забрала всё это с собой, в том числе и цвета. Не знаю, сколько мне ещё придётся жить с этим, но это невероятно тяжело, на самом деле. С одной стороны, очень хорошо, что я не могу никому сказать об этом, потому что осознание осведомлённости людей в моём состоянии давило бы на меня настолько сильно, что в один прекрасный момент я могла бы просто молча раствориться в сером влажном воздухе. Всё, что мне остаётся делать - это следовать потоку собственных мыслей, который порой бывает направлен в самую что ни на есть неожиданную сторону.Парни совсем неподалёку разговаривали с кем-то из учителей, а я перекладывала из рук на полку ненужные мне на сегодняшний день конспекты. Стоило мне захлопнуть дверцу шкафчика и повернуться в направлении кабинета химии, как моё лицо плотно впечаталось в широкую мужскую грудь, оставив меня в полном недоумении. От неожиданности я выронила все свои тетради и справочники, и парень, неловко извиняясь, принялся помогать мне собирать всё это с пола.- Чёрт, прости меня, пожалуйста, я правда не хотел, чтобы так вышло, - я подняла глаза и осмотрела незнакомца. Серый. Такой же, как и все. Однако в лице его проскакивали смутные, едва уловимые, но абсолютно точно знакомые черты.Он протянул мне собранные им вещи и опять заговорил:- Я тут хотел с тобой познакомиться, меня зовут Тревор, и мне очень нужно кое-что обсудить с тобой, - парень явно был настроен предельно серьёзно, но, видимо, не знал, с какими трудностями ему придется столкнуться. - Пожалуйста, ты могла бы уделить мне несколько минут времени?- Эй, - неожиданно у него из-за спины возникли мои приятели. - Лучше отойди от неё, парень.- Слушайте, я просто хотел пообщаться с ней, ладно? Она не ваша собственность, вы не можете ограждать её от всех людей на этой долбаной планете. - упрямился он.Брайан с ног до головы осмотрел незнакомца, подошёл к нему вплотную и еле слышно произнёс:- Держись от неё подальше. Больше предупреждений не будет. - а затем круто развернулся, и мы вместе пошли на занятия, оставив парня, представившегося Тревором, в лёгком недоумении.- Всё в порядке, Линн. Не волнуйся, он, видимо, новенький, побесится и угомонится, не бери этого в голову.Если бы всё было так просто, как это звучит. Этот странный напористый парнишка не давал мне покоя: в голове одна за другой всплывали мысли о том, где я могла видеть его раньше и почему его лицо, мимика и жесты кажутся мне такими знакомыми. Вплоть до того момента, пока, сидя за партой и весь урок сверля затылок незнакомца, до меня не дошло: он чертовски похож на Мэтта Вентворта - парня, первого прибежавшего на мои крики в ту самую ночь. Воспоминания об этом были настолько точными и реалистичными, что у меня началась жуткая мигрень, и воздуха в помещении для меня катастрофически не хватало, так что я поднялась и вышла из аудитории с позволения учителя. Мой верный телохранитель хотел было пойти за мной, но получил категорический отказ, и раздражённо уселся на место, провожая меня тревожным взглядом. В коридоре было человек десять - в основном те, кто прогуливает, опоздал или был отстранён от урока. Я вышла из здания школы и завернула за угол, в который раз за день закуривая очередную сигарету. Тучи разошлись, но на улице всё ещё неприятно припаривало, что, вероятно, означало, что дождь ещё вернётся. Моя одежда прилипла к влажной холодной стене, но мне было слишком удобно, чтобы менять положение.- Не одолжишь сигарету? - я обернулась и увидела, что меня окликнул новый знакомый. Я протянула ему то, что он просил, и принялась дальше вдыхать и выдыхать ядовитый сероватый дым.- Послушай, - снова начал он свой монолог и присел рядом, - я знаю, что ты не разговариваешь, но, может быть, мы могли бы найти способ?Я лишь молча уставилась на него, ожидая, что он сдастся, но он определённо был уверен в том, что у него получится хоть что-то из меня вытянуть.- Линдси, пожалуйста. Я бы не стал навязываться, если бы это не было так важно. Ты действительно можешь помочь мне и многим другим людям.Эти слова ясно дали мне понять, о чём именно он хотел со мной поговорить, и это слегка напугало меня, потому что этого уже давно никто не делал. Тогда я вырвала листок из карманного блокнота, нацарапала на нем ручкой "Я не пускаю посторонних людей в свою жизнь так просто" и протянула ему. - Мне нужно пройти какой-то экзамен для этого? - задумчиво спросил он."Нет" "Тебе нужно пройти к чёрту"- Линн! - из-за угла показался Алекс. - Слава Богу, я всю школу обошёл. Почему ты с ним? Брайан написал мне, чтобы я разыскал тебя.Тревор остался сидеть на сырой земле, а я взяла друга под руку и отправилась вместе с ним в сторону входа во школу, чтобы встретить второго и втроём поехать туда, куда мы обязательно ездили каждый вторник независимо от занятости или настроения. Но Брайан не появился на пороге школы и через пять минут, и через десять, и позже, и мы уже подумывали отправиться туда, чтобы разыскать его, хоть и рисковали при этом попасть под раздачу преподавателя, чьи занятия мы сейчас прогуливали, но вскоре мне пришло сообщение от друга, которое гласило: "Поезжайте без меня, я приеду чуть позже. Мне жаль"Это, признаться честно, немало насторожило меня, потому что, как я уже говорила, он никогда не оставлял меня и Алекса одну. Несмотря на это, Алекс обнял меня за плечо, и мы медленно побрели к остановке, чтобы сесть на нужный автобус. Уже через три-четыре остановки водитель доставил нас на место - кладбище, на котором была похоронена Алекса. Дойдя до нужной могильной плиты, я аккуратно поправила уже начинающие засыхать цветы. Родители девушки совсем не поскупились на её похороны, а, напротив, раскошелившись по-крупному, они поставили на чёрную плиту с её именем и датами рождения и смерти огромную белоснежную статую ангела в длинной рясе. Мой друг ещё постоял немного рядом, тяжёлым взглядом созерцая место захоронения моей возлюбленной, а затем, легонько похлопав меня по плечу, направился ко входу на кладбище, чтобы дождаться меня там, пока я сделаю всё, зачем пришла. Я достала из рюкзака ежедневник и вырвала из него ровно семь листов, на которых я делилась с ней всём, что меня волновало всю эту неделю. В каком-то фильме я однажды увидела, как мужчина вырывал из книги страницы, которые он уже прочёл, чтобы не таскать с собой так много, и я решила делать то же самое с днями, которые я уже прожила. Ведь если рядом со мной уже никогда не будет такого прекрасного человека, мне незачем даже пытаться запоминать свою жизнь, которая теперь, к слову, совсем не насыщена ничем, кроме негатива и грусти. Я скомкала листы в один небольшой комок и поднесла к нему зажигалку. Бумага моментально загорелась, испуская красивые (вероятно красные) языки пламени и слегка слепящий глаза дымок. Вскоре очередная неделя моего существования прекратилась в пепел, который я в очередной раз пустила по ветру, обдувающему и без того холодный мрамор могильных плит. Я собиралась было уходить, но мне вдруг показалось странным, что перед монументом лежит букет свежих пахучих роз, ведь её родители должны были приехать лишь в воскресенье, а кроме них и нашей компании сюда никто никогда не приходил. Я осторожно подняла букет и внимательно осмотрела его. Обнаружив внутри письмо, я немедля распечатала его и принялась читать, нервно теребя рукав пальто."Милая Линн, хочу сообщить тебе, что ты снова в игре. Не пытайся скрыться или рассказывать кому-то об этом, потому что если тебе не дорога твоя собственная жизнь, то жизнь твоих друзей, вероятно, наоборот, и ты точно знаешь, что со мной шутки плохи. Удачи в новых начинаниях, я дам тебе знать, если мне что-то понадобится от тебя.P.S. Поторопись с поисками своего друга: Брайан уже наверняка устал лежать на холодной земле с пробитой головой так долго"Биение моего сердца буквально остановилось, и я упала на колени и, задыхаясь, принялась судорожно хвататься за траву, будто надеясь найти там какие-то признаки присутствия Брайана, как вдруг меня осенило. Я медленно подошла к белоснежной изящной статуе с обратной стороны и увидела друга, обездвиженного, лежавшего в луже собственной крови, вытекающей из глубокой раны у него на голове. Эта кровь абсолютно точно была тёмно-алой.P.O.V. TrevorЛиндси Ганнулфсен, как представил мне её Келлин - невероятно красивая, но такая несчастная и безэмоциональная девушка, и я, отчасти, понимал её, потому что не так давно я тоже потерял самого близкого мне человека и, как мне кажется, в скором времени потеряю ещё одного. Нет, Мэтт не умрёт, надеюсь, но эта особая связь между нами, которая существовала на протяжении всей жизни, а в первые дни встречи стала гораздо крепче, в ближайшее время просто исчезнет по вине сложившихся обстоятельств. Ко всему прочему, как бы я ни хотел начать относиться по-другому к своему отцу, он всё так же продолжал выводить меня из себя тем, что работал сутками напролёт даже не за какую бы то ни было сумасшедшую идею, а за никчемные гроши. Не знаю, как мой брат научился справляться со своим гневом относительно его, но это явно было тяжёлой ношей и для него, потому что он провёл с ним гораздо больше времени - на самом деле, всю свою жизнь. Но у меня есть друг. Друг, жизнь которого под страшной угрозой, как и жизни всех тех, с кем мне ещё предстоит познакомиться позже. У Линн тоже есть друзья, которые действительно дорожат ей и оберегают от ненужного внимания посторонних людей, буквально сдувая пылинки с подруги и подставляя свое крепкое плечо в любой нужный момент. Я искренне уважаю их стремление защитить её, но это совершенно не дает никаких результатов в моих и без того ничтожных попытках выйти с этой девушкой на контакт. Единственным выходом из этой ситуации я видел серьёзный разговор наедине, но в школе это было невозможно, как и до или после неё, поэтому я решил выяснить, где она живёт, чтобы бесцеремонно заявиться прямо к ней домой. Мне, мягко говоря, неловко было проворачивать всё это одному: Келлина в школе я сегодня так и не увидел (о его местоположении можно только догадываться), а других надежных знакомых у меня пока попросту не было. Линн и компания не поехали домой на том автобусе, который развозил большую часть учащихся, да ещё и не по расписанию, но я уже и так пропустил все занятия на сегодняшний день, которые только мог, поэтому не раздумывая поймал такси и отправился вслед за ними. Сложно описать степень моего удивления, когда таксист остановил машину неподалёку от одного из городских кладбищ. Так как входов здесь было несколько, я решил миновать центральный и зайти с другой стороны, чтобы лишний раз не бросаться в глаза никому из этих ребят. Примерно двадцать минут я безрезультатно бродил по кладбищу, угнетаемый собственными плохими воспоминаниями о недавних похоронах, а затем, сквозь кроны низких, густорастущих яблоневых деревьев рассмотрел силуэт искомой. Линдси была худенькой, среднего роста шатенкой, чьи глаза были всегда широко и будто бесцельно раскрыты, а большая часть висков и небольшие фрагменты бровей были выбриты. На ней не было такого огромного количества всяческой косметики, как на среднестатистических представительницах её возраста, поэтому она выглядела достаточно мило и просто. Её лицо на данный момент выражало некоторую тревогу, а вскоре я и вовсе потерял её из виду, что невероятно насторожило меня. Сквозь шум листвы и отдалённое эхо проезжающих по трассе машин я услышал рваные вздохи и всхлипы и бросился на звук. Стоило мне выбежать на дорожку к статуе белоснежного гигантского ангела, на которую я всё это время ориентировался, как Линдси со всей скорости налетела на меня. Девушка не могла дышать, глаза её были полны слёз, а ладошки были обильно измазаны кровью. Увидев меня, она принялась истошно кричать и царапать руками свое лицо, оставляя на нём ещё и кроваво-красные отметины помимо царапин. Это до такой степени напугало меня, что я не раздумывая бросился к ней и, повалив на землю, крепко-крепко обнял, зажимая её руки так, чтобы она не могла причинить себе никакого вреда. Девушка продолжала плакать и кричать, пытаясь вырваться из моей хватки, как вдруг я повернул голову и увидел одного из её друзей лежащим позади чьей-то могильной плиты с пробитым черепом. Меня чуть не стошнило от переизбытка страха и волнения, так что я на долю секунды ослабил хватку и позволил Линн вырваться, но далеко она убежать не смогла: второй её друг, видимо, прибежавший на крики, в недоумении уставился на бьющуюся в истерике подругу и окровавленное тело приятеля. Он зажал рот рукой, отвращённо искривился, а потом, пытаясь всё-таки держать себя в руках, закричал:- Какого чёрта ты преследуешь её, мудак?! Это твоих рук дело?- Я могу объяснить всё потом, позволь мне кое-что уточнить для начала, - с этими словами я подполз к лежащему и быстро проверил его пульс. - Он жив. Быстрее, вызывай скорую, я не знаю адреса кладбища.Линдси, услышав, что её друг жив, перестала кричать, а принялась просто тихонько плакать у меня в объятиях, больше не пытаясь вырваться. В руках её, липких и трясущихся, я заметил скомканную записку, отвёрнутый краешек которой гласил: "Ты снова в игре".