Глава XXIX (1/1)

Я стояла в коридоре около палаты, ожидая, пока медсестра закончит с Сарой, когда кое-что осознала. Прошло 4 месяца с момента той ужасной стрельбы. 4 месяца, как Сара едва не умерла. И несмотря на мои усилия я до сих пор не выспалась. Я взяла отпуск на работе, чтобы ухаживать за Сарой и быть рядом, когда ее выпишут. Говорили, что это может случиться на следующей неделе, с условием продолжить терапию со специалистом по речевым патологиям три раза в неделю. Также дважды в неделю к нам должна будет приходить медсестра. Я ничего не имела против нынешнего специалиста по речевым патологиям, но Саре придется иметь дело с другим человеком. Саре стало лучше. Это чудо, не иначе. Она могла стоять и немного ходить, но пока только под присмотром. Через несколько недель Саре снимут швы, кроме того врачи давали благоприятный прогноз, ведь рана заживала хорошо. Медсестра будет приходить и менять повязку, пока состояние Сары не позволит нам делать это самостоятельно. Речевая терапия проходила хорошо, и моя любимая больше не сопротивлялась… и не бросала вещи… но ее речь все еще не вернулась. Саре приходилось тратить много времени и сил, чтобы правильно выговорить несколько слов подряд, так что очень быстро она выучила язык жестов. Мы обе неплохо выучили язык жестов… к тому же другие средства связи помогали нам общаться. Персонал больницы не знал Сару так, как мы, ведь она такая умная и быстро учится. Врачи утверждали, что она может никогда не начать говорить, как прежде. Но я не возражала, ведь моя девочка вернулась буквально с того света. К тому же, Сару сдерживали смущение и страх неудачи… мне же было все равно, заикание не имело значения. Медсестра Элизабет из отделения интенсивной терапии хотела встретиться с нами в кафе больницы и поболтать. Она до сих пор присматривала за Сарой, навещая ее время от времени. Элизабет не могла поверить в то, что она сумела сделать. Наедине медсестра говорила, учитывая ранение Сары и его последствия, случилось настоящее чудо. Элизабет думала, если Сара и выживет, то оставшуюся жизнь проведет в состоянии овоща. Слова медсестры напомнили мне об удаче и большом везении, что моя любимая вернулась ко мне. Видя, как хорошо шло восстановление Сары, Элизабет считала, что та научится говорить и не остановится на зачатках речи, которые сумела восстановить. Однако медсестра беспокоилась из-за явных признаков депрессии у Сары. Я понимала, когда мы вернемся домой, то предстоит много работы над ее страхами и проблемами. К сожалению, я была ответственна за основную их массу… я видела, как Сара смотрела на меня… в ее глазах до сих пор плескалась боль. Из пучины тяжелых размышлений меня вырвала медсестра, позволяя войти в палату, где она заканчивала процедуры с Сарой, которая сразу же добралась до своего инвалидного кресла для поездки в больничное кафе. Она такая худая… особенно это было заметно, когда Сара стояла. Мне придется серьезно поработать над этим, когда вернемся домой.

Поездка в больничное кафе прошла в тишине. Думаю, мы обе погрузились в свои мысли. - Привет, дамы! Как ваши дела? Выглядите отлично! – сказала Элизабет, встав, чтобы поприветствовать нас. - Привет, Элизабет, и спасибо за все! Как тебе это место? – спросила я, начав разговор с вежливых приветственных фраз. Сара тихонько улыбнулась и с небольшим усилием заставила себя посмотреть в глаза медсестре. После вежливого разговора об абстрактных вещах Элизабет вздохнула и улыбнулась Саре. - Сара, ты выглядишь восхитительно! Ты сильная женщина. Как медсестра я могу со всей уверенностью заявить, твое выздоровление было чудом. Уверена, тебе говорили о деталях произошедшего и, наверняка, тебе надоело слышать это, но все равно вау! – сказала Элизабет, мягко сжимая колено Сары. Удивительно, но Сара не уклонилась от контакта. Лишь грустно улыбнулась. - После всего, что ты преодолела, я уверена, ты вернешь свою речь, дорогая. Просто это может занять много, много времени… но не теряй надежду, Сара, - улыбнулась обнадеживающе Элизабет. Мы продолжили вспоминать и говорить о хороших вещах, пока пейджер медсестры не запищал, обозначая конец обеденного перерыва. Мы попрощались и обещали приехать после выписки. И вот когда мы были готовы уходить, то Сара просигнализировала ?спасибо? Элизабет, а потом нахмурилась, концентрируясь. - Ссс-ппа-си-бо тте-ббе, - произнесла Сара медленно, заикаясь, и с суровой решимостью. На глазах Элизабет выступили слезы, а затем и на моих, когда Сара протянула руку, чтобы проститься. - Это честь для меня, Сара. Ваша любовь и решимость заставляют меня двигаться дальше после ужасной смены. Спасибо, что вернули мою веру в любовь, которая побеждает все, - сказала Элизабет, крепко пожимая руку Сары. Потому мы вернулись в палату, где я переодела Сару и уложила в кровать, затем поцеловала в висок и вышла, чтобы сделать несколько звонков. Я так горжусь ею. Такое счастье, что в моей жизни есть Сара./ Интересно, были бы все такими любящими и приветливыми если бы знали правду. Я тупой кусок дерьма… я навлекла на себя это своими глупыми поступками. Кетрин была такой любящей и понимающей из-за несуразного чувства вины. Она ощущала его, потому что я почти умерла… но ничего не изменит того факта, что один мой вид причинял боль Кетрин. Я вернулась в свою квартиру, ведь когда она видела меня, то видела лицо женщины, что принесла смерть ее дочери. И вот теперь из-за того, что я даже не смогла умереть правильно, застряла в плену поврежденного мозга, будучи неспособной говорить. Хотела бы я просто умереть! Неважно, что я просто жалею себя сейчас… я веду себя эгоистистично! В мире все равно нет справедливости! Тодд причинил боль стольким людям и мирно умер! Дерьмо!... ладно, Сара, успокойся… заканчивай свою небольшую пафосную речь… возвращайся в реальность.Я вздохнула и провела рукой по лицу. Я и правда не знала, что имела или не имела в виду… я просто устала. И если начистоту, перспектива возвращения домой пугала меня. Это угрожало встречей со старыми скелетами, казалось бы давно запрятанными в темном чулане. О, Линдси, если ты меня слышишь… мне так нужна поддержка прямо сейчас. Я напугана и смущена… и просто не знаю, что делать… Если меня хоть кто-то слышит там, наверху… то помогите мне, пожалуйста! Одинокая слеза скатилась по моей щеке, и я яростно смахнула ее. Не хочу, чтобы Кетрин видела меня такой… я так смущена… Не могу вынести этого больше! Рефлексия и гнев на себя были прерваны Кетрин, вернувшейся в палату. Я улыбнулась и легонько кивнула ей. Я так ее люблю, не хочу нагружать проблемами, с которыми даже не знаю, как справиться. Хотя, с чего ты решила, что будешь с ней после выписки, Сайдл… Дерьмо! Я вздрогнула от собственных мыслей, чем привлекла внимание Кетрин. Мгновенно я натянула на лицо фальшивую улыбку, чтобы избегать ненужных расспросов. Боюсь, все еще станет намного хуже, пока наступят какие-то улучшения.