Часть 1 (1/1)

Предпочитаю невозможностьПредугадатьТвоих движений осторожноЖдать, ждать, ждатьПредпочитаю неизвестностьВзглядов и словИ если выбирать, то честностьНе выше, чем любовь(с) Кто-то придумал обозначать свое существование в пространстве числами. Складывал из них определенные величины: секунды, минуты, часы, пытаясь хотя бы так подчинить себе эту невесомую, неуловимую материю. Но время не подчинялось. Оставаясь априорной характеристикой мира, оно было изменчиво с позиции наблюдавшего за ним. Ускоряло свое движение, если наблюдателю было хорошо и замедляло свой ход в моменты душевного и физического дискомфорта.

А еще иногда оно останавливалось совсем, словно давая понять и осознать всю глубину собственной ошибки. Замирали стрелки часов, останавливалось любое движение в пространстве и казалось, будто ты один замечаешь, что никто больше не движется, что птица замерла в полете, капли дождя замерли, не успев долететь до земли, а игральный кости, отпрыгнув от гладкой поверхности стола, замерли в загустевшем воздухе.- Два кубика, шесть граней, тридцать шесть вариантов выпадения различных комбинаций со значениями от двух до двенадцати….- Вероятность выпадения чисел два и двенадцать невероятно низка, самая же высокая вероятность - у чисел от пяти до семи, то есть находящихся на равном удалении в числовом ряду от двух и двенадцати... Мгновение, шепот, выдох. Кости с грохотом упали на стол и, подкатившись к чашке чая, звонко ударились об нее, показав на полированных гранях черные точки. Пять и три.- Играем!- Восемь, - тихо озвучил Алан. Игра, в которой правила настолько просты, что их не стоит даже знать. Игра, в которой все зависит не то от ловкости рук, не то от сложных математических вычислений. Игра где-то между теплом сжатой ладони и холодом расчета.

- Вероятность выпадения единицы…- …равна вероятности потери одной из кост… Ну и тут я нежным движением руки валю ее на кровать и она такая вся прям лежит и я такой весь галстук снимаю такой весь прям… Мимо стола, за которым мирно беседовали Рональд Нокс и Алан Хамфриз, прошел какой-то жнец. Именно его появление заставило Рона сменить серьезный шепот, на громкое хвастовство своими сексуальными похождениями. Ученик актрисы.

- Стоит ли рассматривать в данном случае выпавшие числа только, как сумму или же стоит обратить внимание на

составляющие? – Рональд снова понизил голос до шепота. Алан кончиком пальца поправил очки, глядя на два белых кубика с черными точками на гранях.

Он любил эти странные тихие игры в без двадцати шесть в департаменте. Когда рабочий день де-факто окончен, а уходить – еще рано. Сидение с чаем над отчетами, которые давно написаны – это только создание видимости работы. И коллег мы, как и семью, не выбираем.

Поначалу Алану совсем не нравился Нокс. Он казался немного дурашливым озабоченным подростком, помешанном на девушках и вечеринках. До сих пор, когда Алан слышал всякие странные и сложные слова, сказанные тихим и спокойным голосом, он спрашивал себя ?неужели передо мной этот бабник и кутила??. Да, это именно он, провожавший жадным взглядом очередную юбку, спокойно рассказывает о математических аспектах и применении теории вероятности на практике игры в кости.

- Пять…- Неприкосновенное число. Пентаграмма. Рука. Юпитер.

- …и три.- Тройная точка воды?

Алан улыбнулся. Странно, что в голову Ноксу пришла именно ассоциация о возможности нахождения воды стразу в трех агрегатных состояниях. Вместо аллюзий на религию и мифологию, вместо трех месяцев в каждом времени года.

- Треугольник.- Любовный? – Рональд улыбнулся в ответ. Треугольники тоже бывают разные. Эта фигура может быть как устойчивой, так и шаткой… все зависит от того, как ее начертить, будет ли она на плоскости или в пространстве. Игра нравилась им обоим своей возможностью выстраивать самые разные теории, выбирать самые разные обоснования для выпавших чисел. Так пятерка становилась древнеримским богом, тройка – треугольником, а восьмерка, которую они дают в сумме – знаком бесконечности.- Рональд Нокс. Без пяти минут конец рабочего дня, стрелки наручных часов замерли на шести и одиннадцати, а за спиной, как назло – этот строгий, холодный голос.- Я, полагаю, вы уже собрались домой и совсем забыли о том, что вам назначено наказание… Алан вопросительно глянул на Рональда. Ну конечно, как же можно забыть о том, что неделю назад Уильям лично застукал Нокса в какой-то подсобке с девушкой из бухгалтерии.

Рональд до сих пор жалел, что не поступил в тот момент так же, как и его партнерша: с диким воплем, прикрывая грудь, не унесся бы прочь, рыдая от унижения. Тогда ему эта интрижка сошла бы с рук, как сошла ей. Она же женщина, она же жертва его ?чар?. Но нет, проводив взглядом верещащую барышню, Уильям весьма ловко пресек попытки Нокса покинуть ?место преступления?. Хорошо, что глупых вопросов в духе ?что вы здесь делаете?? Спирс не задавал. Может, потому что прекрасно все видел. Нокс несколько дней думал о том, какое вообще дело Уиллу до того, как и где его подчиненные проводят свой обеденный перерыв. Завидует, что ли?

- Так что советую вам пожелать мистеру Хамфризу хорошего вечера и проследовать в мой кабинет.- Бесконечность, - шепнул Рональд вместо прощания и, нарочито громко отодвинув стул, покинул столовую, следуя за своим начальником.

Алан еще раз посмотрел на брошенные рукой Нокса кубики. Восемь – это кислород.