4. О сексуальном насилии в новелле. Дело Шики, дело Кейске (1/1)

***Оговорим сразу: сексуальное насилие в той или иной форме присутствует во всех рутах игры, за исключением рута Мотоми и (с натяжкой) рута Рина. Сюжет новеллы неоднократно акцентирует внимание на зашкаливающем уровне жестокости, имеющем в том числе и сексуальную подоплёку. Как писалось в предыдущих частях, для мира Тошимы насилие и безумие в любых формах является данностью и чуть ли не ключевой темой. Моралофагствовать по этому поводу я не собираюсь, поэтому просто поговорим о фактах.Итак, первый звоночек звучит для Акиры непосредственно во время прибытия в Тошиму. Факт: прологи аниме и новеллы существенно отличаются друг от друга. Так, в телевизионном варианте военные агенты отвозят протагониста в Тошиму на автомобиле, после чего наш герой натыкается на группу неадекватных игроков, а затем сталкивается с самим Иль Рэ. По версии новеллы Акире выделяют некоего гида-сталкера, который должен провести его через зоны отчуждения вокруг Тошимы. По прибытии на место сталкер даёт Акире один бесплатный совет: не оставлять спину открытой, иначе такого, как он, сожрут с потрохами. Делает он это весьма недвусмысленно, фактически заламывая юноше руки и вылизывая его ушную раковину, таким образом намекая, что именно сделают со смазливым парнишкой вроде него. Второй звоночек звенит, когда Акира пытается найти убежище, где можно было бы переночевать. Именно в этот момент, он сталкивается с актом некрофилии: игрок-победитель развлекается с телом поверженного противника. Эта сцена позволяет глубже раскрыть весь масштаб хаоса и вседозволенности, царящих в бывшей столице Японии. Во-первых, это служит обоснуем для BL-направленности новеллы: в Тошиме нет женщин, зато зашкаливают преступность и адреналин. Во-вторых, для сюжетной линии Акиры это становится неким лейтмотивом: увиденное настолько его потрясает, что он неоднократно мысленно возвращается к этой сцене. Внимание стоит обратить вот на что: Акиру ошеломляет не столько изощрённость происходящего, сколько факт унижения человеческого достоинства. Акт надругательства над трупом для протагониста тесно связан с его размышлениями о сути жизни и смерти в прологе новеллы: что такое смерть, если не прекращение всех физиологических процессов, чем бытие отличается от небытия, и т.п. Напомню, что в начале повествования, Акира не видит для себя разницы между жизнью и смертью: умирать он не хочет, но и смысла жить он не видит (за что он и получает кличку LOST); смерть кажется герою чем-то прекрасным — почти сказочным. Тем не менее, увиденное заставляет его задуматься над рядом вопросов. Действительно ли после смерти ему будет все равно, что сделают с его телом? В чем смысл подобного надругательства над уже поверженным противником? Где заканчивается гордость? Все эти мысли отражают отличительную черту протагониста — весьма развитое чувство собственного достоинства, которое играет не последнюю роль в различных рутах новеллы. В ходе развития событий, Акира терпит ряд домогательств от других участников Игры (безымянные бандиты, Такеру), что ещё раз подчёркивает колоссальную разницу между Тошимой и той средой, в которой он сделал себе имя: его чемпионский титул ровным счётом ничего не значит; он едва ли может противостоять бывалым уголовникам под дозой, фактически обезумевшим в условиях изоляции от цивилизованного мира. Таким образом, основной сюжет новеллы открытым текстом сообщает об изобилии сексуального насилия, аргументируя такое положение вещей нечеловеческими условиями, в которые попадают участники Игры. Теперь обсудим конкретные руты. Для начала хотелось бы дать некую классификацию презентации сексуального насилия исключительно в фанфикшене — опять же, без морализирования на тему хорошо/плохо и без проведения аналогий с реальным миром.Те из вас, кто посещает в том числе и зарубежные ресурсы, наверное, хорошо знакомы с предупреждениями ?даб-кон?, ?нон-кон?, и собственно ?изнасилование?. Все они так или иначе описывают сексуальное взаимодействие без полного и явного согласия участников; разница между этими понятиями проявляется в степени тяжести происходящего и в некоторых других нюансах. С точки зрения фанлора, эти понятия относятся к кинкам — неким экзотическим предпочтениям в сексе и их клишированным описаниям (тропам).На Фикбуке до недавнего времени эти понятия были объединены под зонтичным определением ?изнасилование?, хотя, ещё раз повторюсь, между всеми тремя терминами присутствует некоторая разница. С введением меток появилась возможность различать между этими предупреждениями.Итак, даб-кон, он же dubious consent, он же ?сомнительное согласие?, он же ?взаимодействие без полного и выраженного согласия?. Иными словами, реципиент в даб-коне и не однозначно за, и не однозначно против. Таким образом участвует он добровольно, но вместе с тем и не совсем; согласие с его стороны выражено неявно, персонаж может не отдавать себе отчёта, жаждет ли он происходящего или нет. В то же время инициатор может и не иметь неких злонамеренных целей — это может быть чересчур напористый партнёр, и т.п. При этом в даб-коне реципиент способен получать удовольствие от происходящего. В рамках фанфикшена данное предупреждение считается наименее тяжким из всей триады. Нон-кон, или non-consenual, или ?без согласия?, в фанфикшене стоит где-то посередине между даб-коном и изнасилованием. Как ясно из названия, реципиент не даёт своего согласия на взаимодействие, однако вынужден в нем участвовать. Принуждение в этом случае может нести в себе характер угроз, шантажа; давление со стороны-инициатора оказывается скорее психологическое, без элементов физического насилия, либо с элементами физического насилия, не несущими тяжкого физического вреда. Сюда же относят сексуальное взаимодействие под воздействием алкогольных или наркотических веществ, или под давлением третьей стороны. Некоторые фаны выделяют отличительную смысловую направленность нон-кона: реципиент всегда получает удовольствие; сама цель нон-кона зачастую сводится к доставлению реципиенту удовольствия против его воли. В отдельных случаях, это может использоваться с целью психологически сломить персонажа, заставив его испытать противоречивые чувства от того, что акт доставил ему удовольствие — подобные переживания комкают представления персонажа о себе как о личности.Собственно изнасилование. По градации самое тяжкое из всей триады. Здесь бьёт ключом физическое насилие с нанесением тяжкого вреда здоровью, удовольствие реципиента для инициатора не играет никакого значения — об этом просто не может быть речи, жертва не способна испытывать удовольствие от происходящего. С точки зрения криминальной психологии, изнасилование редко когда несёт в себе чисто физиологическую подоплёку (неконтролируемое сексуальное желание); ряд экспертов склонны считать изнасилование демонстрацией силы, в которой секс используется в качестве инструмента установления превосходства и контроля над жертвой. Однако целью данной главы не является подробное рассмотрение психологической и социальной подноготной этого явления — предоставим это специалистам в соответствующих областях. Отметим лишь интересный факт: существенная доля кинк-фиков, в которых фигурирует предупреждение ?изнасилование?, на деле скорее воплощают даб-кон или же нон-кон, что и понятно — никто не хочет читать про зашкаливающий уровень жестокости и садизма. Другое дело, когда речь идёт о фиках, акцентирующих внимание на переживаниях жертвы и преодолении последствий насилия, но это уже совсем другая история.Теперь, когда мы минимально разобрались с определениями, попробуем классифицировать руты Тогайны в соответствии с триадой.Полное и явное согласие: рут Мотоми.Даб-кон: в определенной степени рут Рина, рут Нано.Нон-кон: рут Арбитро, рут Шики.Изнасилование: рут Кейске, руты Карателей.Итак, как в случае с Рином, так и в случае с Нано, оба инициатора куда напористее самого Акиры, который поначалу не выражает соответствующего энтузиазма по отношению к происходящему, но тем не менее и не выражает однозначного сопротивления.В руте Арбитро Акиру накачивают опиатами, так что о согласии с его стороны здесь априори не идёт речь. Более того, Арбитро делает из Акиры питомца с целью ?спарить? его с Кау — чем не взаимодействие под давлением третьей стороны?Руты Карателей имеют почти одинаковый финал: Акира погибает из-за нанесённых травм, либо его предположительно доставляют к Арбитро. Здесь изнасилование в чистом виде.Итак, остались два наиболее противоречивых рута, и здесь нельзя не сказать вскользь пару слов о самих пейрингах. Исходя из количества работ на Фикбуке, можно заметить, что пейринг Шики/Акира куда популярнее пейринга Кейске/Акира, несмотря на тот факт, что в обоих рутах Акира подвергается сексуальному насилию. Объясняется это, в первую очередь, источником ознакомления читателей с тайтлом собаки: большинство людей знакомы с тогайной либо по аниме, либо по манге. В обоих случаях контент 18+ был сведён к нулю, а вместе с этим исчезли и причины недолюбливать данных персонажей. Тем не менее, среди почитателей именно визуальной новеллы (и отечественных, и зарубежных) все равно более популярен пейринг Шики/Акира, нежели Кейске/Акира, а вроде как изнасилование есть и там, и тут.Сразу отброшу простенькие объяснения вроде ?Шики и Акира хорошо смотрятся вместе? или ?у Шики крутой дизайн?. Они имеют право быть, но я не стану руководствоваться только этим. Вместо этого предположу, что одна из причин, по которой людям легче воспринимать сексуальное насилие в руте Шики, нежели в руте Кейске, заключается именно в минимальной разнице между тропами нон-кона и изнасилования.Под действием Лайна Кейске превращается в неконтролируемого берсерка. Все затаённые на главгероя обиды принимают гротескные черты, и превращаются в одержимость. Я не буду описывать эпизод с отвёртками — нанесение тяжкого вреда здоровью здесь очевидно, как очевиден и тот факт, что жертва не получает ни капли удовольствия; наоборот, новелла акцентирует внимание, что для Акиры это был сущий ад. И это ещё хорошая развилка событий. В плохих развилках Кейске не скрывает своего желания убить протагониста — с максимальным садистским удовольствием. Кто играл, знает, чем именно это кончается. Усугубляет всю ситуацию тот факт, что Акира и Кейске — друзья детства, а потому изнасилование близким другом осуждается куда сильнее, чем изнасилование случайным тошимским маньяком.В случае с Кейске, их первое взаимодействие с Акирой является однозначным изнасилованием с причинением тяжкого телесного вреда. Более того, Кейске делает это с целью отыграться за всё ?плохое?, продемонстрировать обретённую с помощью Лайна силу, тем самым показав, что Акира по сравнению с ним — никто. То есть насилие над Акирой рассматривается Кейске как в определенном роде наказание. И опять же — способ доминирования над ним как психологически, так и физически. Их вторая сцена тяготеет к даб-кону: Кейске проявляет куда больше напористости, чем того желает Акира, и хотя однозначного сопротивления с его стороны нет, по понятным причинам, он не выражает явной готовности вступить с Кейске в близость.Рут Шики отличается немногим, но в первую очередь тем, что во время сексуального взаимодействия особо тяжких повреждений Акире не наносится: Шики не имеет цели убить или сломать Акиру физически. Открытым текстом говорится об этом в рассказе Kawaita Mizu: он не морит протагониста голодом, когда тот находится у него в плену, и Акира сам приходит к выводу, что его нарочно оставляют в живых. Целью Шики является сломать Акиру психологически, выяснить тот предел, когда жизнь сделается протагонисту важнее гордости. Об этом сам Шики говорит в одном из своих внутренних монологов в третьем треке аудиодрамы (?К свету — Под кожу?). Особенностью его подхода является и то, что он намеренно доставляет Акире удовольствие, тем самым стремясь вызвать в нем чувство стыда и смятения, которые, по логике Шики, должны заставить гордость героя затрещать по швам.Наиболее полно нон-кон присутствует в рассказе Kawaita Mizu и аудиодраме. Фактически Шики принуждает Акиру к близости посредством психологического давления, но в итоге слишком увлекается сам, что приводит к небезызвестному инциденту с поцелуем в щеку. Отмечу, что именно во время этой постельной сцены Акира мыслями возвращается к увиденному ранее акту некрофилии, малодушно мечтая умереть, чтобы не испытывать унижения от происходящего. Именно в этот момент Акира проявляет слабость, и просит Шики убить его, после чего начинает плакать, и чуть позже получает поцелуй в спину. Чуть ранее, непосредственно после смерти Кейске, Шики предпринимает попытку вывести Акиру из состояния ступора посредством провокации в духе ?сломаю тебе трахею и изнасилую труп, как тебе такое, все ещё все равно??. Естественно, Шики не мог знать об увиденном Акирой ранее. Тем не менее, эта ремарка бьёт точно в цель, поскольку, повторюсь, акт некрофилии в начале новеллы толкнул Акиру на глубокие размышления о человеческом достоинстве. Таким образом, разница между насилием в рутах Шики и Кейске заключается лишь в том, что Шики преследует цель сломать Акиру психологически, в том числе прибегая к доставлению удовольствия, но при этом не ломая его физически, а в случае с Кейске налицо демонстрация силы и намерение увидеть смерть Акиры.Подведём итог. Сексуальное насилие в Тошиме является краеугольным элементом новеллы, и присутствует фактически в любой развилке событий. При этом, нельзя сказать, что оно присутствует исключительно для эпатажа читателей. Через призму насилия как акта демонстрации силы и превосходства — акта навязывания чужой воли — рассматриваются более существенные вопросы, занимающие ум главного персонажа: разница между жизнью и смертью, ценность человеческого достоинства, ценность свободного волеизъявления. И ещё раз условимся: все происходящее в новелле — фикция, и о достоверности переживаний Акирой последствий произошедшего можно говорить весьма условно. Психологическая травма не исчезнет сама по себе за короткий промежуток времени, поэтому и рут Шики, и рут Кейске необходимо рассматривать с долей скептицизма: да, это не реалистично, и излишняя романтизация здесь ни к чему. ***