КАК РУДОЛЬФ ПЯТЫЙ И ГЕРЦОГ МАЙКЛ ОБА ПОЧТИ ПОВЕРИЛИ, ЧТО РУПЕРТА ФОН ХЕНЦАУ ВООБЩЕ МОЖНО ПЕРЕХИТРИТЬ (1/1)

А эта история приключилась, когда Рудольф Пятый готовился к коронации и с герцогом Майклом они поневоле жили как родные братья. Хотя, конечно, Майкл прямо места себе не находил?— всё думал, как бы эту предстоящую коронацию сорвать и самому корону надеть, да так, чтоб на ушах не висла. Думал он, думал и надумал.—?Что это, братец Рудольф, у тебя и речь для коронации не готова? Так приезжай ко мне, вместе напишем. Ум хорошо, а два лучше. А в награду за творческий труд у меня бутылочка вина шестьдесят восьмого года припасена.Рудольф согласился, хотя, само собой, его не столько речь привлекала, сколько бутылочка. Третьим в компанию позвали Руперта фон Хенцау, чтоб нестандартные предложения вносил, освободили большой стол у окошка, а ту самую бутылку, чтобы раньше времени к ней не присоседиться, а заодно и охладить, опустили в ров на шнурке.Вот сидят они, творят, только дело не клеится. У герцога на уме корона, а у короля?— вино. Только и думает, как бы к бутылке вперёд всех приложиться.И ведь сообразил! Как только нацарапали совместными усилиями первую строчку: ?Дорогие руританцы!??— Рудольф ни с того ни с сего высунулся в окно, руку к уху приложил да как крикнет куда-то в лес:—?Тут я, тут! Чего вам надо?И убежал. Только не дальше того места, где бутылочка во рву охлаждалась. Вытащил её за шнурок, распробовал вино и обратно.—?Ты где был, братец? —?насторожился герцог Майкл.—?Да вот, полковник Запт меня позвал,?— выкрутился Рудольф. —?Там телеграмма из Штрельзау пришла. Беда приключилась: принцесса Флавия заболела.Герцог, конечно, страшно огорчился, потому что надеялся прямо на коронации и Флавии предложение сделать. Но виду не подал и опять сел с братом за бумаги. А Рудольфу вино по вкусу пришлось?— хочется продолжения банкета. Как дописали они вторую строчку: ?В этот знаменательный день…??— он опять из окна свесился и кричит на весь лес:—?Слышу! Слышу! Сейчас иду! —?и, не теряя времени, скорей ко рву. Угостился как следует и обратно.—?Где тебя носило? —?спрашивает Майкл.—?Вторую телеграмму прислали. Совсем Флавия помирает, бедняжка!Повздыхали все трое и опять в бумаги уткнулись. Да какое теперь творчество, какие нестандартные предложения, когда герцог даже о короне забыл? Черкнул Рудольф ещё пару слов: ?…я хочу сообщить вам нечто важное…??— и смылся в третий раз. Выпил всё вино до последней капельки, чуть было пробкой не закусил, да вовремя опомнился, сунул её в карман и не спеша, под мухой, побрёл в замок.—?Ну, вот и я! Кому помочь?—?А как Флавия? —?с порога спросил Майкл, который так извёлся, что забыл даже дописать за брата: ?Я устал, я ухожу?.—?Флавия? —?похлопал глазами Рудольф. —?А-а, Флавия… Боюсь, что уже скончалась,?— и залился слезами. И Майкл зарыдал вместе с ним. Порвал речь на клочки и говорит:—?Какая уж теперь коронация? Неси, Хенцау, наше вино, будем пить за упокой души принцессы Флавии.А надо сказать, что Руперт всё время сидел и курил, будто его эта королевская беготня никаким боком не касалась. Щёлкнул каблуками, слезу перчаткой смахнул и пошёл во двор. Сидят братцы пригорюнившись, утирают глаза недописанной речью, а тут и Руперт вернулся. Да в таком виде, будто он и не Руперт вовсе, а зелёный новобранец на плацу: глаза на лоб вылезли, еле дух переводит.—?Ты что,?— спрашивает Рудольф,?— призрак Флавии увидел?—?Какая Флавия! —?отмахнулся Руперт. —?Посмотрите лучше сами?— тут вина ни капли!Герцог Майкл чуть вверх сапогами не грохнулся. Он-то знал, что в вино снотворное для Рудольфа подмешано! Кто же его выпил и все планы сорвал? Не Руперт ведь, в самом деле! Да ещё теперь, когда завтра коронация точно не состоится!—?Куда ж оно могло исчезнуть?—?Небось в ров вытекло,?— предположил Руперт. —?Пробки-то больше нет.А Рудольф Пятый, который ни о каком снотворном в собственном желудке не знал, и обронил как бы невзначай:—?А я так думаю, кто пробку спёр, тот и бутылку выдул.—?Ты на что это намекаешь? —?взъерошился Майкл.—?На то и намекаю. Вернёмся ко рву, надо место преступления обыскать.Делать нечего, пошли все трое на ?место преступления?. А по дороге Рудольф и засунул пробку Руперту в карман. Пошарил по кустам и говорит:—?Что-то вор никаких следов не оставил. Остаёмся только мы трое. Ну что, господа, выворачиваем карманы!С королём не поспоришь. У Майкла в кармане нашлось отречение от престола, правда, неподписанное, а у Руперта?— та самая пробка.—?Да не пил я вашего вина, артисты! —?отнекивается он, а Рудольф сам своей выдумке поверил?— так и насел на него:—?Ты, ты! Кому ж ещё? Кто первый бегал за вином? Кто первый сказал о пропаже? У кого пробка в кармане?!Видит Майкл, прижали его верного слугу к стенке. А ну как до кучи и снотворное подействует, и Руперт здесь же, на месте, спать завалится? Как тогда одному выкручиваться прикажете? Только Руперт не унывает, на своём стоит:—?Ладно, чёрт подери, сейчас докажу вам, что стёкл как трезвышко! Подайте мне коня, я на нём прямо через ров и перепрыгну!И точно: вскочил на своего гнедого, пришпорил его и как птица перелетел через ров?— точнёхонько в окно к Антуанетте де Мобан! Та и ахнуть не успела.—?Ну что,?— усмехается,?— можете так же? Или это вы, ваше величество, к бутылочке приложились и забыли?Майкл и сам решил не отставать. Вытянул своего коня плёткой по крупу и таким же манером в окно к Антуанетте влетел. Только на этот раз она была начеку и запустила ему в голову чернильницей. Скажем по секрету, с той поры герцога Майкла Штрельзауского и прозвали Чёрным. (А потом его пару дней звали Ацетоновым, но об этом в хрониках уже не говорится.)Рудольфу получить по кумполу, ясное дело, не улыбалось, он и начал приглядывать себе другую точку для приземления. А пока приглядывал, голова у него закружилась, и он бултыхнулся прямо в ров.— Вот видите, ваше высочество, — объясняет Руперт герцогу, — я же с самого начала понял, куда вино вытекло, осталось только дождаться, покуда снотворное подействует. А подействовало оно не сразу, потому что его ненасытное величество уговорило бутылку не в один приём, а в три. Надо инструкции до конца дочитывать!...Потом, конечно, пришлось Руперту за королём нырять, а Майклу?— лошадей из комнаты выгонять и Антуанетту подарками задабривать. Но они не возражали?— на радостях, что коронация не состоялась. Вернее сказать, Флавия потребовала отложить, когда узнала, как любящие кузены её поминать собрались. А уж как они перед ней вину заглаживали?— это совсем другая история. Может, Руперт и придумал бы, как их выручить, только чужие сердечные дела его не интересовали. Достаточно и того, что никто не мог тягаться с ним в хитрости…