Глава 9. (1/1)
По уютной, чуть затемненной шторами гостиной разливался дивный аромат фруктового чая. Мелодично позвенивали серебряные ложки о блюдца, журчали струи кипятка, то и дело подливаемого хозяйкой в протянутые чашки. Софи так и суетилась вокруг стола, ухаживая за гостями, а Хоул тем временем расположился по-удобней в кресле, обозревая присутствующих и то и дело с равнодушным видом выясняя какой-либо интересующий его вопрос. Все черты лица Хоула были настроены на показание крайнего безразличия. Заметив такое выражение его лица, Софи на миг останавливала свою гостеприимность, чтобы бросить на мужа сочувствующий взгляд, мол "Не старайся, у тебя всё равно на лице написано, что ты мечтаешь о них всё выспросить". Хоул молча приподнимал бровь и пожимал плечами на это. Немой диалог их не был незамечен гостями: Хаул живо заинтересовался, а не умеют ли эти двое всерьез перебрасываться мыслями друг с другом. Правда, озвучивать своего предположения вслух он не стал. Вместо этого он слегка откинул ниспавшие на лицо гладкие темные волосы и продолжил свой рассказ, ради которого, он был уверен, их и пригласили войти в этот дом. Здесь было необычайно уютно, хозяева отдавали им всё свое внимание, всячески выказывая при этом свое расположение, и приятнее всего в такой обстановке было рассказывать историю.- Вместе мы победили войну, - торжественно подытожил Хаул, но это была лишь предыстория. Хозяина замка интересовало прежде всего то, как и почему копия их дома скитается сама по себе по воздуху. Поставив наконец чайник и встав за спиной Хоула, Софи приготовилась задать гостям один волнующий ее вопрос. На автомате пальцы ее переплетали золотистые пряди волос чародея, впрочем, тот вовсе не был против.- Как ты говорил, Софи была заколдована, - обратилась она к юноше, - Но, чтобы помочь тебе, ей пришлось победить собственное заклятие, - пустилась в рассуждения хозяйка замка, не замечая, что уже расхаживает вокруг кресла, измеряя шагами пол. Наконец усевшись поудобнее на одном колене у Хоула, Софи внимательно вгляделась в глаза светловолосой девушки, сидящей напротив, и, затаив дыхание, спросила: - А каким именно было это заклятие?..Хоул предостерегающе положил руку ей на плечо. Он уже догадывался, каким будет ответ.- Я была превращена в древнюю старуху, - скромно подала голос Софи и почему-то улыбнулась краем губ, - Видите мои волосы, миссис Пендрагон? Они так и остались седыми.Софи посмотрела на свою юную тезку почти гневно:- Что-о-о?- Так и думал. Все мои предположения подтверждаются, - скороговоркой проговорил Хоул, пытаясь за плечи удержать уже приподнимающуюся с места жену, - Не удивляйся так, мало ли кто еще кроме тебя может быть превращенным в старую фурию? - усмехнулся он, - Хотя вряд ли кто-либо будет так же опасен в старчестве, как опасна была ты...- Да я и не удивляюсь этому вовсе! - нахмурив брови, воскликнула Софи, - Поражает другое: меня назвали "Миссис Пендрагон"! Да мы же на ты, верно, милая Софи? Неужели я выгляжу настолько старше своих лет?!"Кажется, намечается истерика" - испугался Хоул, - "Только хладнокровные высказывания Кальцифера могли бы в таком случае ее успокоить, да только где его синюю физиономию носит?! Неужели мне самому придется приводить ее в нормальное состояние?"Но, как ни странно, на помощь магу пришел Хаул. Он поднялся со своего места и, сияя лучезарной улыбкой, обратил свой взгляд на хозяйку дома. Движения его были на зависть элегантны. Хоул выгнул бровь, ожидая, чего станет добиваться этот юнец.- Как можно было такое подумать, - не переставая улыбаться, заговорил Хаул, подходя ближе к хозяевам и приподнимая со стола пузатый фарфоровый чайник, - Уверен, у моей Софи подобного и в мыслях не было, она лишь пожелала обратиться повежливей, да, Софи? - он оглянулся и окинул веселым взглядом синих глаз свою возлюбленную, державшую в руках Кальцифера, робко выглядывавшего из ладоней. Девушка заразилась всепроникающей улыбкой Хаула и ответила, немного виновато глядя на хозяйку:- Конечно, дорогая Софи! Просто у нас на родине принято к замужним женщинам обращаться по фамилии, вот и всё.
- Но если тебе это неприятно, больше от нас ты этого не услышишь, - продолжил Хаул, пододвигая ближе пустую чашку и неспешно наливая в нее душистый горячий чай.- Спасибо, - произнесла Софи Пендрагон, принимая чашку и бросая укоризненный взгляд на Хоула, словно говоря: "Вот! Хоть кто-то да позаботился обо мне! А ты что же?"Хоул, прекрасно поняв ее мысли, поспешил исправиться и придвинул поближе к ней последний оставшийся нетронутым большой кусок торта, предназначавшийся ему. Такое самопожертвование было воспринято должным образом, и Хоул был прощен.