Пролог (1/1)

На стыке времен, человечество столкнулось с невообразимой угрозой в лице орков. Раса людей была явным антиподом их племени. Умные и смелые люди строили большие и светлые города, окружали их водными рвами и крепкими стенами. Орки же, привыкшие к кочевому образу жизни, редко где задерживались. Зачем? Чтобы быть заложниками собственного положения? Им было известно, что крупные города притягивали к себе и крупные неприятности. Всегда находились типы, которые стремились разграбить и разрушить колыбели человеческих рас. Потому и прыгали орки с места на место, сменяя цветущие и пахнущие сады на безжизненные пустыни, где обитала засуха и смерть. Но всё же, какими бы они разными ни были, всегда между ними существовал нейтралитет. Долгое время они не знали раздоров и склок, жили бок о бок, нисколько не гнушаясь вступать в смешанные браки.Но всему рано или поздно приходит конец. Подошел конец и вечной дружбе. И всё из-за одного мерзкого тирана. Могущественный царь орков — Карук, придя к власти в своём племени, задумал захватить весь мир, от кромки моря до кромки. Отдав приказ на уничтожение людей, он посылал свои орды, которые разрушали города, убивали всех подряд и брали в плен юных красавиц. Разговор с ними был коротким: вначале развлекались, а потом выбрасывали со скал, как ненужную вещь.Три года и три дня шли ожесточенные сражения, сопровождаемые кровавой резней и хаосом. Но противоборствующие армии находились в разных условиях. Орки, могучие и непобедимые, были в два раза крупней, в два раза мощней и в столько же раз выносливей людей. Лишь редкие смельчаки давали отпор зеленым гигантам. Остальным же доставалась роль неудачников.Окончательно загнанные в угол люди скопились в последнем оплоте человеческой нации — легендарной столице Креншторме. Построенная из белого известняка, она сияла подобно звезде в темное время суток. Некогда по узким её улочкам передвигался разный люд. От мелких детишек до разношерстных купцов, плывущих на диковинных верблюдах. С собой они привозили массу заморских сладостей и товаров. Видели бы вы лица детишек, завидевших бородатых чужеземцев. Спотыкаясь и набивая себе шишки, мчались они к верблюдам, надеясь на сострадание караванщиков. И не прогадывали. Вдоволь налюбовавшись спектаклем в исполнении детей, хозяева пустынь щедро одаривали исполнителей заморскими сладостями. Но все ушло всё кануло в лету. Нет больше в городе ни купцов, ни мелких детишек. Осталась жалкая кучка глупцов, не захотевшая покинуть город.Много месяцев осаждался Креншторм орками, но в дождливую погоду пали его стены. Ворвались орды внутрь крепостных сооружений и начали устраивать бесчинства. Особенную жестокость проявлял их вождь — Карук. Почуяв запах победы, он громогласно кричал и призывал соплеменников быть равнодушными к человеческим мольбам.— Убивайте их всех. Крушите этих мерзких червяков. Эй, парень, подгреби-ка ко мне! — призвал Карук одного из своих орков.Навстречу ему подбежал молодой и плечистый воин. Весь окропленный кровью, он держал в руках широкий меч и матерился на чем свет стоит.— Что вам угодно, мой повелитель? — поклонился воин.— Что мне угодно? Я желаю, чтобы все люди на земле были мертвы. Сможешь сделать? — посмеивался Карук.— Э-э-э… боюсь, это не в моей компетенции, — закашлялся юный орк.— Что же тогда в твоей компетенции?— Я могу убивать людей, могу крушить стены и скалы, но убить всех до единого в одиночку? Я не справлюсь, господин, — пожал плечами юноша.— Да расслабься ты. Видать, шуток не понимаешь? Давно служишь? — поинтересовался Карук.— Ровно две недели, повелитель, — отчеканил юный орк.— Да иди ты? Всего две недели?— Совершенно верно, — утвердительно произнес юноша.— А я было подумал, что несколько лет, — озадачился Карук.— Боже упаси. В наших рядах мало кто преодолевает такой значимый рубеж. Хорошо бы сегодняшний бой пережить, — нахмурился орк.— Переживешь, куда ты денешься. Вот будешь следовать моим советам и умрешь в глубокой старости, — пояснил Карук.— Было бы неплохо, — хмыкнул юноша.— Ещё бы. Так и будет, но не будем же, мой друг, трепаться о пустом. Ты лучше расскажи мне, почему некоторые из людей ещё живы? — разбушевался Карук.— Это чистая формальность, мой повелитель. Основная масса людей заперлась в местной крепости. Многие из нас предлагают поджечь её, но лично я против! — произнес добродушно Грино.— Почему же ты против? — задумался Карук.— Это не гуманно, да к тому же противоречит нашему кодексу воинов, — вымолвил юный орк.— Ишь ты какой? Ещё и умный, — округлил свои глаза Карук.— Есть немного. Я считаю, что убить в бою недруга гораздо приятней, нежели спалить его. В том нет ни доблести, ни уважения.— И что? А ты не думал о своих братьях и товарищах? Сколько погибнет их при штурме твоей крепости. Не можешь сказать? А я отвечу — очень много. Но в целом ты прав: нет ничего слаще, чем видеть свой клинок в теле недруга. Где, ты говоришь, находится крепость? — произвел тираду Карук.— К северу отсюда, вон там, — указал направление Грино.— Очень хорошо. А теперь смотри, как надо воевать, Грино, и следуй за мной. Мы возьмем с тобой крепость и бровью не махнув! — засверкали глазки царя.Выхватив из тесьмы свой меч, Карук кинулся в направлении крепости. Путь его был тернист и немногословен. Разговаривать было некогда, благо кое-где ещё оставались очаги сопротивления.Мчась подобно стихийному урагану, Карук смело продвигался к намеченной цели, не замечая на своем пути коварных опасностей. Узкие улочки города ещё скрывали в себе оплот борьбы и непоколебимость людей. Немногочисленные герои по-прежнему смело бросались на зазевавшихся орков. Им были не страшны ни смерть, ни приступы гнева зеленых чудовищ, им вообще было наплевать на все. В их сердцах таилась злоба и бессилие. На их глазах погибли жены, дети и ни в чём не повинные старики. Многие дни они пытались договориться с людоедами, чтобы те отпустили с миром немощных стариков и малых деток, но враг стоял на своем. Ему не нужны были вассалы и лишняя обуза, которую в будущем придется кормить. Потому и вели они войну на полное уничтожение, не взирая на дальнейшие последствия. Она, к слову, подходила к концу. Осталось сделать последний шаг и насладиться плодами своего величия. К бурному успеху и продвигался царь орков, забыв про все меры предосторожности. Тем самым он и совершил грубейшую ошибку. Не учел, что люди стали злыми и агрессивными. А злость, как известно, дает сумасшедшую силу.Заблокированный в темном переулке, Карук со своим молодым соплеменником был атакован достаточно крупным воином. По мощи и телу он напоминал скорей орка. Лишь белоснежная кожа, шелковистые волосы, да голубые глаза выдавали в нём человека. На вид воину было лет двадцать — совсем юный парень. Но внешность была обманчивой. Многочисленные шрамы, украшавшие его тело, говорили о значимости воина в иерархии ратников.Воспользовавшись эффектом неожиданности, юный воин не стал оглашать гостям о своем присутствии. Вынырнув из-за орков, он поразил спину молодого соплеменника Карука. Отчаянный вопль издал раненый и грузно упал на землю. А встревоженный царь был искренне рад, что первый удар пришелся не на его персону.Пристально посмотрев на дерзкого храбреца, он поразился его размерам.— Что ты за птица такая? — нахмурился Карук.— Я не птица, уважаемый, — дерзнул богатырь.— Кто же ты? — не успокаивался царь.— Я Евлампий, сын Прокла, — с приподнятым лицом сообщил благую весть богатырь.— Евлампий? Что за имя такое дурацкое?— Нормальное имя для наших северных краев.— Так ты с севера? А чего здесь забыл? — поинтересовался Карук.— Пришел на помощь своим собратьям! — бил себя в грудь Евлампий.— Собратьям? Парень, а ты не шутишь? Когда это люди Креншторма стали вам собратьями? Если мне не изменяет память, то однажды вы спасли их от вселенского зла. И чем они вам отплатили? Плевались в вашу сторону и попросту забыли историю. Они стерли её, подстроив под свой лад. И ты по-прежнему готов отдать жизнь за этих двуличных людишек?— Готов. А ты готов отдать свою жизнь?— Я? Парень, да ты знаешь, кто я? — возмутился Карук.— Догадываюсь, — процедил Евлампий.— И кто же?— Ты великий и ужасный Карук, чье чьё господство неоспоримо, — произнес ценную информацию богатырь.— А ты ещё и наблюдательный. А знаешь, что обо мне говорят, приятель?— Знаю. Говорят, что ты непобедим и сложил не одну сотню людских голов в свою неуемную неуёмную корзину. Но, быть может, это лишь слухи? — посмеивался Евлампий.— Ей богу, парень, ты мне нравишься с каждой минутой всё больше. Я даже готов сохранить тебе жизнь, если ты склонишь колени. В конце концов, пару людей можно и оставить, тем более таких крепких.— Предлагаешь мне сделку с совестью?— Её самую, парень. Я дам тебе два миллиона шишек, если согласишься, — подшучивал Карук.Тоже мне взятка. И где он слышал, чтобы люди северных земель брали взятки в шишках? Нет, не было такого. В капусте брали взятки, в зелени брали, даже в морковках, и то брали, а вот в шишках — нет. И вообще, о какой взятке может идти речь? Продать душу тому, кто убивал детей, а ,возможно, и мать Евлампия. Нет, не будет богатырь брать на себя подобный грех. Лучше уж принять смерть, чем проклинать себя всю жизнь.Выбрав нужный путь, Евлампий снова усмехнулся:— Не будет никаких взяток!— Тебе мало двух миллионов шишек? А ты, парень, скряга. Ну хочешь, я дам тебе четыре миллиона шишек? — продолжал настаивать Карук.— Да какие к черту шишки? Мне смерть твоя нужна, и я её добуду. Клянусь Велесом, так оно и будет! — принес торжественную клятву Евлампий.— Ну что же, парень, хочешь умереть героем?— Да. А ты, я вижу, трус?— Чего?— Ты трус, раз не желаешь вступать в драку. Мы уже полчаса с тобой общаемся, — усмехался Евлампий, — а ты так и не предпринял попыток вступить со мной в бой.— Вот ты и договорился! — закончил шутить Карук.Отчасти Евлампий был действительно прав. Предстоящая драка была не на руку царю по нескольким причинам. Во-первых, всё пространство вокруг было захламлено всевозможными лавочками и столиками, когда-то приносящими торговцам немаловажную пользу. Бодаться в столь свинских условиях было крайне опасно, ибо победу способен был одержать любой, воспользовавшись нелепой случайностью.Во-вторых, в самом начале похода Каруку было оглашено странное предзнаменование. Великий оракул орков отговаривал правителя идти войной на людей, предрекая в случае ослушания смерть от рук людского богатыря.Не поверив старому безумцу, царь сделал всё наоборот. Правда, дикие слова иногда проскальзывали в его голове. Особенно усиливались его опасения в схватках с достойными противниками.Как бы ни страшило пророчество царя, а вступить в бой он был обязан. Иначе его бы заклевали и выкинули, как ненужный винтик. Таков был закон их стаи. Победителю доставались все трофеи, а проигравшему — место на погосте.— Уговорил ты меня, щенок. Будем биться, — томным голосом произнес Карук и занял оборонительную позицию.Глядя на неловкую позу царя, Евлампий усмехнулся. Превозмогая людские страхи и обиды, набросился он на Карука. Зазвенели мечи их, переплетаясь в неистовой музыке. Каждый был хорош по-своему: великолепная техника, манерные приемчики. Воины были под стать друг другу. Но тактика Карука была грациозней. В отличие от Евлампия, он нисколечко не уставал и не потел. Как-будто бесовские силы придавали ему новый импульс сил. Отчасти это было так. Всё тот же оракул наградил его особым даром. Карук был способен сражаться хоть весь день, не шибко замечая усталости. Но знал ли об этом Евлампий? Вряд ли! Сей факт скрывал даже несравненный царь, прекрасно осознавая свое преимущество.— Что такое, Евлампий? Никак устал? — усмехнулся Карук.— Пошел ты! — захлебываясь слюной, произнес Евлампий и нанес царю ощутимое ранение.Почувствовав резкую боль, Карук пришел в ярость. Как припадочный, он вкладывал в удары всю свою мощь. И она сделала своё дело. Пропустив резкий выпад, богатырь почувствовал в своем животе до боли холодный клинок. Резкая боль сковала его движения, и он был вынужден выпустить оружие из рук.А Карук был доволен. Одарив выскочку смертельной раной, он заново избежал участи пророчества. Выходит, не судьба ему умереть от рук Евлампия.— Вот ты и проиграл, дурак. А я предлагал тебе сдаться и примкнуть к нашей стороне, — восхвалялся Карук.— Лучше умереть, чем быть с вами! — захлебываясь кровью, произносил богатырь.Медленно, но уверенно свет в его очах гас. Движения становились заторможенными, а сердцебиение — слабым. Глотая жадно своим ртом воздух, Евлампий погружался в мрачное царство.— Ты уже исполнил свою судьбу. Ты без пяти минут мертвец, — всё усмехался Карук.— Зато я попытался сломить твою волю и даже ранил тебя, великий Великий Карук. Следовательно, ты не такой уж и божественный, как слагают о тебе легенды. Придет Придёт время, — выговаривал прощальные слова Евлампий, — и какой-нибудь достойный воин убьет тебя, подлая собака!Они пришлись не по вкусу царю. Одержимый злобой и чем-то ещё, он подбежал к павшему воину и, не считаясь с кодексом чести воина, сдавил грудь богатыря своей мощной ногой. Не в силах сопротивляться зеленому оборотню, Евлампий глотнул в последний раз воздух и сник.— Вот теперь точно все, — не сплывала с губ Карука победная улыбка.Чуть-чуть не хватило человеку до победы. Сражавшись, как лев, он мало в чём уступал гениальному царю. Но, увы, он пал, пусть и смертью храбрых. Зато как радовался злодей. Отшвырнув тело убиенного ногой, он едва ли не плясал на месте, правда недолго. Обнаружил сочащиеся раны на торсе и пригорюнился. Никогда в его долгой и чинной жизни ему не наносили довольно значимого урона. И всё же он был жив и невредим, а это главное. Да и подоспевшая орда принесла добрую весть. По ходу его схватки с богатырем произошло важное событие. Оркам удалось сделать невозможное: ценой многих жертв, они ворвались в людскую крепость и разгромили несчастных. Но всех до единого добивать не стали. Вывели чумных на улицу, окружили и стали дожидаться правителя, за которым, к слову, и послали десяток верных воинов. Обнаружив своего лидера среди развалин и руин в потрепанном виде, гонцы были крайне обескуражены.— Что это вы меня так разглядываете? — заметил их любопытство Карук.— Так вы ранены, вождь? — зароптал старший воин по кличке Острозуб.Острозуб мало чем отличался от других орков. Как и все был предан хозяину, имел те же острые клыки во рту и мантию из людского скелета, придававшую ему особый статус.И в то же время Острозуб был не рядовым воином. Его уважали простые солдаты, а порой к его мнению прислушивался и сам Карук. Что поделаешь? Как не прислушиваться к самому старому и опытному воину.— Немного, Острозуб, — деликатничал Карук.— Но кто это вас? — зароптали и остальные орки.— Один наглый человечек. Кажется, его звали мальчик-с-пальчик, — пошутил царь.— Вам бы только смеяться, повелитель. А мы, между прочим, к вам с доброй вестью, — продолжил Острозуб.— И что же за весть вы решили преподнести своему царю?— Мы взяли последний оплот человечества. Их крепость сожжена, уцелевшие люди выведены на улицу.— Вот это новость! Никогда я не был так счастлив. Ты хоть понимаешь, Острозуб, что это означает? — лукаво произнес Карук.Почесав затылок, Острозуб так и не сумел найти достойного ответа, хотя их было не так уж и много. Внести ясность в дело пришлось несравненному царю. Сияя, как майская роза, он с добродушной улыбкой произносил благие вести:— Похоже, радость от победы окончательно затмила вам разум. Но это не беда. Я, так и быть, раскрою вам маленький секрет. Взятие крепости, друзья мои, означает лишь одно: мы полностью разгромили человечество. Отныне мы — господствующая нация на планете! — вознес Карук руки к небу.— Пока что нет. Уцелела сотня людских особей, которых мы окружили на главной площади города.— В таком случае нам нечего больше здесь делать. Берите тело убиенного человека и следуйте на площадь.Второе приказание Острозубу ещё было понятно. Но для чего им брать тело убиенного Евлампия с собой? Уж не спятил ли в ходе боя царь?— Зачем это тело вам нужно, великий Великий Карук? — удивился Острозуб.— Он дрался как лев. И неплохо иметь при себе такого сильного телохранителя, — засмеялся Карук.— Но он же мертв?— Ты считаешь меня сумасшедшим?— Никак нет, я всего лишь солдат и исполняю волю богов.— В таком случае исполните мою волю. И не думайте, что я сумасшедший. Мы отдадим тело нашему оракулу, и он вдохнет в него новую жизнь. Вот только помнить ничего он уже не будет. Как вам план? — таращился на вояк Карук.— А как же пророчество? Не тот же оракул предупреждал вас опасаться людских богатырей?— Да брось ты, друг. Меня невозможно убить, да и война уже завершена. Когда проснется наш людской богатырь, всё уже кончится. Так что не задавайте лишних вопросов и берите тело! — немного повысил свой тон царь.— Слушаюсь. Эй, парни, живо берите тело богатыря! — огласил Острозуб волю повелителя.Орки были удивлены непредсказуемым решением царя, но перечить не стали. Взвалив на горб рядового солдата павшего богатыря, они побежали на всех парах к городской площади.Там Карука и ожидал сладкий сюрприз. На фоне сгоревшей крепости склонились к земле полуобнаженные и босые люди. Дико смотря на грозных обидчиков, они готовились к худшему. В невинных сердцах читался весь трепет происходящего. Многие молодые мамочки просили пощадить родных деточек, редкие плакали и испытывали бессильную злобу. И лишь единицы из уцелевших смотрели на всё происходящее молча, понимая, что состраданием не взять темные орчьи души.С упоением наслаждался царь беспомощностью людей. То, к чему он шел долгие годы, наконец свершилось. Но закончить войну он задумал эффектно. Потому и была заготовлена торжественная речь.— Я попрошу у вас минуточку внимания. Мои верные воины, все вы, как, впрочем, и я, ждали этого мига всю свою сознательную жизнь. Так же, как и я, вы все не спали, не ели и думали о сладостном миге. Но теперь стоит позабыть о всех наших проблемах. Отныне будет у нас и кучу куча еды, и безмятежный сон. Но знаете, что самое главное? — куражился Карук.— Что — Что, повелитель? Что? — кричали во все глотки орки.— Не будет в нашем мире отныне людей. Все они сгинут в огненной геенне и растворятся, как пыль. Не будет больше унижений и преклонений к их мнимым божествам. Мы сами начнем создавать свою империю и строить города!— А не проще ли жить в пустыне? — при людях высказался Острозуб. — Так проще.— Ха, ха, ха. — Ха-ха-ха. Скажешь тоже, Острозуб. Не для того мы бились и проливали свою драгоценную кровь, чтобы загнать себя в пустыню. Тысячи наших собратьев потеряли драгоценные жизни, но их смерть не была напрасной. Посмотрите, как люди склонились перед нами. Они орут, трепещут и боятся. Они готовы пойти на всё, лишь бы сохранить драгоценные шкуры. Вот только ничего у них не получится. Мы же не дадим им провести себя?— Не дадим, Карук, не дадим! — по-прежнему вопили орки.— Правильно, воины мои. Не место на земле слабому виду. Вы только посмотрите на этих изнеженных существ. Да они же и меча не в состоянии поднять. На них и смотреть жалко, не то что воевать.Напрасно лукавил Карук. Ишь чего произнес? Меча они поднять не могут. Да в кругу же были бабы одни и дети. Не мудрено, что и слабыми были. А быть может и нет, это вопрос риторический. Каждая из плененных девушек и коня на скаку останавливала, и в горящую избу временами входила, а уж дать пару лещей пьяному мужу — дело техники. Нет, не прав был Карук, напраслину возводил на слабый пол.Но доблестным оркам было уже все равно. Ничто их не интересовало и не заботило, кроме предстоящей попойки по случаю выигрыша в войне. Оставалось сделать последний шаг.— Что же будем делать с ними, сыны мои и братья? — задал наводящий вопрос Карук.И последовал логичный ответ:— Убить их, убить! И конец войне!Но был среди вояк и более трезвый орк. Прошедшему не одну войну Острозубу не по вкусу пришлись методы царя. Лично он считал недопустимым предавать смерти старых да малых. Но высказаться напрямую не смел. Иначе смерть и виселица. Обвинят его в предательстве и уничтожат, как тварь безродную.— Так значит решено, воины мои. Мы убиваем людей и идем пировать? — продолжал Карук.— Да, царь! — отозвались добрые орки.?В таком случае я оглашаю окончательный приговор. Эти люди, эти жалкие оборванцы не заслуживают жизни и подлежат ликвидации. А посему прошу вас ликвидировать их немедленно?, — подвел итоги царь, едва сдерживаясь, чтобы не отдать этот приказ. Но его не последовало. И виной тому не нагрянувшая на царя совесть, а внешнее воздействие божественных сил.Неожиданно среди чистого неба возник силуэт неопознанного объекта. Сгусток чистой энергии светился разноцветными огоньками и издавал немыслимые звуки.Зависнув над обугленной крепостью, он стоял в неподвижном состоянии несколько секунд, а затем из центра объекта выдвинулся зеленый луч, тянувшийся к земл— Что земле.— Что за хрень такая? — чуть не выплюнул свои зубы Острозуб.— Да, правитель, что это? — испытали смертельное любопытство другие орки.Но Карук и сам не имел ни малейшего понятия, что за хрень творилась вокруг. Кругом плакали дети и бабы, и вдруг появился астрономический шар. Не то чтобы он был суеверным, но что-то подсказывало ему о предстоящий проблемах, и они не заставили себя долго ждать. Разразившийся гром среди ясно неба оглушил и ослепил зеленых великанов. Схватившись за уши, они едва не потеряли равновесие, но всё же устояли. Правда, открыв глаза, обнаружили интересную закономерность.Возникший из ниоткуда воин в громоздких серебряных доспехах заставил всех их напрячься. Особенно затрясся Карук. Достопочтенный мужчина не был похож ни на человека, ни на орка. А уж как светилось небесным светом его лицо. Ни одно существо на земле не обладало сравнимым свойством. И это говорило о его внеземном происхождении.Держа в руках зеленоватый посох, он приблизился к царю и посмотрел в его бесстыжие глаза.— Так вот, значит, кто натворил столь злых деяний? — проговорил небесный гость.<— Каких — Каких ещё деяний? Ты кто такой? — не стал любезничать с гостем Карук.— А я, уважаемый, тот, кто прихлопнет вас одним ударом.Разговоры весельчака немного рассмешили Карука. Видал он клоунов, но таких ещё не приводилось. Это же надо чего удумал? В одиночку побить их всех. В представлении царя такой расклад не случился бы ни при каких обстоятельствах.— Ты, наверно, шутишь, гость дорогой, или с дороги утомился? — переспросил Карук.— Я вовсе не шучу, а говорю чистую правду. Все вы подонки, и место вам в темнице!— Похоже, сегодня у меня день встречи с дураками. Сначала один дурак по имени Евлампий угрожал расправой, а другой и вовсе храбрится уничтожить мою орду.— Я не утверждал, что уничтожу твое племя, — показал свою белоснежную улыбку гость, — а вот заточить смогу.— Да ты что? И как же ты нас планируешь заточить? — поинтересовался Карук.— Очень просто. С помощью моего волшебного посоха.Вмешаться в диалог спорящих решил Острозуб. Ему дико надоел их треп и манерный разговор.— Чего мы с ним нянчимся, Карук? Убить его, и все дела! — огрызался орк.— А это твой клоун или шут? — съязвил гость.— Да я тебя за такие слова, щенок! — выругался Острозуб и обнажил свой клинок.Ещё бы чуток, и он бросился на гостя. Но Карук сам желал прикончить очередного клоуна.— Угомонись, Острозуб, это наше с ним дело.— Да, Острозуб. Это дела твоего царя и Велеса, — отчетливо сказал гость.— Кого? — подавился царь.— Велеса. Так меня величают люди.— Ты, наверно, брешешь дурак? Скажи лучше, чего ты выпил? Или мухоморов покушал?— Наверно, пора прекращать наши перепалки, — выдавил из себя гость.— Это точно, дурак. Я тебя сейчас буду по кусочкам разбирать! — ответил Карук и вытащил свой острый и грозный меч.— Убить меня задумал, фантомас?— Ага.— Ну уж нет, такой фокус не пройдет, — взволновался мужчина и указал царю на драгоценный посох.— Ты будешь им драться? Парни, этот идиот совсем с катушек слетел!— Может, пусть себе идет с миром, Карук? Он шут и балагур, и убивать его не к месту. Потом ещё обидятся на нас боги и обвинят в убийстве невинного, — посмеялся Острозуб.— Невинного? Да мы их уже тысячами перебили! — прерва — прервал Карук.— Но дураков точно не убивали!Весь треп царя со своей ?правой рукой? гостю изрядно надоел. И он, повинуясь велению сердца, а быть может, и разуму желудка, который урчал и бурлил вулканом, стал действовать. Но по-свойски. Не используя меча или острого кинжала, он ощерился всей своей белоснежной улыбкой и показал свой посох царю.Карук, не перенеся звериного оскала гостя, нещадно бросился на обидчика. Но, не добежав пяти метров до, казалось бы, ходячего мертвеца, неожиданно остановился.Напрасно орки смеялись над Велесом, искренне думая, что он идиот. Все их милые улыбки растворились, едва был приведен в действие посох чудного гостя. Зеленый до боли луч, вырвавшись из миниатюрного механизма, озарил всё вокруг и сковал тонкими нитями мощных гигантов. Те были попросту не способны шевелиться. Ошарашено смотрели на гостя и крестились про себя. Карук же клял себя за проявленное милосердие. Знай он весь расклад заранее, то прикончил бы немедленно бога, именуемого в народе Велесом.— Что за черт? Ты кто, приятель? — испугался не на шутку повелитель.— Я, кажется, говорил, что величают меня Велес, — сдержанно улыбался гость.— Тот самый? — хмыкнул Острозуб.— В каком смысле? — спросил Велес.— Ты есть Бог? — задал нелепый вопрос Карук.Велес многозначительно выразительно помолчал, почесал затылок и другие части тела, а потом многозначительно прошелся по лицам орков. И куда это пропала их злоба и гнев? Где их неуемное чувство необузданности? Где те самые убийцы, чуть не покорившие весь мир? Пропали все эмоции, забились в пятки. И такое бывает. С людьми они боролись на славу, а Богу противостоять не сумели. И не захотели. Выбери удачный момент, они бы с легкостью оглушили его сзади, но, уверовав в свои силы, они смеялись и хохотали над гостем. Глупцы! И вот он результат. Парят в воздухе, как глупые караси с выпученными глазами. А что самое интересное — они боялись гнева уцелевших людей, которые, обнаружив гигантов в неподвижном состоянии, принялись галдеть и поднимать с земли мечи своих мужей и отцов.Но Велес не желал никому смерти. Он был за людей, но и не против орков. Он был Богом, а не палачом. Впрочем, не совсем богом. Богом. Ореол мифического существа он был вынужден придумать себе сам. Но, по сути, не был им. А приходился обычным космическим путешественником, блуждавшим в самых утаенных уголках вселенной. Изучал планеты и планетарные спутники. И иногда не гнушался спуститься на своей космической колеснице на какую-нибудь диковинную планетку. Не питаться же святым духом? Пополнял свои запасы воды и продовольствия. Нередко становился и Богом. Малограмотные люди, верующие и в палку земную, принимали Велеса за божество и начинали слагать легенды и мифы с его участием. И он им был крайне рад. Ещё бы! Приходясь на своей планете обычным пекарем, он всю жизнь стремился к космосу, к необычайным приключениям. Но, как правило, над чудаком смеялись и редко воспринимали всерьез. Но всё изменилось. Стоя на разрушенном пепелище Креншторма, он ликовал, он был героем и прототипом Бога. А главное — он спас целую расу, пусть и почти уничтоженную.— Я есть Бог, — еще слаще заулыбался Велес, вспомнив про все прошлые неудачи.— Ха-ха-ха! — засмеялся Карук.— Что с тобой? — изумился ?Бог?.— Жизнь несправедлива, приятель. Я всю жизнь мечтал уничтожить человечество, стереть его в пыль, в мелкий песок. И вот мечта моя почти осуществилась. Они стояли у орских оркских колен и плакали. А я любовался этим зрелищем. И тут пришел ты! Зачем ты пришел? Чего тебе надо? — разнервничался царь.— Я пришел с небес, приятель. И пришел, чтобы спасти несчастных людей, которых вы нещадно убивали. Вы недостойны жить на этой планете. Вы стремитесь лишь к собственному процветанию и обогащению, — комментировал Велес.— Хе-хе. Ты убьешь нас? Или отдашь на потеху людской публике?— И не то, и не другое.— Что же ты тогда сделаешь? — озадачился Карук.— Я заточу вас во временной темнице. Следующие десятки тысяч лет вы проведете в полной изоляции. Может быть, отведенного времени хватит вам, чтобы обдумать свои плохие поступки.— Ты блефуешь, маг. Это невозможно!Но Велесу и в голову бы не пришло пугать их. Воспользовавшись своим чудодейственным посохом, он заново привел его в действие. Образовавшийся в воздухе зеленый шар вобрал в себя орков и, извергаясь молниями и громким шумом, постепенно растворился.— Вроде бы и всё, — спокойно произнес Велес.Избавившись от назойливых крепышей, Велес принялся принимать благодарность со стороны уцелевшего люда. Не веря произошедшему чуду, они кидались в его ноги и горько рыдали. Ох, и натерпелись же они. Испытали колоссальные психологические и физические нагрузки. Но это в прошлом. Всё забудется и придет в нормальное русло. Однако здесь и сейчас они нуждались в добрых словах спасителя. Для них он был волшебной палочкой, проводником в другие измерения и красочные дни.— Ну, что вы как дети малые? — неодобрительно сказал Велес одной старой бабке и принялся поднимать старушку.— Так как же не кланяться тебе, милок. Вон, какое дело сотворил. Побил окаянных. Если бы не ты, то быть бы нам уже мертвыми, — причитала бабка.— Я всего лишь сделал свою работу, бабушка. А про орков вы отныне забудете, это я вам честно говорю.— Надолго ли?— В ближайшие пару тысяч лет они вас точно не побеспокоят. А дальше, я думаю, вы обретете такую мощь, что они сами начнут бояться людей, — великодушничал Велес.— Так, может быть, ты и поведешь нас к намеченной цели? — произнесла бабка.Призадумался ?Бог? на секундочку. Ничего не скажешь, подкинули ему мыслишек в печку. Стать их верховным вождем? Звучало заманчиво, но невыполнимо, поскольку космос ему нравился больше, нежели земная жизнь. И променять неисчерпаемые вселенские просторы он был не готов даже ради короны всей империи людей.— К сожалению, меня ждут в других мирах, бабуля. Но вы не волнуйтесь, у вас немало мужественных богатырей, которые способны стать отличными правителями. И я не сомневаюсь, что так оно и будет! — сказал решительное ?нет? Велес.— Спасибо и на том, милок, — прекратила свою вербовку бабуля.— Не за что. Ну, а теперь мне пора. Надо срочно спасать другой мир.— Неужели есть и другие миры, сынок?— Есть, бабушка, и очень много.— Никогда бы не подумала. Ну тогда лети, сынок.— Полечу, бабуля, полечу, — заулыбался Велес и окончательно поплыл.Образумив добродушных жителей Креншторма, он поклонился им в ноги, а прежде всего седовласой бабуле с добрыми глазами и морщинистым лбом, и исчез в зеленом луче, шедшим теперь уже на корабль. И снова раздались громкие звуки. Приведенный в движение космический корабль немного покружился в небе. А затем рванул к высоким облакам, по-прежнему переливаясь разноцветными огоньками.