Глава 3. Силлиолиль. (1/1)

Никогда не оставляйте ваше мясо одно. Из книги "101 правило обращения с вашим Мясом"

Как только захлопнулась западная дверь главного зала, Лола тут же попыталась вырвать руку из цепких лап своей подруги.— Мэг, отпусти меня, — сквозь зубы прошипела Ло, продолжая широко улыбаться под взорами проходящих мимо студентов.— Тише, ты и так чуть все не испортила своим азартом, — шикнула Мэг, ускоряя шаг. И как бы им обеим не хотелось поспорить, обе в данный момент понимали, что делать это на всеобщем обозрении не только безрассудно, но и крайне опасно. Так что следующие несколько минут девушки прошли в полном молчании, пока на горизонте не появилась дверь библиотеки — места, куда и в обычное время крайне редко наведывались студенты, а уж в мясной день и подавно.— Это был не азарт! — негодующе крикнула Ло, как только за девушками закрылась дверь.— Да, а что тогда? Нездоровый энтузиазм? — с сарказмом спросила Мэг, отходя в сторону высокого, почти в полстены, стрельчатого окна. Так как здание академии было выстроено вогнутым полукругом, то из окна можно было увидеть не только плацдарм, но и большую часть самого здания вместе с главным входом и главным выступом, с которого обычно и велась вступительная речь.

— Почему сразу нездоровый? — уже спокойнее возмутилась девушка, постепенно остывая.— Потому что. Это. Свет его дери. Старри! — не отрывая свой взгляд от окна, отчетливо и крайне ядовито произнесла Мэг. — И любой энтузиазм в отношении него — нездоровый.— Вы, тигриции*, порой доводите меня до белого каления своей верой в кровную месть, — закатив глаза, промолвила Лола. Порой некоторые ценности и устои ее подруги, доставшиеся ей по наследству, просто разлагали ее мозг.— Тебе ли мне это говорить, маркиза? Твоя неприязнь, между прочим, основана на факультетской вражде, — криво усмехнулась Мэг, в ответ услышав лишь недовольное сопение. — Пока весь его род не исчезнет, я не успокоюсь. Они должны заплатить за все свои деяния.— За ту картину?— Да, Ло, за ту самую картину.

— Ладно, хорошо, — выдержав небольшую паузу, девушка поднялась с кресла, на которое уютно примостилась несколько минут назад, и направилась в сторону окна, у которого, как и прежде, стояла ее подруга. — Но тебе разве не интересно, почему он выбрал ту замухрышку? Я бы и полсотни за нее не дала по реальным оценкам ее параметров.— Вот именно, что крайне интересно. Потому как эти вояки Старри не интересуютсядругими людьми, мало того, они, по опыту лет, вообще не знают, что такое люди. Те для них всегда были и будут пушечным мясом.Толпа же, тем временем, затихла и перевела свои взгляды на балкон, с толикой трепета высматривая кого-то.

— Неужели ректор? Так на него непохоже, он обычно не встает раньше девятого солнца, — размышляя о чем-то своем, протянула Ло, вглядываясь в даль. Первое солнце так неудобно светило прямо в лицо, заставляя щуриться, чтобы разглядеть хоть что-то. — И зачем нужно было строить это проклятое здание лицом к восходу?— Наверное, потому что монстры выползают только со стороны света, — задумчиво промолвила Мэг.— А Тьма, тем временем, прикрывает академию с тыла, — закончила за нее Ло. — Удобно. Из-за солнца не могу разглядеть. Вижу только наблюдателей, по двое с каждой стороны. И кого же это сослали к нам в этом году?— Не хотела бы никогда узнать. Столько спеси и злобы у этих гильдийцев. Тем более, упаси меня Тьма, если кто-то из черных будет из нашего дома.— Думаешь, я горю желанием общаться с белыми? И давай уж честно, не узнать нас они не могут, ведь мы обе в немилости в своем государстве. Оба Императора только и ждут повода или хотя бы малюсенькой ошибки.— Я помню об этом, Ло. И хотела бы не помнить, но не могу.От не очень веселого разговора девушек оторвало громкое перешептывание толпы, если это вообще можно было назвать шепотом. Скорее уж назойливое жужжание насекомых, с каждой секундой становившееся все громче и громче.— Очевидно, все-таки вышел не ректор, — горько усмехнулась Лола, мельком прослушав пару секторов.— Низкий, толстый, лысый, — тихо протянула Мэг, пытаясь вспомнить, кто из состава преподавателей подходит под это описание.

— Декан Рогширх! —округлив глаза, выкрикнула Лола, тут же узнав крайне "обожаемоего" всеми студентами преподавателя. — Они обречены. Он никогда не прощает обиду, — простонала девушка.

Теперь, когда она знала, кто это, Ло смогла быстро поймать волну ярости и недовольства, исходящую от декана. Его факультет военной тактики и стратегии не даром считался самым кровавым, потому как именно выпускники этого факультета были виноваты почти во всех катастрофах этого мира. И несмотря на то, что все силовые приемы были под ведомством "вражеского" факультета боевых искусств, именно их тактика и стратегия приводила в ужас даже опытных вояк.— Верю тебе на слово, это же твой декан.Первое солнце полностью поднялось над горизонтом и больше не слепило глаза, так что девушки смогли увидеть, как декан быстро заставил молчать толпу одним взмахом рук.— Зная традиции моего факультета, могу сказать — ничем добрым это не кончится, так что, я думаю, нам надо поспешить и вернуться в большой зал. Раз уж мы ничего не можем изменить, то лучше все увидеть, чем услышать, и в этом нам может помочь только наблюдательная техномагия Блинга.И не дожидаясь начала приветственной речи, подруги вылетели из библиотеки.По сравнению с первым разом количество студентов в зале увеличилось в несколько раз, так что найти свободное место представлялось нереальным. Если же вы обладаете высоким титулом или вам глубоко наплевать на всех окружающих, а если уж все и сразу, то свободное место вам обеспечено.Поэтому снежные сестрички без каких-либо проблем добрались до Блинга, где тут же образовались пара метров свободного места.— Блинг,настрой систему на перемещение, — быстро сказала Ло, едва отдышавшись.— При всем моем глубоком уважении к вам, маркиза, я не считаю...— Настройся. На. Перемещение, — холодно и жестко прервала его Лола, и во взгляде ее было что-то, напрочь сломившее все сомнения и сопротивления Два Би. Едва Блинг успел выполнить команду, как тут же всю стену за спинами ярко-голубыми всполохами поглотила желеобразная масса. А ничего не подозревающие абитуриенты словно одержимые бросились прямо в это густое желе.— Стена перемещения, — удивленно присвистнул Блинг. — Не часто удается даже за всю жизнь увидеть заклинание одиннадцатого уровня, думаю, мы должны поблагодарить маркизу Лариэль, — хмыкнул он, разворачиваясь к снежному дуо. — Снимаю шляпу перед вами, миледи, — произнес он, отвесив глубокий поклон. — Полагаю, мне нужно было сразу довериться вашей просьбе, все-таки не даром вы любимейшая ученица самого кровожадного профессора за последние пять сотен лет.

— Оставим вкусы господина Рогширха на потом, а сейчас проследи за толпой. Исходя из общения с деканом, боюсь, что ставки резко поредеют.— Слушаюсь, миледи.Только к восходу пятого солнца удалось отыскать след пропавших ставок. И как только Блинг сумел настроить трансляцию с места, на большом экране вновь появилось изображение людей.— Они едят? — возмущенно прокричала Сканни, от негодования даже топнув ножкой.— Что, хочешь поменяться с ними местами? — ухмыльнулась ее соседка.— Замолкни, — тут же прошипела в ответ Сканни.— Замолкните обе, у меня от вас голова разболелась, — резко прервала их Мэг, массируя виски в поиске спасения.— Здесь что-то не так. И почему еда? Ах, если бы знать, что он говорил в той речи, — продолжая вглядываться в экран, тихонько бормотала себе под нос Ло. — Блинг, что это за местность? — внезапно спросила она.— Местность?— Тебе сегодня все нужно два раза повторять?— Это низовье Яравинской долины, находящейся внутри горного пояса.— Яравинское... — задумчиво протянула Мэг. — А разве это не название дорогого сорта вина?— Да это оно, миледи. Названо оно как раз в честь этой долины, где и собирается большинство ингредиентов, — с серьезным лицом подтвердил Безумный Блинг.— Вино...Вино...Ох! Это же Вино! А кто у нас любит Вина? — повернувшись к подруге, требовательно спросила Лола, так как будто никто больше в этом зале не мог знать ответ.— Эм... Вельможи? — все еще не понимая, к чему клонит подруга, неуверенно ответила Мэг.— Гроухи! — крайне довольная собой промолвила Лола, и тут же, будто вторя ее словам, бело-голубые куски молний с гигантскими зубами стали окружать толпу людей. Но те были столь увлечены едой, что даже и не заметили их приближение. Не прошло и пары секунд, как цифра в левом углу экрана стала стремительно уменьшаться: только что там было 728, и вот уже там менее пяти сотен.— Они...Их...Поедают?!— Рада за тебя Сканни, в конечном итоге ты сумела сформулировать мысль, пусть на это у тебя и ушло более минуты. Надеюсь, когда-нибудь ты научишься составлять сложные предложения, — широко улыбнувшись, приторно ласково произнесла Лола, отчего девушка, к которой были обращены слова, покраснела и почти слилась с цветом своего платья. А цифра на экране, обозначающая количество ставок, продолжала падать.— Я думаю, те, кто останется жив, надолго запомнят Рогширха, и скорее всего, в этом году прибавления на вашем факультете не будет, — осторожно протянула Мэг, наблюдая, как количество абитуриентов упало ниже двухсот.— Меня больше интересует наша ставка. Девочка, конечно, молодец, что заметила, что что-то не так, и даже придумала, где спрятаться, но тянуть за собой всю рыжую компанию? Разве она не понимает, что уменьшает свои шансы на выживание? Если бы она оставила их там, чтобы их вместо нее съели монстры, то процент ее выживания был бы значительно выше.— Это простолюдины. Не думаю, что они хотя бы слышали слово "процент". И как мы вообще ее выбрали? Все ставки как ставки: кто-то убежал, кто-то дрался, и только наша мало того, что спряталась под столом, так еще и затащила туда рыжую обузу.— Итак, в конечном итоге, у нас осталось восемьдесят шесть ставок. Те из них, кто сумеет добраться до портала на пятой горе и прибудет в академию до конца недели, будут допущены к полугодовым вступительным, — прервал перешептывания присутствующих в зале Блинг, громко объявив о только что полученных данных.— И как они должны догадаться, что им надо и где это найти? — выкрикнул кто-то из толпы.— А вот это уже их проблема, — хитро прищурившись, ответил Блинг, зайдясь в приступе безумного смеха.— Или, вернее, наша, — не сговариваясь, одновременно тихонько вздохнули снежные сестрички, по инерции посмотрев друг на друга.* Тигрий, Тигриция — официальное обращение к истинным гражданам черной империи (народ Черного Тигра) прим. Дорогие Тигрии и Тигриции! (вырезка вступительных слов из официальных речей)Ярко-зеленая трава легко гнулась под их шагами, оставляя след в виде глубоких вмятин на, казалось бы, бесконечном изумрудно-бархатном блюдце, окаймленном серо-черным поясом гор. Они двигались неровными рывками, из-за того, что у одного члена их огненноволосой компании не было половины ноги, а у другого, того, что нес на себе безногого, от укуса была парализована рука. Но, несмотря на это, эти двое не были последними. Последней шла, или вернее, еле передвигала ноги, Ксю, придерживая бок рукой и уже давно нетихо постанывая, безуспешно пытаясь воззвать к жалости впереди идущих компаньонов.И вот когда она уже собиралась распластаться на траве и с воплями отказываться от дальнейшего продвижения куда-либо, они наконец-таки дошли до края. И увиденная картина отнюдь не обрадовала ребят. Перед ними предстала сплошная горная гряда без единого выступа или намека на тоннель, проход или тропинку.— И что, куда мы двинемся дальше, наш юный полководец? — не скрывая сарказма, словно яд, пропитавший его голос, спросил Фил, первым прервав затянувшееся молчание.— Есть два варианта, — сухо ответила ему Бу, не оборачиваясь и продолжая изучать стену. — Налево и направо,

— продолжила она,поясняя свою мысль.— Как ясно и идиоту, — на этом моменте она остановилась, прозрачно намекая, что и о ком она думает, — назад ходу нет. Я не уверена, что разорвало всех гроухов, и честно говоря, как-то мне не хочется это проверять.— Классно. Мы в каменной ловушке. Это была супер идея уйти с поляны, — закатив глаза, сыронизировал Фил— Других идей не было, — подражая его манере говорить, передразнила его Бу, изобразив отдаленное подобие улыбки, тогда как в ее глазах открытым текстом читалось, куда и зачем следовало пойти ее оппоненту. — Если тебя что-то не устраивало, мог оставаться там.— Не обращай внимания, девочка, это просто говорит его нога, — кряхтя пробасил Чед, аккуратно положив Фила на траву и усевшись с ним рядом. Судя по едва заметному подергиванию его левой щеки, несмотря на то, что он не ощущал боли в руке, задачу его это отнюдь не облегчало.— Какая к свету нога?! Она ПА-РА-ЛИ-ЗО-ВА-НА. Он же не чувствует боли! — не выдержав, взорвалась девушка— Это психологическое, — серьезно, словно цитируя научную статью, тут же ответил ей Майки.— Да у него всегда все психологическое, — пробурчала Бу.— Ребята, давайте не будем тратить силы на споры, — тихонько пропищала Ксю, с мольбой глядя то на Фила, то на Бу.— Вот только ты не вмешивайся! — не сговариваясь, одновременно прокричали ?ребята?, все еще испепеляя друг друга взглядом.— Ксю права. Сейчас уже поздно выяснять какие-либо отношения. Или, если хотите, слишком рано. Оставьте это на потом, когда мы выберемся.— Если мы выберемся, — не преминул добавить Фил, очевидно привыкший, что последнее слово в абсолютно любом разговоре на любую тематику должно оставаться за ним.— С твоим ворчанием вот уж точно никогда, — уже почти полностью успокоившись, пробормотала Бу. Она всегда была такой.Если она и загоралась, то очень быстро остывала.— Есть предположения куда стоит повернуть? — пытаясь сгладить напряженную атмосферу между Филом и Бу, спросил Майки, пока мамаша Бо пересчитывала запасы еды и планировала будущие порции и количество приемов пищи.— Налево, — не задумываясь, ответила ей Бу.— Направо, — одновременно с ней сказал Фил.— Замечательно, и как мы собрались выбраться отсюда, если вы двое не можете договориться даже в этой мелочи? — тихонько простонала Ксю, хватаясь за голову.— Ничего себе мелочь… — начал было Фил, но Чед тут же заткнул ему рот рукой, прекращая бесконечную перепалку.Почти единогласно, исключая Фила, на общем голосовании было решено двигаться налево, и под строгим надзором мамаши Бо, сделав небольшой, к величайшему разочарованию Ксю, перекус, компания вновь продолжила свой путь.Они шли уже несколько часов, безуспешно осматривая и ощупывая ровную плоскую поверхность гор. Как будто какой-то безымянный мастер ловко отшлифовал их так, что на камне не было даже зазубринки, только ровная сплошная гладь. И чем дальше они шли, тем больше это их угнетало – бесконечная гладкая поверхность и неустанное нытье Ксю.— Мои ножки, они очень болят и устали. Давайте сделаем привал, — вот уже полтора часа разными способами пищала Рыжая. И если первые полчаса все пытались как-то ее заткнуть или накричать (что давало прямо противоположный эффект, увеличивая нытье, слезы и вопли в геометрической прогрессии), то последний час все шли в полном молчании, игнорируя Ксю кто как может.Наверное, они бы удивились, узнав, что больше всего устали от нытья Ксю не они, те, кто шел с ней рядом, а все другие выжившие в этой ?пирушке?. В виду расположения поляны внутри горного кольца, звук не просто отражался от камней, он искажался и многократно усиливался, доводя до паники и истерики тех, кто находился на противоположной стороне. Можно было только догадываться, что творилось с ними в течение последних нескольких часов.— Ксю, прошу тебя, прекрати скулить, — жалобнопростонала мамаша Бо, первая подавшая идею, о том, что следует молча игнорировать источник нервного тика.— Но мои ножки, — вновь проскулила девушка, вызвав волну истеричного смеха у всех остальных.— Может мы их отрубим? — задумчиво пробормотала Бу, проигрывая в голове, чем именно можно это сделать.

— Нет ног, нет проблемы, — тут же поддержал ее Майки.Глаза Рыжей расширились, в них отразился ужас, и она зарыдала и завыла в голос. На удивление это облегчило участь путников как минимум на полчаса, а может даже и час, в течении которого она то рыдала, то заикалась от пролитых слез, но молчала. Не произносила ни словечка, и это было отдыхом для их ушей. Но время шло, Ксю успокоилась, и вновь начала скулить о том, как сильно устали ее ножки, и что им срочно требуется отдых. Внезапно она резко замолчала и остановилась.

— Ксю? – тихо спросил Чэд, и если бы он не был горой мышц, можно было бы даже сказать, что он произнес эти слова очень робко, вот только это определение никак не сочеталась с его голосом и внешним видом.Рыжая в ответ лишь подняла свою трясущуюся пухлую ручку и указала куда-то вперед. Ее губы были сжаты, а в глазах скользило нечто такое, от чего окружающим передавалось ее волнение.— Что там? — спросила Бу, и в голосе ее можно было прочесть явное любопытство, несмотря на то, что она и пыталась его скрыть.— Там мертвая птица, Э восторженно ответил ей Майки, тут же подорвавшийсяв ту сторону, куда указывала рука Ксю. Он быстро схватил иссиня-черный комок перьеви поднял над головой.Он покрутил ее на солнце несколько раз и, словно мертвая птица была игрушкой, стал издавать звуки полета и изображать, что она куда-то летит, быстро приближаясь к месту, где стояла Ксю с мамашей Бо. Они обе завизжали, а мамаша Бо даже подпрыгнула в испуге, словно юная девчонка.— Убери от меня эту гадость, — пищала Ксю, убегая со всех ног от Майки, который преследовал ее, громко смеясь и размахивая трупом птицы. И чем больше визжала Рыжая, тем активнее размахивал своей новой игрушкой Майки. Мамаша Бо тем временем старалась держаться как можно дальше от ?мерзости?, а Чэд, сев у края горы, делал вид, что спит. Единственная не рыжая в этой огненной компании пыталась догнать и успокоить младшего члена их безумной команды, добавляя тем самым еще больше суматохи.— Кто-нибудь да остановите уже этих идиотов! — первым не выдержал Фил, успевший уснуть, вновь проснуться от визгов бегающих взрослых и не очень детей, и от того пребывая еще в более скверном состоянии, чем раньше.Отвлекшись на крик Фила, Ксю запуталась в высокой мягкой траве, Майки упал вслед за ней, не удержав равновесии, а Бу ловко выдернула останки из его рук.Она стояла и смотрела на странный комок в ее руках. Это была Силлиолиль. Мертвая, но от того не менее прекрасная. Тонкийизвилистый клюв темно-синего цвета был испещрен серебристыми узорами, мерцающими на солнце яркими вспышками. Все еще мягкие длинные перья варьировали свой цвет от черного до синего и от синего до фиолетового, с редкими серо-серебристыми всполохами на кончиках. Силлиолиль была ночной птицей. Она порхала на фоне бесконечно звездного ночного неба, сливаясь с ним, повторяя его рисунок и узор, прячась от тех, кто пытался ее найти. А найти и поживится за счет нее мечтали многие, ибо это была крайне редкая птица, единственная, которая не пела. Она плакала, и плач ее мог излечить почти все, вернее даже все, кроме смерти. Силлиолиль оплакивали людей, их смерти, их горе. Из-за войны, многие из этих птиц просто умирали от горя, их нежное сердце не могло перенести всю ту боль, от которой изнывала земля. И вот она держала в руках эту птицу, крохотную, вероятно, еще совсем маленькую, потому как она помещалась у нее в ладонях, а, как известно, взрослые птицы этого вида, вырастали размером с человеческую руку. Вот только странно, в нейтральных землях уже тысячу лет никто не видел Силлиолиль, а судя по растительности, они все еще были в нейтральных землях.Внезапно холодная волна затопила ее руки легким покалыванием, пройдясь по нервам, и Бу почувствовала пару ударов, словно тихий стук в дверь. Тело Силлиолиль запульсировало, ее перья уже частично потускневшие начали сиять вновь, и со странным скрипом она повернула свою шею и расправила крылья, как будто потягиваясь от долгого сна.— Здравствуй, малыш, — промолвила птица ласково, с такой нежностью, будто бы они были знакомы множество лет и вновь увиделись после долгой разлуки. Она провела крылом по лицу девушки так, как ладонью проводят по лицу, стараясь утешить от горя и высушить слезы.— Кто ты? — тихо прошептала на одном дыхании Бу.— Я та, кто я есть, — ответила птица, и девушка почувствовала ее улыбку, она знала, что та улыбнулась ей, но ведь птицы не могут улыбаться. Силлиолиль легко взлетела с ее ладоней и приземлилась на плечо.— Но ты же…— Мертва? — усмехнулась она. — Все верно, малыш, я мертва. Не бойся произносить это вслух. Смерть — это не то, чего следует бояться.— Я…— Нет, не ты. Меня подняли не по твоей просьбе, но ты была причиной. Ты должна знать, что вам нужно выбираться отсюда, если ты все еще хочешь обучаться в академии.— Если хочу? — неуверенно спросила девушка, все еще не веря своим глазам. Не каждый день с тобой разговаривает мертвая Силлиолиль.— Ах, конечно же, хочешь, тебе бы следовало задуматься, а впрочем, это не мое дело. Не за этим я здесь.— А зачем?— Вам нужно на пятую гору. Там будет переход, и вы сможете добраться до академии. Но у вас на все есть только семь дней. Или вы никогда не сможете выбраться из этого круга. Он станет вашим пристанищем, вплоть до самого вашего конца.— Пятая гора, и как нам найти ее?— Найди первую, и тогда поймешь, где пятая.— А как…— Ты задаешь слишком много вопросов, малыш, — грустно улыбнулась Силлиолиь, вновь возвращаясь на ладони девушки и сворачиваясь в комок.— Постой, кто тебя поднял? — крикнула Бу, понимая, что вот-вот и она снова уйдет.— Ты узнаешь, ты все узнаешь, — зевая, еле слышно пробормотала птица, закрывая глаза и вновь засыпая вечным сном.— Эй! Ты в порядке? — обеспокоенно спросила Ксю, подходя вплотную к девушке.— В порядке?— Ты минут пять стояла, уставившись на свои руки, — пояснила Рыжая, и вместе с Бу перевела взгляд на ее ладони. — Фу, какая мерзость, выброси ее! — передернув плечиками и скривив рот, проверещала Ксю, отходя подальше от черно-синего комка перьев.— Просто стояла? И ты ничего не видела? — удивленно пробормотала Бу, переводя взгляд от Силлиолиль к Рыжей.— Нет, конечно, а что я должна была видеть?— искренне удивилась Ксю. — Знаешь, иногда ты меня пугаешь… — начала было она, но вдруг остановилась, не мигая смотря в глаза Бу. — Твои глаза, — прошептала она.— Мои глаза? — подняв одну бровь, переспросила девушка. — Что с моими глазами?— Их цвет. Они же были темно-карие, почти черные, а сейчас цвета темного золота.— Темного золота? — заливисто рассмеялась Бу. — Я и не думала, что ты у нас начинающий поэт.— Но…— Тебе это все показалось, пойде,м нам надо продолжить путь, — успокаивающе подмигнув Рыжей, промолвила Бу, первой направившись в сторону остальных. На душе у нее было неспокойно, и замечание Рыжей только добавило повод для переживаний, но она просто не могла позволить себе начать паниковать, и уж тем более, позволить паниковать Рыжей. Она аккуратно убрала птицу в свой рюкзак, сказав Ксю, что оставила ее на поляне. Конечно, не хорошо было обманывать, но сказать правду было бы еще хуже.Все снова были в сборе и готовы продолжить путь. Фил ворчливо сопел, Майки запихивал Ксю за воротник жуков, а мамаша Бо вместе с Чэдом обсуждали провизию.— Как думаете, а какая из этих гор первая? — задумчиво протянула Бу. И если до этого ненормальной ее считал только Фил, то теперь с каждым разом эта мысль укореняласьв головах всех остальных.— Может быть самая высокая? — неуверенно сказал или спросил Майки, уже успевший получить оплеуху от мамаши Бо за свои проделки с жуками.— А может нам как раз-таки и надо на ту, что самая высокая? — все так же задумчиво пробормотала Бу, разговаривая больше с собой, чем с остальными.— А зачем нам надо на гору? — хлопая глазами от удивления, спросила Ксю.— Потому что там, на одной из них выход, — посмотрев на нее и улыбнувшись, ответила Бу.

— На одной из них? - не преминул проворчать Фил. — Их здесь одиннадцать, а мы не можем найти проход даже к одной, — и словно в насмешку над его словами через пару метров появилась долгожданная тропка, извилистой линией уходящей куда-то в гору и исчезая вдалеке. До самой высокой оставалось пройти одну гору, но они не могли рисковать и надеяться, что около нее найдется тропа, ибо три предыдущих таких тропок не имели.К невероятному везению они не только смогли забраться по тропинке, но и пройти через одну гору на другую. И вот на этом моменте их везение закончилось. Они были на середине самой высокой горы, но что следовало делать дальше — никто не знал, даже Бу, чьей и была идея прийти именно на эту гору.— Наверх, иди наверх, — прошептала Силлиолиль в ее голове в ответ на ее безмолвные призывы. И сделав глубокий вздох, Бу, не открывая глаз, двинулась в сторону верхушки горы, на ощупь пробираясь по камням. Всем остальным не оставалось ничего другого, кроме как пойти за их сбрендившим ?юным полководцем?. Спустя несколько минут или часов, — под действием азарта и адреналина время текло совсем по-другому, и никто не мог бы точно сказать, сколько точно этого времени прошло, — они добрались почти до вершины. Здесь все казалось несколько иным, чем там, внизу. Камни были покрыты легким слоем измороси. Воздух был холодным и каким-то липко-тягучим, так что его было тяжело вдохнуть, от чегоначинала кружиться голова и ощущалась слабость во всем теле. Каждый вздох был словно мучительно сладкая пытка, а выдох вместе с белым морозным облаком отдавал воздуху частичку чего-то очень важного.Одиннадцатое солнце плавно уходило за край гор, предвещая час заката. Последний час перед наступление темноты.Бу еще раз глубоко вдохнула и пошатнулась.— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил ее Майки, первый, кто вслед за ней забрался на вершину. Она лишь молча кивнула, ощущая, что слова отберут слишком много энергии, которая ей еще понадобится. Она пока не знала, на что именно, но чувствовала, что ей будет необходимы все силы, что у нее есть.

— Мне кажется, я что-то нашел, — радостно крикнул Майки, что-то пристально разглядывая на скале.

Ровный гладкий овал, от края которого расходилось множество трещин. Портал.— Это портал, — вторя мыслям Бу, произнес победно Фил, так будто именно он герой всей этой истории. — Осталось только его включить.Так просто — только включить. Вот только как именно. Они долго пытались найти включатель. Передвинули все камни, прощупали все трещины. Попытались воззвать к магии внутри них. Но все было бесполезно. И только одна Бу все так же стояла и смотрела на портал. Двенадцатое солнце зашло за горизонт. Закатный час подходил к концу. Если они не включат портал до того, как уйдет свет, они не смогут его включить до утра. А ночи в горах всегда отличались необычайным холодом, пережить который им явно было не суждено.Силлиолиль выпорхнула из ее рюкзака и мягко приземлилась на ее плечо, потеревшись ощеку, пытаясь успокоить и приободрить Бу.Девушка закрыла глаза и медленно втянула в себя воздух, пропитанный холодом и магией, словно ядом. Выдох и снова вдох. Когда она вновь открыла глаза, они сияли золотом, словно расплавленные монеты. Трещины, множество трещин, которые складывались в узоры. Но узоры ли? Нет, это были буквы, письменность, и от осознания этого ее голова пошла кругом, ее кровь заполнилась чем-то необычайно легким всепоглощающим, сильным, а трещинывдоль овала засветились светло-голубым огнем; и, сама того не понимая, она прошептала эти буквы, слившиеся в слова, соединившиеся во фразы. И как только последний звук сорвался с ее губ, голубое свечение из трещин перетекло в овал, равномерно заполняя его и открывая портал. Сила оставила ее кровь, ноги подкосились, и она едва успела ухватиться за глыбу камня, расцарапав руки в кровь, но не упав без сознания.— Портал, он все-таки заработал! — тем временем радостно завизжал Фил, только что передвинувший очередной камень, где-то около овала. — Я нашел рычаг, я открыл его! — продолжал кричать он, прыгая на единственной здоровой ноге, невероятно гордясь собой. Чэд подхватил его в свои медвежьи объятия и закружил на месте, отчего Фила вывернуло прямо на сапоги мамаши Бо, стоявшей рядом.- Пора, наконец, покинуть это место, - улыбаясь во весь рот протараторил Майки, и, не спрашивая первым залетев в Портал. За ним тут же чуть приплясывая последовала Ксю, и мамаша Бо, пытавшаяся их придержать, последним вошел Чэд, все еще неся Фила на руках.— Тебе следует идти, не думаешь же ты, что твоих сил хватит надолго, — промурлыкала Силлиолиль, все еще сидя на плече Бу.И девушку совсем не удивило то, что она снова была жива и мурлыкала. Запас удивления на сегодня был давно уже исчерпан.— Ты пойдешь со мной? — тихо спросила она, медленно поднимаясь.— Я теперь всегда с тобой, малыш, — нежно ответила ей птица, когда они вступили в Портал, покидая низовье Яравина.